 |
Западная традиция. Муж-герой. Рассказ об ухе
|
|
|
|
Западная традиция
В: Нельзя ли получить истории и иллюстрации из западной традиции, которые пояснили бы или сделали доступным то особое знание, на которое так часто ссылаются на Востоке?
О: Вы, конечно, можете получить подобные примеры, но проблема заключается в том, что на Западе понимание такого примера сводится, как правило, к тривиальному: 'дурная кличка накрепко пристает'. В литературе Запада и его фольклоре есть множество шуток и историй, которые могут быть использованы для развития мудрости. Однако было принято либо восхвалять их как короткие рассказы, либо смеяться над их 'забавной стороной'. В результате, у людей вырабатывается иммунитет к тому воздействию, которое могли бы оказать эти материалы на пробуждение более глубокого понимания.
В: Почему этого не случилось с восточной литературой?
О: Потому что идея «жемчужины, скрытой внутри (обычной) раковины» постоянно повторяется и поддерживается живой. Довольно занятно, что на этой идее в западных переводах и воспроизведениях восточных историй довольно часто ставилось ударение, чтобы настоять на сохранении этого элемента как гипотетической возможности. Настойчивое утверждение, что раковина с устрицей может содержать жемчужину вместо, так сказать, молчаливой продажи устриц, открывает западному читателю возможность поиска подобного содержания в историях с восточным колоритом, тогда как в западном рассказе он не допускает наличия такого содержания.
В: Есть ли готовый пример?
МУЖ-ГЕРОЙ
О: Вот история об одной женщине, которая отказалась выйти замуж за некоего человека, потому что «тот не добился успеха в жизни». Она сказала, что хочет выйти замуж за героя. Человек отправился в Африку и вскоре стал исследователем с мировым именем. Когда он вернулся, чтобы вновь просить ее руки, женщина сказала, что за это время вышла замуж. Он захотел узнать, кто тот воплощенный идеал, покоривший ее сердце, чтобы выказать почтение такому человеку. Она призналась: «Он всего лишь профессиональный игрок в гольф клубе, что дальше по дороге».
|
|
|
В искаженном виде эта история была изложена в романе одним западным писателем. Глубина, мудрость и вся сила подобных материалов затемняется присущей Западу привычкой выискивать только развязку, юмор ради юмора, описания характеров, сюжет, моменты кульминации и разрядки, и т. д.
При таком прочтении теряются другие значения истории. Однако, если бы она была представлена в восточном контексте, то даже западная публика могла бы увидеть в ней что-то имеющее большую учебную ценность. И есть десятки примеров такого рода.
Большая часть прежде находившихся в обращении на Западе словесных материалов, хотя и не вся, была, таким образом, присвоена пустословами или оккультистами. Однако кое-что осталось, а восстановить можно гораздо большее.
РАССКАЗ ОБ УХЕ
На Западе довольно часто подобный материал можно обнаружить в неожиданных ситуациях, шутках и историях, в событиях. Однако, там нет умения использовать эти материалы, хотя оно может быть развито.
Одна из основных задач суфия – давать людям возможность видеть самих себя такими, какие они есть в действительности, и рассеивать их иллюзии о том, кем они являются, или о том, чем, как они думают, они занимаются. Вот западный анекдот, который достаточно хорош для суфийской истории-демонстрации:
Один человек пришел на выставку Ван Гога в Нью-Йорке. На выставке собралось столько людей, что он не мог подойти к картинам. Он ушел оттуда, отрезал ухо от засоленной бычьей туши, вставил его в рамку, затем вернулся на выставку и повесил это на стену под названием «Ухо Ван Гога».
|
|
|
Люди столпились около этого предмета, что позволило истинному любителю искусства увидеть картины и показало людям, что сами они здесь только ради сенсации.
В суфийском контексте эта история была бы использована как для указания на различие между эстетическим чувством и эмоцией, так и для того, чтобы участники событий увидели самих себя – кем же они являются в действительности.
На Западе, однако, подобные истории обычно подаются только в качестве шуток, позволяя слушателю развлечься и, вероятно, почувствовать облегчение от того, что его там не было, или же превосходство над другими людьми, которых так ловко 'провели'.
Интересно отметить вот что: западный человек желает знать, есть ли какие-либо традиции в его истории, которые помогли бы ему; тогда как восточный человек склонен выяснять, поможет ли ему данный материал, откуда бы он ни происходил.
Мне вспомнилась старинная поговорка: Ребенок замечает: «Этот ястреб белый», тогда как взрослый спрашивает: «Насколько остры его когти? »
И, я надеюсь, что мы не забываем, поскольку уж говорим об этом, что наиболее ценные традиции на Западе ведут свое происхождение, и мы говорим об этом не без гордости, со Среднего Востока, и, в особенности, с восточного Средиземноморья...
|
|
|
