 |
Января 1872. В два часа по встрече Нового года. 32 глава
|
|
|
|
Иван Акимович Сенума прочитал речь Накая; когда он объявил, что принадлежит к Православной Церкви, — плескали, когда кончил речь,—тоже плескали. Изливались в речах самоуслаждений и плесканиях часа три. В заключение прочитали «решение, принятое на митинге представителей всех религий в Японии, держанном в Токио 16 мая 1904 г.», гласящее следующее:
«Война, ведущаяся ныне между Япониею и Россиею, имеет своею целью, со стороны Японии, безопасность Империи и постоянный мир Востока. Она ведется в интересах справедливости, гуманности и мировой цивилизации. Она отнюдь не имеет никакого дела с различиям рас или религий. Итак, мы, собравшиеся на митинге без различия рас или религии, согласились на том, чтобы стараться публиковать миру, — согласно со способами, наблюдаемыми в религиозных корпорациях, к которым кто принадлежит, — действительные цели настоящей войны, как они выше обозначены. Мы также выражаем самое искреннее желание скорейшего достижения почетного мира».
Решение это еще до митинга было составлено и напечатано по- японски и английски. Прочитать английский текст на митинге предоставлено было Rev. Imbrie, который и сделал это, сопутствуя своею слащавою и русофобскою речью. В этой речи между прочим он упомянул, что имел свидание с графом Кацура и что Кацура объявил ему то, что заключается в нынешнем решении, сказав, что говорил ему это не лично от себя, а как Министр-Пре- зидент, и что такова же и воля Императора. (Значит, настоящий митинг — прямо дело Правительства.)
«Устроителей» митинга (promoters) было 29, — все наиболее известные протестанты и буддисты. «Поддержавших» идею устроителей (Сансейин, supporters of the project) 126, в том числе 7 миссионеров-иностранцев, один маркиз и несколько графов и баронов.
|
|
|
Сегодня извещается в газетах, что вчера прибыли в Такахама, провинции Je, на Сикоку, русские военнопленные, взятые после сражения на реке Ялу: 17 офицеров, из коих 9 раненых, 419 нижних чинов, из которых 284 ранены, и говорится, что они отсюда будут переправлены на жительство в Мацуяма.
Я написал два письма к ним, — одно в Такахама, другое в Мацуяма, и отправил к Французскому Посланнику с просьбою переслать их чрез Министерство иностранных дел к пленным. В письмах я предлагал им, если пожелают, японского священника, несколько знающего по-русски, для совершения Богослужений, к их религиозному утешению; обещал также послать книг для чтения и просил их известить о своих именах, числе, состоянии.
9 (22) мая 1904. Воскресенье и Праздник Святителя Чудотворца Николая
Вчера на Всенощной литию и величание служили священники. Сегодня Литургию и Молебен я служил собором с тремя иереями. Потом поздравления; чай, завтрак и обед с гостями. Ученикам и ученицам по 5 ен дано на симбокквай*. День этот всегда проходит суетливо и бесплодно.
13 (26) мая 1904. Четверг
Приготовлены два ящика с книгами для отсылки в Мацуяма нашим военнопленным. Книг 85 названий, но многие во множестве экземпляров; например, Житий святых 90 книжек, бесед к простому народу 50, книжек для школ 220. Послал также всем 453 пленным по серебряному крестику; шелковые шнурки для них стоили 25 ен 24 сен. Написал для них каталог посылаемых книг, а в письме упомянул, что они могут и еще требовать книг, если понадобится. Книги посылаются из запасной библиотеки. Завтра утром ящики отправлены будут к Французскому Посланнику с просьбой препроводить их чрез Гваймусё* в Мацуяма.
