 |
Уважение чести и достоинства личности
|
|
|
|
Этот принцип закреплен в ст. 9 УПК РФ, в соответствии с которой:
«1. В ходе уголовного судопроизводства запрещаются осуществление действий и принятие решений, унижающих честь участника уголовного судопроизводства, а также обращение, унижающее его человеческое достоинство либо создающее опасность для его жизни и здоровья.
2. Никто из участников уголовного судопроизводства не может подвергаться насилию, пыткам, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению.»
Кроме того, содержание этого принципа раскрывается и в других статьях УПК РФ. Так, в соответствии с ч. 4 ст. 164 УПК РФ «при производстве следственных действий недопустимо применение насилия, угроз и иных незаконных мер, а равно создание опасности для жизни и здоровья участвующих в них лиц».
Производство следственного эксперимента не допускается, если при этом создается опасность для жизни участвующих в нем лиц (ст. 181 УПК РФ).
Следователь принимает меры к тому, чтобы не были оглашены выявленные в ходе обыска обстоятельства частной жизни лица, в помещении которого был произведен обыск, его личная и (или) семейная тайна, а также обстоятельства частной жизни других лиц (ч. 7 ст. 182 УПК РФ).
Следователь не присутствует при освидетельствовании лица другого пола, если освидетельствование сопровождается обнажением (ч. 4 ст. 179 УПК РФ).
Личный обыск лица производится только лицом одного с ним пола и в присутствии понятых и специалистов того же пола, если они участвуют в данном следственном действии (ч.3 ст. 184 УПК РФ).
Следует также обратить внимание на то, что соблюдение данного принципа должно особо строго контролироваться в случаях, когда речь идет о лицах, лишенных свободы.
|
|
|
Запрет пыток или бесчеловечного или унижающего достоинство обращения содержится в ст. 3 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Европейский суд по правам человека, рассматривая обращения по поводу нарушения данной нормы, поступившие от лиц, которые были лишены свободы до суда, пришел к выводам о том, что:
1) Вообще, для того, чтобы обращение представляло собой нарушение ст. 3 Конвенции, оно должно достигнуть минимального уровня жестокости. Оценка этого минимального уровня относительна: она зависит от многих обстоятельств дела, в частности, от продолжительности такого обращения, его воздействия на физическое и психическое состояние и в некоторых случаях от пола, возраста. состояния здоровья жертвы такого обращения.. В то же время, когда речь идет о лицах, лишенных свободы, находящихся под контролем государства, то действует более жесткое правило: «… в отношении лица, лишенного свободы, любое применение физической силы, которое не было крайне необходимо из-за его собственного поведения, унижает его человеческое достоинство и является нарушением статьи 3 Конвенции».[33]
2) По общему правилу, для того, чтобы признать, что имело место нарушение ст. 3 Конвенции, необходимо установить, что действия в отношении пострадавшего совершались с определенной целью: унизить и попрать достоинство лица. Однако в отношении лица, находящегося в условиях лишения свободы, отсутствие такой цели не может исключить вывод о нарушении ст. 3 Конвенции, если условия содержания лица в заключении объективно являются такими, что причиняют лицу физические страдания, унижают его человеческое достоинство и порождают в нем такие чувства, которые ведут к унижению и попранию личности. Так, по делу «Калашников против России» Суд пришел к выводу о том, что условия содержания заявителя в следственном изоляторе (в течение 4 лет и 10 месяцев) являлись нарушением ст. 3 Конвенции в силу чрезмерной переполненности камеры, антисанитарной обстановки в ней, а также в связи с тем, что условия содержания в такой обстановке были вредными для здоровья и благополучия заявителя.[34]
|
|
|
3) Государство обязано обеспечить эффективную защиту для лиц, которые заявили о том, что подверглись обращению, запрещенному ст. 3 Конвенции, во время заключения под стражу.
4) Европейский суд по правам человека признал при этом, что при решении вопроса о том, было ли к лицу допущено запрещенное обращение (пытки, бесчеловечное и унижающее достоинство обращение) распределение бремени доказывания должно заключаться в следующем. Когда кто-либо находится под контролем государства (в полиции, в предварительном заключении и др.), он является особенно уязвимым. Поэтому именно органы государственной власти должны доказать происхождение возможных следов плохого обращения, и что такие следы не являлись следствием плохого обращения со стороны органов, контролировавших лицо, лишенное свободы. Таким образом, должна действовать «презумпция виновности» государства в причинении телесных повреждений лицу, находившемуся под стражей.
Соответственно, в случае, если лицо утверждает, что в период, когда оно было лишено свободы, по отношению к нему было допущено запрещенное законом обращение и имеются зафиксированные следы травм, побоев, то именно на государственные органы должно быть возложено доказывание того, что такое обращение не имело места. При этом со стороны государства и его органов недостаточно простого утверждения о том, что заключенного под стражу не били, необходимо доказать, что соответствующие повреждения были нанесены ему до заключения под стражу, либо, хотя и в период лишения свободы, но вызывались попыткой побега или совершением лицом, заключенным под стражу, иных действий, вызвавших необходимость применения к нему физического насилия, либо доказать наличие других обстоятельств, в которых лицу, лишенному свободы, был причинен вред без вины (умышленной или неосторожной) государственных органов и их работников.
