Бросить семье вызов, ведущий к росту

 

Когда мы встретились на следующее утро, семья уже восстановила свое самообладание. Вместе с тем новый день принес некоторый привкус эксперимента и неопределенности. Как нам удастся начать беседу? Кто возьмет на себя лидерство? Каковы наши ожидания? Этот период является очень важным. Существенно, чтобы именно они взяли на себя ответственность за встречу со мной. Если я сам предложу им тему для обсуждения, чтобы уменьшить напряжение, то это уведет их от важного опыта принятия на себя ответственности за свою собственную жизнь.

Через несколько минут Ванесса нарушила молчание и предложила поговорить о том, что ее родители пытаются поставить собственных детей в родительскую позицию по отношению к себе. Хоть начало было и медленным, усилия с их стороны предпринимались значительные. Ниточка разговора стала раскручиваться вокруг просьбы Мамы к Марле помочь ей решить, какую одежду взять с собой на три дня общения с терапевтом. Потом она сказала, что забыла свою ночную рубашку и пижаму своего мужа, и как только она произнесла эти слова, у меня в голове возник визуальный образ обнаженных Мамы и Папы, роющихся в чемоданах.

Разговор о ночной рубашке и мои ассоциации по этому поводу оказались достаточными для того, чтобы я приклеился к сексуальному подтексту данной ситуации. В довольно издевательской манере я прямо перевел разговор на тему сексуальности с намерением сделать открытыми скрытые намеки, что дало возможность более четко сфокусироваться на этом эмоционально нагруженном вопросе.

 

Ванесса (Ван): Марла сказала сегодня утром, что ты хотела... что ты складывала вещи в чемодан и хотела узнать, какую одежду взять. Ты спрашивала Марлу?

М: Да, я не знала что взять с собой. Во всяком случае, я забыла свою ночную рубашку и не взяла его пижаму.

К: Вы не взяли его пижаму тоже? Да ребята, у вас будут трудности. Что вы будете делать сегодня ночью? Придется вам потребовать себе отдельные комнаты.

(Смех)

 

Здесь меня поразил сексуальный подтекст ситуации и моя реплика представляет собой реакцию на это чувство. Я дразню их по поводу желания быть обнаженными вместе и одновременно действовать как бы невинно.

К: Проблемы старшего поколения становятся все более сложными.

М: Конечно, так оно и есть! Ужасно!

 

Реплика Мамы свидетельствует о том, что здесь как раз и зарыта собака. Ее способность смеяться над собой, выразившаяся в подчеркивании слова "ужасно", по сути дела, является разрешением продолжать обсуждение темы сексуальности.

Ван: Я думаю, что это неизбежно.

К: Очень хорошо, что она призналась в этом перед вами. Сексуальное воспитание вообще получить очень трудно, особенно от собственной матери.

М: Это лишь с одной стороны... Когда я была беременна Марлой, я пыталась кое-что рассказать им о младенцах, не знаю, было ли этого достаточно.

К: Он (Папа), наверное, говорил им, что это происходит так же, как у коров.

М: Я не говорила им такого.

Марла (Мар): Да, коровы и быки.

М: Я рассказывала им больше о родах, а не о том, как нечто оказывается внутри.

Дор: Ты показывала нам какие-то книги.

М: Да, я заказала книги, но они оказались такими сложными, что я не могла даже... Я засунула их куда-то на полку. Но у нас действительно были книги.

К: Если бы у вас возник сексуальный голод, вы могли взять лестницу и добраться к той полке.

(Смех)

Дор: Если очень-очень будешь в этом нуждаться!

К: Во всяком случае в магазине на углу такую литературу всегда можно найти.

(Молчание)

 

Это резкое неловкое молчание свидетельствовало о том, что их комфорт по отношению к теме сексуальности резко снизился. Здесь им нужно решить, идти дальше или остановиться.

Сконцентрировавшись на теме сексуальности, Ванесса взяла на себя риск более открытого личностного поведения. Это хороший пример того, что я называю "засевать бессознательное". Помогая стать лицом к лицу с сексуальным подтекстом их поведения, я даю им знать, что понимаю, в чем именно состоит реальная проблема. Я хочу лишь приоткрыть ее, но излишне не нажимать, подобно человеку, болезненное любопытство которого удовлетворяется за счет созерцания эротических сцен. Выбор на их стороне.

 

Ван: Для меня это очень трудная тема.

К: Сексуальное воспитание?