14 (27) мая 1904. Пятница
По известиям в сегодняшних газетах, в Мацуяма направлены еще 92 наших военнопленных, забранных в сражении при Ку- мутане. Боже, когда же русские станут побеждать? И начнут ли когда? До сих пор все наших бьют и в плен берут. Только и читаем об этом в газетах. Или здешние известия односторонни? Хотелось бы верить этому. Но блистательного дела не могли бы вполне скрыть, если бы оно было со стороны русских. Горе и горе!
|
|
|
15 (28) мая 1904. Суббота
<...> От наших военнопленных из Мацуяма пришло два письма. Одно в ответ на мое им от 3 (16) мая; пишет подполковник Константин Васильевич Урядов от лица всех, раненый, извещает, что пленных офицеров там всего 15, еще — врач, фельдшер, нижних чинов здоровых 149, раненых около 400; просит книг и газет, кроме русского, на французском, немецком и английском языках; пишет, что для всех их было бы очень приятно, если бы посетил их православный священник. Другое письмо от командира парохода Добровольного флота «Екатеринослав» Георгия Гавриловича Селецкого, сына одесского кафедрального протоиерея, у которого я был проездом в 1884 году. Сетует, бедный, что держат его пленным вопреки международного права, — не на военном судне он служил и захвачен до объявления войны, утром 6 февраля нового стиля; команду его отпустили в Россию, а его с двумя помощниками держат пленными в Мацуяма; один из сих помощников — прежде писавший мне Рыбаков.
19 мая (1 июня) 1904. Среда
До полдня учил отца Сергия Судзуки отправлять различные Богослужения по-славянски и собрал для него славянские бого-служебные книги, утварь, облачения.
<...> Служащие Церкви делали собрание, на котором решили: «Взять японским христианам на себя расходы по отправлению и содержанию священника, или двух, если понадобится, во время служения между русскими военнопленными». Это в соответствии с желанием Министерства военного, «чтоб удовлетворение религиозных нужд русских военнопленных было исключительно делом японских православных христиан». Положили христиане собирать ежемесячно для этого 80 ен, о чем и уведомили меня чрез депутатов Арсения Ивасава и Иоанна Акимовича Сенума. Только просили на первый раз, пока соберут, дать на дорогу и на первые нужды отправляемому отцу Сергию Судзуки; этот долг- де после мне уплатят.
Опасаюсь я, что плохо станут уплачивать и этот и последующие долги в этом роде. Впрочем, поблагодарил за усердие.
|
|
|
20 мая (2 июня) 1904. Четверг
Отец Сергий Судзуки вечером отправился, чтоб быть священником у наших военнопленных в Мацуяма. До полдня также учил его славянскому Богослужению; ныне знает он порядок всех необходимых Богослужений так, что может показать чтецам и певцам, есЛи бы там не нашлось никого, знающего несколько церковный устав. <...>
21 мая (3 июня) 1904. Пятница
Расположение духа никак не мирится с тем, чтобы не быть Собору в настоящем году; притом же человек 15 ныне кончат курс в Катехизаторской школе и Семинарии; их надо распределить по местам, что со священниками сделать удобнее, чем одному, хотя я и знаю состояние Церквей лучше, то есть общее, чем священники.
Итак, сказал написать и напечатать оповещение по Церквам, что Собор в нынешнем году в обычное время будет из свя-щеннослужителей, то есть переносится Собор будущего года на этот, а этого года Собор, общий, на будущий год, так как ныне, во-первых, неудобно Церкви на некоторое время оставить без служащих, во-вторых, по обстоятельствам времени неудобно многочисленное собрание в Миссии.
Сегодня совсем закончено исправление переведенной «Праздничной Минеи», так что хоть бы и в печать; но, во-первых, надо подставить величания, которых нет в славянском, поэтому они и связанные с ними избранные псалмы должны быть переведены; во-вторых, хорошо бы прежде разделить Евангелие и Апостол на зачала и их подставить вместо глав и стихов, что ныне у нас.