В уголовно-процессуальном кодексе РФ имеются определенные гарантии того, что не будут использоваться доказательства, полученные с нарушением требований ст. 9 УПК РФ и ст. 3 Европейской Конвенции, ст. 21 Конституции РФ.
|
|
|
В частности, такие доказательства должны быть признаны недопустимыми, как полученные с нарушением закона (ст. 75 УПК РФ). Для этого, однако, необходимо обеспечение эффективного расследования заявлений подозреваемого, обвиняемого о применении к нему незаконных методов расследования, осуществляемое на основании такого распределения бремени доказывания, какое предусмотрено изложенными выше решениями Европейского суда по правам человека, что на практике осуществляется далеко не всегда. Проверка соответствующих заявлений возлагается на работников прокуратуры, являющейся органом, руководящим предварительным расследованием, и ограничивается она, как правило, собиранием объяснений от следователя, дознавателя, иных работников государственных органов о том, что они не применяли к подозреваемому, обвиняемому запрещенных методов воздействия, чего явно недостаточно.
Другая гарантия обеспечения права подозреваемого, обвиняемого от запрещенного законом обращения в ходе производства следственных действий с его участием - это участие в них защитника. Именно поэтому УПК РФ устанавливает правило, в соответствии с которым признаются недопустимым доказательством показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника, включая случаи отказа от защитника, и не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде (ч.2 ст. 75 УПК РФ), даже в случае, если не будет установлено никаких фактов, свидетельствующих о том, что соответствующий допрос производился с нарушением закона.
Неприкосновенность жилища
В соответствии со ст. 12 УПК РФ осмотр жилища, обыск и выемка в жилище производятся только с согласия проживающих в нем лиц или на основании судебного решения, за исключением случаев, не терпящих отлагательства.
В этом случае следователь в течение 24 часов с момента начала производства следственного действия уведомляет судью и прокурора о производстве следственного действия. В случае если судья признает произведенное следственное действие незаконным, все доказательства, полученные в ходе такого следственного действия, признаются недопустимыми (ст. 165 УПК РФ).
|
|
|
Принцип неприкосновенности жилища является способом реализации в уголовном процессе права, предоставленного ст. 25 Конституции РФ и одним из способов реализации более широкого права человека, зафиксированного в ст. 8 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод «Право на уважение частной и семейной жизни».
В соответствии со ст. 25 Конституции РФ, жилище неприкосновенно. Никто не вправе проникать в жилище против воли проживающих в нем лиц иначе как в случаях, установленных федеральным законом, или на основании судебного решения
В соответствии со ст. 8 Европейской конвенции:
1. Каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.
2. Не допускается вмешательство со стороны публичных властей в осуществление этого права, за исключением случаев, когда такое вмешательство предусмотрено законом и необходимо в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, экономического благосостояния страны, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья или нравственности или защиты прав и свобод других лиц.
Неприкосновенность жилища означает запрет входить в него против воли проживающих там лиц. Каждый человек имеет право на обособление, уединение в занимаемом им помещении. Все, что происходит в жилище, не может быть предано гласности без согласия заинтересованных лиц.
Очевидно, что право на неприкосновенность жилища тесно связано с правом на уважение частной, семейной жизни. Необходимость охраны неприкосновенности жилища необходима, в частности, для того, чтобы обеспечить неприкосновенность частной жизни, сохранность личной и семейной тайны.
Таким образом, принцип неприкосновенности жилища в уголовном процессе РФ представляет собой совокупность правил, устанавливающих правовой режим совершения уголовно-процессуальных действий в жилище, который обеспечивал бы гарантии уважения личной и семейной жизни, жилища и корреспонденции, содержал только такие ограничения этого права в отношении жилища, которые прямо вызывались бы необходимостью расследования и предотвращения преступлений, и не были бы чрезмерными по сравнению с необходимостью беспрепятственного осуществления такой деятельности.
|
|
|
Для того, чтобы определить, по отношению к каким помещениям действует правило неприкосновенности и характерные для него ограничения возможности доступа в него должностных лиц, работников правоохранительных органов, необходимо сформулировать критерии понятия «жилище».
В соответствии с п.10 ст. 5 УПК РФ, жилище - индивидуальный жилой дом с входящими в него жилыми и нежилыми помещениями, жилое помещение независимо от формы собственности, входящее в жилищный фонд и используемое для постоянного или временного проживания, а равно иное помещение или строение, не входящее в жилищный фонд, но используемое для временного проживания.
