Когда линии расходятся: зигзаги судьбы.

Первые девять дней с момента авиакатастрофы МинСок не помнит. Он много пьёт, просыпается где-то на улице и снова идёт пить. Во рту постоянно гадко, так же как и на душе, но, пожалуй, на душе ещё хуже, если есть такое понятие как «хуже». Всё предельно просто – птица счастья, которую он ощущал в ладонях, сжимая в руках тело Ченя, упорхнула, оставив в пальцах Сока лишь маленькое пёрышко из своего хвоста – воспоминания о том, что в жизни МинСока имел место такой момент, когда он нашёл свою судьбу. Красная нить, соединяющая его и Ченя, разорвана и волочится по земле следом за парнем, прочерчивая за его спиной рваные зигзаги его пьяной походки. На девятый день МинСока забирают в полицейский участок за неадекватное поведение и бродяжничество, где выясняется, что Ким МинСок, гражданин Южной Кореи, в КНР пребывает нелегально. Ещё около недели уходит на бумажную волокиту – из Южнокорейского Посольства в Китае посылают запрос на обработку данных о Киме – и ожидание подтверждения и приказа на депортацию МинСока на родину. Цю Пай пытается уладить этот вопрос деньгами и связями, потому что не хочет терять столь ценного ассистента, но получает вежливый отказ и просьбу не лезть в дела, к которым отношения не имеет.

Говорят, что за всё в жизни нужно платить. МинСок в полной мере ощущает этот негласный закон на себе: Чень пришёл в его жизнь, вдохнул в неё смысл и надежду, а затем разрушил всё, не оставит и камня на камне – абсолютная потеря оказывается платой за кратковременное эфемерное проявление счастья. Отношения СюМиня и Ченя подобны фейерверку – они начались со встречи, такой же неожиданной, как первый залп салюта, развивались так же стремительно и ярко, но оставили после себя лишь обожжённый патрон и удушающий запах серы. МинСок остаётся совершенно один – Тао не прощает его и даже не приходит попрощаться – без любимой работы и заветной мечты.

Погода портится в день вылета СюМиня, и пока его самолёт рассекает облака, корец просто мечтает, чтобы отказали турбины или же самолёт потерял управление, попав в зону турбулентности – тогда бы он стал ближе к Ченю, нет, ЧонДэ. Но что-то свыше бережёт МинСока, и самолёт совершает удачную посадку на западном побережье Йонджондо-Йонъюдо. Сок ступает на родную землю и понимает, что сюда была доставлена лишь его оболочка – с каждым шагом пустота внутри наполняется гулким эхом его шагов, поднимающимся от пяток к макушке.

* * *

Проходит год, а может и больше – Ким МинСок, устроившийся после прибытия в Корею певцом в одном из многочисленных баров Инчхона, идёт из почтового отделения в свою съёмную комнату. Он каждый месяц пишет письма Цю Паю, расписывая в нескольких словах, как ему сейчас живётся и что он в полном порядке, и просит того переслать вложенное внутрь письмо своим родителям. МинСок так и не находит силы признаться родным, что его мечта стать мангакой потерпела полнейший крах. Он не притрагивается к карандашам и перу с того момента, как узнает о смерти Ким ЧонДэ – рисунки слишком ярко напоминают ему о прошлом.

– Я дома, – негромко говорит МинСок, закрывая за собой дверь. Из кухни тут же выглядывает маленькая девочка, лет пяти, и с визгом бросается к парню.

– Оппа! – она прижимается к ногам Сока, а затем тянет его за край рубашки, виновато глядя себе под ноги. МинСок ничего не спрашивает, а девочка сбивчиво бормочет: – Оппа будет кричать… Мама уже кричала… Сонни нашла коробку с бумагами оппы… Но Сонни ничего не успела разглядеть! – девчушка поднимает на Сока взгляд и невинно хлопает ресничками. – Честное слово!

– Никогда не трогай чужие вещи, ЧжиСон-а, – внутри МинСока не просто пусто, но и убийственно холодно, он неловко взъерошивает девочке волосы в момент одеревеневшей рукой и выдавливает из себя подбадривающую улыбку, но она получается слишком горькой. – Иногда люди складывают свои вещи в коробку лишь для того, чтобы их не трогать.

– О… – понимающе протягивает девочка и останавливается возле комнаты СюМиня. А потом, будто вспомнив что-то, спрашивает: – Оппу ведь зовут Ким МинСок, да?

– Да, – соглашается с ней Сок.

– Тогда, значит, Ким ЧонДэ – это родственник оппы? – широко улыбается своей догадке девочка на весь свой частично беззубый рот.

СюМинь молчит, не зная, что ответить – упоминание имени Ченя выбивает почву из-под его ног. И он лишь обессиленно опирается спиной о стену, стараясь не съехать по ней на пол. Он находит в себе силы, чтобы тихо ответить:

– Да, это в каком-то смысле родственник оппы, – он понимает глаза к потолку, потому что чувствует, как в них начинают собираться непрошеные слёзы, а плакать на людях он не намерен, пускай даже перед ребёнком.

– Я не видела, чтобы братик оппы приезжал сюда, - бубнит девочка, отпустив рубашку МинСока, и прикладывает ладони к своим надутым щекам. – Значит, оппа должен сам навестить братика! – она смущённо улыбается Соку и нехотя вытягивает из кармана визитку Ченя. – Я хотела оставить это себе, но, наверное, без этого оппа не сможет встретиться с братиком…

МинСок протягивает дрожащую руку, чтобы забрать белый прямоугольник, но девочка отдёргивает руку назад и капризно надувает губы:

– Пускай оппа пообещает, что сразу же поедет к братику, а то знаю я вас, взрослых, – она обиженно морщит носик. – Вы всегда забываете о своих обещаниях. Вот мама мне обещала в то воскресение купить щенка, но до сих пор этого не сделала, потому что бабушка заболела, и работы стало больше. А если бы она мне сразу его купила, то я сейчас бы играла с ним. И оппа тоже забудет о братике на работе, а потом и у оппы может заболеть бабушка, поэтому оппа должен поехать к братику прямо сегодня, – для пущей убедительности девочка топает ногой, а у СюМиня не хватает смелости рассказать этому ребёнку, что такого человека, как Ким ЧонДэ, уже давно нет в живых.

– Хорошо, – соглашается он с девочкой, продолжая держать руку протянутой, и девочка недоверчиво косится на него, но визитку отдаёт.

– Я буду следить за тобой, – грозно говорит малышка, показывая пальчиком на себя, а потом на МинСока, а затем хлопает в ладошки. – Ой, я же забыла, что поставила моему медвежонку градусник! Мне нужно дать ему пилюли и поставить компресс. Извини, оппа, я не могу с тобой сегодня поиграть.

Девочка убегает в свою комнату, а из кухни выходит её мать, вытирая руки о фартук.

– МинСок-ши, простите, что Сонни полезла в Ваши вещи… – женщина чувствует неловкость, глядя на Сока, наверняка, она в отличие от дочери пересмотрела всё содержимое его коробки.

– Ничего! – слишком наигранно говорит Сок и машет ладонью ей в ответ, а затем быстро скрывается за дверью в свою комнату.

Визитка в его пальцах давит мёртвым грузом, тянет тело вниз, и МинСок едва держится на ногах, пока идёт к своей кровати. Он падает на заправленную постель и поднимает руку с карточкой на уровне глаз; хоть в комнате и выключен свет, он точно знает каждую букву на этом небольшом кусочке картона. И в этот момент к нему приходит понимание того, что идея с «навестить братика» не такая уж и плохая. Ему было хорошо с Ченем, но они так с ним и не попрощались – это вызывает острое чувство вины в груди СюМиня. Если он слетает в Канаду на могилу Ченя, то может быть тогда ему станет немного легче на душе. Ведь пока они не попрощались, он не может отпустить ЧонДэ из своих мыслей, а если он не отпускает его ментально, то значит, что душа Ченя не может отыскать успокоения после его смерти.

На следующее утро МинСок выходит из комнаты с чемоданом в руке и наличными, собираемыми на чёрный день, за пазухой, звонит из холла своей многоэтажки на работу и просит ЧунМёна подменить его в баре пару дней, пока сам он будет отсутствовать в городе. ЧунМён охотно соглашается, не задавая лишних вопросов, и желает МинСоку хорошо отдохнуть.

«Золотой парень, этот ЧунМён, - думается Соку, когда он уже сидит в зале ожидания в аэропорту. – Наверное, не будь в моей жизни Ченя, то мы бы с ним давным-давно начали встречаться».

* * *

Торонто встречает МинСока ясной погодой и слепящим солнцем. Парень надевает тёмные очки и идёт шумными улицами, наполненными французско-английским диалектом. От большого количества непривычных слов у Сока раскалывается голова, но он находит в себе силы, чтобы поймать такси и на ломанном английском объяснить, куда нужно ехать.

Нужная квартира находится в престижном районе, и МинСок испытывает благоговейный страх, когда ему приходится войти в огромный зеркальный небоскрёб, в котором, по всей видимости, живут одни богачи. Мужчина на рецепшне недоверчиво косится на Сока и незаметно подзывает к себе охранника: они подходят к корейцу вместе и вежливо интересуются, с какой целью он держит сюда визит.

– Мне нужно вот сюда, – машет СюМинь визиткой Ченя перед носом мужчин.

– О, так бы и сказали, что пришли посмотреть квартиру мистера Кима, – облегчённо улыбаются они. – Мистер Смит сейчас Вам её покажет.

– Она полгода назад была выставлена на продажу, – рассказывает охранник с фамилией Смит, указанной на именном бейдже, звеня ключами, пока они идут с Соком по коридору. СюМинь понимает его через слово, но понимает же. – Все вещи остались там от предыдущего хозяина и отдаются за просто так вместе с квартирой. Вы там сами уже решите, хотите ли оставить их себе или же выбросить.

Они подходят к нужной двери, и охранник отпирает её со словами:

– Вы пока осматривайтесь, а я сбегаю в туалет, – и, войдя в квартиру, он первым делом заруливает в туалет.

В глазах МинСока темнеет от нахлынувших эмоций, но он держит себя в руках и оглядывается. Квартира оказывается однокомнатной – огромная кухня, которой Чень вряд ли пользовался, потому что дверь в неё открывается со скрипом, характерным для заржавевших деталей, и небольшая комнатушка-мастерская. В комнатушке царит творческий хаос – на полу валяются краски, скомканные листы бумаги, кисти, карандаши, крошки и одноразовые стаканы из-под кофе. Когда охранник говорил о вещах, оставшихся от предыдущего хозяина, то не говорил, что это могут быть именно такие вещи.

В комнате было тяжело дышать и пахло цвелью, поэтому МинСок подошёл к окну и открыл форточку, впуская поток относительно свежего прохладного воздуха. Обернувшись, он смотрит на рабочий стол ЧонДэ и ему становится невыносимо грустно, он отводит взгляд в противоположную сторону и замечает на стене ещё одну дверь. Эта дверь отчётливо выделяется на фоне разрисованной яркими красками стены, на которой изображено небо и парящие в нём птицы, причудливые цветы и растения, прикрывающие собой аккуратные иероглифы – это всё наверняка было нарисовано Ченем. Даже банки с краской и грязные кисти остались нетронутыми.

МинСок подошёл поближе к стене, чтобы рассмотреть её, и почувствовал, как по ногам потянул сквозняк из-под двери. Парень ставит свой чемодан на пол и, не дожидаясь возвращения охранника, открывает её. На мгновение его ослепляет яркий свет, но протерев глаза, он понимает, что свет исходит от настольной лампы. МинСок удивлённо оглядывается по сторонам, но ничего не видит, потому что окна закрыты плотными занавесками, а перед глазами всё ещё пляшут белые круги. Он закрывает за собой дверь и подходит к столу, на котором лампа и стоит. Стол необычный – для рисования манги, со стеклянной крышкой, и почему-то страшно похожий на тот, который стоит в комнате Ченя. На столе расположены листы манги, но похоже, что мангака, рисовавший всё это, уже закончил работу на сегодня, так как лампы под крышкой стола были выключены. МинСок смотрит на последние страницы: на одной круглолицый брюнет идёт коридором вместе с человеком в служебной форме, и дальше они входят в одну из квартир и брюнет рассматривает всё вокруг, неуверенно заглядывая в двери, а на другой – этот брюнет подходит к разрисованной стене и проходит в дверь, расположенную в ней; чуть ниже изображён недоумевающий охранник, вышедший из туалета и обнаруживший пропажу посетителя, он зовёт его, заглядывая то на кухню, то в ванную, а затем чешет затылок и подбирает оставленный гостем чемодан и спускается на рецепшн.

– Я думал, что ты никогда уже не прилетишь в Торонто, – слышит откуда-то со стороны МинСок, и голос ему кажется настолько знакомым, что ему хочется умереть, если это какая-то галлюцинация.

Он поворачивается на звук и пытается разглядеть того, кто к нему обращается. Сок слышит мягкие шаги в сторону окна, и через мгновение в комнату попадает дневной свет – человек, говоривший с СюМинем, открывает тяжёлую занавеску, заставляя их обоих зажмуриться от столь резкой перемены освещения.

– Ох! – только и может выдохнуть МинСок, хватаясь за сердце и со шлепком приземляясь на стул. Перед ним стоит ЧонДэ, живой, правда слегка бледный и заросший, ЧонДэ.

Сок переводит взгляд на противоположную столу стену и видит, что на ней изображено всё то, что и в предыдущей комнате, только с одним отличием – дверь тоже нарисована.

– К-как? – вертит головой СюМинь.

Чень молча подходит ближе и садится перед ним на колени, берёт его руку в свои руки и нежно целует ладонь. Сок чувствует, как дрожат губы Ченя, и понимает, что тот вот-вот расплачется. И только после этого МинСок понимает, что он не просто дико соскучился по Ченю, он больше чем соскучился… Этого не передать земными словами, да и не нужны слова, чтобы это выразить.

Нить судьбы, связывающая их, никогда не разрывалась – её нарисованная проекция была всего лишь стёрта ластиком, чтобы подтолкнуть их друг к другу.

МинСок освобождает свою руку из ладоней Ченя, притягивает мангаку к себе за подбородок, утирает его слёзы и целует, будто говоря: «Я здесь, ЧонДэ. Я рядом с тобой и никогда тебя не покину. Мы теперь всегда будем вместе».

* * *

– Ты не грустишь по своей прошлой жизни? – спрашивает Чень, целуя СюМиня в предплечье, когда они нежатся в постели одним осенним днём, греясь под одеялом. – Или по родителям и друзьям?

– Нет, – улыбается тот, запуская пальцы в волосы мангаки. – Глупый, разве мне нужен мир без тебя?

– Я рад… – выдыхает Чень и прижимается щекой к плечу Сока.

– Расскажи ещё раз, как ты придумал всё это, – просит МинСок, переворачиваясь на бок и оказываясь нос к носу с ЧонДэ.

– Иногда, созданные нами персонажи, – улыбка Ченя застенчива, а сам он нежно дотрагивается до скулы корейца и очерчивает её, – начинают жить своей жизнью. Но, не смотря на это, я был очень удивлён, обнаружив одного из своих персонажей, рисующим скетчи с моим изображением.

МинСок ловит руку Ченя и начинает целовать каждый палец мангаки, а тот продолжает свой рассказ:

– Я долго наблюдал за ним и понял, что проникся к этому парню больше чем симпатией. Эту идею с дверью я вынашивал два года, – Чень хихикает, когда МинСок легонько прикусывает подушечку его безымянного пальца, – а когда мистер Браун поставил меня в известность о том, что намечается командировка в Пекин, то я понял – пришло время действовать. Мне даже пришлось перекроить выпуск манги, за что, конечно же, неслабо получил от издателя. Но читатели поддержали, и мистическая история о любви, сквозь параллельные миры, наконец-то была дописана.

– Какой же ты у меня молодец, – подытоживает МинСок и влажно целует Ченя в губы, подминая его под себя.

У них не было никаких шансов встретиться, но для красной нити судьбы, крепко-накрепко соединяющей людей, не страшны ни расстояния, ни время, ничего – даже разные миры для неё не помеха.

❀❀❀ конец ❀❀❀

Не забудьте оставить свой отзыв: https://ficbook.net/readfic/405570