Законченных фаз развития нет ни в чём, ибо всё развивается в безграничности.

Учитель, прочёл всё это и закрыл книгу.

— На сегодня это всё. Иди с миром. Пребывай в духе, дитя.

И Учитель отпустил меня.

 

30-го я не могла видеть, но была передача в слухе.

1-го июля я тоже не могла видеть.

 

2 июля. День. 5 часов.

Взошла на терраску. Учитель сидел в кресле и смотрел на меня. Я остановилась в нерешительности. Учитель продолжал молча смотреть на меня.

— Можно мне подойти к Тебе, Учитель? – робко спросила я.

— Можно.

— Можно мне встать на колени?

— Можно.

— Можно мне поплакать, Учитель?

— Нет, этого нельзя. – И Учитель улыбнулся. – Ты опять хочешь омыть мне ноги солёной влагой? Ну, а теперь встань с коленей и сядь рядом.

Я встала и села на скамейку.

Учитель смотрел на меня не строго, но пытливо и без улыбки.

— Скажи, что с тобой? – спросил Он.

Я молчала, поникнув.

— Посмотри, что стало с твоей жемчужиной. Она вся почернела. Вот только чуть-чуть белеет одно местечко. Дитя, дитя! Всё в твоей власти. Соберись с силами и пребудь в духе.

Учитель встал и прошёлся по терраске.

— Мы тебе даём ещё два дня на испытание. Ты подумай только: ты держишь испытание, а позволяешь себе так опускаться.

Учитель положил руку мне на голову.

— Пребудь в мире и в духе! Приходи сегодня в шесть часов на общую молитву. И начни снова регулярный образ жизни. Когда сердце полно чистоты и устремлённости, тогда всё будет правильно. Не забывай о своей клятве.

Учитель возложил руку мне на голову и произнёс:

— Очищаю тебя силой данной мне благодати. Да будет мир над тобой, дитя! Будь в духе. Иди.

И Учитель отпустил меня.

 

Вечер. 6 часов.

Все братья собрались на площадке роз. Мой приход вызвал их живую радость. Ко мне подходили, смотрели ласково, жали руки, но ни о чём не расспрашивали, только старались быть особенно ласковыми со мной. Я была глубоко тронута их отношением.

Вошёл Учитель:

— Помолимся, братья!

— О, Владыка мира! Благослови сердца в вечера час.

— Аминь, – ответили все.

— О, Владыка мира! Твоим величием наполнен весь мир. Да будет благословенно имя Твоё.

— Аминь, – ответили все.

— О, Владыка мира! Даруй нам познать волю Твою и приобщи нас к Свету Своему.

— Аминь! – ответили все.

— Мир вам, братья!

— И Тебе, Учитель!

Потом Учитель подозвал меня, поставил перед всеми братьями и сказал:

— Братья! Пожелайте сил и мужества нашему новому брату. Чтобы он был полон той внутренней тишины, которая составляет неотъемлемую принадлежность каждого из вас.

И все тихо ответили:

— Желаем! От всего сердца желаем! Да будет мир сердцу твоему, брат наш.

И я унесла с собой всю силу их сочувствия, и это укрепило меня.

 

3 июля. Утро.

После молитвы в восемь часов утра я прошла в беседку к Учителю. Он сидел, окружённый рукописями.

— Здравствуй, дитя! Я вижу, что сегодня тебе лучше.

Я села возле Учителя. Он развернул передо мной большой лист бумаги, на котором был нарисован круг, а в нём ещё и ещё круг.

— Посмотри на этот рисунок. Это схема Земли и её оболочек. У Земли несколько оболочек, так же как и у человека. Землю нельзя рассматривать как что-то неодушевлённое. Она имеет так же, как и человек, свои пути эволюции. Но только её пути иные, чем у человека, и жизнь её выражается иначе.

Учитель скатал рисунок.

— На сегодня это всё. Иди, дитя, с миром. В пять часов я позову тебя обязательно.

 

День. 12 часов.

Было очень солнечно. Все были в белом, все радостные шли по дорожкам Сада, и у всех, я заметила, жемчужины были ясные и мягко переливались светом. Меня радостно окликали кругом, догоняли, шли рядом.

Учитель произнёс молитву:

— О, Владыка мира! Да будет Имя Твоё благословенно от века и до века.

— Аминь!

— О, Владыка мира! Ты, даровавший нам жизнь, дыхание и форму и охраняющий наше бытие, озари наши сердца светом своей мудрости и любви.

— Аминь!

— О, Владыка мира! Да будет воля Твоя совершенная, над нами. Ей мы предаем себя. Аминь!

И мы все закончили:

— Аминь!

Учитель сказал:

— Да будет мир всем вам и тишина сердца. Те, кому назначено, – останьтесь, остальные идите с миром в день ваш.

 

День. 5 часов.

Я была в лесу, далеко от дома. У меня не было с собой часов, но внутренний голос настойчиво произнёс: «Учитель ждёт тебя».

