Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Крест, который несет Запад




Всякому, рискнувшему пойти ускользающей тропой пути левой руки на Западе, не миновать гигантской преграды на этой дороге.

Преграда эта — непреходящее удушающее влияние организованного западного христианства на сексуальность. Чтобы понять специфический контекст, в котором вынужден действовать западный сексуальный маг темной волны, нам необходимо сначала разобраться с изуродованными психосексуальными условиями, порожденными многими веками господства искаженного на Западе христианства. Несомненно, индуистское и буддийское пуританство со своими ограничениями представляют специфические для этих культур проблемы, которые должен решать восточный адепт пути левой руки. Но они просто не идут ни в какое сравнение с неприкрытой свирепой ненавистью к телу, составляющей экзотерическое мировоззрение западного христианства. Любая попытка принести путь левой руки на Запад должна учитывать пагубное влияние, которое повсеместный культ распятия — даже в его ущербной нынешней вариации — оказал на самые глубокие уровни восприятия эротического.

Некоторым читателям, вероятно, покажется неправильным и парадоксальным начинать поиски пути левой руки на Западе с рассмотрения негативных последствий институционального христианства — религии, зародившейся на Востоке. В конце-то концов, за тысячи лет до эпидемического распространения христианства, магическое и эротическое были полноправными и неотъемлемыми аспектами высокоразвитых западных культур. Никто не мешает вам наивно оглядываться назад, взирая на дух эротической свободы и радости, наполнявший историю дохристианского Запада. Однако, богатая сексуально-магическая традиция, взращенная колыбелью Западной цивилизации, древними Грецией и Римом — сюда же относится менее известная эротическая магия, практиковавшая в «варварских» скандинавских и кельтских странах — была почти полностью разрушена наступлением армий Креста. Уничтожение христианством древних сексуально-магических традиций Европы привело к тому, что у западных магов нет возможности научиться в своей культуре живым практикам эротической инициации. Хотя некоторые неоязычники предпринимали достойные уважения попытки возродить былую мощь этих поруганных обычаев, даже их наилучшие достижения лишены исторической преемственности. Западные сексуальные маги сделали все, что в их силах, дабы преодолеть удивительный удар христианства по сексуальной магии, собирая обломки на развалинах. Несмотря на их старания, многие такие попытки восстановить дохристианский взгляд на сексуальную магию часто вязнут в болоте идеализма, романтизма и капризной склонности принимать желаемое за действительное — а это не самые лучшие инструменты для выковывания жизнеспособной системы сексуальной инициации.

Как мы уже показывали, сексуально-магические практики, более или менее аналогичные пути левой руки, время от времени возникают на Западе и, по видимости, независимо от тантрической традиции. Это не должно удивлять, если инициация пути левой руки на самом деле является универсальным нейрофизиологическим феноменом, порождаемым, прежде всего, человеческим организмом, а не спецификой культурных особенностей. Однако, пробуя набросать в общих чертах историю пути левой руки на Западе, мы обнаруживаем два различных потока темной волны. Более древний из них представляет собой изначально западную традицию сексуальной магии, не столь уж редко совпадающую с тем, что мы обозначили как базовые основы восточной Вама Марги. Относительно молодое направление, которому нет и 150 лет, составляют сравнительно недавние попытки в прямом смысле слова импортировать тантрические учения пути левой руки из Индии и Тибета в Европу и Новый Свет. Многие из этих ручейков, несущих путь левой руки в направлении Запада, оказываются немалой проблемой для прагматично настроенных сексуальных магов темной волны.

Что касается сравнимых с путем левой руки сексуально-магических практик из Западной античности, то очень многие уникальные учения были забыты либо подверглись переосмыслению пришедшим позднее христианством, поэтому почти невозможно изучить эти оригинальные традиции в чистом виде. Что касается сравнительно недавнего знакомства Европы и Америки с аутентичной инициацией Вама Марги, то произойти ему до конца помешала проблема усвоения радикальной сексуально-позитивной доктрины, какой является темная волна, в связи с отрицающими тело догмами христианства, искаженными западным сознанием. Случайного наблюдателя может смутить последнее утверждение. Конечно, подумает он, для насыщенного порнографией современного мира индустриализированного Запада, где открыто приветствуются практически все формы сексуальных проявлений, что может быть удивительного в пути левой руки?

