 |
Операция против бандгруппы Мулло Усмана в к. Хан-Чарбаг восточнее Андхоя в октябре 1985 г.
|
|
|
|
Из сборника: «ВРЕМЯ ВЫБРАЛО НАС...». Сборник примеров героических поступков воинов-интернационалистов. Под общей ред. подполковника В. Кудрявцева. Автор-составитель капитан С. Сметанников, г. Душанбе 1988 г., 50 с.:
4 октября 1985 года, большая группа бандитов, окруженная советскими и афганскими воинами в к. Чарбаг, чуть только на землю опустилась темнота, пошла на прорыв.
Острие своего удара душманы направили туда, где, перекрывая глубокий арык, занимало позиция отделение младшего сержанта Юрия Тюнькова (войсковая часть 2042).
Бой еще только начинался, когда ударившая в башню бронетранспортера граната заклинила установку пулеметов. Экипаж боевой машины занял оборону вместе с десантом. "Не дать бандитам пройти" - так поставил задачу перед подчиненными Ю. Тюньков.
Выполнить ее было не просто: чувствуя свое численное превосходство, прикрываясь за частыми изгибами глубокого арыка, душманы шли напролом, с отчаянием и злобой ударяя по позициям мотострелков из всех видов стрелкового оружия.
...Пять часов длился тот ночной бой. Шесть раз подходили бандиты к окопам на расстояние, когда выручить могла только граната.
Когда подошла помощь, бой уже кончился. 35 бандитов нашли убитыми у позиции отделения сержанта Ю. Тюнькова, 23 из них погибли от смертельных осколочных ранений.
Из записной книжки Цехмейстера Николая Анатольевича, инструктора минно-розыскной собаки 1-й погз 1-й ММГ 47-го пого:
«В октябре 1985 года поехали на операцию в сторону Андхоя. Мы блокировали кишлак с восточной стороны. Там немного погуляли по кишлаку, да и вообще по местности. Наш БТР № 753, который уже сделали, стоял где-то в двухстах метрах от кишлака возле глубокого арыка по которому мог пройти человек незамеченный. В один из дней по этому арыку трое наших пацанов пошло в кишлак за провизией. Я остался возле БТРа их ждать. Через некоторое время к нам поехала машина с ПФСом, нужно было пойти в кишлак и предупредить ребят, чтобы не высовывались. Я взял автомат с одним магазином и пошел по арыку в Андхой. Я орал, орал в кишлаке, но никто из ребят не отзывался. Перед входом в одно жилище я увидел кувшин, я по нему немного пострелял и ушел обратно к нашему БТРу. Через некоторое время к нам пришли парни, которые уходили, они «нашли» продовольствие. Курей, муку, конфеты, рис с изюмом принесли. Они все были перепуганные, как потом они рассказали, что кто-то по ним стрелял. Оказалось, что это я стрелял по кувшину, а хлопцы были внизу, и пули свистели у них над головами. Они и подумали, что это «духи» появились. Томченко говорит, что палец окунул в какое-то варенье, подымает руку ко рту, а тут пули свистят возле лица, на землю падает, гранату вытаскивает и думает все, обложили «духи». В общем, все обошлось хорошо. Банда ушла обратно, а по дороге из Мазари-Шарифа пошла правительственная колона на Меймене. Мы остались на блоке, чтобы никто в кишлак не вошел. Как-то вечером, когда мы ужинали, то услышали топот многих ног, мы все подскакивали, я схватил СПШ и начал стрелять в сторону Андхоя. Оттуда в нашу сторону неслось где-то около 20 лошадей, мы открыли по ним огонь. Они завернули обратно в кишлак. Потом сопровождали колону до Меймене…
|
|
|
Из воспоминаний Суровцева Михаила, в 1985-86 гг. сержанта, командира расчета 3-й ПЗ ММГ-2 «Шибирган»:
В октябре наша ММГ участвовала в очередной операции по блокированию бандгруппы Мулло Усмана в к. Хан-Чарбаг восточнее Андхоя. На разных картах этот кишлак по-разному назван: Чарбаг, Ханличарбаг. Мы его называли Ханчарбаг.
…Очередной раз блокировали Ханчар-Баг в середине осени, но Мулло Усман опять сумел прорваться. На этот раз, спалив БТР 3-ей ММГ (если память не изменяет, это была уже 3-я операция в этом кишлаке в 85-ом году и все без особых результатов…). По-моему в тот раз в операции участвовали только мангруппы нашего Керкинского отряда.
|
|
|
В экипаже подбитого Мардианского «броника» пулеметчиком был Серега Клопов из Ивановской области – наш с Олегом Арчаковым подчиненный, почти что земляк и друг еще по Керкинской «учебке». Впоследствии на январской операции в Акче мы с ним встретились, и Серега рассказал, как было дело (об этот ниже). Тогда же после ночного боя известно было только одно – экипаж сумел убежать, одного ранило, все оружие кроме водительского автомата утеряно. Последнее привело в ярость Союзное начальство. Один из «кабинетных стратегов» изрек, что «пограничники бросали оружие только в 41-ом и 85-ом», по-крайней мере такой слух гулял между бойцами. Еще говорили, что экипаж в Союзе ждал трибунал. Утром на блок вместо подбитого «броника» срочно бросили два наших экипажа с Андхоя во главе с замбоем капитаном Расюком. На месте ночного боя попалось несколько неразорвавшихся гранат, видимо, парни откидывались ими как камнями. Оружие не нашли, «духи» успели снять даже КПВТ.
Как раз во время этой операции началась плановая замена оружия и формы. Всем выдали новенькие АКС-74 с пластиковым цевьем и складывающимся металлическим прикладом, а вскоре после операции новую форму-«эксперементалку». Днем наш экипаж, возглавляемый замполитом, только что вернувшимся из отпуска, срочно отправили сменить экипажи на блоке для перевооружения. Проезжая КП, мы увидели парней с подбитого «броника». Их готовили к отправке в Союз на разборки. Никого к ним не подпускали, как к арестантам. По их виду было понятно, что парни еще не отошли от шока. С них сняли даже ремни, а может они их на бегу побросали. Сгоревшую коробочку отбуксировали к нам в Андхойскую крепость, где БТР так и стоял возле бани печальным памятником бесплодных попыток взятия Ханчар-Бага. Его броня была в нескольких местах пробита, в т.ч. пулями калибра 7,62 мм. Мы сменили экипаж замбоя на блоке. Похвастались новым оружием. Осмотрели место ночного побоища. Замполит в своем репертуаре раскритиковал позицию, выбранную предшественниками. Он как обычно не мог обойтись без спектакля. Соскочив с брони и приставив ко лбу руку козырьком, он обводил взглядом горизонт. Ну прямо - Илья Муромец с картинны Васнецова «Три богатыря». После такой «рекогносцировки» нам было приказано заново отрыть окопы и капонир под БТР. Командование, перестраховавшись, усилило экипаж противотанковым расчетом. Замполит приказал вырыть позицию под СаПоГ метрах в 30-ти от БТРа, а между позициями еще один окоп для ночного бдения. «Стратег» не учел одного – прямо перед линией обороны, буквально в нескольких шагах начинались густые заросли тростника, тянувшиеся до самого кишлака. Он хотя и был невысоким и днем не вызывал опасений, но с наступлением сумерек казался сплошной стеной. Стало понятно, как «духам» удалось незамеченными подойти вплотную к позиции наших предшественников из Мардиана. Гарантии, что прошлой ночью прорвалась вся банда, не было, кишлак так и не удалось прочесать. Поэтому стало не до шуток. К тому же, замполит решил рассредоточить нас по одному на трех позициях. Расстояние между окопами оказалось большим, чем до края тростниковых зарослей. Всю ночь, по одному на позиции, мы не смыкали глаз, ловили каждый шорох, но, слава богу, для нас все обошлось благополучно...
|
|
|
…позже когда были в Мардиане, встретился с Арчаковым и Клоповым. Тогда Серега и рассказал подробнее, как было дело под Ханчар-Багом. Их командиром был один из братьев-близнецов Скрябиных (второй служил в нашей ММГ с самого ее основания, был тогда НЗ 2-й ПЗ). Оба брата были мастерами спорта по самбо, старыми вояками и абсолютными «пофигистами». На операцию в Ханчар-Баг офицер поехал без автомата. В экипаже вместе с ним было пятеро человек. Вставали на блок уже в сумерках. Молодого бойца посадили печь блинчики на ужин, а остальные пошли расставлять растяжки. Уже подходили обратно к позиции, как вдруг сработала «сигналка», и тут же со всех сторон стали выскакивать «духи». Парни подхватили молодого и все вместе побежали вдоль блока. Басмачи лупили вдогонку, ранили в руку водителя. Серега Клопов бежал с ПК, несколько раз падал, над головой свистели очереди, чтобы не отстать от своих пришлось бросить пулемет. До ближайшей коробочки добрались лишь с одним автоматом у раненного водителя. Басмачи прорывались и через соседнюю позицию экипажа из Шоры, но те смогли отбиться. На выручку выдвинулась Шибирганская БМП, пришлось расстреливать горящий БТР из пушки, но басмачи уже успели снять пулеметы и вытащить БК. Парней в Союзе допрашивало начальство с большими звездами. Грозились отдать весь экипаж под трибунал из-за того, что бросили оружие. Однако нашелся среди них один офицер, прошедший Афган. Он спросил, как бы поступили они сами, оказавшись в подобной ситуации… и хорошо еще, что все остались живы и никого не бросили. Под арест никого не отдали, но экипаж расформировали. Клопов из пулеметчиков, переквалифицировался в минометчики…, таскать плиту от миномета в нештатном ДШа.
|
|
|
Этот БТР-60 ст. л-та Скрябина В.И. был подбит под Ханчар-Багом в октябре 1985 г.:
Фешин, Шиншаков, Борзов
Из блокнота Миронова Александра Нестеровича, офицера ОВО «Ашхабад» КСАПО
«С 24 по 27 сентября с.г. проводился заключительный этап десантной операции в зоне ответственности 66 пого (кишлаки Махи-Нау и Мохнау провинции Бадахшан) с целью разгрома БГ Курбона, А.Кадыра и оказания помощи государственным органам ДРА в укреплении народной власти в зоне Махи-Нау, проведения пропагандистских мероприятий с местным населением и стабилизации политического положения в данном районе.
Местные органы власти считают необходимым с точки зрения политической и экономической значимости данного района выставить в кишлаке Махи-Нау ОЗР и взять под свой контроль зону Махи-Нау. В связи с чем им была оказана помощь в разгроме банды Курбона.
В результате проведенной операции уничтожено: бандитов – 26. Захвачено призывников – 20, 29 единиц оружия, около 4000 патронов, 2 выстрела к РПГ.
На протяжении всей операции партийно-политическая работа проводилась непрерывно и целенаправленно, основные усилия при этом направлялись на поддержание высокой бдительности, морально-боевых качеств соблюдения мер безопасности при ведении боевых действий в сложных условиях гор.
С личным составом согласно календарного плана отработки политических занятий проводились политчасы, политинформации, была организована и активно проводилась работа вокруг периодической печати, обсуждение статей, радиовещание.
Партийно-политическую работу на третьем этапе операции проводили 4 офицера политических отделов округа и отряда, 10 офицеров – политработников подразделений, 60 агитаторов, 36 редакторов боевых листков, 44 молодежных докладчика.
|
|
|
Расстановка политработников политического отдела следующая: КП – майор Миронов, ПКП – капитаны Сулим и Рудницкий.
Партийная прослойка на заключительном этапе операции составила в авиагруппе – 63%, ДШМГ 47 пого – 18%, ДШМГ 48 пого – 23%. Лучшие из лучших в эти дни подали заявления о приеме их кандидатами в члены КПСС. Всего было подано 16 заявлений.
На протяжении всей операции проводилась политическая работа с местным населением и военнослужащими НВС ДРА, спецпропаганда на бандформирования в ходе операции направлялась на разъяснение политического и военного значения разгрома бандгрупп Курбона и А.Кадыра.
Проведены агитационно-пропагандистские мероприятия с населением кишлаков Махи-Нау, Наргав, Дауки-Шакай.
Всего проведено 2 митинга, 3 групповые беседы: «О жизни мусульман Советского Востока», «Советский Союз – верный друг афганского народа», «НВС ДРА – на страже завоеваний Апрельской революции», 17 политопросов. Проведено 10 звукопрограмм: «Речь Б.Кармаля на 13 Пленуме ЦК ДНДА» (так записано в блокноте Миронова А.Н., примечание Степнова М.Г.), «Речь Б.Кармаля на торжественном собрании, посвященном 20-летию НДПА», «Закон об амнистии», «Предупредительные тексты на бандитов» и т.д.
Всего распространено 700 экземпляров листовок, из них на бандитов 130 штук, остальные общеполитического характера. Распространено газет на языках дари и пушту «Родина» и «Правда Апрельской революции» - 230 штук.
Активно работала в ходе заключительного этапа операции агитационно-пропагандистская группа, созданная совместно с командованием оперативного батальона царандоя и местными партийными активистами.
Проводился комплекс контрпропагандистских мероприятий с личным составом десантных войск (видимо, имеется в виду ДШМГ и НДШЗ, принимавшие участие в операции. Это уточнение связано с тем, что в этой операции принимало участие подразделение «коммандос» ВС ДРА, примечание Степнова М.Г.). В ходе операции личный состав показал высокие морально-боевые качества, высокую выучку действия в горах, проявляли мужество, разумную инициативу и героизм.
24 сентября 1985 года при десантировании боевой группы вертолет № 58 (командир капитан Кулеш) был обстрелян бандитами. Старший техник вертолета старший прапорщик Голоколенов Влад. Федорович получил ранение. Экипаж вертолета проявил хладнокровие и мужество. Несмотря на огонь душманов, продолжал выполнять задачу. Старший прапорщик Голоколенов с 1980 г. Принимает участие в оказании интернациональной помощи ДРА. За этот период совершил более 1500 боевых вылетов.
При блокировании участка местности проявил мужество и решительность командир боевой группы лейтенант Набиуллин. Будучи раненным, он не покинул поле боя, продолжал командовать подразделением до подхода подразделения.
Вывод: Считаю, что весь комплекс партийно-политческих мероприятий, проводимых в ходе операции, способствовал поддержанию у всего личного состава высокого морально-боевого духа, мобилизации людей на смелые и решительные действия. Формирования у них боевой активности, дисциплинированности и разумной инициативы. Политико-моральное состояние личного состава, здоровье, состояние воинской дисциплины удовлетворительное.
Санитарные потери составили: 6 человек, из них две безвозвратные. Начальник 1 ДШЗ старший лейтенант Зубарев Андрей Владимирович. Заместитель начальника 2 ДШЗ по политчасти старший лейтенант Рощинский Андрей Иванович. Все ДШМГ 47 пого.»
Блокнот Миронова Александра Нестеровича, офицера ОВО «Ашхабад» КСАПО
Блокнот Миронова Александра Нестеровича, офицера ОВО «Ашхабад» КСАПО
Операция против банды "инженера Башира" под Рустаком
Из воспоминаний Степнова Михаила Геннадьевича, замполита 3-й погз 1-й ММГ 47 пого:
«Из Калай-Хумба нас перебросили в Керки. Прилетели мы на аэродром Керков, а тут дают команду – в часть не выезжать, ждать дополнительной команды. Потом команда поступила – нас опять грузят в борты и мы летим в Московский пого. Началась операция на бандглаваря Инженера Башира под Рустаком в районе кишлака Ялькашан. Бортов нагнали в Московский очень много. Вероятно, оба авиаполка: Марыйский и Душанбинский. Вылетали мы рано утром. Я был в первой волне. В вертолете всего 4 человека: расчет ПК, снайпер и я. При подлете к месту высадки вертолетчики отнурсовались всей кассетой правым бортом, у которого я сидел. Увидев справа по борту столб огня и, почувствовав, как вертолет отбросило назад, я подумал, ну вот и прилетели… Скорее всего «Стингер»… Оказалось, что так выходит полная кассета НУРСов.
Борты даже не приземлялись, касались земли одним передним колесом, а то и просто зависали, мы выпрыгнули из борта и сразу заняли круговую оборону. Бросали то нас непосредственно на «духовские» позиции. Осмотревшись, поднялись вверх в гору метров на 100-150. Попали на позицию ДШК. Правда самого ДШК там уже не было, валялись только гильзы. Обзор с этой позиции был прекрасный. Видно все и во все стороны. Долина, как на ладони. Да и сама позиция была сделана на славу. Такие подземные ходы сообщения…
После первой волны высадились основные силы Керкинской ДШМГ. Я в этот период продолжал командовать 1 ДШЗ и одновременно исполнять обязанности замполита всей ДШМГ. В том районе, где десантировалась 1 ДШЗ, было и управление ДШМГ.
На следующий день, или через пару дней (сейчас уже вспомнить трудно) вызывает меня Лапушко Юра и ставит задачу: я и со мной еще человек 10 – боевой разведдозор. Нам предстоит в горных условиях выдвинуться в определенную точку. Основные силы: большая часть 1 ДШЗ, управление ДШМГ и «Альфа» будут двигаться за нами с временным разрывом 10 минут. Нам предстояло выйти к месту десантирования 3 ДШЗ.
Сначала мы спустились в ущелье. Дальше надо было подниматься по практически отвесным скалам. Пока мой боевой разведдозор искал место подъема на эти скалы, нас успели догнать основные силы. С божьей помощью забрались на эти скалы, оттуда на горный хребет и пошли вперед. В ходе движения к нам каким-то образом присоединились сарбозы. Лапушко дает мне команду – вперед не лезть, а гнать перед собой сарбозов. Сарбозы тупят, вперед идти не хотят, боятся засады. Юра Лапушко тоже сзади подгоняет, нервничает, начинает темнеть, а нам еще идти и идти. Плюнул я на этих сарбозов и пошли мы с БРД сами вперед. На подходе я услышал, что в 3 ДШЗ подорвался солдат. Уже в полной темноте соединились с 3 ДШЗ Николая Рулева.
Таких горных переходов я до этого момента не испытывал. Из сил выбился полностью. Даже на Куфабе с его кислородным голоданием было легче. По приходу на место расположения узнал подробности подрыва солдата.
После десантирования вечером бойцы 3 ДШЗ стали готовить пищу. Рядовой Семененко Александр для создания кострища поднял камень, а под этим камнем оказалась граната. Она, естественно, рванула. Всю мощь взрыва и осколки Семененко принял на себя. Позже на этом месте нашли накладную на продукты для НДШЗ «Имам-Сахиб». Вероятно, ранее здесь также проводилась операция и бойцы из этой НДШЗ оставили гранату под камнем для «духов». Ставили то для «духов», а оказалось, для своих… Что скрывать, сколько было потерь от своих…
На следующий день Лапушко Ю.М. поставил моей ДШЗ задачу – совершить разведрейд в окрестностях расположения ДШМГ, но в кишлак не соваться. Что мы успешно и сделали. Пол дня опять по горам протопали, правда никого в окрестностях не нашли.
Как нас снимали с операции уже не помню. Помню, что сняли в Московский, а оттуда в Керки мы летели на Ми-26. Часть ДШМГ улетела самолетом Ан-26, но основная часть, в том числе и я – на вертолете.
По прибытию в Керки мы помянули погибших за время этих операций товарищей. Поминки были дома у Лукашова Николая. После операций с Керкинской ДШМГ мне предложили в ней остаться. Но после всех этих боевых потерь такого желания у меня не было. Я сказал, что хочу «домой» – в Меймене. Прилетел в Меймене и моя мангруппа мне показалась просто раем! Что было, то было…»
01.10.1985 года при проведении десантной операции по поиску банды «инженера Башира» в районе кишлака Ялькашан (юго-восточнее Рустака) погиб, подорвавшись на гранате, радиотелеграфист 3-й ДШЗ Керкинской ДШМГ рядовой СЕМЕНЕНКО Александр Иванович
|
|
|