Учитель был на террасе.

— Подойди, дитя, и сядь.

Он ушёл в комнату и вскоре вышел и вынес книгу, которую положил мне на колени, и повелел:

— Разверни её.

Я развернула на рисунке необычайном. На всём листе белой страницы был нарисован змий. Он стоял на хвосте и был весь закручен спиралью. Он был ярко-зелёного цвета, и только голова была красная с жёлтым, с золотой коронкой наверху. По зелёной его коже шли золотые чешуйки. Учитель сказал:

— Это мистический змий. На самом деле никакого змия нет, а есть вихревое спиральное движение, по которому строится всё мироздание. Смотри дальше…

Я смотрела и увидела, как рисунок стал оживать, разгораться ослепительным светом и вращаться сначала медленно, потом так быстро, что я потеряла спираль из поля зрения и видела только ярко светящуюся звезду. Я рассказала всё это Учителю.

— Да, это так. Это и есть центробежная сила мира. Закрой книгу. На сегодня это всё. Завтра ты придёшь к другому Учителю. Иди с миром, дитя.

В шесть часов вечера и в двенадцать часов ночи была на общей молитве.

 

4 июля.

Подошла к дому Учителя в зелёном. Взошла в залу. Учитель ходил по залу и что-то не то измерял, не то пристально рассматривал на стене. При виде меня Учитель сказал кратко:

— Входи.

Указал на стул за столом и, дав мне перо и бумагу, сказал:

— Пиши!

Тот, кто преступит через черту, положенную ему, примет на себя и всю ответственность, и все последствия этого. Второе: законы повинуются тому, кто умеет уважать законы.

 

— Это всё.

Учитель диктовал мне это, стоя около одного из окон, в узкое отверстие которого врывался яркий солнечный луч, и вся фигура Учителя была освещена им, как сиянием.

— Теперь подойди ко Мне.

Я подошла. Учитель взял меня за подбородок и пристально посмотрел мне в глаза. Его голубые глаза казались почти чёрными, и взгляд был пронзительный, но не страх вызывали они во мне, а священный трепет.

— Помни, ты всё ещё на испытании. Мы не можем дать тебе больше, чем ты можешь вместить. Когда ты чувствуешь, что слабеешь сердцем, изо всех сил держись за Единое Реальное. Иди. В пять часов придёшь ко Мне опять.

 

День. 5 часов.

Подошла к дому Учителя. Открыла дверь и стала подниматься по лестнице, считая ступени, их было пятьдесят. Лестница выходила на небольшую площадку, а оттуда дверь вела в залу. Учитель сидел за столом.

— Подойди и сядь, – повелел Он.

Некоторое время длилось молчание, во время которого я думала о дивной необычайности, почти сказочности всего происходящего. Учитель смотрел на меня, чуть улыбаясь.

— Тебе всё это кажется необычайным… Действительно, это состояние мало понятно людям. Это состояние в своей простоте мало кому даётся. Умей ценить дарованное. Это на грани сна, однако же это и не сон. И всё же ты смотришь на это иногда, как на волшебную сказку, в которой Я представляюсь тебе в виде чародея-волшебника. И ты ждёшь, что вот-вот Я хлопну в ладоши, и выбегут маленькие карлы, духи гор, и станут служить Мне… Или великаны предстанут по моему зову. Нет, можно обойтись и без карлов, и без великанов. Всё это гораздо проще, но гораздо глубже и значительнее, чем ты себе представляешь.

Учитель встал.

— Пойдём со Мной.

Мы вышли на площадку лестницы, спустились вниз. Внизу, за лестницей, Учитель нажал какую-то кнопку в стене, и в ней медленно раскрылось отверстие в виде двери, ведущее в какую-то темноту. Учитель перешагнул порог и, вероятно, повернул выключатель в стене, так как вдруг всё осветилось приятным зеленоватым светом.

— Войди! – повелел Учитель, и я последовала за Ним, а дверь бесшумно задвинулась за нами. Мы были в очень большой круглой комнате. Посередине стоял большой круглый стол и двенадцать деревянных кресел из тёмного резного дерева. Кругом в стенах были вделаны шкафы, полные книг и рукописей. Свет струился с потолка, но источника света не было видно. Потолок мне казался сделанным из матового стекла. Учитель подошёл к одному из шкафов и достал оттуда большую скатанную трубку и развернул её на столе. На ней было начертано множество кругов, или, вернее, эллипсов, одни входили в другие и замыкались снова в большие. С непривычки всё это рябило в глазах, и было трудно разобрать сразу, что и к чему относится.

— Вот взгляни, – сказал Учитель и показал на небольшую точку на карте. – Это Земля. Видишь, у неё три оболочки. У каждой из этих оболочек своя жизнь и свои законы, и все эти три оболочки заключены, в свою очередь, в три оболочки ещё больших размеров. Это солнечные оболочки, которые обхватывают все планеты. И планеты своими оболочками влияют также друг на друга. Вся Солнечная система обнимается оболочкой ещё больших размеров, где, в свою очередь, идут подразделения на большие и меньшие круги. И все они влияют друг на друга и составляют «мировую цепь» Вселенной. И так до бесконечности, о которой не может мыслить человеческий ум. Всё это изображено здесь, на чертеже, простой схемой. На самом деле это всё похоже скорее на гигантскую спираль.

Учитель задумчиво свёртывал карту.

— Это Я тебе показал так бегло для того, чтобы ты поняла, как величественно всё мироздание, как всё соединено со всем и как ничтожны человеческие личные печали и радости на фоне этого могучего космоса, часть которого, очень, очень малую, кстати сказать, занимает Земля. Всё сущее на Земле тоже являет собой одно целое. Всё во всём. И все мы – лишь части целого. Я хочу, чтобы ты твёрдо осознала величие мироздания и глубокое значение каждого существа на своём месте. Мы с Учителем наблюдаем тебя и следим. Очень важно, чтобы ты встала на «своё» место, так как вслед за тобой встанут и другие части на свои места. И это сразу даст толчок, приведёт в движение силу многих душ, ищущих Света. Пойми, что у Нас нет личной заинтересованности в тебе, но ты представляешь собой ту нужную «частицу», которая нужна для целого. Вот почему ты должна быть очищена в краткий срок.

Голос Учителя вдруг стал торжественным и проникновенным:

— Отныне ты принята Нами в Белое братство как младший брат. Отныне ты должна помнить, что ты – часть целого. Отныне вся твоя жизнь должна быть согласована со всем братством.

Я упала на колени и с трепетом вслушивалась в слова Учителя. И вдруг я увидела светящийся зеленовато-голубой золотистый шар, плывущий в воздухе навстречу мне. Он долетел до моей головы, коснулся лба и разлился таким ослепительным светом, что я невольно зажмурилась. Голос Учителя донёсся до меня словно издалека:

— Отныне ты принята в Наше Белое братство. Аминь. Встань, брат.

Потрясённая, я встала перед Учителем.

— Помни, твоя жизнь теперь должна быть строго согласована с Нами. Расписание, данное Мною тебе на каждый день, пока остаётся в силе. Лёгкие детали в нём могут видоизменяться, но часы общих молитв и общений с Нами неизменны и должны быть соблюдаемы тобой точно. Иди с миром. И пребудь в Свете.

Я обняла, склоняясь, ноги Учителя. Я не знала, чем выразить свой молчаливый восторг и преданность. Учитель поднял меня с коленей и сказал:

— Не надо коленопреклонений, брат. Отныне мы с тобой братья, хотя Я и являюсь твоим Учителем и Наставником, но у всех нас Один Отец, а все мы только Его дети.

Учитель открыл дверь, потушил свет, и мы вышли на площадку. Учитель отпустил меня.

 

День. 5 июля. 5 часов.

Я взошла в Сад. Подошла к домику Учителя. В первый раз ясно, отчётливо увидела открытое окно в домике рядом с террасой. Оно было большое, квадратное. Внутри, прямо против открытого окна, виднелось другое, тоже широко открытое окно. Я не заглядывала, конечно, в комнату, а прошла прямо на террасу. Учитель был уже там. Он, улыбаясь, сказал значительно:

— Входи, брат!

Когда я села на скамеечку. Он положил руку мне на голову и, глядя прямо в глаза, сказал:

— Поздравляю тебя! Отныне ты принята в нашу семью. Я очень, очень рад за тебя. Ты должна твёрдо осознать всё значение этого. Пойдём пройдёмся по Саду.

Мы сошли в Сад. Мы шли рядом. Учитель положил мне руку на плечо, и я невольно подражала Его лёгкому и ритмичному шагу. Учитель говорил:

— Ты теперь должна научиться осознавать себя не в жизни тела, а в духе, живущем в теле, которым ты пользуешься, разумно о нём заботишься, получаешь впечатление о внешнем мире. Но ты должна научиться не захватываться ни своими эмоциями, ни переживаниями. Сразу ты не достигнешь этого, но ты должна к этому стремиться. Тебе надо быть самостоятельной в мысли; быть ответственной за свои поступки. В минуты великой слабости ты можешь просить сил у всего братства, частью которого ты теперь являешься. У каждого из нас есть своя миссия, есть план, который он должен выполнить. И тебе будет скоро открыта твоя миссия, и ты должна будешь разработать план своего выполнения. Но пока ты должна окрепнуть. Для этого тебе необходимо проверять себя, следить за собой, чтобы твоя внутренняя жизнь была для тебя на первом плане и ты ясно осознавала её существенную необходимость.

Мы шли по направлению к той части Сада, откуда были видны снеговые вершины. Мы подошли к скамейке, стоявшей в нише из зелени, и сели. Вид сияющих снежных гор и голубых пространств открылся перед нами.

— Отчего ты сюда не приходишь? – спросил Учитель. – Это место очень красиво, и ты можешь здесь размышлять, созерцая эти снеговые вершины. Я ещё многое должен тебе сказать, и ещё многое должно в тебе раскрыться. Но тебе надо сначала окрепнуть. Твёрже проникайся сознанием важности творимой сейчас в тебе жизни. В тебе всё должно переродиться. Это и есть творческая магия, когда ты из одного состояния творишь другое. Тут действуют оккультные силы. Берегись расточать свои силы на личные достижения. Никогда не чувствуй своего превосходства, помни, что все призваны, все в пути. Тебе надо уметь так жить, словно ты всё время ткёшь тончайшую ткань, которая может порваться от малейшего неосторожного движения. И всё же надо уметь жить и во внешней жизни, иметь видимость заинтересованного всем человека и всё же не быть привязанным ни к чему. Живи так, словно внутри тебя живёт свидетель всего, а жизнь вокруг тебя будет течь как обычно, и люди не будут знать о твоей внутренней жизни. Умей быть терпеливой, терпимой ко всему, умей разбираться во всём. И помни, помни, что ты уже вступила в новую жизнь.

Учитель встал.

— Теперь иди, дитя. Прими мир и покой сердца.

 

Вечер. 6 часов.

Все шли по дорожкам Сада, стекаясь к площадке роз. По дороге все меня радостно приветствовали. Ко мне подошли мои новые друзья, две девушки.

— Пойдём с нами вместе. Сегодня так радостно сердцу! – сказала одна.

— Сегодня праздник! – сказала другая.

Мы пришли на площадку роз, и все встали на молитву. Учитель вышел из беседки.

— Братья! Сегодня у нас радость: появился новый член Нашего братства. Подойди! – сказал Учитель, взглянув на меня.

Я подошла к Учителю.

— Ей мы дали имя Астра, что значит «звезда». Приветствуйте её, любите её! Отныне она наш младший брат.

И все ответили:

— Аминь.

После Учитель сотворил молитву и отпустил нас.

 

6 июля.

После утренней молитвы Учитель позвал меня, и мы пошли к терраске. По дороге Учитель спросил, помню ли я вчерашнюю нашу беседу. Я ответила, что помню, и передала её своими словами. На терраске Учитель мне говорил:

— Самое главное теперь это укрепиться тебе в мысли, что твоё тело это ещё не есть ты, что твоё тело это только орудие твоё. Научиться управлять своим телом необходимо, но не надо отождествляться с ним. Всегда чувствуй себя над ним. Это даст тебе новую силу. Всякое событие ты должна встречать сверхлично, то есть придавая всему освещение вечного и не улавливаться ничем внешним. Иди с миром, дитя. В пять часов приходи снова.

 

Вечер.

Взошла в Сад. Пройдя площадку роз, увидела Учителя. Он шёл мне навстречу.

— Я шёл к тебе навстречу, так как у меня сейчас очень мало времени для беседы с тобой. И Я не хотел, чтобы ты теряла минуты по дороге ко Мне. Идём, пройдёмся по Саду.

Мы пошли по дорожке. Учитель мне казался задумчивым. Он говорил:

— Ты должна быть осведомлена о многом раньше, чем сделаешься сознательным членом Нашего братства. Главное, ты должна окрепнуть в сознании, что твоя внешняя жизнь менее реальна, чем внутренняя. Ты должна научиться различать Законы и жить согласно им, а не захватываться случайностями, которые так владеют людьми. Одним словом, отныне ты должна переродиться. Я всё думаю, как помочь тебе скорее и быстрее пройти очищение. Чем укрепить в тебе сознание твоего настоящего Я и указать место всему личному и преходящему!

Учитель остановился, положил руку мне на лоб и посмотрел пристально в глаза. Он молчал так несколько минут и потом сказал:

— Когда Я смотрю в твои глаза, то через них Я проникаю в глубину твоего сердца и тем вливаю в тебя новые силы и укрепляю твои духовные центры. Это необходимая помощь. В одиночестве не пройти. Когда мы видим, что сердце горячо ищет и человек борется, чтобы достичь понимания, в нужный для него момент мы всегда приходим на помощь. Но люди мало этим озабочены, и Наша помощь редко достигает сразу их сознания. Чаще это доходит до них в постепенности. Теперь мне надо уйти. Общей молитвы в шесть часов сегодня не будет у меня в Саду. Ты одна в шесть часов помолись у себя. Заметь, что важны не слова молитвы, а та доля времени, которую ты наполняешь напряжением воли сердца и возносишь свой дух к Единому, как бы стремясь слиться с Ним. И чем глубже и чище это устремление, тем глубже твоё сознание устремляется навстречу Вечному. Иди, брат мой, и прими мир сердцу! Завтра в девять часов утра ты будешь у другого Учителя. Не опаздывай! Каждая секунда, которую Он уделяет тебе, значительна и драгоценна. Умей ценить их.

И Учитель отпустил меня.

 

7 июля. Утро. 9 часов.

Я взошла в залу Учителя и приветствовала Его глубоким поклоном. Он сидел за столом и указал мне место на стуле возле Него. Учитель сказал:

— Прими положение тела, которое тебе будет всего удобнее.

Он встал и протянул обе руки по направлению ко мне.

— Теперь возьми полное дыхание и задержи его возможно дольше. Так. Теперь медленно выпускай его. Так. Побудь без дыхания. Теперь снова, медленно, набирай воздух. Задержи его в себе сколько можешь и медленно выпускай. Так. Побудь без дыхания сколько можешь, но не напрягайся через силу. Начни всё снова.

Когда я проделала это около пяти раз, Учитель сказал:

— Довольно. Теперь встань. Набери воздух и сделай два шага, а на третьем выпусти его. Следующие два шага пройди без дыхания, а на третьем шаге набери воздух. Потом снова следующие два шага держи воздух, а на третьем шаге выпусти его. Так, так.

Я всё это проделала под управлением Учителя, а потом самостоятельно.

— А теперь сядь, – повелел Учитель. – Зажми правую ноздрю и сделай вдох через левую. Потом зажми левую и выпусти воздух через правую, потом, зажав левую, набери воздух через правую и выпусти левой… так… так…

Когда я проделала это несколько раз, Учитель повелел мне встать и показал, как делать очищающее дыхание. Я, набрав воздуха, медленно поднималась на носки, разводя руками большой круг над головой, потом также медленно опускалась на пятки и опускала вниз руки, выдыхая воздух.

— Вот и всё на сегодня, – сказал Учитель. – Дыхание имеет очень большую силу и значение. И уметь управлять им необходимо. Дыхание – это жизнь не только тела, но и души. Иди с миром! В пять часов приходи обязательно.

И Учитель отпустил меня.

 

День. 5 часов.

Поднялась по лестнице в залу Учителя. Она мне показалась пустой. Но когда я всмотрелась, то увидела Учителя, стоящего в тени между двумя окнами так, что я не сразу могла Его разглядеть.

— Подойди ко Мне, – сказал Учитель, – и протяни Мне руку.

Я протянула.

— Представь себе, что будет с рукой, если её лишить всех пальцев?

— Она лишится способности брать, держать предметы и ощущать ох осязанием.

— Да, так. А теперь представь себе, что ты ослепла.

— Я не смогу ничего видеть, Учитель.

— Итак, если все твои органы чувств будут уничтожены, ты лишишься общения с миром физических форм. Но, кроме этих физических органов чувств, есть ещё психические, при которых можно пользоваться всеми чувствами. Они гораздо тоньше и сильнее, чем физические чувства. Эти психические силы раскрываются в человеке, когда он делается достаточно зрел для этого, когда он не станет злоупотреблять ими для своих личных целей и выгод. Но иногда их рост вызывают насильственно, специальными методами, для своего личного употребления и возвышения. Такое раскрытие их Нами не приветствуется, и часто оно кончается трагически для его обладателя. А теперь подойди ко Мне поближе и скажи, что ты видишь в этом окне?

— Цепь горных вершин, Учитель.

— А теперь взгляни на самую высокую снеговую вершину, что ты видишь на ней?

— Я вижу на ней как бы ярко светящуюся точку. Она подобна белой звезде. И мне кажется, что она движется.

— Нет, ошибаешься, она не движется. Со временем ты увидишь, что означает эта блестящая точка. И иногда ты сможешь к ней приблизиться. А теперь Я поручаю тебя попечениям нашего брата.

И Учитель посмотрел на кого-то, стоящего за моими плечами. Я обернулась. В нескольких шагах от нас стоял юноша восточного типа, очень стройный, с огромными чёрными глазами. Он тоже был в белой одежде братства. Очень чёрные, прямые волосы были откинуты со лба назад. Он поклонился, приложив руку ко лбу и сердцу. Учитель что-то сказал ему на непонятном мне языке. Юноша ответил тихо и односложно.

— Теперь иди с ним, – сказал Учитель. – Он будет разъяснять тебе всё, что будет надо. Ко Мне придёшь через два дня на третий.

И Учитель отпустил нас. Мы спускались с лестницы вместе с моим новым другом. Я искоса его рассматривала.

— Ты не должна бояться или стесняться меня, – заговорил он, – я твой ближайший друг. Ты всегда можешь позвать меня, в любой час. Я всегда смогу говорить тебе. Меня зовут Нумен. Но ты можешь меня звать сокращённо: Нуми.

Мы вышли из дома и шли по скалистой тропе. Нуми остановился:

— Ты поручена мне, и я отныне сопутствую тебе всюду.

Он поклонился мне, прижав руку ко лбу и к сердцу. Всё исчезло.

 

9 июля. Утро.

Не по своей вине, но я опаздывала к Учителю на целый час. Подошла нерешительно к терраске. Учитель сидел там.

— Разрешишь мне войти, Учитель? – робко спросила я.

— Входи. Садись.

Я поклонилась Учителю и села на своё место. Учитель передал мне книгу.

— Раскрой её.

Я раскрыла на странице, где были начертаны какие-то разнообразные знаки в цветной окраске.

— Это звуки, – сказал Учитель. – Каждый звук имеет свой определённый цвет и форму, и даже запах. И это всё построено очень закономерно. Когда человек начнёт правильно видеть, он начнёт в этом разбираться. Сегодня Я не могу уделить тебе больше времени, ты очень поздно пришла. Поэтому не будем сейчас их разбирать. Иди с миром, дитя. И помни чаще о Нас в дне своём. Приходи сегодня в пять часов.

 

День. 5 часов.

Не доходя до калитки Сада, я встретила Нуми.

— Ты идёшь к Учителю? – спросил он.

— Да.

— Подожди немного. Учитель сейчас занят. Пойдём посидим в Саду.

Мы вошли в Сад и сели на скамеечку возле пруда. Нуми мне говорил:

— Обязательно надо размягчение сердца. Надо не создавать в себе препятствий. Непротивление злу – это прекрасно. Но я бы сказал, что не только злу, но и непротивление своему высшему Я необходимо. Когда это ты поймёшь в совершенстве, тогда всё станет легче для тебя, тогда не будет мелких угрызений совести, раздражения, несдержанности чувств. Тогда ничто в тебе не будет «противиться» высшему Я и будет только одна Его воля в тебе.

Нумен остановился, поглядел пристально вдаль и сказал:

— Ну, теперь кажется пора. Иди к Учителю. Иди к Учителю.

Он заботливо осмотрел меня, снял какой-то волосок с одежды и одёрнул складки. Я усмехнулась его заботливости. Он тоже улыбнулся:

— Как няня, да? Так и надо. Ведь ты мне поручена. Пойми, в этом сейчас моя главная работа.

Я поклонилась ему и пошла к Учителю. На терраске я увидела обоих Учителей. Они о чём-то разговаривали. Я замерла в трепете, не решаясь подняться к Ним.

— Входи, входи! – сказал Учитель в белом. – Я сейчас выйду к тебе.

И Они оба ушли в комнату. Но скоро вышли обратно. Учитель в зелёном был, как всегда, сдержан и величав, Учитель в белом казался бледным и будто опечаленным. Учитель в зелёном, проходя мимо меня, отрывисто произнёс:

— Завтра в девять у Меня. Без опозданий. Нумена видела?

— Он был со мной сейчас здесь, в Саду, – робко ответила я.

Учитель слегка улыбнулся:

— Отлично!

И сказал ещё что-то Учителю на непонятном мне языке. Он сошёл с терраски и скрылся в Саду. Учитель сел в кресло. Положительно, Он был чем-то глубоко взволнован. И мне даже показалось, что в Его прекрасных очах блеснули слезы. Учитель тихо сказал:

— Да, Я скорблю. И Мы можем плакать. Только Наши слёзы имеют иные причины, чем ваши. И это не Мои слёзы, а скорбь мира.

— Учитель помолчал немного, а потом передал мне книгу.

— Разверни её.

Я её раскрыла на совершенно чистом белом листе, как мне сначала показалось. Потом я заметила посередине листа точку.

— Смотри в эту точку, – сказал Учитель.

Я стала смотреть… И вдруг меня охватила непреоборимая сонливость.

— Учитель, я, кажется, засыпаю… – пробормотала я.

Учитель коснулся меня рукой:

— Не спи! – приказал Он. И повелел закрыть книгу. Сонливость прошла. Но Учитель взял от меня книгу, сказав: – Значит, надо ещё подождать, рано…

Учитель дал мне перо и бумагу и сказал:

— Пиши.

Всем, всем, всем…

О, дети Света! Соедините силы ваши. Не пребывайте разобщёнными, ибо настало время всем нам быть объединёнными. Нельзя теперь сказать: «Этого человека я избираю предпочтительно перед другими». Нет, пришло время сказать: «Идите все и соединяйтесь как можно крепче, так как не только качество ваше ценно, но и количество вас сейчас имеет значение и важность». Запомнить надо знаки Наши: число 7 – решающее и час дня – полдень, переход из восходящего на нисходящее. Имейте мужества броню и будьте собраны в сердцах ваших.

 

— Всё.

Потом Учитель взял листок, разорвал его на пять частей и бросил в воздух. Они с силой вспыхнули синим светом и исчезли.

Учитель сказал:

— Сильный – тот, кто не обороняется и не защищает себя, но кто имеет мужество отдать себя на защиту других. Обещай Мне, что ты не дрогнешь сердцем и не свернёшь с пути, что бы ни встало перед тобой.

И Учитель пристально посмотрел на меня.

— Я от всего сердца даю это обещание и хочу сдержать его, – ответила я.

— Надо быть ко всему готовой и сознательно встретить всё, что будет. Праздные разговоры изгоните совсем. Теперь не время болтовне, когда каждый шаг важен и каждый вздох значителен. Имейте мужества броню! Иди, дитя, с миром!

И Учитель отпустил меня.

 

10 июля.

Подошла к дому Учителя в зелёном. Взошла в залу. Учитель сидел за столом, велел мне подойти и сесть.

— Знаешь ли ты излучения из рук человека?

— Нет, Учитель.

— Левая рука как бы впитывает в себя прану из мирового резервуара, а правая – излучает прану. Но иногда бывает наоборот, тогда рождаются левши. Очень редко бывает у людей, что обе руки могут одновременно и излучать и получать прану, это даёт очень большую магнетическую силу, и этим владеют в совершенстве посвящённые. Человек живёт физическим телом, а между прочим, совершенно не знаком с ним и не умеет управлять ни своими внутренними органами, ни их функциями. Многие научные теории вследствие этого ошибочны. Вот почему ваши доктора бывают иногда так беспомощны перед некоторыми тайнами заболеваний. Я скажу тебе, например, что каждый орган в человеческом теле есть нечто живое, это организм, имеющий свою жизнь и сознание. Печень, сердце, селезёнка, желудок, кишки и т. д. – всё это отдельные, живые организмы, все они разнятся друг от друга, но все подчинены одному общему центру – солнечному сплетению и кундалини. И влиять на эти органы надо различно. Так же сеть кровеносных сосудов, лимфатических желёз, это всё целые миры, которых человек не осознаёт в себе и не умеет ими повелевать и пользоваться ими правильно. Человек не понимает значения многих органов в теле. Высшее Я человека – это Свидетель, часто молчаливый и безгласный. Интеллект и чувства принадлежат сознанию, строго говоря, ещё не человека, а «предчеловека». Разум и сердце должны ещё утончиться, развиться, одним словом, быть способными провести истинно человеческое сознание, сознание, лишённое я, эго. Пока этого ещё нет, высшее Я не может проявиться в человеке. На сегодня это всё. Скажи Нумену, чтобы он дал тебе сегодня более подробные сведения о теле.

И Учитель отпустил меня.

 

11 июля. Утро.

Мы с Нуменом шли по Саду Учителя, держась за руки. Не доходя до терраски, Нуми оставил меня, сказав:

— Учитель на террасе. Иди.

Учитель, как всегда кроткий и прекрасный, встретил меня ласково. Он усадил меня возле Себя, внимательно оглядел и сказал:

— Не надо тебе так долго оставаться на солнце. Это вредит нервной системе. Я не могу сейчас с тобой заниматься из-за этого. Иди домой, оботрись вся влажной тканью и посиди или полежи в тени. Приходи завтра! Иди с миром.

 

12 июля. День. 5 часов.

Подошла к терраске. Учитель сошёл мне навстречу и сказал:

— Пройдёмся по Саду.

Мы пошли в ту часть Сада, откуда открывался вид на снеговые горные вершины. Учитель положил руку мне на плечо и как бы вёл меня. Он тихо говорил мне:

— Я рад, что твоё сердце сейчас мирно, и в нём тишина. Тогда оно становится восприимчивее к Свету. Следует тебе запомнить, что самое существенное для тебя – это жизнь духа в тебе. Это самое твоё дорогое и ценное.

Он помолчал немного.

— Заметила ли ты, что последнее время Я с тобой ничем не занимаюсь? Мы решили сейчас отложить занятия, пока ты не окрепнешь. Твои нервы очень напряжены. Ты должна уметь управлять ими. Мне хочется, чтобы ты вся прониклась важностью совершаемого в тебе перерождения. Ты должна научиться жить не в повседневности и не зависеть от тела и его желаний. Конечно, пока ты живёшь в теле, оно должно быть здоровым (хотя ты будешь часто болеть – это последствия твоей кармы). Ты не должна волноваться внешним, исключи всякое раздражение и умей дать мыслям иное направление, когда они полны в тебе смуты. Жизнь духа проста. Но в простоте своей она величественна и раскрывает новые горизонты для мысли и чувств. Иди с миром!

И Учитель отпустил меня.

 

Вечер. 6 часов.

Я взошла в Сад. По всем дорожкам шли братья. Подошла одна из девушек, которая чаще других бывала возле меня.

— Где ты была? Отчего не молилась с нами?

Она задавала вопрос, потом смотрела мне в глаза и словно в них читала безмолвный ответ. Вообще между нами не было «разговоров». И вопросы и ответы возникали как-то иначе, чем обычно. Я увидела Нуми. Он шёл к нам навстречу.

— Это любимый ученик одного из Учителей, – сказала девушка.

Нумен подошёл к нам и взял меня за руку:

— Пойдём со мной!

Мы пошли с ним в боковую аллею.

— Отчего ты так редко зовёшь меня? Я должен общаться с тобой больше, но без твоего зова я не приду. Жизнь сердца легка, когда оно на правильном пути. И она тягостна, когда теряет своё направление. Наша любовь не требует взаимности, она нечто такое, что вытекает из сердца навстречу всему. Это наше естественное состояние сердца, и мы не прикладываем к этому никакого усилия. Мы, все братья, соединены между собой такой любовью. Пойдём. Сейчас Учитель придёт на молитву.

Мы вернулись на площадку роз, где все братья уже стояли в ожидании Учителя. Точно лёгкий шёпот ветра пронёсся по рядам братьев при виде Нуми, и многие лица повернулись к нему с любовью. Вышел Учитель и произнёс молитву. После молитвы Он подозвал к Себе Нумена, отпуская нас всех.

 

13 июля. Утро. 8 часов.

Учитель шёл со мной по Саду и говорил:

— Запоминай, не учу тебя, а направляю. Тем и ценно Наше участие в вашей жизни, что оно даёт толчки направления, а отнюдь не навязывает свою волю.

Мы шли снова к скамейке, стоящей в зелёной нише против горной цепи. Учитель опустился на неё и сделал мне знак сесть рядом. Верхушки гор золотило утреннее солнце.

— Смотри, сколько простора! Не давай теснить себя ничему мелкому, корыстолюбивому, выбирайся на просторы духа, там нет места ничему неустойчивому и мелкому. Храни сердце в чистоте. Пойдём. Пора на молитву.

Мы пошли обратно. Сад уже наполнялся братьями. Учитель останавливался, заговаривал то с тем, то с другим из них, иногда молча с улыбкой смотрел на проходивших. К Нему подходили, следовали за Ним, а Он шёл, выделяясь среди всех своей осанкой, спокойный, мудрый, величавый.

 

15 июля.

Взошла в залу к Учителю. Он сидел у стола. Перед Ним стоял кто-то, одетый тоже в зелёное одеяние и в желтоватом тюрбане. Он, наклоняясь к Учителю, слушал, что Тот ему говорил. При моём появлении Учитель сделал ему знак, и с низким поклоном человек удалился.

— Подойди и сядь, – сказал Учитель.

Несколько мгновений длилось молчание, потом Учитель сказал: – Не думай, что очищение сердца это нечто лёгкое и займёт несколько недель или месяцев. Нет, пройдут годы и годы и, может быть, вся твоя жизнь, посвящённая этому усилию очищения. Ты должна запомнить, что никогда, ни при каких обстоятельствах человек не может получить больше того, чего он достоин, то есть сам построил в своём существе возможность понимания. Следовательно, ты должна энергично и бдительно следить за собой, а не полагаться на знание другого, который якобы может тебе передать всю полноту понимания. И ещё: умей в каждодневности разбираться и отделять существенное от несущественного. Всё должно встать на своё место. Ты должна понять глубину закона бытия, по которому всё имеет первопричину и возвращается к ней. И ещё: научись строгой чёткости мысли и очищай себя от всего хаотичного, случайного. Научись также, пребывая в духе, отдавать всё своё устремление Высочайшей Сути. Наполняя свою жизнь разнообразными делами, не придавай им того значения, которое затемняет понимание Цели Жизни твоей и растущего понимания. Так живи.

И Учитель отпустил меня.

 

День. 5 часов.

Учитель ходил по зале и что-то читал в маленькой книжечке, держа её перед собой. Не отрывая глаз от книги, Он сказал мне:

— Подойди и иди рядом.

Я тихо шла рядом с Учителем. Вскоре Учитель кончил читать, спрятал книжечку в складках своего платья и подошёл к одному из окон. Здесь Он остановился, облокотясь спиной о каменную раму окна, и, глядя на беспредельность скал, сказал:

— Всё, что совершается сейчас в твоей жизни и будет совершаться, ты должна принять как испытание твоей силы. Помни, что Мы следим за тобой. Ты пока освобождаешься от участия в общей работе братства, но скоро, очень скоро, Мы тебя включим в Нашу цепь. Это будет зависеть от тебя. Ты должна будешь проводить Наши мысли там, где Мы укажем. Есть в мире много людей, чьи сердца уже готовы ко многому, они готовы к восприятию Нашей вести. И тут ты можешь быть полезной. Мы укажем тебе в нужное время, куда тебе следует направить Нашу весть. Каждому, кто вступает в Наше братство, даётся известное испытание, и, если он его успешно выполнит, Мы поручаем ему работу в той области, в которой он может быть Нам всего полезнее. От тебя зависит многое. Среди внешних дел не забывай о жизни сердца и этой жизни внутренней подчини и всё внешнее. Прими благословение всего братства! И пребудь в мире и в духе.

Придёшь ко Мне через два дня.

И Учитель отпустил меня.