22 мая (4 июня) 1904. Суббота
Боже, сколько денег расходуется кроме определенного содержания катехизаторов! Вот сегодня: у отца Николая Сакураи жена больна; прежде послал на лечение, нисколько не лучше, сегодня опять посылается 10 ен, у Луки Ясуми ЖСН& больна, — тоже опять
5 ен, Кацумата Павел жалуется на задолжалость, при одолевающей детворе, просит чрез священника в долг 30 ен — послал так 10, Любовь Асано, учительница Женской школы в Кёото, выходит замуж за катехизатора Ватанабе — послал ей на платье 25, ему 15, ученик Семинарии по глазной болезни уходит домой —
6 ен 50 сен на дорогу. Нет дня, чтоб не было подобных экстренных расходов больше или меньше. А сама Японская Церковь может ли отвечать сей нужде хоть на сотую долю? Может! Мне, пока живу, и во сне-то этой радости не видеть! Начинают приходить отчеты, сколько собралось денег по Церквам вследствие моего прошлогоднего окружного письма, что после Собора разослано, — и что же? В церкви Одавара, такой большой, со священником во главе, собрано за целый год всего 10 ен 15 сен! Тысячу лет должна преуспевать Церковь, чтоб по этой пропорции достигнуть самостоятельного денежного положения.
|
|
|
Один японец-язычник прислал мне письмо, адресованное Русскому Императору, с просьбой передать; посоветовал я переслать чрез японское правительство.
Другой японец — христианин, некто Павел Унно, из Хоккайдо прислал письмо ругательное на Русского Императора, — «он- де священник (сисай*), молится за людей, — как же он заграбил Маньчжурию, да еще и войну начал!» Дальнейшего я не читал, и газетной руготни и злословия не оберешься, а тут еще свой христианин туда же! Впрочем, хорош и христианин! И как крестят таких невежд в учении! Императора священником называет..Нужно заметить, однако, что это от первого, якобы православного, христианина встречаю такую неделикатность со времени начатия войны. Нужно будет отцу Сакураю выговор сделать за окрещение такого невежды в учении, если он крестил, или тому, кто крестил.
23 мая (5 июня) 1904. Воскресенье
Такое тягостное, такое мучительное положение одиночества, войны, угрожающего безденежья, заброшенность от России, замкнутости от Японии, что с какою бы радостью помер, если бы смерть естественная стояла вот тут у дверей!
25 мая (7 июня) 1904. Вторник
Английский епископальный миссионер Rev. Buncombe прислал извинительное письмо по поводу происшествия в провинции Симооса, где японский проповедник, состоящий в его ведении, выставил публичное заявление, что «он не принадлежит к русской Николаевой вере, а проповедует веру японской союзницы Англии». Происшествие это вышло в печать, и вчера о нем упоминалось «under Summary of Religious Press» в «Japan Mail». Он-де «был не виноват, — без его сведения проповедник сделал это; он сожалеет о сем и просит извинения». Я ответил успокоительной запиской, что не придавал никакого значения случаю и чтоб он не думал больше о нем.
26 мая (8 июня) 1904. Среда
Сегодня И. А. Сенума в разговоре по поводу имеющей в субботу быть лекции об отношении православной веры к государству заявляет: «Трудно будет объяснить: у Бердникова прямо говорится, что Русский Император есть глава Церкви».
— Где же это? Покажите.
Он взял книгу, долго рылся в ней, нашел выражение, что «русский государь есть верховный защитник веры», и кажет: «Вот!»
|
|
|
Я выбранил за детское неразумение. Даже воспитанные в России академисты так мало понимают каноническое положение Церкви; потому что Сенума ссылался и на другого академиста Сайкайси. Чему удивляться, если инославные и язычники совсем не понимают?