Да, это верно, что многих жителей нынешнего Запада интригует идея тантрических сексуальных практик. Однако пока западный адепт не пройдет полного перепрограммирования от господствующего западно-христианского отношения к сексуальности, его прогресс на пути левой руки едва ли возможен. Можно вести жизнь абсолютной сексуальной вседозволенности, и все же ощущать на себе трансформирующее Эрос влияние христианской культуры. И судя по нашему опыту, библейское понимание секса как греха способно определить соответствующее восприятие тела человеком Запада в случае, если этот индивид в руки не брал Библии и не следовал христианской морали сознательно.

Пытаясь одолеть эту психическую цепную реакцию, многие люди Запада занимались сексуальной магией, чтобы просто обозначить свой демонстративный разрыв с пропитавшей их сдержанностью христианства в отношении секса. Если секс «греховен», они скрупулезно воспроизведут каждый описанный данной книгой грех. Такая позиция противодействия может быть лишь самым первым, подготовительным этапом к инициации пути левой руки. Печально, но многие западные сексуальные маги увязают в этой колее, растрачивая так много полезной энергии на борьбу с греховным внутренним бесом, что им не суждено подняться на высшие ступени инициации.

Можно утверждать, что даже сам Алистер Кроули — наиболее влиятельный на Западе сексуальный маг прошлого века — потративший десятки лет, активно сражаясь с подавлением сексуального, навязанного ему его воспитанием в радикальной псевдо-христианской секте, так и не сумел перепрограммировать себя. Складывается впечатление, что даже после шестидесяти лет он так и остался «гадким мальчишкой», изо всех сил старавшимся поступать назло своим давно почившим родителям-пуританам. На Востоке адепт Вама Марги преодолевает сексуальные табу индуизма на самой ранней ступени инициации только для того, чтобы затем приобщиться к миру божеств, удаленному от любых культурных пределов. Эти трансгрессии — не самоцель, они лишь веха в самом начале дороги к созиданию себя как свободной личности. Точно так же маг темной волны, порывающий с иудейско-христианскими установками, должен остерегаться и не попадать в ловушку лимитированной роли реакционера. В условиях Запада, старинный принцип Випарита-Карами, в определенной степени находит свое выражение в распространенной практике переворачивания, которой отмечена историческая традиция сатанизма на примере ритуалов вроде черной мессы. Однако стоит переворачиванию стать в результате повторений институтом, оно превращается в мертвую ортодоксию и утрачивает если не всю, то большую часть своей трансформирующей энергии. Служение черной мессы по пятницам в полночь так же бесполезно для процессов радикальной самотрансформации пути левой руки, как посещение церкви утром по субботам.

 

[Иллюстрация: Сексуальный мистицизм Святой Терезы Авильской. Рисунок Фелисьена Ропса]

 

Например, если подросток, живущий в маленьком религиозном городке и недовольный христианским морализированием, впервые надевает перевернутый крест, он предпринимает протест против диктата местного социально-религиозной этики, делает здоровую попытку найти свою индивидуальность. В редких случаях сознательное отстранение от семейных и религиозных запретов способно произвести достаточное потрясение, которое будет способствовать настоящей инициации. Но всякое потрясение со временем изживает себя. Если наш теоретический сатанист-мятежник своим маленьким вызовом обществу завоюет одобрение своих друзей, эмблема «зла» станет символом статуса, сведя на нет цель обратного действия. Едва перевернутый крестик превратится в постоянный атрибут личного имиджа, он станет просто еще одной общественной условностью, которую должно преодолеть.

Фатальный разрыв между сексом и духом, Эросом и Психеей, настолько отравил западную культуру, что даже маги-нехристиане бессознательно восприняли свойственное организованной религии неприятие тела и сексуальности. Это показывает на удивление распространенная нелюбовь к сексуальной магии во всех ее видах многих западных магов, которых явно смущает сама эта идея. Для них любая форма эротической инициации есть уход от «высших» сил разума в «низший» сексуальный центр. В лучшем случае они способны презирать путь левой руки как глупость, отвлекающую от чисто умозрительных экзерсисов, каковые они уважают куда больше. В худшем — они усматривают в сексуально-магических операциях гибельный тупик.