Таким образом, УПК РФ предлагает 2 критерия принадлежности того или иного строения или помещения к категории «жилище». Являются жилищем:
1) все помещения (в том числе и нежилые) являющиеся составной частью индивидуального жилого дома;
2) все помещения, используемые для проживания (хотя бы временного).
Следует сказать, что Европейский суд по правам человека применяет несколько отличающиеся критерии понятия «жилище». Связано это, как раз с тем, что защита неприкосновенности жилища тесно связана с защитой права на личную жизнь. Между тем, под личной жизнью Европейский суд по правам человека понимает не только те аспекты жизни, которые связаны с интимным кругом, но и включает в нее возможность устанавливать и развивать отношения с другими людьми. Поэтому термин «личная жизнь», по мнению Суда, включает в себя и деятельность делового, профессионального характера, особенно если человек имеет гуманитарную профессию.
Соответственно, понятие «жилище» может в некоторых случаях распространяться на деловой офис типа адвокатского. Суд также указал, что не всегда можно однозначно определить, относится ли то или иное помещение к «жилищу», поскольку вести в ряде случаев вести деятельность, являющуюся профессиональной или деловой можно и со своего места жительства, и наоборот, можно заниматься делами, которые не относятся к профессиональной сфере, в офисе или коммерческих служебных помещениях.[35]
Суд также отметил, что в Конвенции не используется термин «личная» применительно к корреспонденции определенного лица, что означает, что защите подлежит не только личная, но и деловая его корреспонденция.
В то же время, Суд отметил, что право властей на «вмешательство» в личную жизнь может быть более широким, когда это касается профессиональной или деловой активности или служебных помещений.[36]
Эти критерии, как представляется, могут быть применены в уголовном процессе следующим образом:
В случаях, когда речь идет только о защите от вторжения в место, где человек имеет право на уединение, и не ставится под угрозу его право на тайну личной жизни (осмотр места происшествия, выемка предметов и документов, не имеющих личного характера в ходе обыска или выемки), может использоваться более узкое понимание жилища, включающее в себя те помещения, где человек имеет право проживать постоянно или временно. В этом случае не может, например, расцениваться как жилище подвал или теплотрасса, используемые для проживания лицами, не имеющими определенного места жительства, самовольно захваченные помещения, офисные помещения организаций и др.
В случае же, когда то или иное вмешательство властей направлено на ограничение тайны личной, семейной жизни, корреспонденции, то следует учитывать, что соответствующее право подлежит защите не только в том случае, когда соответствующие предметы, документы хранятся в месте постоянного или законного временного проживания лица, но и в других помещениях, где он ведет «личную жизнь». Соответственно, если целью обыска или выемки будет, например, изъятие документов, содержащих сведения о личной жизни, личной переписки лица и т.п., находящихся в иных помещениях, где он в той или иной мере ведет «личную жизнь» (в том числе в его офисе, на его рабочем месте), то правовой режим проведения обыска в жилище должен распространяться и на такие помещения, в соответствии с толкованием Европейским судом по правам человека положений Европейской конвенции.
Следует отметить также, что в соответствии с положениями ч.3 ст. 8 ФЗ РФ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», проведение оперативно-розыскных мероприятий и следственных действий в отношении адвоката (в том числе в жилых и служебных помещениях, используемых им для осуществления адвокатской деятельности) допускается только на основании судебного решения.
Конституционный Суд РФ указал на то, что информация, полученная адвокатом относительно клиента или других лиц в связи с предоставлением юридических услуг, подлежит защите, в частности, в силу конституционных положений, гарантирующих неприкосновенность частной жизни, личной и семейной тайны (статья 23, часть 1, Конституции Российской Федерации) и тем самым исключающих возможность произвольного вмешательства в сферу индивидуальной автономии личности, утверждающих недопустимость разглашения сведений о частной жизни лица без его согласия и обусловливающих обязанность адвокатов и адвокатских образований хранить адвокатскую тайну и обязанность государства обеспечить ее в законодательстве и правоприменении.[37]
Конституционный Суд РФ при этом пришел к выводу о том, что положения УПК Российской Федерации в их конституционно-правовом истолковании, вытекающем из сохраняющих свою силу решений Конституционного Суда Российской Федерации, и в системном единстве с положениями пункта 3 статьи 8 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» не предполагают возможность производства обыска в служебном помещении адвоката или адвокатского образования без принятия об этом специального судебного решения.
При этом для проведения такого обыска УПК РФ или другими нормативными актами не установлено изъятий из общего правила необходимости получения судебного решения в связи с наличием случая, не терпящего отлагательства. Поэтому обыск в жилом или служебном помещении, используемым адвокатом для осуществления адвокатской деятельности, допускается только по судебному решению, отвечающему, как следует из части четвертой статьи 7 УПК Российской Федерации, требованиям законности, обоснованности и мотивированности, - в нем должны быть указаны конкретный объект обыска и данные, служащие основанием для его проведения, с тем чтобы обыск не приводил к получению информации о тех клиентах, которые не имеют непосредственного отношения к уголовному делу.
|
|
|
