Учение и его роль в развитии психических процессов в младшем школьном возрасте 2 глава

Всякое психологическое исследование должно начи­наться с изучения объективных отношений, существую­щих между ребенком и окружающей его действительно­стью, так как именно они составляют те объективные жиз­ненные условия, в которых формируется личность ребенка. Однако собственное отношение ребенка к дейст­вительности, — отношение, опосредованное уже ранее сложившимися качествами его личности, является пря­мым и непосредственным предметом психологичкского ис­следования.

Лаборатория психологии воспитания детей школьного возраста Института психологии АПН, начиная с 1945 г., приступила к исследованию психологических особенно­стей отношения школьников к учению, труду, коллективу и того, как это отношение формируется под влиянием ус­ловий жизни ребенка и его воспитания.

В исследованиях лаборатории, проводившихся еще в 1945 г., было показано, например, что знания, приобрета-

емые в школе, по-разному усваиваются учениками и зани­мают разное место в личности школьника, в зависимости от того, как у него воспитано отношение к этим знаниям и к своей учебной деятельности. Наличие учебных интере­сов и стремление овладеть основами наук, как средством познания действительности, а также отношение к уче­нию, как к деятельности общественно значимой, за каче­ство выполнения которой ученик чувствует себя ответст­венным перед школой и родителями, создают те условия, при которых знания, приобретаемые в школе, становятся убеждениями школьника, основой для формирования его мировоззрения. Наоборот, если у школьника не воспитаны познавательные интересы, если он учится по внешнему принуждению и не видит общественного смысла в своей учебной деятельности, его знания оказываются формаль­ными, чуждыми его личности и сознанию.

То же самое можно наблюдать и в процессе овладения детьми дисциплиной. Если у ребенка не воспитано пра­вильного внутреннего отношения к требованиям взрослых, если он ведет себя дисциплинированно лишь в силу внеш­него принуждения, то такого рода овладение дисциплиной будет обязательно носить формальный характер. Ребенок может при этом прекрасно понимать, как следует вести себя в тех или других случаях, он может хорошо знать правила поведения и те моральные требования, которые к нему предъявляются, и все же он не будет дисциплиниро­ванным в подлинном смысле этого слова. Наоборот, если школьник овладевает дисциплиной в процессе конкретной деятельности, как необходимым средством достижения важных для коллектива и для него лично, как члена кол­лектива, целей, если он относится к дисциплине, как к необходимому нравственному закону коллективной жизни и деятельности, то он не только будет понимать и выпол­нять соответствующие правила поведения, но у него будут формироваться и качества дисциплинированного челове­ка. При этих условиях дисциплинированность становится важнейшей чертой личности. Дисциплина у нас, по словам Макаренко, есть «явление нравственное и политическое», и именно такой смысл она должна иметь для ребенка в процессе его воспитания, если мы хотим сформировать у него сознательную дисциплинированность, а не только простое послушание.

Следовательно, одним из важнейших вопросов форми­рования личности, а тем самым и одним из важнейших вопросов психологии воспитания, является вопрос о том, как, при каких условиях объективные отношения, в кото­рых находится ребенок, становятся отношениями для него самого (то есть приобретают для него личностный смысл), какую роль выполняет в этом взрослый (учитель, воспита­тель) и как при наличии этих отношений формируются качества личности ребенка.

Итак, мы полагаем, что центральной проблемой совре­менной психологии, призванной на деле оказать помощь практике воспитания, является проблема активного фор­мирования личности человека, ребенка. При постановке этой проблемы мы исходим из положения, что личность ребенка строится в процессе его реальной жизни и деятель­ности, управляемых воспитанием. Вместе с тем, влияние условий жизни и деятельности ребенка на формирование его личности опосредуется уже ранее сложившимися, под влиянием воспитания, качествам и его личности, что нахо­дит свое выражение в особенностях отношения самого ре­бенка к действительности. Изучение характера этого отно­шения, в котором раскрываются уже сложившиеся особен­ности личности ребенка и в условиях которого Формируются ее новые качества, составляет главный предмет исследования в психологии.