Несмотря на универсальность пути левой руки, как бы он ни назывался, стремящийся пройти его сексуальный маг обнаружит, что один из плюсов, открываемых уже при первом изучении оригинальной восточной модели Вама Марги, заключается в ее уникальной терпимости по отношению к, казалось бы, еретическим или маргинальным концепциям. Это позволило индийскому пути левой руки развиваться так, как он развивался, в атмосфере относительной свободы.

Этого нельзя утверждать, говоря о менее терпимых культурных контекстах, где преследовались и даже уничтожались те, кого заподозрили в экспериментах с эротической самоинициацией. В странах, где господствуют иудаизм, христианство, ислам или другие вероисповедания, отрицающие Эрос и проповедующие самоотречение, до недавних пор сексуальная магия практиковалась, окутанная ядовитым облаком греха и позора, инспирированных религией. Сексуально одержимая истерия сжигания ведьм, подобно заразной эпидемии многие века сотрясавшая Европу, является лишь одним из многочисленных драматичных эпизодов в стремлении Запада изгнать демонов плоти. Немногочисленные записи о сексуально-магических экспериментах на Западе, появившиеся раньше двадцатого века, отражают сексуально-амбивалентную культурную атмосферу, в которой они писались.

Как мы увидим, это придало западной эротической метафизике приглушенный, преходящий характер, совершенно чуждый Востоку, где путь левой руки занимает место вполне легитимного — хотя и протестного — метода духовного развития. Достаточно взглянуть на пример Алистера Кроули, чтобы осознать трудности эротической инициации в сексуально-негативном религиозном и социальном климате. Несомненно, борьба Кроули, подчас меланхолическая, с его сексуальными демонами разбила ряд барьеров, избавив современных сексуальных магов от множества препятствий. И все же, насколько, в конечном счете, безрадостной и реакционной видится его «сексуальная магика» в сравнении с освободительными целями восточного пути левой руки. Да, относительное освобождение эротического потенциала человека, достигнутое так называемой сексуальной революцией, создает для сегодняшних магов куда более благоприятный климат для инициации пути левой руки, чем тот, в котором был вынужден существовать Кроули. Но до сих пор остаточное чувство греха и вины висит мертвым грузом на многих магах Запада, идущих к пробуждению через Эрос. Это подобно отрезвлению от склонности жестко демонизировать плотские радости, что столь характерно для христианской эры.

Пока западный мир, мучаясь сомнениями, пробуждается от долгого кошмара экзотерического иудео-христианства с его удушающим влиянием на Эрос, маги могут найти модель эротической инициации в тантрической Вама Марге. В этой здоровой системе нет асексуальной истерии и морализирующего подтекста борьбы добра и зла, назойливо звучащего в сексуально-магических построениях Европы. Даже за пределами Тантры индийское осмысление божественности — так было и в западной дохристианской античности — предусматривает поклонение пантеону богов и богинь, действующих по воле своих похотливых желаний. Такое утонченно-эротическое понимание природы божества приводит в практиках пути левой руки к идее о том, что самостоятельное приобщение человека к божественным уровням сознания идет не только из той зоны, что выше шеи. Фаллос и вульва становятся важными — и по-настоящему значительными — аспектами полной инициации. Религиозные персонажи, которым дарована честь вести активную половую жизнь на христианском Западе — это исключительно только дьявол и его демоническое окружение. Оттого на раннем этапе своего проникновения на Запад путь левой руки, так уж сложилось, в значительной степени застрял в плену довольно узкой колеи сатанинской мысли, за исключением более глубоких моделей инициации.

Хотя у индийского пути левой руки есть свои собственные пределы — его подчас парадоксально ограниченный взгляд на инициацию женщины составляет самый вопиющий тому пример — Вама Марга дает своим адептам гораздо большее пространство для развития. В отличие от западных сексуально-магических практик, возвращающимся к античным методикам, тантрический путь левой руки до сих пор можно изучать как достаточно органичную, динамическую, цельную систему, действующую сегодня, а не предаваться ностальгическим реконструкциям давно минувшего прошлого. Настоящие учителя индийского пути левой руки продолжают хранить и передавать методики темной волны так, как это веками делали их предшественники, по неразрывной цепи традиции. Их уроки можно приспособить к нуждам современных западных сексуальных магов, раскрывая древнее наследие в новых, неожиданных направлениях, сохраняя свежую энергию, которую способна порождать лишь по-настоящему живая традиция.