27 мая (9 июня) 1904. Четверг
Два года бесполезно изводящий церковные деньги на лечение своей чахотки отец Павел Косуги пишет, что прибудет на Собор. Вежливо отвечаю ему, что «может не трудить себя этим; два года не служа, не может дать ныне какого-либо совета, не зная нынешнего состояния Церкви; притом же, не может здесь помещаться вместе с прибывшими священниками, ибо чахотка заразительна, — всем будет неприятно жить с ним; если же прибудет, то пусть имеет в виду остановиться у своих родных». Не выживешь потом, если поселится в миссийских зданиях, или потребует, чтоб его поселили в госпитале, и на него пойдут опять такие же огромные расходы, как когда жил больше года в госпитале в Оосака. Наказание с этими дармоедами в здоровом и больном состоянии!
28 мая (10 июня) 1904. Пятница
Война действительно очень мешает церковному делу. Отец Борис Ямамура описывает свое путешествие по Церквам, как почти совсем бесполезное: крещений почти ни одного, исповедников везде очень мало, кое-где — никого; только у проповедника, который считается самым плохим, Иоанна Нитта в Фукуока, все, кажется, отговели; у него и крещений в продолжение года было 8, — как почти ни у кого.
30 мая (12 июня) 1904. Воскресенье
Некто Ямазаки Мицуаки основал общество под именем «Фурё- доодзёо квай»* — «Общество сочувствующих военнопленным». Цель: «показать военнопленным сочувствие делами любви, сообразными с принципом филантропии», война-де между нациями, а не между частными людьми. Иван Накасима, регент церковного хора в Коодзимаци, принес мне конституцию общества, отпечатанную на листе по-японски, по-английски и французски, и сказал, что затевается этим обществом концерт в пользу русских военнопленных в Мацуяма.
31 мая (13 июня) 1904. Понедельник
Вполне кончивши все по переводу Праздничной Минеи, сегодня мы с Павлом Накаем принялись за дело разделения Евангелия и Апостола на зачала. Дело это начерно сделано Акилою Кадзима, сделано, как сегодня мы видим, недурно; нам нужно проверить, дополнить и придумать удобные способы окончания чтений, разграничения и т. п.
Врач Ясосима прислал мне ящик вишен, — все в утешение в моем одиночестве здесь в войну.
2 (15) июня 1904. Среда
Из всех иностранцев, кажется, один Rev. Jefferys, американский епископальный миссионер, искренно расположен и к Православной Церкви, и к России: чуть что доброе находит в получаемых им религиозных журналах, тотчас делает вырезку или целый номер шлет ко мне с красной отметкой. В последнее время четыре раза было это. Спасибо ему за это теплое чувство! Прочие миссионеры все зауряд — явные враги России в текущей войне и, конечно, еще более враги Православия вообще.
На днях везде в газетах приторное письмо английской епис- копки, Mrs. Awdry, радующейся успехам Японии. Недавно был англиканский епископальный миссионер Rev. Cholmondeley, с пафосом и жестикуляцией объявлявший, что он как союзник Японии за Японию, но как христианин за Россию, — в виде любезности мне прибавивший...
Гуляя сегодня по двору, слышал с улицы объяснение японского джентльмена сопутствующим ему двум дамам: «коре-мото Ни- корай, има сейкан-ни натта»* (это прежде было место Николая, теперь правительственное). Неудивительно, что так принимают. Семь полицейских и два жандарма приставлены специально охранять Миссию; на дворе и у ворот только и видны полицейские при саблях и в формах; ворота, кроме времени Богослужений, всегда заперты; только в калитки можно проходить имеющим какое-нибудь отношение к Миссии; публике вход во двор не дозволяется. Да еще полицейских будок натащили целых четыре, которые торчат ныне у ворот, точно вывеска, что место-де и взаправду правительственное; да еще ныне красят эти будки в ярко блистающий белый цвет.
Впрочем, за такое тщательное охранение нельзя не поблагодарить от души японское правительство; до сих пор никакой беды Миссии, даже ни одного стекла не разбито японскими патриотами.
»
3 (16) июня 1904. Четверг
<...> Японское Правительство весьма гуманно относится к во-еннопленным и делает все возможное к их удобству. Размещены они в 5 отделениях, — в кумирне и других местах, и отец Сергий ежедневно будет отправлять Богослужения поочередно в каждом или будет посещать эти отделения, в назначенное для того время, с 8!/2 часов до 11.