Только через изучение отношений самого ребенка к действительности и, в первую очередь, к общественной действительности лежит путь к изучению его личности. Именно эту проблему лаборатория психологии воспитания сделала центральной проблемой своего исследования.

Несмотря на то, что в лаборатории ведутся исследова­ния, касающиеся различных сторон отношения школьни­ков к действительности, исследования, связанные с отно­шением детей к учению и школе, рассматриваются в на­шей лаборатории как центральные.

Анализируя характер отношения школьников к уче­нию (любит ли данный школьник учиться, старательно или небрежно он относится к своим школьным обязанно­стям и пр.), мы обнаружили, что одним из важнейших мо-

ментов, раскрывающих психологическую сущность этого отношения, является та совокупность мотивов, которая определяет учебную деятельность школьников. При этом под мотивами учения мы понимали то, ради чего учится ребенок, или, иначе говоря, то, что побуждает его учиться.

Мотивы воплощают в себе потребности и стремления личности, и именно поэтому они имеют такое важное зна­чение для понимания характера отношения ребенка к уче­нию.

Изучение мотивов не является, конечно, исчерпываю­щим и, главное, последним объяснением психологической сущности отношения школьника к учению, так как сами мотивы учения создаются и формируются в процессе жиз­ни и воспитания ребенка и, в свою очередь, зависят от всей системы объективных отношений ребенка к действитель­ности и от того места, которое занимает в его жизни уче­ние. Но, именно поэтому, они являются важнейшим пси­хологическим звеном, ухватившись за которое можно про­никнуть во внутренний мир ребенка и понять, как он сам переживает свое положение школьника и чем является для него самого его учебная деятельность.

Проиллюстрируем это примером, взятым из практики нашей работы с неуспевающими учениками.

Коля Ш. ученик V класса, 12 лет. Учится посредствен­но. Он довольно аккуратно, но недостаточно прилежно го­товит уроки. В классе пассивен, иногда невнимателен. Вопросов почти не задает, старается сделать не больше то­го, что требует учитель. Бывают дни, когда он неохотно идет в школу, особенно если плохо приготовил уроки. Очень огорчается, если получает двойки, и стремится ско­рее их исправить, повышая до известной степени качество своей учебной работы. Однако дальше троек уровень его требований не поднимается. Начиная с тройки и выше, отметка теряет для него свою побудительную силу.

Таким образом, у Коли мы обнаруживаем равнодушное отношение к учению, отсутствие учебных интересов, стремление учиться лишь в меру того, что позволяет ему оставаться в школе и переходить из класса в класс.

Спрашивается, чем можно объяснить характер такого отношения к учению?

Коля живет в семье, в которой пользуется всеобщим вниманием и любовью. Он самый маленький, у него слабое

здоровье, и родители не предъявляют к нему, как к школь­нику, высоких требований; то, что он переходит из класса в класс, является с их точки зрения достаточным.

Так как Коля на протяжении всего обучения в школе (начиная со II класса) учится едва на тройки, учителя и товарищи утвердились в мнении, что он слабый ученик и, так же как и родители, не предъявляют к нему более высо­ких требований. Основная забота учителей заключалась в том, чтобы мальчик не снизил своей успеваемости и не перешел в ряды плохих учеников. Независимо от качества его учебной работы, все относятся к Коле хорошо, так как он спокойный, дисциплинированный в своем поведении мальчик, хороший товарищ, хороший сын. Эти обстоя­тельства не могли, конечно, способствовать тому, чтобы у мальчика возникла потребность в более напряженном учебном труде.

Вместе с тем, интересы Коли лежат вне школы и уче­ния. Он хорошо и много рисует и мечтает стать художни­ком, в чем его активно поддерживают и родители. Он берет специальные уроки рисования и принимает участие в соот­ветствующем кружке. Коля убежден (и сам часто говорит об этом), что те знания, которые он, учась на тройки, пол­учает в школе, вполне удовлетворительны, и они обеспе­чивают ему возможность заниматься в дальнейшем из­бранной им профессией художника. Он понимает значение образования вообще и пользу учения в школе, но для себя лично считает, что та степень труда, которую он затрачи­вает, является, по его собственному выражению, «вполне достаточной».