Завершая наше обобщение и обозначая западную форму пути левой руки, начинаешь понимать, что по-настоящему «западного» здесь немного. Самые важные качества сексуальной магии, сложившиеся на Западе — в случае, если они не были заимствованы из индийской Тантры — на самом деле происходят из разнообразных ближневосточных источников. Исключением является европейская традиция черной магии, в той или иной степени представляющая собой пережитки дохристианской темной волны. Только по видимости западные сексуально-магические направления, вроде гностического распутства, ереси тамплиеров с их богом/богиней Бафометом, культом Бабалон, поисками святого Грааля и герметической алхимией, родились вовсе не в Европе.

 

[Иллюстрация: Картина Клови Труи «Инквизиция ищет дьявольскую отметину» раскрывает скрытые эротические течения в католическом христианстве.]

 

Из-за его повсеместности и адаптации в разные формы, легко забывается, что христианство, духовная доминанта традиции Запада — тоже восточный культ, совершенно чуждый исконно европейскому духовному импульсу. Но на самом ли деле тормозящее сексуальность экзотерическое христианство, которое так охватило западную душу, точно выражает первоначальное учение Христа? Многовековая борьба церкви с демонами плоти может заставить кого-то подумать, что нет ничего более далекого от христианства, чем сексуальная магия пути левой руки. Тем не менее, неоднократно отмечалось, что организованное христианство, со всеми его заявлениями об умерщвлении плоти, скрывает в себе глубокое — хотя жестко подавляемое — подводное течение эротического мистицизма. Вспомните оргазменно-экстатические видения Терезы Авильской, в которых она переживала проникновение в нее Иисуса «словно копье в сердце». Распространенный на католическом Западе образ Христа как жениха, а верующей как страстной невесты, несет в себе безошибочно узнаваемые сексуально-магические коннотации. На пике упоенного, санкционированного церковью, самобичевания, святой Августин был вынужден предупредить верующих, чтобы они не секли себя излишне увлеченно, иначе к их боли примешаются экстатические тона.

Христианские течения, существующие сегодня на Западе, надо подчеркнуть, представляют собой лишь победившие разновидности неоднородной религии, некогда находившей выражение в головокружительном количестве разнообразных направлений. Эти другие «христианства», многие из которых включали в свой культ Эроса и магию, были почти на корню истреблены, объявленные «ересью» более сильными католиками и Восточной Православной Церковью. После их жестокой чистки нам остались лишь упрямо неэротичные ветви действующего и в наши дни культа да догматы, подчищенные асексуальными психозами неистово аскетических отцов католической церкви вроде святого Павла и святого Иеронима (как, впрочем, и все остальное, что подразумевалось в Евангелиях). Сопутствовало этой относительно поздно сложившейся ненависти к чувственности фанатичное женоненавистничество, презрение к женщине как к виновнице первородного греха, дьявольской искусительнице, ставшей причиной изгнания мужчины из райского сада. Это чувство выражено в сердитом замечании Тертуллиана о том, что женщина — это «храм, построенный на нечистотах».

Но любая религия, столь старательно очерняющая Эрос и Женский Демонизм, не может избежать непредумышленной обратной реакции в рядах своих последователей. Постоянные христианские проповеди против плотского греха делают запретный плот чувственного удовольствия лишь слаще. Однако намеки на сакральную сексуальность, выскакивающие в христианстве на манер досадной эрекции епископа во время служения торжественной мессы, могут на самом деле уходить корнями в давно утраченную тайную эротико-магическую традицию, существовавшую в рамках собственно этой религии.