Ван: Да, вообще все, что связано с сексом и любовью. У меня они разделены... Я не знаю. Какая-то двойственность в представлении об этом. С одной стороны, все, что сопряжено с женитьбой и детьми - болезненно, трудно и серьезно. Ты погрязаешь здесь целиком, и я совсем не хочу иметь с этим дело. С другой стороны, сам по себе секс - всегда удовольствие и свежесть, и это значит, что незамужней быть хорошо. Две стороны, совершенно не похожие друг на друга. Когда я начинаю думать о замужестве, у меня возникают самые мрачные предчувствия. Мне трудно найти для себя подходящего партнера и я не знаю, что на самом деле происходит: выбираю ли я неподходящего человека или повторяю раз за разом ту же самую свою проблему. Меня это очень беспокоит.

К: Ты беспокоишься по поводу того, что у тебя никогда не получится сделать это?

(Смех)

 

Использование двусмысленных высказываний часто приводит к взаимному непониманию, замешательству. Такой комментарий может привести к еще большему развитию свободы и открытости. В этой ситуации вся семья как бы включается в игру на основе моего высказывания "сделать это".

 

Ван: Да!

К: Хорошо, не кажется ли тебе, что секс может служить препятствием любви? Сейчас в голову мне пришла фантастическая мысль... одна из тех, с которыми я имею дело, когда общаюсь с молодым поколением... И в этом отношении я похож на маму вашей мамы, ощущаю себя очень древним... Это похоже на половой член и влагалище, отправившихся на совместную прогулку, а людей здесь вовсе не видно, и я беспокоюсь о том, что они никогда здесь не появятся.

 

И опять: возможность оставить их один на один еще с одной зрительной метафорой - половой член и влагалище на свидании - очень привлекательна. Возможно, это приоткроет для них нечто существенное о сексе без любви. Высказывание о том, что я чувствую себя очень древним, отражает мои усилия предотвратить дисквалификации по причине полного непонимания происходящего. Так как я сам объявил себя дураком, им нет нужды это делать специально.

 

Столь быстрое движение беседы по направлению к сексуальности, на котором всегда лежит печать табу, явилось для меня некоторым сюрпризом. Подобный разговор весьма редко встречается на начальных этапах терапевтического процесса и представляет собой необычный путь для установления открытых терапевтических взаимоотношений. Несмотря на это, я ощутил значимость сексуальной темы в подтексте их разговора друг с другом и приложил усилия к тому, чтобы сделать ее обсуждение открытым. По сути дела, мои усилия представляли собой процесс дешифровки скрытых символов: вспомните, я услышал сексуальную тему в метафорическом обсуждении случая с забытыми ночной рубашкой и пижамой. Хотя сами они могли и не осознавать скрытого содержания этой коммуникации, ее суть для меня была ясна.

Открытость к собственным внутренним ассоциациям занимает центральное место в моей работе. Это путь моего личностного включения в семейную ситуацию. Каждая сессия становится для меня источником реального переживания, настоящего опыта. Я не испорчен представлением о том, что моя цель как терапевта - только помочь им. Мне важно получить нечто существенное и для себя. Если я буду свободен от роли помощника, семья сможет освободиться от позиции "подчиненного" по отношению ко мне. Они смогут обрести мужество, необходимое для исследования их собственной жизни, сохраняя при этом чувство любви к приключениям. Ванесса продемонстрировала такую способность, столь открыто обратившись к тому, что ее волновало в области секса.

Впрочем, это отражает не только ее мужество, но и то, что я рискнул обратиться к этой теме. Новые территории могут быть открыты, когда люди делятся друг с другом тем, что происходит внутри каждого из них.

Когда беседа продолжилась, интересная тройственная динамика между Ванессой и ее родителями вышла на поверхность. Моя помощь заключалась в указании на патологические моменты в ней. Сломав жесткие установки и паттерны, которые здесь образовались, я, надеюсь, обеспечил путь развитию.

 

П: Ванесса слишком беспокоится о проблемах, которые ее не касаются.

К: Например, таких, как мамин артрит?

П: Да, и еще о том, что я и Гейл не очень хорошо ведем себя дома. Я знаю, что она очень чувствительна. После того как я напишу ей письмо, она всегда звонит. Поэтому я больше не пишу ей писем. Это ее раздражает и она начинает беспокоиться.

М: Я говорю ему: "Не пиши ей совсем, потому что она очень переживает за нас". Он пишет ей о всяких неприятностях, и знаете, это делает ситуацию еще хуже. Я же просто не упоминаю о них.