Таким образом, у Коли, в результате всех обстоя­тельств его жизни и воспитания, а также благодаря нали­чию у него специальных способностей, сложилось опреде­ленное отношение к школе и учению. Он внутренне занял позицию будущего художника. Вся содержательная сторо­на его внутренней жизни, все его стремления и желания оказались, в связи с этим, вне школы и учения. Занятая им внутреннял позиция позволила ему равнодушно относить­ся к своим школьным успехам, мешала развитию учебных познавательных интересов, привела к тому, что он спокой­но принял положение слабого ученика и даже удовлетво­рился этим положением.

Вся система взаимоотношений, которые сложились у него с окружающими как в школе, так и дома, требования, которые к нему предъявлялись, не только не могли изме­нить эту позицию, но даже способствовали ее формирова­нию и закреплению.

-Для того чтобы изменить отношение Коли к учению и сформировать у него новые мотивы в его учебной деятель­ности, необходимо было изменить его внутреннюю пози­цию, а это, в свою очередь, возможно лишь в том случае, если перестроить его взаимоотношения с окружающими, предъявить к нему более высокие требования в учении, раскрыть значение образования для него, как будущего художника.

Что же это такое — внутренняя позиция ребенка, без понимания и изменения которой оказалось невозможным понять и изменить мотивы его учебной деятельности?

Пока мы имеем возможность ответить на этот вопрос лишь в самой общей форме и, в значительной степени, описательно. Внутренняя позиция — это совокупность всех отношений самого ребенка к действительности, сло­жившаяся в определенную систему. Внутренняя позиция формируется в процессе жизни и воспитания ребенка и является отражением того объективного положения, кото­рое занимает ребенок в системе доступных ему обществен­ных отношений...

Возможно, что физиологической основой внутренней позиции является то, что И.П. Павлов называл динамиче­ским стереотипом. Павлов пишет:

«На большие полушария как из внешнего мира, так и из внутренней среды самого организма беспрерывно пада­ют бесчисленные раздражения различного качества и ин­тенсивности... Все это встречается, сталкивается, взаимо­действует и должно, в конце концов, систематизироваться, уравновеситься, так сказать закончиться динамическим стереотипом».*

С явлениями динамического стереотипа позицию сбли­жает и следующее обстоятельство: если воздействия внеш­ней среды идут вразрез с занимаемой ребенком внутрен­ней позицией, то они, как правило, вызывают у ребенка

И. П. Павлов, Динамическая стереотипия высшего отдела головного мозга, Избр. произв., Гослитиздат, 1949, стр. 390.

довольно сильные отрицательные переживания, что, как указывает Павлов, имеется и при нарушении динамиче­ского стереотипа.

«Мне кажется, — пишет Павлов, - что часто тяжелые чувства при изменении обычного образа жизни, при пре­кращении привычных занятий, при потере близких людей, не говоря уже об умственных кризисах и ломке верований, имеют свое физиологическое основание в значительной степени именно в изменении, в нарушении старого дина­мического стереотипа и в трудности установки нового»*.

Внутренняя позиция далеко не всегда является осозна­ваемой самим ребенком, субъективно она часто выступает лишь в форме непосредственного переживания.

Несмотря на то, что понятие внутренней позиции явля­ется теоретически еще очень неясным, мы тем не менее вынуждены им пользоваться, так как в нашей эксперимен­тальной и экспериментально-педагогической работе с детьми мы не можем обойтись без учета и анализа того психологического образования, которое мы обозначили понятием «внутренняя позиция». Когда мы в наших иссле­дованиях производим конкретный анализ отношения неус­певающих школьников к учению, то мы ничего не можем понять в психологической сущности этого отношения, а тем более изменить его, до тех пор, пока не будет проана­лизирована внутренняя позиция данного школьника и то, как и при каких обстоятельствах она сформировалась.