Эта традиция, которую называют то вольнодумным гностицизмом, то гедонистическим гностицизмом, а то и спермо-гностицизмом, несомненно, оказала самое существенное влияние на развитие темной волны в западной сексуальной магии. Значение задавленного раннехристианского сексуально-магического учения может удивить читателей, склонных полагать, что пример западного пути левой руки — мешанина из недопонятых идей, имя которой «сатанизм». Центральное место в забытой практике плотской инициации, затерявшейся в веками поощряемом Церковью уничтожении Эроса, занимают древние магические архетипы Волхва и Блудницы.

 

 

Христос и Мария Магдалина

 

— Дух Святый найдет на Тебя.

— Лк. 1:35

 

Прежде чем мы начнем расстегивать пояс девственности, которым опутана западная психика, давайте сделаем невероятное допущение, что Иисус Христос, господствующий на Западе архетип строгой морали и благодетельного целомудрия, на самом деле представлял собой тот самый образец сексуального мага пути левой руки. Мы начинали свое путешествие по восточному пути левой руки с притчи о Совокупляющемся Будде. Невозможно составить представление о западном пути левой руки, не обратившись к подобному образу на Западе.

Главным в пути левой руки является понимание того, что адепт достигает высшего уровня инициации через энергию своей партнерши, своей дути или, иными словами, посредницы между материальным телом и божественной силой Женского Демонизма в его многочисленных формах. Мы уже отметили, что общая черта мифов о волхве, встречающихся почти во всех культурах, это его связь как раз с такой инициатрикс. Оставив рассмотрение сложного вопроса, был ли маг «Иисус Христос» (это не личное имя, а греческое наименование «Спаситель-помазанник») реальным историческим персонажем, мы можем легко установить, что за женщина в его мифе была эзотерическим источником его силы.

В соответствии с христианской традицией, Мария Магдалина — образ падшей женщины, грешницы. Она — архетип блудницы, за многие века своего существования религиозным искусством было создано множество ее изображений, китч Голливуда выдал несколько библейских эпопей и как минимум один мюзикл — и везде ее рисуют красавицей-проституткой, оставившей свою бесчестную жизнь, чтобы последовать строгому учению своего Господа. В этом популярном образе многострадальная добродетель, которую, подобно всем первым христианам, она проявляет, противопоставляется ее предыдущему существованию самой распутной в мире женщины. Надо уяснить себе, что тягу Магдалины к разврату породила не столько материальная нужда, сколько безудержная похоть. В этом смысле она иллюстрирует распространенное у христиан убеждение, что всеми женщинами движет всепоглощающая нимфомания, дьявольское искушение, последовательно отвращающее мужчину от чистоты. Уильям Кэкстон в книге «Золотая легенда, или Жизнеописания Святых» предлагает достаточно типичный образ Марии Магдалины. Он сообщает нам, что «она блистала великой красотой, и в изобилии она все больше и больше отдавала свое тело наслаждениям, и оттого утратила она свое истинное имя, и стали ее звать грешницей»

Однако, с точки зрения пути левой руки, типаж Магдалины можно понимать как воплощение огромной энергии аватары или шакти, образ священной куртизанки, эротическая сила которой так ценится адептами Вама Марги.

Что характерно, сама Библия содержит лишь несколько скудных подробностей о Марии. Эти туманные намеки были развиты католическими богословами в полноценный рассказ, равно как другие известные библейские персонажи, в том числе Сатана, лишь в более поздней католической традиции «обзавелись» историями о себе, намного более детальными, нежели то, что собственно присутствует в священных текстах. Но и окружающие Марию Магдалину легенды, созданные церковью, достаточно интересны, ибо не просто так этот загадочный женский персонаж получает столь важную роль в драме Иисусовой инициации.

Принято считать, что она — именно та безымянная женщина, которая умастила ноги Христа миром (Лк. 7:36–50), и таким образом Мария Магдалина стала помазанницей Иисуса, [той, которая], «начала обливать ноги Его слезами и отирать волосами головы своей, и целовала ноги Его и мазала миром» (Лк. 7:38). Через это ритуальное помазание божественный статус мага актуализируется Женским Демонизмом, принявшим облик бесчестной проститутки, живого символа неограниченной сексуальной энергии. В рамках эллинистической магической традиции, существовавшей при жизни Христа, издревле бытовала практика, когда маг сам умащивает себя маслом в знак трансформации своего от человеческого сознания к сознанию божественному. «Женщину, взятую в прелюбодеянии», которую Иисус спасает от решившей побить ее камнями толпы, совершая еретическое нарушение племенного обычая, как правило, тоже идентифицируется с Марией Магдалиной (Ин. 8:1-11). Также в Библии говорится о «Марии, прозванной Магдалиной, из которой вышли семь бесов» (Лк. 8:2).