Это побудило меня сегодня, тотчас по прочтении письма, заказать киоты к 4 иконам, чтоб их отослать в 4 отделения, так как прежде две большие иконы в киотах отосланы были для молитвенного места, значит, для одного из помещений пленных.
Отец Сергий посетил все помещения. Всех пленных там ныне 21 офицер и 584 нижних чина, из коих 280 раненых больных. Все приняли отца Сергия с почтением, просили у него благословения и целовали руку. Не имевших крестиков от меня, он одарил крестиками, а больным давал и иконки, которыми также снабдил каждую комнату. Во время Богослужения обедницы пели пленные хорошо. — Как видно, между ними есть основательно знающие Богослужение, потому что в письме отца Сергия имелась записка по-русски, которой спрашивалась отсюда Месячная Мине» и Обиход Бахметева, — которые тотчас же здесь и выданы для отправления (Минея за июнь, июль, август; Обиход, за неимением в Миссии, послан из посольской церкви, имевшийся здесь у Петра Тоокайрин. Послана и Следованная Псалтырь). После Богослужения отцу Сергию вручили собранные между молившимися около 4 ен, — он понял — на вещи, потребные для Богослужения, но, должно быть, русские имели в виду поблагодарить его за служение: у нас здесь не понимают «вознаграждение за труд Богослужения», а русские не понимают «Богослужения без вознаграждения за него». Просит еще отец Сергий посылать ему отсюда просфоры для Богослужений; это неудобно для него же; пусть научит там булочника печь просфоры; для того дана ему просфорная печать. Впрочем, сегодня заказаны 25 для отправки ему.
9 (22) июня 1904. Среда
Побыл в Банке Мицуи, чтоб положить часть денег на fixed deposit. В первый раз сегодня выехал в город после того, как в конце января ездил в Посольство попрощаться с отъезжавшим бароном Розеном. Полицейский в частном платье сопровождал, конечно, не отходя от меня даже в банке. Нехорошее время — войны! Ни на минуту нельзя забыть ее. Да и как забыть? Вот опять было сражение, и в третий раз уже разбили русских на суше, — в Теглице тысячи убитых и раненых на той и другой стороне. Вот когда поучиться смирению!
Сопоставил себя с каждым из убитых: разве я лучше их? Что вы! Избави Бог и подумать это! А между тем жизнь их пошла так дешево, кровь их разлилась как вода. Если каждый из них оказался столь легким на весах суда Божия, то я-то что же пред Богом? Достоин ли Его хранения? И если хранит еще, то какою благодарностью должен гореть мой дух и каким усердием и служением Ему!..
10 (23) июня 1904. Четверг
<...> Разделение Евангелия на зачала и Апостола — тоже кончено. Акила Кадзима очень помог в этом деле; он же поможет и отпечатать то и другое для церковного употребления; нужны внимательность и аккуратность, а эти качества у него есть, хотя по временам, как у молодого человека, изменяют ему; но мы с Накаем будем держать последнюю корректуру. Отпечатание будет после каникул.
13 (26) июня 1904. Воскресенье
Поражает и обескураживает механическое, недостойное отношение японских христиан к исповедуемой ими вере. Новые христиане, принявшие веру по убеждению, должны бы ревностно, тепло относиться к ней, — куда! Старик Иов Накацука, несколько лет с утра до ночи находящийся в Соборе и всем любопытствующим язычникам объясняющий христианство по иконам, конечно, толкующий и о необходимости Христовой веры для вечного спасения, тут же, в Токио, спокойно допускает умереть свою родную сестру в язычестве. Недавно приходит и с улыбкой говорит:
— Сестра очень больна; должен пойти к ней.
— А что же она, сделалась христианской?