В своих исследованиях мотивов учения мы неоднократ­но имели возможность убедиться, что тот или иной факт действительности становится или не становится мотивом учебной деятельности школьника в зависимости от того, в каком отношении он находится к личности ребенка в це­лом, к его основным жизненным потребностям и стремле­ниям.

Например, опыт школьной работы и специальные на­блюдения показывают, что стремление получить хорошую отметку является одним из важных мотивов учебной дея­тельности наших школьников. Именно поэтому оценка знаний служит в руках педагога серьезным средствм повы­шения успеваемости и качества знаний учеников. Однако специальный анализ отметки, как мотива учебной дея-

* Там же, стр. 394.

тельности школьников (исследование Л.И. Божович, Н.Г. Морозовой, Л.С. Славиной), обнаружил, что отметка мо­жет побуждать учебную деятельность ребенка лишь при известных условиях. Эти условия заключаются в следую­щем: во-первых, отметка должна служить не только объек­тивным критерием знаний ученика, но и выражать обще­ственную оценку его учебной деятельности и его лично­сти; во-вторых, ребенок должен стремиться завоевать это общественное мнение и то место в системе отношений с окружающими, которое обеспечивается ему соответствую­щей оценкой его ученой деятельности. Если не сохранено хотя бы одно их этих условий, отметка перестает быть мо­тивом учения ребенка. Например, если в каком-нибудь школьном коллективе или в какой-либо семье серьезное и добросовестное отношение ребенка к учению не становит­ся основным мерилом ценности его личности со стороны окружающих и ребенок качеством своего учебного труда не может завоевать авторитета, отметка часто и не стано­вится мотивом учения. В наших школах с этим почти не приходится встречаться, но в старой школе такое отноше­ние к отметке не было редкостью. Однако как бы высоко ни оценивалось окружающими качество учебной работы школьника, как бы высоко оно не ставило ребенка в глазах учителей, родителей и товарищей, если самого ребенка в результате тех или иных обстоятельств его жизни и воспи­тания не возникало стремления завоевать почетное звание хорошего ученика, то он и не будет добиваться хорошей оценки своих знаний и отметка так же не станет для него мотивом его учебной деятельности.

Следовательно, мотивы учения внутренне связаны с ос­новными жизненными отношениями ребенка, с его потреб­ностями и стремлениями, которые этими отношениями оп­ределяются, и лишь благодаря такой связи они приобрета­ют свою побудительную силу.

Наши исследования показывают, что на разных этапах обучения и развития детей, вместе с изменением тех объ­ективных отношений, в которых живет и развивается ре­бенок, изменяются и собственные отношения ребенка к действительности и мотивы его учебной деятельности. Кроме того, мотивы учения носят различный характер и в зависимости от индивидуальных особенностей жизни и воспитания ребенка. Поэтому проникновение в мотивы де-

ятельности позволяет глубже понять характер отношения ребенка к действительности, понять, чем живет ребенок, к чему он стремится, какой личный смысл имеет для него то, что его окружает, и его собственная деятелность.

Первоначальное исследование мотивов учения детей на разных этапах их обучения в школе привело нас к установ­лению некоторых существенных для нас положений, став­ших затем отправными для дальнейшего изучения психо­логии отношения учащихся к учению и школе. Во-первых, оно раскрыло нам важнейшие психологические компонен­ты, из которых складывается отношение школьников к учению и школе, и то место, которое занимают в нем обще­ственные мотивы учения; во-вторых, оно позволило нам понять условия возникновения и психологическую приро­ду различных мотивов учения и найти то их соотношение, которое обеспечивает необходимое для школьников отно­шение к своей учебной деятельности.

В указанном исследовании было установлено, что учеб­ная деятельность школьников побуждается двумя видами мотивов, неразрывно связанных между собой в конкрект-ном учебном процессе, но имеющих разное происхождение и различную психологическую характеристику.

В одном из этих видов представлены мотивы, порожда­емые всей системой отношений, существующих между ре­бенком и окружающей его деятельности. Эти обществен­ные мотивы учения зависят прежде всего от обстоятельств жизни ребенка в семье, от его положения в школе, от того, какую внутреннюю позицию он сам занял по отношению к школе и учению. Таким образом, эти мотивы воплощают в себе те стремления и потребности ребенка, которые выте­кают из всех обстоятельств его жизни и которые связаны с основной направленностью его личности.

