Глава 5. Гасконец и итальянец
Тем временем кардинал вернулся к себе в кабинет, у дверей которого дежурил Бернуин. Мазарини спросил, нет ли каких новостей и не было ли известий из города, затем, получив отрицательный ответ, знаком приказал слуге удалиться. Оставшись один, он встал и отворил дверь в коридор, потом в переднюю; утомленный д'Артаньян спал на скамье. – Господин д'Артаньян! – позвал Мазарини вкрадчивым голосом. Д'Артаньян не шелохнулся. – Господин д'Артаньян! – позвал Мазарини громче. Д'Артаньян продолжал спать. Кардинал подошел к нему и пальцем коснулся его плеча. На этот раз д'Артаньян вздрогнул, проснулся и, придя в себя, сразу вскочил на ноги, как солдат, готовый к бою. – Я здесь. Кто меня зовет? – Я, – сказал Мазарини с самой приветливой улыбкой. – Прошу извинения, ваше преосвященство, – сказал д'Артаньян, – но я так устал… – Излишне просить извинения, – сказал Мазарини, – вы устали на моей службе… Милостивый тон министра привел д'Артаньяна в восхищение. – Гм… – процедил он сквозь зубы, – неужели справедлива пословица, что счастье приходит во сне? – Следуйте за мной, сударь, – сказал Мазарини. – Так, так! – пробормотал д'Артаньян. – Рошфор держал слово; только куда же он, черт возьми, делся? Он всматривался во все закоулки кабинета, но Рошфора не было нигде. – Господин д'Артаньян, – сказал Мазарини, удобно располагаясь в кресле, – вы всегда казались мне храбрым я славным человеком. «Возможно, – подумал д'Артаньян, – но долго же он собирался сказать мне об этом». Это, однако, не помешало ему низко поклониться Мазарини в ответ на комплимент. – Так вот, – продолжал Мазарини, – пришло время использовать ваши способности и достоинства.
В глазах офицера, как молния, сверкнула радость, но тотчас же погасла, так как он еще не знал, куда гнет Мазарини. – Приказывайте, монсеньер, – сказал он, – я рад повиноваться вашему преосвященству. – Господин д'Артаньян, – продолжал Мазарини, – в Прошлое царствование вы совершали такие подвиги… – Вы слишком добры, монсеньер, вспоминая об этом. Правда, я сражался не без успеха… – Я говорю не о ваших военных подвигах, – сказал Мазарини, – потому что, хотя они и доставили вам славу, они превзойдены другими. Д'Артаньян прикинулся изумленным. – Что же вы не отвечаете?.. – сказал Мазарини. – Я ожидаю, монсеньер, когда вы соблаговолите объяснить мне, о каких подвигах вам угодно говорить. – Я говорю об одном приключении… Да вы отлично знаете, что я хочу сказать. – Увы, нет, монсеньер! – ответил в совершенном изумлении д'Артаньян. – Вы скромны, тем лучше! Я говорю об истории с королевой, об алмазных подвесках, о путешествии, которое вы совершили с тремя вашими друзьями. «Вот оно что! – подумал гасконец. – Уж не ловушка ли это? Надо держать ухо востро». И он изобразил на своем лице такое недоумение, что ему позавидовали бы Мопдори и Бельроз, два лучших актера того времени. – Отлично! – сказал, смеясь, Мазарини. – Браво! Недаром мне сказали, что вы именно такой человек, какой мне нужен. Ну, что бы вы сделали для меня? – Все, монсеньер, что вы мне прикажете, – ответил д'Артаньян. – Сделали бы вы для меня то, что когда-то сделали для некоей королевы? «Положительно, – мелькнуло в голове д'Артаньяна, – он хочет заставить меня проговориться. Но мы поборемся, Не хитрее же он Ришелье, черт побери!» – Для королевы, монсеньер? Я не понимаю. – Вы не понимаете, что мне нужны вы и ваши три друга? – Какие три друга, монсеньер? – Те, что были у вас в прежнее время. – В прежнее время, монсеньер, – ответил д'Артаньян, – у меня было не трое, а полсотни друзей. В двадцать лет всех считаешь друзьями.