Ван: Мне все-таки хочется знать, что у вас там происходит, хотя я отдаю себе отчет, что часто выхожу из себя.

М: Да, ты слишком нервничаешь.

Ван: Я хочу быть в курсе происходящего.

К: Вам бы хотелось лучше иметь горькую правду, чем мамину сладкую ложь?

В: Да!

К: Знала ли ты о том, что Мама лжет?

Ван: Лжет? Нет!

 

Семьи “застревают” и часто не развиваются лишь потому, что избегают настоящих контактов друг с другом и выше был продемонстрирован пример этого. Когда какая-то информация скрывается, можно избежать огорчений, но между людьми увеличивается дистанция. Мои усилия направлены на исследование этого коварного процесса путем наклеивания на него совсем не благожелательного ярлыка. Обзывание Мамы лгуньей выводит этот процесс на поверхность и позволяет произвести его переоценку.

К: Только что она сказала: "Не пиши ей совсем!"

М: Действительно, я это говорила.

Ван: Я чувствовала, что тебе нравится кое о чем умалчивать. А мне не нравится! Знаю, что ты хочешь нас защитить, как бы трудно тебе это ни было.

М: Да, я стараюсь оградить вас от проблем.

К: Это позволяет вам думать, что им все еще четыре или шесть лет?

М: Что вы имеете в виду?

К: Ну... что им еще рано знать какие-то вещи.

М: Да.

Ван: Ты поступаешь именно таким образом. Иногда ты обращаешься с нами как с малышами, которым еще рано знать правду.

 

Для того чтобы произвести реальные изменения в этом процессе, необходимо прежде всего разоблачить представление о том, что он несет какие-то позитивные функции защиты. Я помогаю им увидеть его как нечто препятствующее росту и инфантилизирующее их. Когда даны столь откровенные определения, семья будет двигаться по направлению к корректировке неблагоприятной ситуации.

 

"Ложь" - это особенное слово, которому трудно не придать значения, не заметить, игнорировать. Если для определения какого-либо процесса или явления выбрано именно это слово, разговор, который в другом случае быстро забылся бы, будет обязательно отмечен как имеющий большое значение. Атакуя тот процесс взаимодействия между ними, в котором избегается напряженность и вследствие этого снижается близость, интимность, я по сути дела очищаю путь для более открытого и честного общения.

Я не думаю, что оставаясь мягким, я смог бы достичь того же эффекта, так как должен был произойти обмен опытом, а не просто знаниями. Кроме того, мне вовсе неинтересно оказаться пойманным на крючок и усвоить тот стиль, которым оперирует семья, так как они большие мастера преодолевать различного рода кризисы, снижая их значимость. Я бросаю вызов этому умиротворяющему стилю.

Когда встреча продолжилась, они сделали попытку погрузиться в комфортную тему, обсуждая Гейл, отсутствующую дочь. Диалог тут же стал безжизненным, и я бросил вызов этому, пытаясь блокировать попытку избежать нарастающее напряжение. Когда Вы убираете страховочную сетку (разговор об отсутствующем члене семьи), возникает пустота, которую как-то нужно заполнить. Это означает, что присутствующие члены семьи обязательно должны проявить активность, иначе сессия замрет окончательно.

В данном случае я подталкивал Ванессу к тому, чтобы она взяла на себя инициативу и рискнула использовать представившийся шанс. Однако чаще я бываю менее директивным и жду их решений.

 

К: Давайте “вернемся к нашим баранам”, давайте поговорим о присутствующих и оставим в покое Гейл, пока ее здесь нет. Нехорошо говорить о ней за ее спиной.

(Пауза)

Ван: Хорошо (пауза).... Одна из проблем, которую мне бы хотелось обсудить - это мои взаимоотношения с мужчинами. Я просто отчаялась в попытках найти себе партнера и мне кажется, что это как-то связано с моими взаимоотношениями с папой. Мне очень-очень грустно и я сыта всем этим по горло (она начинает плакать). Я не знаю, смогу ли я встретить кого-то, кто будет меня по-настоящему любить. Я не могу больше этого выносить!

П: Быть может, все это началось с твоего рождения, когда за тобой ухаживала бабушка.

М: Да, может быть.

Ван: Я не знаю.

М: Да, в этом не было ничего хорошего. Мы жили тогда с моей мамой, так как я была очень слабой.