— Нет, — улыбается Иов и ушел. Сегодня приходит и с улыбкой докладывает:
— Похоронил сестру, — значит, по-язычески. И горюшка нет, что сестра в слепоте душевной отошла в вечность. А нужно, сейчас же пойдет толковать язычникам, что непременно надо веровать во Христа, иначе, мол, вечная гибель, да еще с пафосом станет толковать. И все это христианство лишь на конце языка, — дальше не проникло. <...>
15 (28) июня 1904. Вторник
В «Japan Mail» сегодня напечатано, что «полковник Halchansky и 7 других офицеров и 331 нижний чин, взятые в плен при сражении в Теглице, привезены 25 числа в Модзи и на следующий день отправлены в Мацуяма». Нужно будет отправить и им книг для чтения. Бедное русское воинство! Разбивают его по частям. Как оказывается, Куропаткин бездарный полководец.
И как же поносят Россию по поводу ее унижения пред японцами! Просто отчаяние берет. Каждый номер газеты точно бич, наносящий удары, от которых кровь сочится. Дай Бог твердости — нести без послабления своему делу!
Получил письмо от отца Феодора Быстрова, что «Феодор Матвеевич Янсен, по собственному его прошению, уволен из Академии, как известил о том отца Феодора Преосвященный Сергий, ректор Академии; что сему обстоятельству предшествовали ежедневные отлучки Янсена из Академии, долги, нежелание жить вместе со студентами. Где ныне он, неизвестно. У отца Феодора не бывает. Денег у отца Феодора до сих пор забрал 314 рублей». Весьма жаль! На скользкий путь вступил, как видно; кто развратил его — неизвестно.
17 (30) июня 1904. Четверг
На экзамене во 2 классе Семинарии по Священной Истории. Этот класс еще обильный учениками, больше 30 человек, и учится хорошо. Русские два мальчика тоже отлично успели в японском языке, почти как японцы говорят.
Хлопотливый день месячных расплат; впрочем, и переводил с Накаем — Богородичны из Часослова.
19 июня (2 июля) 1904. Суббота
На экзамене в 4 классе Семинарии, где 10 учеников, — хорошо отвечали по Гражданской Истории. Симеон Мацубара, катехизатор в Аомори, пишет, что преподал крещение солдату, слушавшему учение у него всего двадцать дней; по внезапности отданного приказа к выступлению, священник не мог быть призван, а слушавший очень просил крещения, потому Симеон и решил сам крестить его сокращенным крещением, какое преподается, например, внезапно заболевшему ребенку.
20 июня (3 июля) 1904. Воскресенье
После Литургии отслужен мною с иереями провод по бывшем ученике Катехизаторской школы Илье Куний, взятом в солдаты и потонувшем на «Хитаци мару» *, разбитом русскими военными судами недавно, причем потоплено около тысячи японского войска, направлявшегося в Маньчжурию. Куний был замечательно благочестивый молодой человек. Царство Небесное ему!
21 июня (4 июля) 1904. Понедельник
На экзамене в Женской школе по Закону Божию; отвечали, как всегда, отлично.
Всех учениц ныне 76. Потом произвел испытание по церковному пению ученикам Катехизаторской школы, выходящим ныне на церковную службу; кроме первых трех, все преплохо поют, — весьма мало за два года успели, частью по нестаранию, частью по неразвитости вообще в сем отношении. А после как будут жалеть, что мало научились!
22 июня (5 июля) 1904. Вторник
Опять на экзамене в Женской школе. Когда вернулся домой, две ученицы: дочь отца Сергия Судзуки, Мария, лет 14, и сестра отца Игнатия Като, Любовь, лет 15, принесли своего вязанья белые салфетки, довольно большие, с крестами в средине, и просят «послать русским братьям в Мацуяма, для покровов на столики во время Богослужений». Я с удовольствием исполнил их поручение и написал при посылке отцу Сергию Судзуки об этом. Работа эта — подражание покровцам такого рода, приходившим из России, и нисколько не хуже русских вязаний; выставлены были покровы на экзамене, для которого и приготовлены, но, видимо, с намерением послать потом в подарок русским военно-пленным в Мацуяма.
Приходили Павел Ямада, писатель в наши журналы, и его невеста Ольга, против воли отца приехавшая из Кесеннума сюда, чтоб повенчаться с ним. Ныне и отец согласен, чтоб она вышла за него. Но рассорились они в ожидании своей свадьбы. Кто-то наговорил Ольге, что жених ее неверен ей, думает и о других женщинах; она так обиделась этим, что скрылась от него, и он целую неделю тщетно искал ее, пока наконец она сама явилась к нему, чтобы в последний раз объясниться с ним. Объяснение это привело к тому, что они оба пришли ко мне, чтоб еще раз в моем присутствии и при моем участии объясниться. Часа полтора тянулась эта влюбленная канитель; оба то станут плакать, то начнут улыбаться, смотря по предмету речи; видно, что действительно любят друг друга; но Ольга приревновала его к воображаемым соперницам, и это мучает ее, а Ямада мучается, смотря на это и не зная вины за собой. Я откровенно сказал свое мнение об Ямада, — что у него характер детский, вспыльчивый, но что вины относительно женщин я за ним не знаю и не слыхал, хотя он живет здесь, в доме, лет 10. Ольга успокоилась, а Ямада торжественно дал обещание, хотя этого и не требовали с него, исправить свой характер. Советовал я Ольге еще хорошенько посоветоваться с начальницей и старшими учительницами Женской школы, так как она наша же выпускная. И они оба, успокоенные, оставили меня, видимо примирившись между собою. Если повенчаются, что, кажется, состоится по окончании сего поста, то, конечно, Ольга будет главой в доме.
23 июня (6 июля) 1904. Среда
Утренним занятием мы с Павлом Накаем кончили наше переводное дело до после каникул. Остановились на 3-й песне — темы ирмосов из Ветхого Завета, то есть закончили сегодня перевод 2-й песни: Второзаконие, 32-я глава, 1-43 стихи. По примеру прежних лет дал Накаю 30 ен, чтоб он провел время каникул в Кёото или в другом месте, где хочет. <.„>
24 июня (7 июля) 1904. Четверг
С 9 часов выпускной акт в Женской школе. Кончило 12; три-надцатая, по болезни, раньше возвратилась домой. Молитва, чтение списков, выдача свидетельств, наградных книг первым по классам, по куче книг религиозного содержания выпускным, моя краткая речь им.
Содержание: «Ваш ум, от Бога данный нам светоч, ныне достаточно развит; в пособие этому свету вы имеете Божественный свет, открытый вам в Христовом учении; осиянный сим светом ваш жизненный путь, имеющий конечною целью Царство Небесное, ясен пред вами; всегда руководитесь им — светом, и вы не собьетесь с прямого пути. Ваша воля ныне согласна с Волей Божьей, ваши силы достаточно развиты к исполнению Воли Божьей; будьте всегда послушны ей, и ваша жизнь будет благополучна. Ваше сердце теперь чисто; пусть всегда будет таким, и вы будете счастливы в жизни. Из этой малой пристани вы выходите теперь в безбрежное море житейское, имейте кормчим Бога, а спутниками Пресвятую Богородицу, Ангела-Хранителя, святых — и вы достигнете небесной пристани».
Благодарственная за воспитание речь выпускных. Пение остающихся воспитанниц поздравительных стихов выпускным. Речь остающихся. Пение выпускных. При пении, как всегда, взаимные слезы, ибо, действительно, это расставание товарок трогательно. Евфимия Ито представила успехи своих учениц в игре на кото*: две маленькие девочки очень мило сыграли с ее аккомпанементом. Угощение чаем собравшихся на акт гостей со стороны выпускных. Все было чинно и в порядке. Я дал 6 ен на симбокквай* воспитанницам, который у них и будет сегодня вечером. <...>
25 июня (8 июля) 1904. Пятница
С 8!/2 часов выпускной акт в Семинарии и Катехизаторском училище.