– Хорошо, хорошо, господин офицер, – сказал Мазарини. – Скрытность прекрасная вещь. Но как бы вам сегодня не пожалеть об излишней скрытности. – Пифагор заставлял своих учеников пять лет хранить безмолвие, монсеньер, чтобы научить их молчать, когда это нужно. – А вы хранили его двадцать лет. На пятнадцать лет больше, чем требовалось от философа-пифагорейца, и это кажется мне вполне достаточным. Сегодня вы можете говорить – сама королева освобождает вас от вашей клятвы. – Королева? – спросил д'Артаньян с удивлением, которое на этот раз было непритворным. – Да, королева! И доказательством того, что я говорю от ее имени, служит ее повеление показать вам этот алмаз, который, как ей кажется, вам известен и который она выкупила у господина Дезэссара. И Мазарини протянул руку к лейтенанту, который вздохнул, узнав кольцо, подаренное ему королевой на балу в городской ратуше. – Правда! – сказал д'Артаньян. – Я узнаю этот алмаз, принадлежавший королеве. – Вы видите, что я говорю с вами от ее имени. Отвечайте же мне, не разыгрывайте комедии. Я вам уже сказал и снова повторяю: дело идет о вашей судьбе. – Действительно, монсеньер, мне совершенно необходимо позаботиться о своей судьбе. Вы, ваше преосвященство, так давно не вспоминали обо мне! – Довольно недели, чтобы наверстать потерянное. Итак, вы сами здесь, ну а где ваши друзья? – Не знаю, монсеньер. – Как, не знаете? – Не знаю; мы давно расстались, так как они все трое покинули военную службу. – Но где вы их найдете? – Там, где они окажутся. Это уж мое дело. – Хорошо. Ваши условия? – Денег, монсеньер, денег столько, сколько потребуется на наши предприятия. Я слишком хорошо помню, какие препятствия возникали иной раз перед нами из-за отсутствия денег, и не будь этого алмаза, который я был вынужден продать, мы застряли бы в пути. – Черт возьми! Денег! Да к тому же еще много! – сказал Мазарини. – Вот чего вы захотели, господин офицер. Знаете ли вы, что в королевской казне пет денег? – Тогда сделайте, как я, монсеньер: продайте королевские алмазы; но, верьте мне, не стоит торговаться: большие дела плохо делаются с малыми средствами.
– Хорошо, – сказал Мазарини, – мы постараемся удовлетворить вас. «Ришелье, – подумал д'Артаньян, – уже дал бы мне пятьсот пистолей задатку». – Итак, вы будете мне служить? – Да, если мои друзья на то согласятся. – Но в случае их отказа я могу рассчитывать на вас? – В одиночку я еще никогда ничего не делал путного, – сказал д'Артаньян, тряхнув головой. – Так разыщите их. – Что мне сказать им, чтоб склонить их к службе вашему преосвященству? – Вы их знаете лучше, чем я. Обещайте каждому в зависимости от его характера. – Что мне пообещать? – Если они послужат мне так, как служили королеве, то моя благодарность будет ослепительна. – Что мы будем делать? – Все, потому что вы, по-видимому, способны на все. – Монсеньер, доверяя людям и желая, чтобы они доверяли нам, надо осведомлять их лучше, чем это делает ваше преосвященство… – Когда наступит время действовать, – прервал его Мазарини, – будьте покойны, вы все узнаете. – А до тех пор? – Ждите и ищите ваших друзей. – Монсеньер, их, может быть, нет в Париже, это даже весьма вероятно. Мне придется путешествовать. Я ведь только бедный лейтенант, мушкетер, а путешествия стоят дорого. – В мои намерения не входит, – сказал Мазарини, – чтобы вы появлялись с большой пышностью, мои