 

Как только Ванесса коснулось вопроса, связанного с большой личной болью, первое движение родителей было направлено к ее преуменьшению. Они обратились к истории вопроса и попытались уйти от его болезненного настоящего. Ванесса же сопротивлялась этому, проложив таким образом на семейной карте новую тропу.

Ван: Я не думаю, что именно здесь кроется причина. Я просто знаю, что очень трудно найти человека, который меня полюбил бы.

К: А вообще, как у тебя обычно с тем, в кого ты влюбляешься?

Ван: Я какое-то время встречаюсь с ним, а потом он уходит, все они уходят или же отвергают меня.

М: Она оказалась довольно сильной и агрессивной. Не знаю, многие ли современные девушки таковы.

П: Это уже становится традицией.

Ван: Я просто ничего не понимаю. Я всегда о ком-то думаю. Встречаюсь сейчас с этим Марком. Я о нем забочусь, хотя он не является именно тем человеком, который нужен мне.

М: В таком случае ты не должна обманывать себя по его поводу.

Ван: Я не знаю, почему я продолжаю встречаться с недоступными мужчинами. Я делаю это уже 12 лет. Я просто устала. Когда мне исполнилось 30, что-то щелкнуло у меня внутри и я решила, что мне необходимо все это изменить.

П: Конечно.

Ван: Я подарила себе большую вечеринку в честь 30-летия. Один из моих друзей, Питер, встретил на вечеринке мою подругу и они ушли вместе. Я почувствовала, как будто потеряла еще одного мужчину, в которого только-только начала по-настоящему влюбляться. Все продолжается без каких бы то ни было изменений!

П: Может быть, в этом отношении ты похожа на меня? Когда я в конце концов женился, я был старше, чем ты.

 

На этот раз комментарий Папы имеет более личностную окраску и больше похож на озабоченность происходящим, чем на попытку избежать этого.

Ван: Я думала об этом.

М: Да, до тех пор, пока ему исполнилось 33, он успел хорошенько повеселиться.

 

Христа в 33 года распяли, Джон в этом возрасте женился.

 

П: Женившись, я ушел в “отставку”.

К: Хорошая идея! Это позволило вам избежать конфликтов с женой.

 

Это был интуитивный ответ, предполагавший возможность поднять вопрос о супружеских изменах. Однако в этом месте беседы они пропустили намек мимо ушей.

П: Я женился потому, что умерла моя мать. Мне нужно было, чтобы кто-то хозяйничал в доме. Я знал ее семью и то, что она хорошая девушка. Но, наверное, я бы никогда не женился, если бы мама не умерла.

М: Он и вправду никогда бы не женился.

П: Некоторые из моих друзей еще до сих пор не женились.

К: Вы имеете в виду, что Ванесса не выйдет замуж до тех пор, пока вы не умрете?

П: Не знаю, быть может, она действительно выйдет замуж позже.

М: Выйдет замуж позже!

 

Этот краткий отрывок проливает немного света на некоторые элементы подводных течений в этой семье. Быть может, Ванесса стремится избежать тех взаимоотношений, которые видит между родителями, и делает это с таким упорством, что ее активность давит на партнера.

Ван: Но это беспокоит меня! Мне плохо.

П: А меня это вовсе не беспокоит. Я встречался с девушкой, а потом она ушла от меня и вышла замуж... Ну и что же! На берегу моря камешков много, а я схожусь с людьми легко.

Ван: Я тоже легко схожусь с мужчинами, но не могу выбрать подходящего для замужества. Один слишком сдержан и я не чувствую его любви, второй находит себе другую девушку. Теперь и у Марка, кажется, есть девушка.

К: Может быть, он боится, что ты съешь его?

 

Этот список неудач во взаимоотношениях с мужчинами, возможно, связан с интенсивностью ее попыток найти для себя партнера. Мои усилия здесь направлены на поиск метафоры того, как она могла бы отпугивать мужчин.

Ван: Я думаю, многие мужчины опасаются моей напористости.

К: Может быть, тебе кажется, что они необходимы тебе для того, чтобы заполнить пустоту внутри себя?

Ван: Да.

К: Но ты не можешь заполнить пустоту внутри себя кем-то другим.

Ван: Я знаю, что должна что-то с собой делать! Хотя мне неизвестно, как все-таки заполнить эту проклятую пустоту.