Подобно эпизоду, где помазание Марией Иисуса показывает, что она первая назвала его истинным «сыном бога» (на это претендовали многие волхвы той эпохи), она также занимает центральное место во всех значимых этапах «магического» восхождения Христа от человеческого к божественному. Ее участие во всех поворотных момента мифа об Иисусе свидетельствует в пользу теории, что она была его тайной инициатрикс, носительницей женской энергии, даровавшей ему его магические способности. Мария Магдалина стоит у подножия креста, когда он переживает инициатическую смерть; именно она идет к его гробу выполнить ритуал помазания тела, и именно она, первая из учеников, обнаруживает, что его труп исчез. И, наконец, из всех учеников, Иисус выбирает ее, чтобы первой открыть ей свое воскрешение. Если читать это повествование как обрывочные остатки тщательно проработанного «инициатического мифа», зашифрованного магической символикой — пренебрегая тем, что это историческая хроника истинных событий — становится ясной ведущая роль Марии Магдалины.

Если временно загладить прочно устоявшийся, смягченный образ Христа как прославленного примера святости, возникает более реалистичный портрет Иисуса — еретика пути левой руки. И под этим углом зрения Христос недвусмысленно предстает олицетворением всех до единого фундаментальных принципов пути левой руки, перечисленных в первой главе нашей книги.

Даже сама Библия, изрядно отредактированная с целью дать респектабельный образ Христа, не может до конца скрыть темную сторону его образа. Она повествует о маге, разгневавшем племенных старейшин своим неприкрытым нарушением законов общины, и объявившем себя богом. Он учит своих последователей, что «Царство Небесное внутри вас» и общается с изгоями, отверженными общиной. Он утверждает, что он бог, и говорит ученикам, что они тоже могут стать богами — чем очень напоминает тантрического бодхисатву.

Хотя сейчас принято особо подчеркивать призыв Христа к любви, несмотря на это, он ведет себя вызывающе и антагонистично, провоцируя вокруг себя беспорядки, как и подобает истинному адепту пути левой руки. Суровым голосом воина пути левой руки, силой созидательного конфликта звучит его предупреждение: «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч; Ибо Я пришел разделить человека с отцом его» (Мф. 10:34–35). В условиях строго-патриархального общества того времени такой нонконформизм сравним с нарушением адептом пути левой руки в Индии законов касты и индуистских табу.

Джон Уайтсайд Парсонс, сексуальный маг двадцатого века, который относится к числу немногочисленных пионеров подлинного пути левой руки на Западе, признавал в Иисусе «опасный» родственный дух. В своем эссе 1950 года «Свобода — это обоюдоострый меч» Парсонс пишет о Христе: «Он отрицал церковь, проповедуя личное и внутренне небесное царство. Он отрицал власть государства и семьи, проповедуя высшую верность индивидуальному сознанию. Если бы Его философия победила, она бы уничтожила иудаизм и римское государство. Чтобы справится с Ним было необходимо прежде убить Его… и затем превратить Его учение в очередной «делай-как-сказано» сладенький сироп».

Иисуса ассоциируют в Евангелиях с несколькими божествами, считавшимися «злыми» в иудаизме, которому он противостоял, что способствовало его отторжению от клана, в классических традициях пути левой руки. И действительно, религиозные власти старательно обвиняют Его в том, что свои чудотворения Он совершает с дьявольской помощью Вельзевула, являющегося демонической формой ханаанского повелителя бурь Ваала, которого часто сравнивают с египетским Сетом. Христос начинает финальный этап своего инициатического пути, въезжая в Иерусалим на осле, славящемся своим упрямством, которого принято считать символом обращенного в животное злого бога Сета-Тифона. К Сету-Тифону, более позднему, предложенному эллинистической школой аналогу египетского Сета, часто обращались в своих ритуалах волхвы того времени. Многие из дошедших до нас магических папирусов показывают, что Сет-Тифон приравнивался к семитскому богу бурь Иао или Яхве, Которого Христос называл своим Отцом. В полном соответствии с магическими практиками своего времени Иисус произносит загадочные «мантры», чтобы сотворить чудо. И поддерживает особые — хотя и малопонятные — отношения с женщиной, которую все презирают как «грешницу».

