Шизофрения, подсознательное и сознание

В предыдущей главе мы уже говорили о взаимосвязи шизофрении и сновидной жизни человека, а также о некоторых особенностях сновидений людей, страдающих этим психозом. Там мы вкратце рассмотрели точки зрения К. Г. Юнга, Анри Эйя и других исследователей. Здесь мы бы хотели кратко изложить и проанализировать точку зрения известного психоаналитика Г. С. Салливана по тому же вопросу. Одновременно мы предлагаем ряд новых идей о соотношениях сознания и подсознательного, а также о механизмах осознания подсознательных психических содержаний.

Отметим с самого начала, что Г. С. Салливан предложил весьма оригинальную и интересную точку зрения о природе шизофрении и о различиях здоровых людей и шизофреников. Согласно его взглядам, человек,

свободный от шизофрении, вовлекаясь во взаимоотношения с другим человеком, мыслит и действует на общей для обоих культурной основе с помощью общих категорий и представлений той культуры, в рамках которой и благодаря усвоению которой происходила их социализация и формирование. В той мере, в какой поведение и мысли личности при общении с другим отвлекаются, отходят от этой общей культурной основы, в той мере личность является шизофреником'.

Эту точку зрения он считает полезной рабочей гипотезой, одновременно отмечая, что в настоящее время очень трудно измерить взаимно общую, т. е. приемлемую для обоих культуру. Если человек живет в определенной культурной среде, то это еще не означает, что он обязательно усвоит эту культуру. Известно, что существуют индивидуальные различия людей, которые оказывают значительное влияние на усвоение культурных ценностей. Пока еще не создана техника измерения «культурных аспектов» или природы и уровня акультуризации отдельных людей.

Однако Г. С. Салливан считает, что возможно найти косвенный, но плодотворный подход к решению этой проблемы. Он обращает наше внимание на то обстоятельство, что сновидения человека в значительной степени выражают его личностные черты. В меньшей степени такой характер имеют также дневные фантазии, грезы, поскольку только небольшая их часть независима от влияния окружающей социальной среды и отдельных людей. Между тем, отмечает этот ученый, некоторые простейшие сновидения свободны от внешних измерений или референций. По этой причине чем больше данное психическое содержание сходно со сновидением, образованным в период глубокого сна, тем больше насыщен личностным содержанием. Различия между шизофреником и психически здоровым человеком, по мнению Салливана, можно раскрыть исходя из того, что данную межличностную ситуацию первый из них оценивает преимущественно по личностным, субъективным критериям, в то время как второй — по взаимно согласованным, социально приемлемым критериям.

Когда для здорового человека его связь с внешней ситуацией остается непонятной, он может вести себя так, что его действия будут мало отличаться от действий, совершаемых в сновидениях. Это может привести или к нарушению целостности его личности, или, в конце концов,

См.: Sullivan H. S. The Modified Psychoanalytic Treament of Schizophrenia // Theories of Psychopathology. Essays and Critiques. —N. Y., 1973., — P. 220.

к шизофрении. По мнению Г. С. Салливана, шизофреником можно назвать человека, интерес которого к внешнему миру крайне ослаб, и это обстоятельство выражается в виде крайнего утомления. Следует отменить, что эта своеобразная концепция шизофрении имеет ряд точек соприкосновения с взглядами К. Г. Юнга. Она весьма интересна, хотя и в некоторых отношениях спорна.

Когда здоровый человек видит кошмарное сновидение, то после пробуждения, в течение определенного времени, может оставаться под влиянием преобладавшего в нем настроения. По мнению Салливана, шизофреник отличается от здорового человека тем, что как будто постоянно находится в сновидных ситуациях (эту же мысль мы встретили у К. Г. Юнга). В течение первых часов и дней явного проявления болезни у шизофреников наблюдается резкий переход от одного психического состояния к другому. Сновидные состояния у шизофреника становятся обычными и часто повторяющимися.