Кончило курс 4 в Семинарии, из коих двоих первых учителя просили принять на службу в звании катехизаторов, остальных — катехизаторских помощников; в Катехизаторском училище кончило 10, из коих двоих первых учителя просили прямо сделать катехизаторскими помощниками, следующих пять — катехизаторскими учениками (как всегда доселе выпускались из Катехизаторской школы), трех остальных, как оказавших весьма плохие успехи, принять в звании «денкёо-ходзё»*, чего прежде не бывало.
Порядок акта такой же, как вчера в Женской школе. И здесь пели стихи остающиеся и выпускные, только здесь сочинения Павла Накаи, тогда как воспитанницы сами сочиняли; перекладывает на ноты им Иннокентий Кису, регент хора.
Сущность моей коротенькой речи выпускным: «Вы выходите на поле Христово сеять семя Его учения; в дурную погоду выходите, но бодро идите; мы имеем утешение видеть, что, несмотря на бурю, нива Христова благополучна — на ней не видно никакого изъяна: христиане по всем Церквам верны Христу, из служащих Церкви ни один не убавился. Все это показывает ясно, что Вера Христова здесь уже твердо стоит, что ее хранит Христос и живет обращающаяся в ней благодать Божья, как в теле кровь. Слышал я сетование христиан не нашей Церкви (протестантов) на то, что ныне нет никакого гонения, а вместе с тем и оживления: Церковь — как корабль без ветра за штилем... Вы имеете и в этом некоторую выгоду: язычники еще довольно неприязненно относятся к Православию именно, — имейте это побуждением к еще вящей ревности в проповеди, — это тоже своего рода гонение... Христос — верховный Хозяин наш ждет вас на Своем поле; первоначальники его делателей — Святые Апостолы с высоты небесной шлют вам свои благословления и молятся за вас, ныне трудящиеся по проповеди ожидают вашей помощи, — идите же на дело столь важное, столь радостное...»
Угощение всех гостей и выпускных в столовой. На «сообецу- квай»* ученикам дал 6 ен.
В 3 часа 12 выпускных воспитанниц пришли благодарить и прощаться. Долго беседовал с ними, снабжая наставлениями для жизни во Христе; благословил иконами: Пресвятой Богородицы, — большого формата попросили, — Ангела-Хранителя, Святой Марии Магдалины, Великомученицы Екатерины; дал виды Собора — наружный и два внутренних; попросили по маленькой Псалтыри; снабдил и некоторыми брошюрами.
В то время как я беседовал с ними, Петр Исикава принес из Французского Посольства пакет из России, оказавшийся Указом Святейшего Синода в ответ на мое извещение, что я остался в Японии, и на просьбу молитв. Святейший Синод уведомляет, что «молится за Японскую Церковь и надеется, что Бог сохранит ее невредимою». Это большое утешение. Я тут же сообщил это воспитанницам и рассказал о покровительстве Японской Церкви со стороны русских иерархов, Высокопреосвящ. Исидора, Иннокентия, Арсения, а также Иерусалимского Патриарха Кирилла.
Вечер занят был чтением прошений и писем к Собору.
26 июня (9 июля) 1904. Суббота
Собираются священники; первым явился отец Борис Яма- мура, потом вечером прибыли отцы Андрей Метоки и Роман Фукуи; о состоянии Церквей своих еще не рассказывали. Отцу Андрею, кроме Хакодате, можно быть везде, но не иначе как под надзором полиции, который его и сюда сопровождал. Учащиеся мало-помалу разъезжаются на каникулы.
Отец Сергий Судзуки пишет, что вновь прибыло русских пленных 338, потом еще 40; просит 100 крестиков для них; описывает погребение одного умершего от ран; пишет, что выписал к себе, в Мацуяма, из Оосака семейство, чтоб жить на квартире, а не в гостинице, где очень дорого.
|
|
|