планы нуждаются в тайне и пострадают от слишком большого числа окружающих вас людей. – И все же, монсеньер, я не могу путешествовать на свое жалованье, так как мне задолжали за целых три месяца; а на свои сбережения я путешествовать не могу, потому что за двадцать два года службы я копил только долги. Мазарини задумался на минуту, словно в нем происходила сильная борьба; потом, подойдя к шкафу с тройным замком, он вынул оттуда мешок и взвесил его на руке два-три раза, прежде чем передать д'Артаньяну. – Возьмите, – сказал он со вздохом, – это на путешествие. «Если тут испанские дублоны или хотя бы золотые экю, – подумал д'Артаньян – то с тобой еще можно иметь дело»». Он поклонился кардиналу и опустил мешок в свой просторный карман. – Итак, решено, – продолжал кардинал, – вы едете…
– Да, монсеньер. – Пишите мне каждый день, чтобы я знал, как идут ваши переговоры. – Непременно, монсеньер. – Отлично. Кстати, как зовут ваших друзей? – Как зовут моих друзей? – повторил д'Артаньян, не решаясь довериться кардиналу вполне. – Да. Пока вы ищете, я наведу справки, со своей стороны, и, может быть, кое-что узнаю. – Граф де Ла Фер, иначе Атос; господин дю Валлон, или Портос, и шевалье д'Эрбле, теперь аббат д'Эрбле, иначе Арамис. Кардинал улыбнулся. – Младшие сыновья древних родов, – сказал он, – поступившие в мушкетеры под вымышленными именами, чтобы не компрометировать своих семей! Длинная шпага и пустой кошелек, – нам это знакомо. – Если, бог даст, эти шпаги послужат вам, монсеньер, – отвечал д'Артаньян, – то осмелюсь пожелать, чтобы кошелок вашего преосвященства стал полегче, а их бы потяжелел, потому что с этими тремя людьми и со мной в придачу вы, ваше преосвященство, перевернете вверх дном всю Францию и даже всю Европу, если вам будет угодно. – В хвастовстве гасконцы могут потягаться с итальянцами, – сказал, смеясь, Мазарини. – Во всяком случае, – сказал д'Артаньян, улыбаясь так же, как кардинал, – они превзойдут их в бою на шпагах. И он вышел, получив отпуск, который тут же был ему выписан и подписан самим Мазарини. Едва очутившись во дворе, он подошел к фонарю и поспешно заглянул в мешок. – Серебро! – презрительно проговорил он. – Так я и думал! Ах, Мазарини, Мазарини, ты мне не доверяешь, – тем хуже для тебя, это принесет тебе несчастье. Между тем кардинал потирал себе руки от удовольствия. – Сто пистолей, – пробормотал он, – сто пистолей! Сто пистолей – и я владею тайной, за которую Ришелье заплатил бы двадцать тысяч экю! Не считая этого алмаза, – прибавил он, бросая любовные взгляды на перстень, который оставил у себя, вместо того чтобы отдать д'Артаньяну, – не считая этого алмаза, который стоит самое меньшее десять тысяч ливров. И кардинал прошел в свою комнату, чрезвычайно довольный вечером, который принес ему такой отличный барыш; уложил перстень в ларец, наполненный брильянтами всех сортов, потому что кардинал имел слабость к драгоценным камням, и позвал Бернуина, чтобы тот раздел его, не думая больше ни о криках на улице, ни о ружейных выстрелах, все еще гремевших в Париже, хотя было уже около полуночи. Д'Артаньян в это время шел на Тиктонскую улицу, где он жил в гостинице «Козочка». Скажем в нескольких словах, почему д'Артаньян остановил свой выбор на этом жилище.
Воспользуйтесь поиском по сайту: ![]() ©2015 - 2025 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...
|