В поддержку значения проституции Марии Магдалины в мифе о Христе, некоторые свидетельства той эпохи об Иисусе, далекие от представления, что Он — продукт безупречной концепции о непорочном зачатии, нередко описывали его как якобы внебрачного сына блудницы, забеременевшей от солдата римской армии, занявшей Иудею. Конечно, эта история происхождения Христа — апокрифический миф, исключенный строгими редакторами той авторитетной Библии, которую мы знаем сегодня. Чувствуется бесспорный мифический резонанс в гипотезе о рождении могучего волхва от связи воина (крайнего проявления мужского начала) и блудницы (крайнего проявления женского начала). Это извечный союз противоположных друг другу Марса и Венеры, какими бы именами их не называли. На более прозаичном уровне, блудницы и солдаты в завоеванных странах с незапамятных времен вступали в связи, поэтому не лишено вероятности предположение о том, что легенда о родителях Христа — не более чем тривиальный биографический факт. В любом случае, символ святой блудницы играл важную роль в магической культуре Ближнего Востока задолго до пришествия Христа и, как мы увидим, во многом объясняет, почему иметь развратницу матерью или подругой считалось большим «плюсом» для любого потенциального мага эпохи.

Что касается ставшего впоследствии авторитетным мифа о Деве Марии, то нельзя забывать, что в античности «дева», «девственница» не обязательно означало, в отличие от современных принципов, женщину, ни разу не имевшую половой связи. «Девой» называли просто незамужнюю женщину. Это определение — причина кажущейся нестыковки между противоречивыми апокрифическими легендами о блуднице-матери и более распространенным, однако появившемся позже, образом Марии. Пример богини, называемой девственницей, и одновременно ведущей бурную сексуальную жизнь — Иштар, которую изображали одновременно невинной девушкой и Вавилонской Блудницей, покровительницей проституток.

В конце концов, отвергнутый обычаями и нормами своей культуры, маг Иисус был осужден на казнь как обычный преступник, хотя он и достиг уровня инициации, позволявшего неуязвимой душе пережить физическую смерть. Вряд ли распятие/смерть волхва и его чудесное воскрешение стоит интерпретировать как имевшие место исторические факты. Скорее всего, это повествование — символическая метафора добровольной инициатической «гибели» мага и трансформации из одного состояния в другое. В одной интересной художественной традиции Христа изображают смеющимся во время казни на кресте, которая представляет собой порог между смертной жизнью и божественностью. Подобно многим трансгрессивным магическим божествам древности, Иисуса во время его финальной агонии иногда рисовали с эрекцией, знаком магического потенциала.

Современные Иисусу свидетельства описывают одного из многих колдунов и магов, живших в ту эпоху. Было принято считать, что своему магическому искусству он научился в Египте, где, по легенде, он властвовал над «именами ангела силы», которые Биде и Кумон в своей книге «Les mages hellénisés» (Эллинские Волхвы) также называют «демонами высшего порядка». Путешествие Христа в Египет, страну магии, считалось у его врагов (раввинов и римлян) доказательством темного, оккультного источника его возможностей. Мортон Смит в работе «Иисус Маг» пишет, что противники Христа утверждали, что магические символы были вытатуированы на его теле в Египте. Это представляет собой типичное для пути левой руки нарушение табу, поскольку иудаизм запрещает наносить рисунки на тело.

Понятное дело, Иисус не совершает свои чудеса, заставляя подвластные ему внешние силы выполнять его приказы, или выполняя затейливые ритуалы. Он сумел полностью активизировать темную волну внутри себя, таким образом, сам став демоном. Такая внутренняя сила, называемая в греческой магической традиции dynamis, похожа на автономный энергетический поток кундалини-шакти, который маг левой руки (вне зависимости от пола) пробуждает в своем теле на высшей ступени инициации в дивья. Религиозный институт, позднее сложившийся вокруг фигуры сего таинственного мага, подчас настолько чужд магии какого-либо вида, что в этом видится один из самых абсурдных иронических фактов истории.