 

Вся эта область подводных течений в семье очень могущественна. Эмоциональные взаимоотношения между родителями оказывают глубокое влияние на детей. Воспитание в таком семейном окружении, которое отмечено безучастностью и дистанцией между мужем и женой, обычно приводит к проблемам с близостью у детей. В этом конкретном случае Папино описание женитьбы по соображениям выгоды и целесообразности очень показательно. Они прилагают усилия к тому, чтобы избежать такой же судьбы, однако результат оказывается тем же.

Наша способность преодолевать такие препятствия открытым и прямым способом создает условия, при которых рост оказывается возможным. Это может разрушить подобное гипнозу заклятье, которое, казалось бы, удерживает детей в рамках паттернов своей семьи. Наблюдая дистанцию между родителями и сопутствующие ей боль и изоляцию, дети, скорее всего, зададут себе следующий вопрос: "Пойду ли и я по той же дорожке?" Это дает возможность поиска взаимоотношений качественно иного рода.

Позже на сессии широкая сеть семейной динамики была выведена на поверхность.

 

К: Известно ли было вам, что если вы унижаете мужа, то это может способствовать тому, что ваши дочери научатся унижать своих молодых людей?

М: Да, возможно так оно и будет. Вы имеете в виду унижения в его присутствии. Я иногда это делаю за его спиной.

К: О, я понимаю, правда тогда становится достоянием общественности.

М: Но он всегда уходит. Он никогда не сядет, не поговорит.

К: Вы бы могли задержать его, когда он выходит из дома.

М: Он говорит, что у него дела. Это случается, когда он раздражается по поводу моих разговоров с Майком.

К: Вы имеете в виду то, что Майк - как бы ваша мама?

 

Наклеивая на Майка ярлык материнской роли по отношению к собственной матери, я надеюсь привлечь внимание к дисфункциональной природе этого “треугольника”. И опять я действую вне их обычного стиля, что само по себе может оказать влияние.

М: Да, что-то в этом роде.

К: Ребята! Ну и запутанная же у вас семейка. Никто не знает кто есть кто!

М: Мы можем разговаривать с Майком. Он все понимает.

К: Итак, если Майк для вас мать....(смех).....то для Марлы он бабушка.

 

Здесь я подталкиваю их к смешению ролей, хочу, чтобы они по настоящему почувствовали абсурдную сторону некоторых аспектов их взаимодействия.

Дор: Кто же в таком случае мой брат?

К: Все становится уж слишком сложным.

 

Мне хочется еще немного поговорить о "технике" игры с семейными ролями. Я намереваюсь высветить те области, в которых сами роли и функции, которым они служат, являются патологическими. Мой способ это делать - неожиданный и как бы комический - часто приводит к тому, что семья оказывается в состоянии увидеть абсурдность своей ситуации. Тот факт, что Майк утешает маму, когда она расстраивается, безусловно, является проблемой. Этот вид союза поколеий может оказывать весьма отрицательное влияние на всю систему внутрисемейных взаимоотношений. Я хочу разрушить комфортное состояние, связанное с такого рода союзами, но мне не хочется учить их, как быть идеальной семьей. Этот вид вмешательства в деструктивную ролевую структуру семьи оставляет реальное принятие решений за ними. Способность семьи хотя бы отчасти понять всю абсурдность этой ситуации является знаком того, что они вполне могут работать с такого рода вмешательством.

Идея о том, что терапевт может "научить" семью, как лучше функционировать, - явно нарциссическая идея. У меня слишком много своих собственных проблем, чтобы я еще был способен распродавать в “экспортном исполнении” собственный способ жизни. Пытаться продать то, с чем я сам не могу жить, - это уже нечто психопатическое. Все, что я могу для них сделать - это помочь им взглянуть на себя и полностью принять ответственность за свои решения и за свою жизнь.

Но это не значит, что я "выгоняю их на мороз". У них есть ресурсы и способности, на которые они могут положиться, и я ответственен за то, чтобы убедить их в существовании этих ресурсов и подтолкнуть к самостоятельному поиску. Любой другой вид реакции может оказать им плохую услугу, предполагая, что они, конечно же, опустошены и у них нет никаких связей друг с другом. Подспудная эмоциональная жизнь семьи всегда с ней - во всем своем разнообразии. К ней лишь должен быть найден доступ. И даже если предположить, что семья не обладает этими достоинствами, я должен прекратить “кормление грудью”, так как оно меня очень изматывает.

Позднее в беседе Мама начала обсуждать свое разочарование по поводу Папы. Особое внимание она обратила на его поведение во время их посещения танцев. Она пожаловалась на то, что он мог прийти туда с ней, но протанцевать весь вечер с другой женщиной. Она утверждала, что муж обычно не слушает протестов и оставляет ее в одиночестве.

 

К: Вы не говорили детям, что были удивлены тем, что никто не танцевал с вами в трезвом состоянии?

М: Нет, я этого им не говорила. Но меня беспокоит, что никто не хочет со мной танцевать.

Дор: Почему же?

М: Небольшой артрит. Они боятся.

Дор: Они боятся держать тебя в руках?

М: Они меня приглашали танцевать, а потом отказывались... Я негибкая. Я думаю, они боялись.

Дор: Хорошо, все, что ты можешь сделать, это попросить их потанцевать с тобой. Если они боятся... просто подойди к ним и скажи: "Я не собираюсь ломать себе ноги".

К: О, вы могли бы запретить папе танцевать до тех пор, пока кто-нибудь из его друзей не вызовется потанцевать с вами.

 

Здесь я подчеркиваю, что они - супружеская пара и что действия одного влияют на другого. Я также подталкиваю Маму к тому, чтобы она была менее пассивной и поняла, что может действовать.

М: Да, хорошо. Но вот что случается. Приходит пара... Папа приглашает женщину танцевать, а ее кавалер стоит в отдалении или просто уходит. Не так ли, папа?

П: Да, это верно, но в последнее время я не так уж много танцевал с другими.

К: Почему бы вам не сказать кавалеру: "Моя жена хороший танцор, а мне нравится ваша. Махнемся!"

(Сдержанное хихиканье детей)

М: Да.

К: "Увидимся за завтраком!"

(Смех)

 

Сейчас я взял их социальную игру и внес в нее сексуальный подтекст. Расширяя ее сценарий, я указываю на комфортный для них недостаток смелости.

Я хочу, чтобы они были свободны в соединении танцев с более глубокой неверностью. Давая им знать о моих подозрениях касательно сексуального подтекста всей этой танцевальной проблемы, я повышаю уровень их тревожности. Их комфортность стала весьма сомнительной. К следующему “танцу” игра будет уже другой.

 

К: Мы должны остановиться.

П: Да, это совсем другой подход.

(Смех)

К: Вы можете предложить заплатить за завтрак!

(Смех)

 

Допуская подобный обмен мнениями в присутствии детей, я разрушаю их фантастические представления о родителях как совершенно несексуальных существах. Оставив обвинение в неверности на уровне умозаключения, я добился того, что им не удастся его отрицать. И если закончить встречу подобными вопросами, висящими в воздухе, с ощущением незавершенности и замешательства, то это может привести к реальному их объединению и развитию!

И опять этот тип “засевания подсознательного” может иметь очень серьезные последствия. Вопрос о неверности был введен таким образом, что они его восприняли, но при желании могли и не реагировать. Если быть точным, эхо еще следует ожидать.

С точки зрения "техники", этот вид взаимодействия может быть охарактеризован как усиливающий ход. Я беру то, что они представили - повторяющуюся танцевальную проблему - и повышаю ставки, предполагая, что за этой проблемой стоит гораздо большее. В результате могут разрушиться их “удобные” чувства по поводу данной ситуации. Это в свою очередь безусловно изменит контекст следующего “танца”. Они свободны продолжать игру, но уже не могут ее не замечать.

 

* * *

Вопр: Карл, все это очень дико! Вы действительно считаете, что танец - по сути дела представляет собой сексуальную связь?

Карл: Конечно! Мне кажется... идея о том, что любовная связь не больше, чем пенис и влагалище, достаточно безумна. У нас все время случаются психологические любовные связи.

Этот человек имеет психологические любовные связи, танцуя со многими женщинами. Танцы представляют собой по сути дела сексуальный опыт. Вы ставите вашу ногу между ее ногами, а она ставит свою ногу между вашими ногами. Я должен был сказать, но не сказал, что мужчины не танцуют с ней скорее всего потому, что она выглядит слишком сексуально и они боятся, чтобы у них не произошла эрекция.

Вся эта идея с завтраком является хорошим примером того, что я называю “засеванием подсознания”. Причем здесь моя фантазия идет дальше их фантазии.

Вопр.: Да, это действительно выглядит так, будто вы подливаете бензин в огонь.

Карл: Вы не можете испытать оргазм, если предварительно не разогреетесь. Нужно подталкивать этих людей. Нельзя лишь просто жить рядом с ними. Нужно пытаться усилить проявления их жизни, чтобы сделать их более успешными и способными испытывать удовольствие.

Вопр.: Хорошо, разрешите мне задать вам простой вопрос. Отчего вы просто не учите их? Почему бы вам просто не научить их, например, получше общаться? Не преподать им урок о том, что они нуждаются в более уважительном и нежном отношении друг к другу?

Карл: Очень хорошо, что вы задали этот вопрос! Вы знаете, самая безумная идея заключается в том, что обучение, которое проводит профессиональный терапевт, качественно отличается от проповеди, десяти заповедей, советов соседа и т.д.! Это невозможно! Подумаешь, обучение... Мы не можем справиться со своей жизнью лишь посредством интеллектуального инсайта. Для этого может понадобиться что-то, что вторгается гораздо глубже, на уровне подсознания. И вы не должны беспокоиться о том, чтобы посеять слишком много семян. Помните ту притчу о Христе про высевание семян: если они не упадут в подходящую почву, то не будут расти. Если же они попадут в плодородную почву, то обязательно прорастут! И тогда то, что вырастет, можно будет собрать в качестве урожая. Итак, я думаю, что все эти истины, быть может, “прорастут” в них лишь спустя недели.

Вопр.: Итак, можно с полным правом утверждать, что вы не верите в обучение?

Карл: Может быть, под конец терапии вы и сможете просто сказать им что-нибудь, что удержится у них в головах, исключительно из-за значимости отношений с вами. Однако, обычно процесс обучения отнюдь не является терапевтическим.

 

 

6. УНИВЕРСАЛЬНАЯ ДИЛЕММА:

ОТЧАЯВШИЕСЯ МУЖЧИНЫ

И ПОЛНЫЕ НАДЕЖД ЖЕНЩИНЫ

 

Жена: Скажи, что ты меня любишь.

Муж: Я тебя люблю.

Жена: Неправда!

 

Жизнь безумна! Мы суетимся в поисках близости и личностной включенности - и все только для того чтобы в ужасе съежиться, едва такая возможность представится. Часто нам удобнее определять себя через социальную роль: я терапевт, я отец или я муж, - чем прилагать усилия к тому, чтобы быть человеком. Чем больше мы говорим о том, как важно быть индивидуальностью, тем крепче сживаемся с теми функциональными ролями, которые вынуждены играть.

С этой дилеммой сталкиваются каждый человек и каждая семья. Любая семья обладает сложной системой ценностей, образов и мифов о том, что есть собственно человеческое. Насколько мы открыты по отношению друг к другу? Насколько наша семья является роле-ориентированной? В состоянии ли мы приоткрывать наши импульсы, или они должны быть скрытыми? Насколько похожи и насколько отличны друг от друга мужчины и женщины? Являются ли дети автономными человеческими существами или же лишь отражением своих родителей? Подобные вопросы бесконечны, и обращаться к ним люди будут всегда.

Одной из самых эмоционально нагруженных проблем в семье выступает взаимоотношение полов, отношение мужчин и женщин друг к другу. Как они взаимодействуют друг с другом и какая дистанция для этого требуется? Как достигается близость? Данные вопросы входят в круг самых принципиальных в контексте внутрисемейных взаимоотношений. Когда мы вновь собрались на сессию, Ванесса стала говорить о своем прежнем опыте принадлежности к ашраму и поединках с мужчинами.

 

Ван: Я медитирую каждое утро по 10 минут, но уже не посещаю никаких специальных занятий.

К: Как тебе удалось освободиться? Или же ты все-таки попала в капкан?

Ван: О да! Я действительно попала в капкан! Мне кажется, что я отвернулась от ашрама, медитаций, чтобы направить всю мою энергию на личные взаимоотношения.

К: Как ты это сделала?

Ван: Посредством своих любовных связей.

К: О, ребята! Именно это я и говорил вчера на обсуждении. У меня были подозрения, что суть твоих вчерашних переживаний по поводу неудачных отношений с мужчинами состоит в том, что ты каким-то образом пытаешься заменить гуру друзьями-любовниками, поставить одних на место других.

 

Одна из серьезных жизненных проблем состоит в том, что мы слишком много фантазируем, мечтая, что о нас будут заботиться и нас будут опекать. Рискованно надеяться на то, что друг-любовник избавит вас от необходимости быть настоящей индивидуальностью. Если ему это не удастся, вы будете глубоко разочарованы. Но хуже, если ему это удастся, тогда вы - никто.

Ван: Я знаю. Это правда. Мой парень тоже говорит обычно: "Ты путаешь своих парней и гуру".

К: Как ты думаешь, могла бы ты прожить без гуру?

Ван: Или без парня?

К: Нет, нет.

Ван: Только без гуру?

К: Да. Потому что, если ты сможешь прожить без гуру, у тебя все хорошо получится с парнем.

М: Правильно.

Ван: Я.... я....я боюсь этого. Мне нужно что-то такое, за что я могла бы зацепиться.

 

Здесь Ванесса способна выразить словами свое желание, чтобы ее оберегали. Ей хочется верить, что она опять маленькая девочка и окружена заботой и вниманием, которые ей необходимы.

Сама интенсивность ее желания говорит о том, что здесь есть область, заслуживающая подробного исследования. Мои усилия направлены на то, чтобы связать эти потребности с проблемами семьи и ее желанием получить нечто большее от отца.

 

К: И ты не можешь положиться на Папу?

М: Да! Все именно так!

Ван: Может быть, я не знаю.

К: Вчера ты сказала, что проблемы с парнями как-то связаны с Папой.

Ван: Да.

К: Не думаешь ли ты, что не можешь положиться на него потому, что он не полагается на Бога как на гуру?

Ван: Я не знаю. Просто я не чувствую себя в безопасности с моими родственниками. Я не могу сказать: "Папа, я боюсь". Не думаю, что с ним у меня есть контакт подобного рода.

К: Когда ты перестала обниматься с Папой?

Ван: О, я не знаю, не знаю (ее тревожность возрастает). Я даже не помню.

К: Когда ты была маленькая, да?

Ван: Да.

К: Появлялось ли у тебя когда-либо чувство, что он боится сексуальных переживаний, связанных с тобой?

Ван: Да, я это чувствовала.

 

Мы уже обсуждали ранее - истинная проблема Ванессы в том, что она не может быть близка с Папой. Возникла тревога, когда я спросил про обнимание. Моя реакция вызвана желанием вынести этот вопрос на поверхность. Выявляя ее тревожность по поводу запрета на инцест, я надеюсь способствовать освобождению Ванессы, чтобы она могла видеть повседневную жизнь более ясно.

 

К: Не припомнишь ли ты, когда это приблизительно было? Моя мать впала в панику по поводу сексуальных чувств, вызванных мною, когда мне было тринадцать. Я понял это не сразу, а намного позже.

 

Здесь я делюсь кусочком своей жизни и таким образом нормализую вопрос о сексуальных чувствах между родителями и детьми. Я стараюсь ослабить их оборонительную установку по этому поводу.

Такой вид общения трудно отвергнуть, в отличие от любых прямых вопросов об инцесте в их семье. Когда они слышат рассказ о моей жизни, то не могут так же легко подвергнуть сомнению его истинность, как при упоминании об их жизни. Это часть моего опыта, а не их. Но поскольку это имеет еще и универсальное, общечеловеческое значение, оно является и их частью.

 

Ван: А-га-а...

К: Имеешь ли ты какое-то представление о том, сколько тебе было лет, когда ты и Папа уже не могли выносить возбуждения, вызываемого друг другом?

Ван: Я бы сказала, где-то после двенадцати. В голову приходит цифра двенадцать.

 

Способ, которым Ванесса отвечает на мой вопрос о переживаниях по поводу отсутствия телесных контактов с Папой, свидетельствует о том, что эта область нагружена скрытыми смыслами. И вновь мое естественное побуждение - подтолкнуть их на уровень, вызывающий большую тревожность - и тем дать возможность понять новый аспект действительности.

Однако, по правде говоря, это не такой уж спорный вопрос. Я просто приоткрываю здесь некую универсальную реальность. Высветить импульсы - не значит создать их вновь. Родители и дети действительно испытывают друг к другу сексуально окрашенные чувства. И опасными их делает та паника, которая связана с их отрицанием. Отдалять себя от детей, чтобы избежать импульсов, приводящих в замешательство - значит делать плохо семье. Я же хочу, чтобы мы стали лицом к лицу со своими импульсами, а не жили в страхе перед ними.

Решение поделиться с семьей частицей моего собственного связано с убеждением, что для того, чтобы по-настоящему войти внутрь семейной системы, необходимо вести себя

⇐ Предыдущая234567891011Следующая ⇒

Поделиться: