К истокам «венесуэльской трагедии»

Триумф корпораций. Каков сегодняшний миропорядок и куда он движет мир

…Удивительная вещь – человеческая история. Кому-то она может показаться противоречивой, кому-то – загадочной и потрясающей, кому-то – кровавой и драматичной. Историю человечества можно рассматривать через разные призмы, давая разнящиеся оценки и прогнозы. Тем не менее, остаётся фактом лишь одно – история человечества есть история развития производственных отношений, в уникальности развития которых лежит уникальность развития вообще. Уникальна ли наша эпоха? Более чем. Она удивительней и противоречивей всех предыдущих эпох. Назови мы современный этап развития «постиндустрианализмом», «неофеодализмом», «неоколониализмом» и парой-тройкой других сложных слов с латинскими приставками, сути эпохи это не переменит, существующие факторы никак не аннулирует. Данная статья не есть что-то инновационное, переворачивающее ваше представление о мире, или что-то реакционное, призывающее к откату назад, пропитанное духом чартизма или романтической ностальгией. Скорее наоборот, она призвана где-то – избавить от иллюзий, где-то подытожить многочисленные размышления, где-то – сделать прогноз и дать наиболее объективную оценку тому или иному явлению. В силу своей разрозненности, многие факты представляются нам малосвязанными, а некоторые просто неизвестны, а это неизбежно порождает известную долю предрассудков, стереотипов и заблуждений. Давайте же исправим этот недочёт, и если не распахнём, то уж точно – приоткроем завесу той тайны, так незаметно, иногда мрачно витающей подле нас. Итак, вы читаете статью: «Триумф корпораций. Каков сегодняшний миропорядок и куда он движет мир».

К истокам «венесуэльской трагедии»

...Июнь 2017 года выдался для Венесуэлы жарким не только в плане климата. Боливарианскую республику уже более 4-х лет сотрясает политический кризис, который грозит вот-вот достичь своего апогея. Любой, кто прочёл название статьи спросит: «Ну, а при чём тут Венесуэла? В статье же не обзор событий в Венесуэле должен быть…?». Дело в том, что, прежде чем рассуждать о собственно проблеме, заявленной в названии, нам нужен яркий пример этой самой проблемы. Итак, давайте же сделаем небольшой экскурс, хоть и в новейшую, но уже историю:
В 1999-м году правительство Уго Чавеса принимает ряд осторожных законодательных мер, в результате которых государство получает контрольный пакет (51%) акций в нефтедобыче и нефтеразведке, значительно увеличена плата за добычу нефти иностранными компаниями. В продолжительной борьбе с бастующими сотрудниками государственной нефтедобывающей компании PDVSA Чавес одерживает победу, как результат - половина персонала были уволены. Все эти меры можно охарактеризовать как частичную национализацию нефтедобывающей промышленности, которая до сих пор есть основа венесуэльской экономики. В 2002-2006 гг. мы наблюдаем улучшение экономической ситуации, оздоровление экономики. В 2002-м году средний доход на душу населения в Венесуэле достигает первого места в Южной Америке, а ВВП – 131,7 млрд. долларов. Стоит заметить, что до прихода Чавеса правительство Рафаэля Кальдеры следовало курсу на улучшение «инвестиционного климата», поспособствовав концентрации всей нефтяной отрасли в руках иностранных компаний. В начале января 2007 года правительством Уго Чавеса запускается процесс национализации телекоммуникационной и электроэнергетической компании — Compania Nacional de Telefonos de Venezuela (CANTV), которую контролировали американские фирмы, но, что самое главное, вместе с курсом на построение "социализма XXI века",объявленного в январе того же года правительство принимает меры получения 51% акций крупнейших иностранных компаний в Венесуэле – «ExxonMobil», «Shevron», «Total», «ConocoPhillips», «Statoil», «BP». Таким образом, осмелившись на более серьёзные шаги в плане национализации промышленности правительстве Венесуэлы натолкнулось на стену реакции со стороны иностранного капитала, которая была отнюдь не неподвижна, а уж тем более, безопасна.

Неожиданно для всех, в феврале 2007 года начинается быстрое увеличение темпов роста инфляции, ухудшение экономической ситуации. После установления государственных цен на все продукты, мясо, молоко, сахар исчезают с полок, или продаются по цене, почти в 2 раза превышающей установленную государством. На венесуэльских финансовых рынках замечается резкий рост спекуляций. В 2007 сети супермаркетов отказываются торговать мясом и мясными продуктами по госценам [1]. Спекуляцию и укрывательство продовольствия Мария Иглесиас, министр лёгкой промышленности и торговли, расценила как покушение на «боливарианскую революцию» и действия, направленные на дестабилизацию обстановки в стране, объявившей о переходе к социализму...На протяжение всего 2012 года ситуация ухудшается, инфляция в феврале 2013 составила 37%. Чем дальше – тем драматичнее. В марте 2013 года скончался и сам президент Чавес. В связи с наступлением экономической рецессии, ростом преступности, 4 февраля 2014 года протесты студентов перерастают в антиправительственные митинги по всей стране. В июне 2014 года инфляция достигла ~62,2%, со средним ростом 2% за месяц. В июле 2014 – обрушение цен на нефть, инфляция переваливает за 100%, экономический кризис переходит в «горячую фазу» и продолжает нарастать вплоть до сегодняшних дней [2]. После победы оппозиции на парламентских выборах в декабре 2015-го года, политический кризис разгорелся с новой силой, а затем и вовсе перерос противостояние Президента и Парламента. 30 марта 2017 Верховный суд Венесуэлы объявил о том, что принимает на себя функции парламента, а так же лишает лидера оппозиции Энрике Каприлеса права занимать государственные должности сроком на 15 лет. Инфляция в апреле превышает 800% попутно с наступлением энергетического кризиса и прекращением поступления инвестиций в экономику Венесуэлы. Политический кризис, подобно кризису экономическому, перешёл в «горячую фазу», и только в апреле в массовых акциях протеста приняли десятки тысяч, а сам митинг был окрещен «маршем всех маршей».
Параллельно с этим, в США уже принят законопроект о «Гуманитарной помощи Венесуэле и защите демократического управления» (S.1018) [3], который предусматривает перевод на счета венесуэльской оппозиции $20 млн., вместе с этим планируется расширение санкций против Венесуэлы и чиновников из правительства Мадуро; Банк Goldman Sachs за $865 млн. приобрёл уже сегодня 30% всех ценных бумаг государственной компании Венесуэлы – PDVSA, при этом, реальная стоимость облигаций – $2,8 млрд [4]. Сегодня экономический крах Венесуэлы стал очевидным, и даже повышение цен на нефть уже не спасёт её. Когда же будет объявлен дефолт, делёж венесуэльской экономики принесёт, по словам аналитиков из Goldman Sachs, «огромные прибыли для американских финансистов». Не это ли та «мифическая дикость» современного мира, тот, якобы малозначимый или даже отсутствующий факт, по словам некоторых апологетов, от которого нынешние последователи Бернштейна и Каутского предпочитают пренебрежительно отмахиваться. Не это ли наследие «керосинной войны» Рокфеллера, или Бурской кампании?.. Что ж, оставим нынешних реформистов наедине с враждебными им фактами.

Вот мы и закончили с предисловием. После его прочтения буквально у каждого, вероятно, возник резонный вопрос: «Но почему же погибла венесуэльская экономика? Ведь кризис начался в 2007, цены на нефть упали в 2014. Не могла же частичная национализация привести к таким масштабам трагедии, это доказывает и исторический опыт, а главное – экономические законы. Не рухнули ведь другие сырьевые экономики…». Некоторые, более «смелые» СМИ пишут, что причиной экономического упадка Венесуэлы стали волюнтаристская политика Мадуро, некоторые винят в «венесуэльской трагедии» обвал цен на нефть, большой госдолг, коррупцию, маленькие расходы на социальную помощь[5]. Другие же предпочитают конфузно отмалчиваться, или сводить всё к «очередному краху социализма». На этих причинах мы долго останавливаться не будем ввиду их некомпетентности. Одни говорят лишь о усугублении обстановки, другие представляют из себя либо констатацию факта и те социальные тенденции, которые наметились уже после 6 лет кризиса, либо же вообще никакой смысловой ценности не несут.