 |
Межрегиональный характер земледельческого типа культуры
|
|
|
|
Понятие «феодальное общество» используется мной не в традиционном для нашей
историографии экономическом смысле — как обозначение системы производственных
отношений, основанных на форме собственности на землю и на земледельца, а как целостно-
системная характеристика общественного бытия, в основе которого лежит тип
производства — земледелие, то есть строй материальной культуры. Именно он стал
господствующим в рассмотренном выше историческом соревновании трех путей движения
человечества, выявив свое безусловное превосходство над кочевым скотоводством и еще не
оттесненным с переднего края производственной практики ремеслом. Земледелие как
системообразующая сила на этом этапе развития человечества породило оптимальную для
него форму политической организации общественного бытия — монархию; традиционный тип
духовной культуры, выросшей из нового, преодолевшего более или менее последовательно
язычество, монотеистического строя религиозно-мифологического сознания; соответствующий
— канонический — тип художественной культуры.
Хотя данный способ самоорганизации общественного бытия утвердил свое господство на
всем земном шаре — скотоводческие популяции сохранялись лишь в некоторых регионах
Азии, Африки и Южной Америки как явно рудиментарные формы бытия, так же как
унаследованный от скотоводов-кочевников-воинов образ жизни «морских кочевников» —
викингов, — его западно-европейский, восточно-европейский, ближневосточный и
дальневосточный варианты существенно отличались друг от друга. Отличие это объяснялось
тем, что западно-европейский феодализм имел «за своими плечами» античную цивилизацию и
|
|
|
при всех попытках уничтожить ее материальные, духовные и художественные остатки сделать
это оказывалось невозможным. Восток Европы был связан с античным наследием в
гораздо меньшей степени, только через влияние Византии, а культуры Дальнего Востока не
имели даже такой наследственной связи с ремесленно-торговой и гуманистически-
демократической культурой античного полиса, сохраняя прямую генетическую связь с
канонизированными традициями собственной древностью. В истории Китая «эпоха раннего
средневековья», как именуют ее историки — начиная с III века, — является непосредственным
продолжением китайской древности; «..сходство между этими двумя историческими этапами
не может не броситься в глаза» — пишет М. Е. Кравцова, а Ф. П. Фицджеральд позволяет себе
даже называть время с IX — до III вв. «эпохой феодализма». В уже известном нам
исследовании истории науки Дж. Бернал писал, имея в виду Персию, Индию, Китай в эту
эпоху: «По своей экономической и политической структуре все эти восточные государства не
так далеко ушли от того типа цивилизаций начала бронзового века, который давно
существовал на их территории... Эти государства никогда не переживали сильной
экономической и политической борьбы, вызываемой товарно-денежной экономикой и
рабством, которая сначала создала, а затем разрушила классическую цивилизацию».
К этому суждению следует добавить, что и в дальнейшем, когда Запад преодолел состояние
феодального средневековья и в мучительной, кровавой борьбе двинулся дальше, к научно-
технической цивилизации и капиталистической экономике. Восток сохранял верность
традициям, восходившим к эпохе бронзы, что из века в век увеличивало разрыв между ними и
Западом, а с XVIII века — и между Россией, которую замысел и воля Петра I устремили
догонять Европу в ее движении из феодального общества в капиталистическое и из
|
|
|
традиционной культуры к культуре, непрерывно обновляющейся. Вспоминается в этой связи
мудрое замечание А. И, Герцена, сделанное в полемике со славянофилами (повторенное,
кстати, спустя сто лет другим проницательным мыслителем — Г. П. Федотовым), что если бы
не реформы Петра, Россия оставалась бы и в его время на уровне Персии или Китая.
Вполне естественно с материалистической точки зрения, что в древности, при всех
особенностях культур восточных стран и Западного Средиземноморья, объяснявшихся и
исходными качествами их первобытного бытия, и своеобразием природных условий,
порождавших «экологию культуры» (Дж. Стюард), между ними было так много общего, что Т.
П. Григорьева могла сопоставить китайское «Дао» и греческое «Логос» как два
Каган М. С.. ВВЕДЕНИЕ В ИСТОРИЮ МИРОВОЙ КУЛЬТУРЫ. Книги 1-2. СПб., 2003. (1) 383 с.+
(2)320 с.
Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru 144
фундаментальных для этих типов ментально-
сти понятия: «Логос — цель бытия.., а Дао — путь к этой цели». Но и на феодальной
ступени истории между культурами Запада и Востока еще не возникли те глубинные различия,
которые будут порождены ренессансным и постренессансным периодами развития
европейской цивилизации; неудивительно поэтому, что в исследовании «Восточных мотивов в
средневековом европейском эпосе» — так называлась монография Г. Потанина, вышедшая еще
в XIX веке, — идея «единства» эпоса обоих регионов мотивировалась тем, что «..в то
отдаленное время... не было той разницы в культуре между Центральной Европой и степями
Средней Азии, какая появляется позднее».
Вот почему могли возникать такие интернациональные сообщества какие описал Марко
Поло, прибывший в Китай, во дворце Хубилая: «Здесь и горбоносый сириец Мар-Сергис,
завершивший покорение Сунского (Южного) Китая; бухарец Насыр-ар Дин, бестрепетно
отразивший нападение боевых слонов царя Мян (Бирмы) и приведший под власть великого
хана татуированных людей, стрелявших отравленными стрелами; суровый турок Зульфакар,
разыскавший среди холмов пустыни Гоби онданик — руду для выделки первосортной стали;
ближайший советник и личный врач государя итальянец Изолио, по прозвищу Айсе, а также
|
|
|
хранитель казны, хитрый и прозорливый перс Ахмед. Были при дворе уйгуры — отменные
толмачи и разведчики, лихие наездники кипчаки, аланы — несравненные оружейники и бойцы,
хмурые горцы Афганистана, суздальский князь Григорий — вождь десятитысячного войска
копейщиков-урусутов (русичей), мусульмане из Кашгара и Хорезма. Впрочем, присутствовали
здесь и китайцы — военные, звездочеты, писцы, финансисты. Великий хан Хубилай был
равнодушен к происхождению и терпим к любой вере».
Обобщая «культурологические характеристики» Запада и Востока в Новое время,
содержащиеся в ряде работ европейских и японских ученых Б. С. Ерасов построил такую
бинарно-оппозиционную таблицу;
Запад — рыночные и правовые отношения, выделение личности, пользующейся правами и
свободами. Восток — межличностные (коммунальные, коммунитарные, общинные,
аскриптивные) отношения, нормативные контроль через религиозные принципы и государство.
Для классического Запада характерна классовая дифференциация. Для Востока —
родоплеменные, сословные, клановые, этнические связи.
|
|
|