В каждом возрасте и в каждом отдельном случае обще­ственные мотивы учения носят различный конкретный ха­рактер; иногда они выражают стремление детей заслужить одобрение и внимание родителей, иногда — желание заво­евать уважение и авторитет среди товарищей, иногда они связаны с мечтами ребенка о своем будущем и т.д. Такого рода общественные мотивы, как показали нам дальнейшие исследования, представлены и в других видах деятельно­сти детей школьного возраста, так как любая серьезная деятельность ребенка, и объективно, и для него самого,

имеет тот или иной общественный смысл. Но в учебной деятельности эти мотивы представлены наиболее отчетли­во и имеют наибольшее значение для понимания основных установок личности ребенка и его отношения к своей дея­тельности, так как учение занимает в жизни... детей осо­бое место.

...учебная деятельность не является только личным де­лом ребенка или его родителей, — она является, вместе с тем, и делом общественным. Каждый ребенок обязан учиться, обязан получить' образование для того, чтобы быть готовым в дальнейшем к самостоятельной творческой деятельности... Следовательно, обучение в школе рас­сматривается у нас как общественный долг ребенка, как особая форма общественно необходимой деятельности, вы­полняя которую, ребенок становится участником в жизни своего общества. Поэтому переход к школьному обучению является для наших детей переходом к новой общественно значимой деятельности и к новому общественному поло­жению. Все это изменяет образ жизни ребенка-школьни­ка, вводит его в круг новых общественных отношений, предъявляет к нему новые требования, уровень выполне­ния которых является теперь критерием для оценки его личности. Это формирует у ребенка новые потребности и стремления и, прежде всего, стремление стать хорошим школьником, т.е. отвечать всем тем требованиям, которые в нашей стране предъявляются к школьнику, определен­ное отношение со стороны окружающих. А так как это от­ношение определяется, в первую очередь, качеством учеб­ной работы ребенка и качеством выполнения им своих школьных обязанностей, то, в результате, все, что связано с общественной оценкой учебной деятельности, становит­ся мотивом, побуждающим эту деятельность. Эти мотивы и названы нами широкими социальными мотивами уче­ния, так как они выходят за рамки самого учебного про­цесса и связаны с теми широкими жизненными отношени­ями, в которые вступает ребенок благодаря учению.

Второй вид мотивов, составляющий также важнейший компонент в отношении школьников к учению, включает мотивы, порождаемые преимущественно самой учебной деятельностью. Сюда входят разнообразные учебные инте­ресы, удовлетворение, которое дает ребенку трудовое уси-

лие, напряженная интеллектуальная деятельность, пре­одоление трудностей и т.д.

Значение этих мотивов учебной деятельности опреде­ляется тем, что процесс усвоения знаний составляет основ­ное содержание интеллектуальной деятельности детей школьного возраста. Усвоение знаний не только расширя­ет кругозор детей, обогащает их ум знанием научных фак­тов и закономерностей, но и воспитывает школьников... Учащиеся стремятся овладеть знаниями не только ради то­го, чтобы стать потом полезными членами общества, и не только потому, что в этом они видят исполнение своего долга перед школой и родителями, но и потому, что их непосредственно увлекает сам процесс учения и, прежде всего, процесс познания действительности. Таким обра­зом, учебные познавательные интересы, а также другие моменты учения, связанные с самим процессом усвоения знаний, в свою очередь, являются важнейшими мотивами, побуждающими учебную деятельность школьников.

Установление указанных двух видов мотивации учения поставило перед нами вопрос: является ли такое соотноше­ние мотивов специфическим лишь для учебной деятельно­сти или оно характерно для любого вида деятельности школьников?