Конечно, невзирая на интригующие темные аспекты, видимые в библейском Христе, нельзя сказать, что Священное Писание раскрывает в нем наиболее характерный определяющий признак инициации пути левой руки — использование сексуальной магии. На этот счет гораздо более информативны иные источники. Римские и иудейские противники ранней христианской секты, к примеру, постоянно клеймят учеников Иисуса как последователей некоего любовного культа, где апофеозом многих ритуальных празднеств становился разнузданный секс. Христианское учение о безусловной агапе («любовь» по-гречески), как часто предполагают, включало в себя мистическое преобразование секса, несколько схожее с тем, что практиковалось в тантрических групповых ритуалах. Традиция празднования агапе, изначально бывшая центральным элементом христианского культа, в конце концов, была запрещена самой Церковью в седьмом веке, когда оргиастические ритуалы, отправляемые в местах культа, стали отличительной чертой всего христианского мира. К тому времени все следы сексуально-магического компонента христианства были безжалостно удалены.

Первоначальным талисманом раннего христианства служила Ихтис (Ίχθύς (греч.) — «рыба»; древняя монограмма имени Иисуса Христа, состоящая из начальных букв слов: Ίησοΰς Χριστός Θεοΰ Υίός Σωτήρ — Иисус Христос Сын Божий Спаситель.), стилизованная рыба, символ эрегированного пениса, весьма распространенный в ближневосточных и средиземноморских культурах. Верующие, считающие Евангелие повествованием об исторических событиях, склонны думать, что сегодняшний символ христианства, т. е. крест — это просто обозначение распятия. Однако пресекающиеся линии креста также образуют древний символ соития мужчины и женщины, физические врата творения.

Неожиданно агапе, подавленный дух изначального христианства, пережило свое второе, незаконное рождение в 1960-е годы в виде протестной молодежной субкультуры, получившей название «Фрики Иисуса». Некоторые фрики Иисуса пытались шокировать своих консервативных родителей, подражая ключевой религиозной иконе отрицаемого ими истеблишмента — Иисусу — как образцу антиобщественного протеста. Для этого они уходили жить в общины, проповедовали свободную любовь, беспорядочную сексуальность и непослушание старшим, что отличало менее приемлемую сторону мифа о Христе. В каком-то смысле можно утверждать, что это было очень наивное воплощение христианского пути левой руки на практике.

В то же самое время несколько дальше шагнул Чарльз Мэнсон, на пике своей славы известный как «Чародей» (The Wizard). Не углубляясь в историю сенсационных преступлений, в которых он был обвинен, скажем, что прецедент Мэнсона иллюстрирует, как тайные аспекты пути левой руки в архетипе Христа могут захватить тех, кто целиком и полностью отождествляет себя с Ним. Освободившись после длительного тюремного заключения, Мэнсон объявил свое возвращение перед небольшим контингентом недовольной молодежи маргиналов Вторым пришествием Иисуса (и Дьявола), организовывал непозволительные оргии, целью которых было разрушить у своих приверженцев из среднего класса зависимость от собственнических норм и ревности, любил повторять мистические революционные слова Христа о том, что «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел Я принести, но меч».

Тот факт, что Мэнсон и сам — в согласии с одной, по крайней мере, из версий легенды о Христе — был внебрачным сыном женщины с репутацией падшей, разумеется, не прошел мимо его внимания. Двойственно-трансцендентное заявление Мэнсона о том, что Христос и Сатана суть одно, представляет собой типичное для пути левой руки соединение противоположностей и неосознанно отражает некоторые гностические учения; то же самое относится к его замечанию насчет того, что внутри него присутствует женщина. Однако, самообожествление Мэнсона после его объявления себя новым Христом (которое зашло так далеко, что он даже воспроизвел помазание Марией Магдалиной ног Господа, назначив на эту роль свою ученицу Сьюзен Аткинс) нельзя считать феноменом пути левой руки. Многочисленные свидетельства присущего Мэнсону женоненавистничества показывают, что в его «пастырстве» отсутствовал <

Поделиться:





©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...