6.2.Мир без границ. 6.3.Дом-Лабиринт

6. 2. Мир без границ

       Мне было месяцев восемь-десять. Я помню себя, лежащей в кроватке, ходить я ещё не могла. Справа и слева от меня высились белые стены из полотна. Раньше детские кроватки были металлические без боковых стенок, вместо них привязывали кусок плотной ткани. Я смотрела на верхний край этих белых стен, откуда меня молчаливо рассматривали странные создания. Мой опыт жизни в мире был ещё очень мал, и мне не с кем было их сравнить, но я чувствовала к ним неприязнь. В ногах около кровати стояла худая старуха с резкими чертами тёмного лица. Я смотрела на них и молчала, впрочем, говорить тогда я еще не умела. Потом, повзрослев, я поняла, что эти существа походили на гротескных зверей, обладающих разумом. Кем они были? Может духи астрала или «элементали», как их называет Д. Андреев. Что они делали у моей кровати, и почему я их видела? Может потому, что была некрещёная или потому, что родилась со способностью жить на грани миров, временами пересекая эти грани, чтобы заглянуть в прекрасные, необыкновенно яркие, но чужие миры; со способностью видеть невидимое для других людей. В детстве эти способности казались мне естественными, так как я считала, что все люди ими обладают. Иначе в нашем скучном мире было бы просто невыносимо жить. Годам к пяти, я перестала видеть то, что людям видеть «ненадобно». Опустилась зеркальная завеса между мирами и стала отражать только этот мир. Ну не вижу, и, слава богу. Значит их, как будто и нет. Чего не видим, того не существует, «слепым» спокойнее жить! Таков закон нашего мира, хотя я-то знаю, что на самом деле мы просто многого не можем видеть, уж слишком узкий у нас диапазон зрения.

Свою способность видеть астральный мир в детстве я осознала в старшем возрасте. Но видно у меня были какие-то инстинктивные ограничители, потому что я ни с кем на эту тему не разговаривала. А может быть, напряжённая повседневная жизнь и не располагала к этому. При возвращении в обыденную жизнь, её насущные дела и проблемы вытесняли воспоминания обо всём чужеродном ей, ему тут не было места. Из встречи с астральными существами помню ярко ещё один эпизод. Мне было около года. Отец держал меня на руках в спальне. С этой высоты мне был виден верх шифоньера. Там лежало существо с вытянутой мордой. Когда я выросла и первый раз увидела на картинке крокодила, то поняла, на кого было похоже это существо. Отец его не видел.

Мне часто снились странные и яркие «сны», в которых я видела города, казавшиеся знакомыми – как будто я там жила. Днем я находилась в обыденном мире, а ночью жизнь расцвечивалась всеми цветами радуги. Ночь я проводила в садах, где росли цветы невообразимых расцветок. Я бегала по этому то ли саду, то ли лесу, похожему на сад, вместе с девушками, одетыми в разноцветные одежды, купалась в прекрасном озере. Это был мир покоя и радости.

Иногда по ночам я проживала в других мирах целый кусок жизни, жизни – отличной от дневной. Я могла посетить одно и то же место даже через несколько лет. При дневном свете способность прорываться за грань нашего мира исчислялась несколькими секундами, но зато, какие необыкновенные картины успевали запечатлеться в мозгу. Особенно поражали яркие цвета чужих миров, в нашем - таких красок не было. Напрашивается вывод, что в одной точке пространства существует множество миров, но они находятся в других измерениях, в других физических реальностях. Наша же тонкая сущность или душа может перемещаться между ними. Но привязанность к материальному телу в данном мире, сковывает её и возвращает обратно. Через много лет одна знакомая-экстрасенс назвала меня «Созерцателем», то есть обладающей способностью «созерцать чужие миры». Наверное, так оно и есть. Крестилась я уже после окончания института. Тогда же прочитала книгу «Космогоническая теория» Розенкрейцеров, где написано о существовании девяти низших миров и семи планов высших миров. В низших мирах мне тоже довелось побывать, но об этом позже. А сейчас еще несколько воспоминаний детства.

6. 3. Дом-Лабиринт

Перед самым отъездом из Охотска, я еще не ходила в школу, мне приснился удивительный по содержанию и по сочности красок «сон». На самом деле это был выход из тела во время сна и осознание себя в тонком мире. Такое присниться мне просто не могло! Вспомните, где и в какое время я жила, мой возраст. Поселок на краю света, шестидесятые годы. Нет ни телевидения, ни книг, никакой информации. Да и читать я еще не умела. Что я видела кроме небольших частных домиков в ограниченном пространстве своего детского существования. Редкие выходы вместе с родителями на пустынный берег Охотского моря, да поход с бабушкой в маленький сельский магазинчик. Я не видела даже деревьев, потому что деревья, как и цветы, не росли на гальке. Сон, имеющий продолжение, …. Помню, что меня ведет женщина, чтобы показать «Живую картину». Мы подходим к высокому стеклянному зданию. Поднимаемся на крыльцо из полированного серого камня. Входим через остекленные двери внутрь. Здание оказалось чем-то вроде огромного лабиринта. Оно было заполнено фонтанами и всевозможными растениями, иногда - просто гигантских размеров. Мы шли через бесконечное количество помещений без дверей, гармонично перетекающих одно в другое, но расположенных так, что каждое помещение являлось обособленным, уютным уголком для отдыха. В помещениях стояли диванчики и кресла. Иногда прямо из пола били небольшие фонтаны. Поражало огромное количество растений. Запомнилось одно, которое потом я определила, как пальму. Были растения, имеющие большие глянцевые темно-зеленые листья. Перегородки почти не просматривались из-за зелени. А вот цветов я не запомнила. Освещение было, как днем в солнечный день. Почти во всех помещениях находились люди по двое, трое, редко больше. Вероятно, это здание было чем-то вроде Дворца Отдыха и Встреч. Некоторые обращали на нас внимание, некоторые общались между собой и не смотрели на нас, когда мы проходили мимо. Хотя во многих помещениях этого гигантского лабиринта находились люди – было тихо. Не было слышно ни музыки, ни громких разговоров. Я с интересом смотрела по сторонам и очень боялась отстать. Мне казалось, что если я отстану от своей проводницы, то никогда не найду выхода из этих бесконечных поворотов и зигзагов. Тем более, что из некоторых комнат было несколько проходов в другие. И вот, после очередного поворота, перед нами распахнулся проем в следующую комнату. Я остановилась потрясенная. Картина, открывшаяся взору, была проста по содержанию, но потрясающая по восприятию. Краски… они поражали воображение. Никогда раньше я не видела таких ярких цветов. Огненное небо пылало над необозримой гладью аквамаринового моря. Прошло много лет, а эта картина до сих пор стоит перед глазами. Море, простиравшееся во всю противоположную стену, было той синевы, что сказать синее, значить, не сказать ничего. Потому что в человеческом словаре нет названия этому цвету. А над морем пылал огненный закат или восход, а может, само небо было такого цвета. Небо чужого мира. Краски живой картины, открывшейся взору, были настолько яркие и насыщенные, что у меня захватило дух. Я была ошеломлена. Вот в центре картины появляется черная точка. Она растет и превращается в силуэт корабля. Возможно, многие, прочтя это, скажут: подумаешь, что здесь особенного. Но невозможно описать словами то, что я видела, потому что этих слов нет в нашем языке. Я могу только написать предложение, сплошь состоящее из восклицательных знаков. При использовании языка для описания сверхчувственного опыта, он может быть только метафорическим. Но где взять, подходящие для этого описания, метафоры? И в этом и в других «снах» цвета были яркие и сочные, наяву я не встречала даже подобия их. Как будто при пробуждении кто-то выключал яркость и мир становился блеклым и выгоревшим.

Через семь лет, когда мы жили в поселке недалеко от города Николаевска-На-Амуре, я снова посетила этот Дом-Лабиринт в одном из своих странных снов. Но теперь уже я была проводником. Ведя свою знакомую к «Живой Картине», я не плутала в его залах и комнатах. Первый раз мне показывали путь, а теперь я знала его, как свои пять пальцев. И вот снова, пройдя сквозь, причудливо перетекающие друг в друга, небольшие залы, мы очутились на пороге комнаты с «Живой картиной». Я остановилась, вторично зачарованная немыслимо синим морем и пылающим небом. Из глубины «картины» проявилась черная точка, так же, как и в прошлый раз, превратившаяся в темный силуэт корабля. Все повторилось с точностью до мельчайших деталей. Что это было: окно в другой мир или картина, живущая своей жизнью и отличающаяся от творений земных художников, как первая проба кисти на стенах пещер древних людей отличается от творений великих полотен эпохи Возрождения ­– я не знаю. Но впечатления, полученные от ее созерцания, я пронесла через всю жизнь. Эти «сны» удивили меня тем, что в первый раз я не знала дороги и боялась отстать и заблудиться. А во второе посещение дома-лабиринта я в нем уже свободно ориентировалась. Из этого опыта я вынесла осознание того, что в тех, других мирах, жизнь течет так же, как и на этой земле. Похоже, какая-то часть моей сущности живет в иных мирах, познавая их. То есть, я живу одновременно в разных мирах. Сном эти путешествия быть не могли хотя бы по той простой причине, что мне не могло присниться то, чего я не видела. Судите сами: семь лет я провела в небольшом поселке, где кроме одноэтажных деревянных домов ничего не было. Походы на море были не частыми, а зимой сугробы наметало метра два высотой. Я штурмовала их, как альпинист, покоряющий Эверест. Не помню, чтобы у меня в то время были детские книжки. До поселка на краю страны они, наверное, просто не доходили. Мир, в котором я жила, был ограничен и скучен. А в то же время ночами я путешествовала по необычным красочным мирам, посещала здания из стекла и камня с фонтанами и растениями или феерические сады, не виданные мною в реальной жизни. Позже я поняла, что могу перемещать свое сознание из «родного» физического мира в другие, расположенные в иных измерениях, в иных частотах. И совмещаясь с другим сознанием и телом, осознавать себя живущей там. То есть, можно перемещаться между мирами, как по ступенькам, изменяя частоту настройки своего сознания. Это подтвердилось позже, когда я часто осознавала себя находящейся в мирах – мне знакомых. У меня был любимый город, чем-то похожий на Санкт-Петербург. Гуляя по нему во «сне», осознавая, что он является вариантом реального Петербурга, я находила совпадения и различия между ними. В том странном двойнике Петербурга-Ленинграда у меня были любимые музеи и магазины, в которые мне нравилось ходить. Словом, текла такая же жизнь, как и здесь. Правда я не помнила ее полностью, в памяти оставались лишь фрагменты, отдельные куски. Видимо память сохраняла только то, что я проживала во время своего «посещения». А вся жизнь, прожитая в том ярком мире моей высшей ипостасью, – в мире, который и является нашим настоящим домом, потому что земной мир, лишь блеклое его подобие – не проявлялась в моей здешней памяти.

Миров много и каждая душа выбирает мир по своему вкусу. Там она отдыхает, чтобы утром спуститься в неуклюжее материальное тело. События, пережитые душой в «зазеркалье», утром мы воспринимаем как красочный сон. В детстве я часто ждала вечера, чтобы лечь спать и увидеть мир необыкновенных феерических красок. Я никогда не видела черно-белых снов. Моя старшая дочь Марина, учась в школе, иногда рассказывала свои сны. Это были целые волшебные повествования, с последовательными и логическими событиями. По ее снам можно было писать целые романы и сказочные повести. Жаль, что я их не записывала, в нашей жизни всегда ощущается нехватка времени. Судя по снам и мирам, в которых она пребывала, у нее романтическая душа Странника, жаждущего необыкновенных приключений и путешествий.