Изучение мотивов трудовой деятельности детей в семье, проводившееся в лаборатории в 1947 г., убедило нас в более общем значении этого положения. Сопоставление данных обоих исследований позволяет нам утверждать, что любая серьезная деятельность школьника определяет­ся этими двумя видами мотивов, один из которых порожда­ется самой конкретной деятельностью и зависит от ее осо­бенностей (например, учебные интересы, удовлетворение от трудового усилия и пр.), другой связан с общими уст­ремлениями ребенка, находящими свое объяснение в той внутренней позиции, которую он занимает в жизни. Эти исследования также убедили нас в том, что для того, чтобы понять мотивы учебной деятельности ребенка и характер протекания последней, необходимо выйти за пределы изу­чения самой этой деятельности и обратиться к изучению тех реальных жизненных отношений, в которых находится ребенок, и той его внутренней позиции, которая является отражением всей совокупности этих отношений.

Исследование мотивов учебной деятельности школьни­ков так, как оно осуществлялось нами на первом этапе изучения и как оно представлено в публикуемой статье, страдает существенными недостатками. В нем нет еще до­статочной четкости тех новых понятий, которыми мы пользовались (понятия: «отношение», «мотив», «внутрен­няя позиция» и др.); в ней отсутствует конкретное изуче­ние отдельных случаев; этапы развития «широких соци­альных мотивов» учения даны еще слишком общо и схема­тично, не вскрыта динамика перехода от одного этапа к другому; изучение учебных интересов еще совсем не раз­вернуто; методы исследования не могут раскрыть полно­стью психологических законов активного воспитания... отношения школьников к учению и школе. Вследствие это­го в работе не могла быть еще выявлена во всем ее конкрет­ном содержании и роль учителя в воспитании того отноше­ния. Тем не менее это первое исследование имело для на­шей дальнейшей работы решающее значение. Во-первых, оно привело нас к изучению жизненных отношений ребен­ка и поставило перед нами задачу более глубокого психо­логического изучения этих отношений и тех особенностей личности, которые в этих отношениях раскрываются; во-вторых, оно дало нам в руки некоторые психологические закономерности соотношения мотивов учения и их влия­ния на учебную деятельнось школьников. Все это нам по­зволило подойти к анализу конкретных психологических причин, объясняющих особенности того или иного отноше­ния школьников к учению. В тех случаях, когда это отно­шение было таким, что не обеспечивало нормальной учеб­ной деятельности ребенка, мы уже могли поставить задачу его активного и целенаправленного изменения. Этому и была посвящена дальнейшая работа нашей лаборатории, изложенная в статье Л.С. Славиной «Роль семьи в форми­ровании отношения школьников к учению и школе».

Перед исследованием Л.С. Славиной была поставлена следующая основная задача: опираясь на закономерности, полученные при изучении мотивов учебной деятельности школьников, раскрыть в отдельных случаях психологию отношения школьника к учению и школе, а в тех случаях,

когда это отношение сложилось неправильно, найти пути его изменения. В общей системе исследований, ведущихся в лаборатории, эта работа должна была служить проверкой правильности и практической ценности уже найденных нами психологических положений; во-вторых, она должна была, на основе конкретного педагогического эксперимен­та, углубить наши представления о психологической сущ­ности отношений школьников к учению и школе поста­вить новые психологические проблемы.

Исследование, в основном, выполнило поставленные перед ним задачи. Оно показало, что ранее установленные перед нами закономерности не только позволяют понять особенности отношения к учению и школе у каждого изу­чаемого нами школьника, но и, раскрыв причины этого отношения, практически управлять формированием отно­шения нового типа. Вместе с тем, это исследование поста­вило перед нами проблему психологических закономерно­стей самого этого формирования. Сущность этой проблемы заключается в следующем.

В нашем обществе содержатся все необходимые предпо­сылки для формирования у школьников необходимого от­ношения к учению и школе. Этими предпосылками явля­ются: с одной стороны, отношение окружающих к учению, как к серьезной общественно-важной деятельности (иначе говоря, предпосылка формирования у детей «широких со­циальных мотивов» учения); с другой — подлинная науч­ность и практическая значимость тех умений и знаний, которые усваивает ребенок в школе (что составляет необ­ходимую предпосылку к формировнию мотивов, идущих от самой учебной деятельности).