После выдвижения этих идей о природе шизофрении Г. С. Салливан переходит к обсуждению таких вопросов, которые важны не только для лучшего понимания личности шизофреника (что с учетом распространенности этой болезни исключительно важно для психологии и психиатрии), но и для более глубокой разработки представлений об уровнях психической деятельности человека. «Как это случается, — спрашивает Салливен, — что многие из нас способны с большим успехом различать свои сновидения и переживания бодрствующего состояния, тогда как шизофреник в этом деле терпит неудачу? Почему только часть людей, имеющих ночные страхи и кошмарные сновидения, оказывается в состояниях хронической шизофрении?» '.

Этот вопрос нам представляется чрезвычайно важным, поскольку затрагивает важнейший вопрос о соотношениях сознания и подсознательного. Если примем, что К. Г. Юнг и Г. С. Салливан правы и шизофреник действительно находится в состоянии переживания сновидений, то, говоря уже с помощью понятий, характеризующих уровни психической активности, следует сказать следующее: оказываясь на пред-сознательном сновидном уровне, шизофреник теряет способность перейти на уровень сознания, ему не удается восстановить сознательную сферу и вытеснять подсознательные психические содержания. Поэтому мы считаем, что шизофрению можно охарактеризовать в ка-

См.: Sullivan H. S. The Modified Psychoanalytic Treament of Schizophrenia // Theories of Psychopathology. Essays and Critiques. — N. Y., 1973. — P. 220.

честве такого психического заболевания, при котором нарушены механизмы перехода психических содержаний с одного уровня на другой.

Так как наши представления об уровнях психической активности опираются на данные современной эмпирической психологии о разновидностях памяти, открывается возможность связать шизофрению с процессами памяти, устанавливать связи между различными видами и уровнями памяти и разновидностями этой болезни'.

Таким образом, можно психологически конкретизировать исследование механизмов шизофрении и их отличие от механизмов нормальной познавательной деятельности.

Г. С. Салливан подчеркивает еще одно важное обстоятельство: нормальному человеку тоже не всегда легко ограничить свои впечатления бодрствующей жизни от впечатлений, остающихся от сновидений. Каждая личность имеет системы мощных внутренних мотивов, которые выражаются в сновидениях и этим путем «разряжаются». Именно по этой причине сновидения имеют для человека исключительно большое значение, иногда поднимаясь до уровня подлинных ценностей. Эти внутренние тенденции, по его мнению, выражаются только в сновидениях и в других измененных состояниях сознания, и именно по этой причине разделены, разграничены от тех тенденций личности, которые всегда и неизменно даны в его подсознательном «Я».

Эта точка зрения ценна тем, что позволяет выдвинуть новую гипотезу об условиях и механизмах осознания подсознательных психических содержаний: одним из условий успешного, не встречающего внутреннего сопротивления осознания содержаний онтогенетической динамической памяти (подсознательного) является отсутствие диссоциаций и конфликтов между тенденциями их осознания и теми основными мотивами личности, которые направляют ее поведение в бодрствующем сознательном состоянии. То, что Г. С. Салливан называет «диссоциацией», следует понимать как несоответствие или конфликт тех целей и ценностей, которые порождаются под воздействием несовместимых внутренний мотивов поведения человека.

Важность предложенной гипотезы обусловлена, в частности, тем обстоятельством, что из нее естественным образом вытекает такое следствие — исследование процесса осознания внутрипсихических содержаний должно осуществляться двумя главными путями:

См.: Налчаджян А. А. Личность, психическая адаптация и творчество. — Ереван, 1980. — Гл. 1,§2.

1) исследование уровней психики и динамики психических содержаний, перехода от одного уровня на другой;

2) исследование тех мотивов, которые порождают это движение психических содержаний и их полное или частичное осознание, приводят к одной из разновидностей воспроизведения или апперцепции, установлению контроля над перемещениями психических содержаний в психическом пространстве и другим результатам.

Наша гипотеза касается особенно этого второго, мотивационного аспекта процесса осознания психических содержаний.

Таким образом, глубокое психологическое исследование шизофрении, сравнительный анализ сновидений шизофреника, его подсознательных процессов является одним из путей, способных навеять новые идеи об уровнях психики и закономерностях психической деятельности. Разумеется, предложенные нами теоретические идеи нуждаются в дальнейших эмпирических исследованиях и обосновании.

ГЛАВА 10