Однако для того, чтобы эти предпосылки стали психо­логическими условиями формирования у школьников со­знательного отношения к учению и к своим школьным обя­занностям, нужно, чтобы ребенок как-то понял и «при­нял» для себя то объективное значение, которое имеет у нас школьное обучение и сам процесс усвоения знаний. Только при этом условии он сможет «принять» и те требо­вания, которые к нему как к школьнику предъявляются, и постараться поступать в соответствии с этими требования­ми. Иначе говоря, ребенок должен не только понять,но и «принять» учение как деятельность общественно-значи­мую, он должен только понимать значение оразования, но

и испытывать к знаниям непосредственный познаватель­ный интерес. А это и значит, что объективные цели и моти­вы учения должны стать целями и мотивами самого учени­ка. Однако школьники, в зависимости от возрастных и ин­дивидуальных особенностей, усваивают (в собственном смысле этого слова) мотивы и цели учения различными путями в различных качественно своеобразных и в различ­ных психологических условиях. Например, в начале млад­шего школьного возраста общественный смысл учения пе­реживается ребенком в форме потребности в серьезной «ответственной» деятельности, результаты которой оцени­ваются взрослыми. Он еще не сознает достаточно отчетли­во ни целей, ни мотивов своей ученой деятельности, так как именно она приводит его к переживанию чувства соб­ственного достоинства и к целому ряду других пережива­ний, связанных с тем новым положением, которое он начи­нает занимать как школьник. Особенно важно для малень­ких школьников занять новое положение в семье. Работа Л.С. Славиной показала, что в тех семьях, где поступле­ние ребенка в школу никак не отражается на его отноше­ниях с окружающими, где характер этих отношений не определяется качеством его учебной работы, учение часто так и не приобретает для ребенка смысла серьезной обще­ственно-значимой деятельности. В таких семьях, сколько бы не убеждали ребенка в необходимости хорошо учиться, эти убеждения не «принимаются» ребенком, так как они не поддержаны у него соответствующими переживаниями, связанными с его повседневной жизнью и деятельностью. В старшем школьном возрасте, наоборот, часто достаточно бывает одного только разъяснения для того, чтобы ученику открылся глубокий общественный смысл его учебной дея­тельности.

Таким образом, для каждого возраста и для каждого школьника в отдельности надо найти такую форму органи­зации его жизни и деятельности и такие способы прямого педагогического воздействия, которые сделали бы доступ­ными для ученика общественные цели и мотивы его учеб­ной деятельности и привели бы его к их подлинному усвое­нию.

Работа Л. С. Славиной показала, что важным моментом в формировании у школьников должного отношения к уче­нию является тот способ, каким взрослые предъявляют к

ним соответсвующие требования. Недаром А.С. Макарен­ко вегда подчеркивал решающее значение для воспитания — «организации требований к ребенку».

При «организации требований» необходимо прежде всего учитывать (а если надо, то и подготавливать ту внут­реннюю психологическую почву, на которой соответству­ющее требование может быть «принято» ребенком. Расска­зывая о своей работе с воспитанником Митягиным, Мака­ренко замечает: «Ко мне Митягин относился попрежнему любовно, но о воровстве мы с ним никогда не говорили. Я знаю, что разговоры ему помочь не могли». Макаренко по­нимал, что для предъявления этого требования почва не была еще подготовлена.

Требования к школьникам, относящиеся к их учебной работе, также предполагают наличие соответствующей по­чвы, которая подготавливается благодаря предшествую­щему воспитанию как в семье, так и в школе. Например, учитель требует от ребенка, чтобы он хорошо учился, раз-ясняет ему, что это долг каждого школьника. Но, если от этого ребенка никто раньше не требовал ответственного отношения к выполнению поручаемых ему обязанностей, если у него отсутствуют необходимые навыки учебного труда и не развиты учебные интересы, то требования учи­теля хорошо учиться в большинстве случаев игнорируются ребенком.

⇐ Предыдущая234567891011Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: