 |
Вращающемуся солнцу нет иного дела, как быть поглощённым созерцанием своего вращения.
|
|
|
|
— Это значит, что мир полон сам в себе и не занят ничем, что могло бы отвлечь или развлечь его.
Помолчав, Учитель опять произнёс.
Нет содержания без формы. И есть содержание без формы. Это состояние бесформенной Сути всего.
И ещё прочёл:
Видоизменяясь пребывает Единое неизменно.
И ещё:
Всякая истинная потребность в прозрении естественна и единственно важна.
И ещё:
Все законы помогают одному и тому же: прозрению в Единое.
Учитель закрыл книжечку и снял руку с моего плеча. Остановившись, Он сказал:
— Мудрость питает сердце, как чистая пища питает тело.
Потом подозвал меня к одному из узких окон и сказал:
— Смотри на дальнюю вершину. Видишь там светящуюся точку?
— Да, Учитель.
— Помни о ней. Не забывай. Этой вершины ты должна будешь достигнуть когда-нибудь. Прими мир, дочь моя.
И Учитель отпустил меня.
10 августа. Вечер.
Взошла в Сад. Меня встретил Нуми. Он молча шёл со мной до терраски. Учитель встретился с нами. Он шёл по боковой дорожке по направлению к дому. Нуми покинул нас.
— Подожди Меня здесь, – сказал Учитель, когда мы дошли до терраски, и ушёл в дом. Учитель скоро вышел ко мне, и мы пошли на дорожку, откуда видны были вершины гор. Учитель шёл в молчании, и я была рядом с Ним. Дойдя до скамейки, Учитель сел, а я осталась стоять возле Него. Задумчиво глядя вдаль, Учитель задал мне вопрос: – Ясно ли ты отдаёшь себе отчёт в том, чего ты хочешь достигнуть?
— Я хочу выявить моё высшее Я, моё настоящее Я.
— А для чего ты этого добиваешься?
— Чтобы познать истинное своё назначение… Чтобы быть с Единым… быть с Ним слитой в целое… – с трудом подбирая слова, говорила я.
— Так. А добившись этого, как ты себе представляешь своё существование в теле?
|
|
|
— Не знаю… Думаю, что тогда я обрету некоторую истинную силу и понимание. И тогда я смогу быть полезнее миру. Высшее Я ведь не может жить неправильно.
— Ошибаешься. Можно раскрыть в себе высшее Я, получить психические силы, быть источником, излучающим силу, и всё же не смочь окончательно отделаться от соблазна обратить эту силу и могущество для своего возвеличения.
— Я не думаю, что я буду желать этого.
Учитель молча и серьёзно посмотрел на меня.
— Я надеюсь… Но всё же Я должен предостеречь тебя от многих заблуждений и опасностей. Ты – всё ещё ведь «дитя». Иди с миром!
И Учитель отпустил меня.
11 августа – пришлось пропустить.
12 августа. Утро.
Учитель сидел на терраске. Я взошла и, поклонившись Ему, села на скамеечку у Его ног. Учитель говорил мне:
— Береги храм своего сердца в чистоте. У каждого человека должен быть этот храм, это святая святых его сердца, который он бережёт, украшает и куда не проникает ни одна мысль извне, способная омрачить эту сверкающую чистоту. Имейте храм в сердцах ваших и расширяйте его с каждым днём так, чтобы в него вместился наконец весь мир. Блаженны те, кто умеет созерцать глубины духа своего и пребывать в этом высоком созерцании, ничем не омрачаемые. Но и те блаженны, кто, стоя перед ликом своего Высочайшего, идёт по земле и сеет семена добра и жизни. Ибо трудно предстоять сразу и здесь и там. И сливший это воедино достигает действительной мудрости. Совершенен тот, кто достиг единения со всем сущим и живёт в полном мире с собой и со всеми, ибо он духом воспарил. Ищите сердце размягчить, ибо нельзя «творить жизнь» сердцем хладным и не размягчённым усиленной любовью. Всё объять не может сердце, если оно застыло. Ибо такому сердцу ничто не доступно, и лишь разумом тогда человек всё измеряет. Хладность сердца – причина многих скорбей мира. Увеличивайте число ваших дней, проведённых во внутренней радости сердца. Не будьте хмурыми. Ищите просиять над миром! В мире духа явите всю красоту сердца. Это всё, дитя. Да будет мир сердцу твоему.
|
|
|
13 августа. 5 часов.
Поднялась в залу к Учителю. Он сидел за столом и сделал мне знак приблизиться. На Учителе была сегодня необычайного цвета одежда, зеленовато-голубая, отдающая в изгибах и складках в синеву. Это производило впечатление какой-то сказочной красоты. Учитель встал и сказал мне:
— Пойдём.
Учитель зажёг и понёс в руке светильничек – род небольшого металлического чайника с длинным, тонким носиком, в котором горел синеватый огонёк. Мы спустились вниз из залы, и там Учитель открыл маленькую дверь, ведущую, как мне показалось, в чуланчик. И мы вступили в полную темноту.
— Осторожнее следуй за мной, – сказал Учитель, – здесь начинается лестница, и довольно крутая.
Учитель шёл впереди, освещая ступени светильником. Мы спустились в узкий коридор, который прошли в молчании. В конце коридора Учитель толкнул что-то в стене, и отвалился большой камень, образовав брешь, через которую мы вышли на воздух. Вокруг нас были скалы, дом Учителя не был виден, он остался за скалой, сзади нас, как я поняла. Перед глазами особенно ясно были видны цепи гор. На одной из них ослепительно ярко горел свет.
— Вот смотри, – сказал Учитель, указывая на эту яркую точку на вершине, – ты должна следовать к этой вершине. Она приведёт тебя к Свету. Тут не должно быть ни колебаний, ни компромиссов. Достичь света вершины – твоя цель. Ей ты должна посвятить всю себя. Отныне ты должна твёрдо и незыблемо держаться цели. Она одна существенна, остальное всё в жизни только проба твоих сил. Это всё.
Я заметила, что одежда Учителя как бы сгустила свой цвет она стала почти синей, как туман, окутывающий дальние горы. А свет на вершине сверкал и переливался светом, как звезда. Он напоминал Сириус.
— Взгляни пристально на вершину и запомни её.
Обернувшись лицом к далёкой вершине, я пристально созерцала её. Через некоторое время, обернувшись на Учителя, я Его уже не увидела возле себя. Вместо Него стоял Нуми.
— Учитель просил передать тебе, чтобы ты пришла к Нему теперь не через два, а через три дня на четвёртый. Он шлёт тебе своё благословение.
|
|
|
И всё кончилось.
14 августа. Утро.
Пришла в Сад. Учитель был в беседке.
— Доброе утро, Учитель.
— Доброе утро! Входи и садись. Знаешь ли ты разницу между человеком добрым, но обычным, не знающим ещё истинного смысла бытия, и между человеком посвящённым?
— Нет, Учитель.
— Человек незнающий совершает свой жизненный путь бессознательно. Он не отдаёт себе должного отчёта ни в своих действиях, ни в своих побуждениях и мыслях. Его чувства и его мысли не имеют ещё той силы, которая есть у человека знающего. У человека знающего будет более чёткое направление мыслей и сила влияния их излучается острей и глубже. Сила его чувств тоже превышает во всём чувства обычного человека. Но знание Закона, раскрывшись в нём, требует от него большого напряжения сил, внимания и ответственности за каждый свой шаг, каждый вздох. Он не может теперь жить в бессознательности, не только не может раздражаться, но и вообще иметь негармоничные мысли, эгоистические желания. Он знает, что злые мысли, направленные им на его ближнего, вернутся на него же самого с той же силой, с какой он направил их от себя, – это непреложный, оккультный закон.
Надо не забывать о силе излучаемых тобой токов мыслей и чувств и помнить, какое это имеет значение для окружающих тебя. Поэтому никогда не будь строптива, раздражительна, не имей желания кому-нибудь навредить или досадить чем-либо даже мысленно, никогда не думай дурно о людях ни в их присутствии, ни об отсутствующих. Всё это следует тебе запечатлеть поглубже в сердце и запомнить навсегда. А теперь возьми бумагу и запиши, что Я тебе продиктую:
Дети мои! Пребывая в мире, храните сердца чистыми. Не позволяйте проникать в них и тени смуты. Ограждайте твердыню вашего сердца, дабы свет, им излучаемый, не колебался от малейшего ветерка и бури не могли бы задуть его. Живите в мире и пребывайте в духе, неизменно храня устремлённость сердца и положив его к ногам Высшего. Аминь.
Учитель взял из моих рук написанное, разорвал и бросил в воздух. Вспыхнув, всё исчезло. Учитель встал. Я тоже поднялась с места. Учитель приблизился ко мне, положил руку мне на голову и произнёс:
|
|
|
— Прими мир! И будь в духе, дитя.
И Учитель отпустил меня.
15 августа. Утро. 8 часов.
Видела Аниту. Видела её ласковые, любящие глаза. Вместе встали на молитву. Вскоре вошёл Учитель. Все приготовились к молитве. Учитель произнёс:
— Отец наш! Мы молимся Тебе, проявись в наших сердцах и очисти нас и направь нас по пути Твоего совершенства. Аминь.
На этом молитва закончилась. Учитель сказал:
— Идите, братья, с миром в день ваш. И помните: каждый день это раскрытая белая страница книги, которую вы заполняете своими мыслями, чувствами и действиями. И от вас зависит, чтобы эти страницы были написаны чётко, ярко, в полном осознании вашей Цели и в решимости следовать Её Свету. Итог этих дней и составит «книгу вашей жизни». Примите мир Мой!
И Учитель отпустил всех.
8 часов 30 минут.
Вошла в Сад. Нуми шёл мне навстречу.
— Будь сегодня тише, – сказал он. – Учитель сегодня болен.
Заметив мой удивлённый вид, Нуми слегка улыбнулся и сказал:
— Он не так болен, как болеют люди. У Учителя это такое «состояние», во время которого надо вести себя по возможности тише. Я пойду с тобой.
Мы оба приблизились к терраске. Учитель сидел в кресле, откинувшись на спинку. Его лицо мне показалось бледнее обычного. Учитель встретил нас, как всегда, ласково:
— Входите! Садись, дитя, на своё обычное место. Тебе Нумен сказал, что Я болен? Но это, конечно, не так. Это некоторое состояние, о котором вы, люди, не имеете понятия. И это не подлежит оглашению. Но в этом нет ничего «болезненного» в вашем смысле. Нумен, если хочешь, присутствуй при нашей беседе. Можешь взять себе стул из комнаты.
Нуми поклонился и просил разрешения присесть на балюстраде в отдалении. Учитель закрыл глаза и некоторое время пребывал как бы в состоянии сна или отсутствия. Потом Учитель медленно раскрыл глаза и, глядя куда-то вдаль, сказал:
— Нужно тебе уметь разбираться в том, что ты получаешь от Нас. Нам очень важно научить тебя присутствовать в духе на Наших собраниях, молитвах, чтобы ты могла легко сосредоточиваться и не отвлекаться от существенного. Нам хочется дать тебе руководство, как укрепить жизнь сердца и как раскрыть понимание. Но ты должна стремиться к Нам навстречу, делать внутренние усилия, избегать всего, что может нарушить твои внутренние силы. Имей терпение. Кротость и сила любви да покроют тебя! Нумен – твой друг. Он – как твоя совесть, как твоё второе «я», полное света. Знай, что отныне он связан с тобой и неотступно следует и следит за тобой. Вот это всё.
|
|
|
И ещё что-то я «видела», но это словно вынуто из моей памяти. И что ещё мне говорил Учитель – мне не дано запомнить. Но след Его слов остался в сердце смутной нежностью и радостью. Ясно помню, как Учитель как-то особенно проникновенно благословил меня. Этим всё закончилось.
Вечер.
В Саду меня встретил Нуми. Он взял меня за руку, и мы пошли вместе. Не доходя до домика Учителя, он остановил меня. Учитель был на терраске. Он сидел в кресле и задумчиво смотрел вдаль.
— Входи, дитя!
Я села у ног Его, чувствуя внутри сердца тревогу и томление. Учитель сказал:
— Запиши то, что Я тебе продиктую.
Надо уметь сдерживать свои чувства. Надо иметь готовность их сдерживать. Обуздывать себя с пониманием – это единственный верный способ. Не всегда это удаётся, не стоит приходить от этого в отчаяние, но надо настойчиво добиваться такой сдержанности чувств, которая не смогла бы быть отброшена назад. Вкладывая устремлённость сердца в каждое действие дня, ты сумеешь найти нужную опору. Знаки Наши, тебе данные, указывают направление, по которому идёт твоё сердце. И если оно правильно направляемо, знак Наш на тебе светел и ясен. Ищи дать миру от своей гармонии и не вноси смуту вокруг себя.
— Это всё.
Учитель ходил по терраске, диктуя мне, и, окончив, подозвал меня, и я пошла с Ним рядом. Учитель говорил:
— Не приходи в отчаяние от своих конфликтов. Ещё будешь спотыкаться, и не раз. Но важна устремлённость сердца. Не считай поражений, а шагай дальше. Таков путь. Иди с миром и будь в духе. Приходи на вечернюю молитву.
И Учитель отпустил меня.
Вечер. 6 часов.
После молитвы Учитель сказал:
— Братья! Я полагаю, что всем вам полезно знать, какую силу имеет молитва сердца. Она понуждает, толкает, двигает, а продвинув, соединяет источник с истоком. Ищите Бога в своей глубине, и Он откроется вам. Идите с миром!
И Учитель отпустил всех.
(16 и 17 августа пропущены из-за массы дел, которые обрушились на меня и не давали возможности уединиться и сосредоточиться. Наконец 18-го я решила бросить все дела и, хотя это мне грозило большими неприятностями, увидеть Учителя.)
18 августа.
Я очень торопилась идти к Учителю. Час был неурочный. Но я так сильно хотела видеть Учителя и шла с надеждой, что Он примет меня. В Саду меня встретил Нуми.
— Ну, что же ты опаздываешь, – сказал он как бы с укором, – Учитель может теперь и не принять тебя.
— Нет, Он примет! – с жаром воскликнула я. – Скажи Ему, что я молю Его об этом.
Нуми ушёл и очень скоро вернулся улыбаясь:
— Учитель сказал, чтобы ты шла к Нему.
Учитель встретил меня, стоя на терраске.
— У Меня осталось немного времени для тебя… Но Я тебе скажу, что сейчас особенно важно быть устремлённой, пребывать в глубине сердца. Твоя задача сейчас – пронести сердце через все жизненные всплески, не замутив его тишины. Это очень трудная задача. Я знаю, но тем радостнее разрешение её. Иди с миром, дитя! Я не сержусь на тебя. Пребывай лёгкой и радостной.
Учитель положил руку мне на голову. Волна счастья вдруг прихлынула к сердцу.
— Дитя, дитя… – сказал Учитель особенно ласково. – Завтра в восемь часов придёшь ко Мне… Нуми, уведи её, – шутливо добавил Учитель, видя моё восторженное состояние.
Я была радостна, счастлива, как редко бывает. Нуми вместе со мной сошёл с терраски. Я шла, сияя внутренней радостью, готовая петь, танцевать от ликования.
— Какой же ты ещё большой ребёнок! – сказал Нуми и вдруг сам рассмеялся светло и звонко, как я ещё не слыхала его. – Что ж! Оставайся такой! Видно, так ещё нужно тебе.
Мы шли, как дети, держась за руки. Около калитки Нуми остановился:
— Пребудь в мире! Если будет возможно, я тебе днём скажу Слово в слухе.
И мы расстались.
(Пропустила шесть дней! Шесть трудных, тяжёлых дней, полных горести и страдания. Я не смела в таком состоянии идти к Учителям. Только 24 августа я снова вошла в Сад. Шла с трудом, как после болезни. Шла очень тихо. Когда я дошла до площадки роз, голос внутри меня указал, что Учитель в беседке.)
— Входи, дитя! Мы давно с тобой не виделись!
— Простишь ли Ты мне, Учитель, это долгое отсутствие? Но Ты знаешь ведь всё! Ты знаешь все мои страдания!
— Я не могу ни «простить», ни «порицать» тебя, – ответил Учитель. Я могу только понимать. Жизнь духа строится не на один день, не на месяцы и даже не на годы, а на вечность. И потому необходимо вырабатывать терпение. Ничто не даётся сразу. И жизнь духа вырабатывается в постепенности. Ещё много предстоит в пути задержек и остановок, но важно иметь в сердце Цель и стремиться к ней неуклонно. Ищи познания Света, внутри тебя сущего, и Свет будет руководить тобой.
Учитель замолк и потом тихо подозвал меня к себе:
— Опустись на колени. – Он накрыл мне голову своим широким белым рукавом и произнёс: – Очищаю тебя силой данной Мне благодати. Пребудь в мире и духе.
Учитель отнял руку и повелел мне подняться с коленей.
— Иди с миром! Храни жемчужину в сердце чистой и непорочной. Прими Наше благоволение. Не поддавайся мраку окружения и помни: терпение и ещё раз терпение! Приходи сегодня, как обычно.
И Учитель отпустил меня.
День. 5 часов.
Перед тем как сосредоточиться, ясно услыхала голос в себе: «Для тех, кто готовится предстать перед очами Учителя, необходимо сосредоточиться и быть в тишине сердца».
Я увидела себя в Саду Учителя. На мне было белое одеяние братства. Я тихо шла по дорожке в какой-то лёгкости сердца. Прошла мимо площадки роз. Подошла к терраске. Учителя там не было. Голос мне сказал, что я найду Учителя на боковой тропинке. Действительно, Учитель сидел на скамье против гор. Меня поразил вид Учителя, Он весь сверкал и переливался светом. От Его лица и от всей Его фигуры шёл свет, как тончайшая радуга. И словно одно лицо Учителя, сияющее светом, отражалось в другом Его лице, ещё более сверкающем. Словно у Учителя было несколько сияющих тел и все они, сверкая, проницали друг друга, радужно переливаясь. Это было зрелище дивное и неописуемое. Учитель подал мне знак сесть рядом. Я села на краешке скамьи, замирая от восторга, любви к Учителю и благоговения.
— В этом Моём виде сейчас нет ничего особенного, – сказал Учитель. – Дай Мне руку.
Я подала Учителю руку и увидела, что и от моей руки исходит свет, но очень слабый, она светилась лишь в том месте, где её держал Учитель, а остальная рука была тёмная и плотная, кроме краёв руки, откуда тоже исходил слабый свет. А у Учителя не было ничего тёмного в Его облике, всё в Нём было сейчас как сгущённый, ослепительный свет. Когда Учитель взял мою руку в Свою, по ней как бы пробежал электрический ток и отдался в плече. Это я ощутила физически и с такой силой, что моё «видение» разорвалось, но я быстро сосредоточилась, и «видение» продолжалось. Учитель сказал:
— Смотри, Я могу направить свои тела во все стороны, и всё же Я останусь тут, возле тебя.
И действительно, от Него потянулись сверкающие столбы света, сначала вверх, потом вбок, и наконец прямо перед Ним лучи ушли вдаль так далеко, что свет их коснулся верхушки дальней вершины, на которой горел яркий свет, как звезда. И коснувшись друг друга, свет на вершине вспыхнул ещё ярче. Это была неописуемая игра света. Причём Учитель, сидя возле меня, излучал такое ослепительное сверкание, что я временами жмурилась, не в силах вынести всего этого сияния и блеска. Потом внезапно это всё погасло, и Учитель сказал:
— Это очень естественное и простое явление. Когда ты достигнешь просветления, ты поймёшь ясно, как всё это происходит. Только сейчас тебе кажется всё это изумительным, так как твоё тело ещё слишком материально и грубо в своих частицах, чтобы достичь такого светящегося эфира. Пойдём отсюда.
Учитель встал и пошёл по направлению к дому.
— Учитель, позволь спросить Тебя, что это за состояние, в котором я могу лицезреть Вас, Учителей?
— Это ты узнаешь после. А пока скажу, что сейчас это единственно возможное для тебя состояние, безболезненное и неопасное. Следуй Нашим указаниям и пребывай в духе. Мысли и чувства свои направь в сердце. Завтра придёшь к Учителю в горах в восемь часов утра. Таково Его повеление. И приходи сегодня на молитву.
И Учитель отпустил меня.
Вечер. 6 часов.
Я пришла уже во время молитвы. Окончив молитву, Учитель сказал:
— Братья, Я хочу вам сказать несколько слов о значении устремлённого сердца. Как желудок воспринимает пищу для жизни всего тела, так сердце есть восприниматель жизни духа. И потому очень важно осознать в себе жизнь сердца и пропустить через него ток сознания, который будет управляться высшим сознанием. Вы должны стремиться к укреплению в себе жизни сердца. Помните, что всё ваше устремление должно быть направлено внутрь. Этим вы усилите и оживите жизнедеятельность сердца. Всё внешнее – это только повод, а внутри вас находится источник жизни, который начнёт действовать в вас своей особой жизнью, когда вы сумеете утвердить в нём своё сознание. Не бойтесь переусердствовать, размышляя над жизнью сердца, вы только сильнее поймёте значение развития в себе жизни сердца. Оставаясь с неразбуженным, холодным сердцем, вы будете подобны свету луны среди пустынных снегов севера, ваш свет не согреет никого. Но лишь сердце начало свою жизнь, как его тепло, разгораясь всё сильнее, перейдёт в яркий свет, жар которого согреет не только вас, но и всех, кто соприкоснётся с вами. Пребудьте в мире!
Учитель скрестил в воздухе руки и благословил всех нас. Мы стали расходиться. Ко мне быстрыми шагами подошла Анита. Её любящее лицо было взволнованно.
— Так давно мы не виделись! Приходи завтра утром на молитву, прошу тебя. Я хочу поговорить с тобой… Ты придёшь?
— Я постараюсь,— ответила я, и мы расстались.
25 августа. Утро. 8 часов.
Все собрались на площадке роз. Возле меня стояла Анита. Её любящие глаза смотрели на меня. Невдалеке стоял Нуми. На сердце было светло, легко и радостно. Вскоре вышел Учитель.
— Мир вам, братья!
— И Тебе, Учитель!
— Помолимся, братья!
Все подняли вверх руки.
— О, Владыка мира! Тебе молимся мы из глубин сердец наших. Да будет благословенно Имя Твоё от века до века.
Все:
— Аминь!
— О, Владыка мира! Просвети, направь сердца силой Своей Любви. Помоги предстоящим в их усилии дня и вложи мир в сердца их.
Все:
— Аминь!
— О, Владыка мира! Претворяя всё волей Своей и всё созидая, даруй и нам творить волю Твою всегда и во всём.
Все:
— Аминь!
Учитель сказал:
— Дети Мои! Сейчас Я скажу краткое Слово о собранности. Вступая в день ваш, очень важно быть собранными, то есть хранить ту дивную напряжённость в сердце, которая не даёт ничему пройти мимо и бессознательно. Направление – вот что важно! Держите сердце устремлённым к единой Цели, не давая себе рассеиваться. Собранность сердца – это сила, огонь, который, как фонарь, освещает всё, на что направлен. Мир Мой вам дарую! Идите радостно в день ваш.
И Учитель отпустил нас.
Ко мне подошла Анита:
— Как, ты уже уходишь? О, как мало мы видимся. Останься ещё со мной.
Но ко мне подошёл Нуми и сказал тихо:
— Не забывай, что Учитель ждёт тебя, – и отошёл.
— Я приду в двенадцать часов на молитву, – сказала я Аните, и мы расстались.
Утро.
Я была на скалах по пути к дому Учителя. Меня встретил Нуми. Мы пошли вместе. Было что-то в его облике бесконечно родное и близкое. Я силилась вспомнить и не могла… Промелькнула мысль, что это очень близкая мне душа. Нуми говорил:
— Никогда не пропускай бесед с Учителем. Это очень важно. Это должно быть главным в твоей жизни. Всё, что тебя окружает, это всё преходящее, а здесь созидается вечное.
Мы дошли до дома Учителя, и Нуми покинул меня. Я успела ему шепнуть:
— Спасибо тебе за всё…
Учитель был в зале. Он писал. Я поклонилась Ему. Учитель подозвал меня и указал на стул, кончив писать. Он облокотился на стол и, пристально глядя на меня, сказал:
— Я хочу задать тебе несколько вопросов, на которые прошу ответить, подумав, твёрдо и ясно. Твёрдо ли ты решила следовать сердцу в поисках Истины?
— Да, Учитель.
— Если что-либо встанет на твоём пути преградой, хватит ли в тебе мужества устоять?
— Я буду стараться изо всех сил устоять, Учитель.
— Если явится какое-либо очень тяжёлое испытание, не дрогнет ли твоё сердце?
— Может быть, Учитель, но я буду помнить о мужестве.
— Если Нам надо будет послать тебя, сумеешь ли ты пройти через все трудности, чтобы исполнить волю Нашу?
— Я приложу все усилия, Учитель!
— Так. Пока ничего такого и не требуется, но ты должна взращивать в себе мужество – оно необходимо. Нам нужны мужественные, стойкие и закалённые сердца. Я хочу, чтобы ты сама себе задавала такие вопросы и продумывала бы их честно и ясно. Надо уметь мыслить, размышлять. Это тоже очень важно. Мысли должны быть не туманные и расплывчатые, а чёткие и ясные. Нами даются тебе указания, но ты сама должна расширять их и дополнять размышлением о них. Учись у глубины твоего сердца. Знай, ты всё время стоишь сейчас под контролем, Мы наблюдаем тебя; твои мысли, чувства и поступки, малейшие изменения в характере – все Нами замечается и берётся на учёт. Готовь сердце к мужеству, к стойкости, к способности противопоставить свою силу в ответ всему, что встанет на твоём пути. Иди с миром.
И Учитель отпустил меня.
День. 12 часов.
Все собрались на площадке роз. Учитель сказал:
— Помолимся, братья!
После молитвы Учитель напутствовал нас словами:
— Идите, братья, в тишине сердца! Каждому дана помощь по мере сил его.
И отпустил нас. Меня догнала Анита и сзади обняла меня.
— Ты уже уходишь? – спросила она.
— Да, Анита.
— Побудь ещё со мной!
— Я не могу, Анита!
— Ты не хочешь вспомнить меня? Вспомни, вспомни! – воскликнула она с силой. – Ведь мы были так близки с тобой!
— Я чувствую близость к тебе, но ничего из прошлого не помню, – ответила я.
Анита вздохнула.
— Ты придёшь в шесть часов вечера на молитву? – спросила она.
— Я постараюсь прийти.
На этом мы расстались.
26 августа. День. 12 часов.
Пришла на молитву. Все уже стояли полукругом в ожидании Учителя. После молитвы Учитель сказал:
— Идите с миром, братья! Те, кому назначено прийти ко Мне, пусть останутся.
Учитель удалился.
Остались Анита и я. Она радостно взяла меня за руку.
— Как я рада быть с тобой! Мы так мало видимся.
Подошёл Нуми и сказал, что уже можно идти к Учителю. Мы пошли с Анитой, держась за руки.
— Скажи, – спросила она, – Учитель тебе не запретил сказать мне, где ты живёшь?
— Нет, – ответила я.
— А мне запретил. Учитель сказал, что мне не надо об этом думать и домогаться узнавать, так как на этот раз нам не суждена встреча на Земле… Ах! Ты не помнишь меня, а я всё помню, и моё сердце горит любовью к тебе. Это было бы такое счастье жить вместе…
Мы подошли к терраске. Учитель сидел на своём обычном месте. Мы поклонились и вошли. Учитель посадил нас, а мне повелел писать под Его диктовку:
Всем, всем, всем!
Дети мои, надо помнить об упорной борьбе с собой. Повторяю, вы идёте не по розам, а по шипам. Идите, не отклоняясь в стороны. Будьте мужественны до конца. Несущие тяготы жизни в радости должны помнить, что этим они только уплачивают счета по долгу. Не колеблитесь там, где дело идёт о внутреннем долге, о внутреннем достижении. Никогда не отдавайте предпочтения суетному, но чаще погружайтесь в глубь сердца. Напоминаю и о том, как важно стоять на страже своих мыслей и слов и держать над ними постоянный контроль. Ищите во всём правду. «Правда сердца» – это могучий источник чистоты, очищающий всё, что в него вступает. Ложь часто бывает в одеждах красоты и богатства. А правда, возникающая из глубины сердца, тонка, светоносна и скромна, ибо она от Света.
— Это всё.
Учитель спросил Аниту:
— Ты слышала хорошо то, что Я продиктовал? И хорошо всё запомнила?
— Да, Учитель.
Мы обе стояли перед Учителем, и Он некоторое время в молчании смотрел на нас. Потом сказал:
— Вы обе связаны любовью в веках. Дайте ваши правые руки.
Мы протянули руки Учителю. Он взял их и соединил в своей руке, сказав:
— Отныне вы имеете живую связь сердца. Этот жизненный опыт вы пройдёте разобщёнными в земной жизни, но в следующем рождении вы встретитесь, узнаете друг друга и поймёте значение друг для друга.
Анита в волнении, обливаясь слезами, сказала:
— О, Учитель! Я её уже узнала, узнала! Но она не помнит меня, ни наших прежних жизней.
— Такова твоя карма. Не волнуйся и будь в мире. Идите, дети мои. Будьте в кроткой тишине сердца и в духе.
И Учитель отпустил нас.
28 августа. Утро.
Я не имела возможности уединиться и сосредоточиться раньше десяти часов утра. Но и тогда я никак не могла сосредоточиться. Голос внутри меня сказал: «Не делай усилий. Учитель не примет тебя сейчас. Может быть, в двенадцать часов, после молитвы, Он разрешит тебе прийти к Нему. Пребывай в мире и в духе. Учитель сказал, что тебе очень существенно иметь устремлённое и горящее сердце. Он шлёт тебе благословение. Помни, что ты под наблюдением Учителей. Нуми».
День. 12 часов.
Перед тем как «пойти в Сад», я была долго и сильно сосредоточена во внутренней молитве.
Внезапно увидела себя в Саду Учителя. Все собрались на молитву. Ко мне подошли Анита и Нуми. Мы встали вместе. Вскоре вышел Учитель. Молитва сегодня как-то особенно звучала в моём сердце. После молитвы Учитель сказал:
— Братья, Я скажу вам Слово. Каждому даётся, кто протянул своё сердце Свету. Ибо нет мольбы без ответа, как бы ни был человек несовершенен. Но молитва должна быть полноценной, истинной и глубоко звучащей в сердце. Учитесь углубляться в своё сердце – там Свет Истины, там вы найдёте и помощь. Это всё, братья. Идите с миром и пребывайте в духе. Анита и Астра останутся, также и Нумен. После придут ко Мне остальные, кому назначено.
Учитель благословил всех нас и отошёл.
Я шла к терраске вместе с Анитой и Нуми. Мы шли молча, взявшись за руки. На терраске Учитель повелел Аните и мне приблизиться к Нему и сказал:
— Опуститесь на колени возле Меня.
Он взял наши руки, её правую и мою левую, соединил их, сказав:
— Отныне вы соединяетесь узами невыразимыми навеки. Вы идёте вместе и в горе, и в страдании. Также вы обязаны помогать друг другу и в жизни вашего духовного раскрытия. Аминь.
Учитель широким рукавом покрыл наши склонённые головы и произнёс:
— Очищаю вашу любовь силой, данной Мне, от всего суетного и преходящего. Пребывайте в Свете к Свету идущие. Нумен! Подойди и ты. Тебе поручаю Я эти две души. Ты их спутник и друг и наставник ближайший. Тебе поручены они обе. Охраняй их и помогай им. И они дадут тебе радость от своего просветления. Аминь. Встаньте. Идите с миром! Астра, ты сегодня придёшь ко Мне в пять часов обязательно.
И Учитель отпустил нас. Я ещё помню, что, когда Учитель покрывал наши головы рукавом, я увидела близко возле себя лицо Аниты, оно было совсем иное, чем обычно, и она прошептала: «Теперь ты узнала меня? Узнала?» Но это длилось мгновение, и я не уверена, узнала ли я её в том лице, которое вдруг привиделось мне.
День. 5 часов.
Я подошла к терраске, и Учитель вышел мне навстречу. Он положил руку мне на плечо и сказал:
— Пройдёмся по Саду.
Мы пошли по направлению к пруду. Учитель сказал:
— Скоро ты увидишь в этом Саду перемены. Ты увидишь его осень и его зиму. Ты увидишь всё, как это бывает и в жизни людей.
Учитель сел на скамейку и стал бросать крошки хлеба лебедям. Он говорил:
— Ты будешь всё это видеть и многое другое, пока твоя душа не перешагнёт за грани этого видения и не вступит в иное состояние. Помнишь светящуюся звезду на вершине горы? Это сверкает дворец, храм, «Дом Высших», назови как хочешь; этой вершины достигают немногие. И доходят туда после больших усилий. Но когда ты достигнешь этой вершины, то и тогда надо будет стремиться ещё дальше, ещё выше. Для того чтобы научиться жить внутренней жизнью сердца, надо уметь сосредоточиваться. Пойдём, дитя.
Учитель встал, отряхнул крошки с одежды, и мы пошли по направлению к дому. Учитель говорил:
— Я научу тебя, как надо сосредоточиваться. Найди благоприятное место, где бы тебя не могли потревожить, сядь прямо и свободно. Держи корпус, шею, голову на одном уровне. Призови тишину в сердце, и пусть мысли не рассеиваются. Закрой глаза и внутренним оком устремись в глубину сердца. Сначала ты ничего не будешь там видеть или очень мало. Потом ты увидишь… то, что тебе надлежит видеть.
Мы поднялись на терраску. Учитель сел в кресло и дал мне маленькую книжечку.
— Прочти Мне вслух из неё то, что ты видишь.
Я раскрыла книжечку, но, увы, ничего в ней не видела, как ни напрягала зрение.
— Учитель, я ничего не вижу! – сказала я с огорчением.
Учитель взял книжечку из моих рук и пальцем подчеркнул в ней какое-то место.
— Вот читай отсюда, – сказал Он, возвращая книжечку.
Я увидела на страничке сверкающую черту, проведённую пальцем Учителя, но я не видела никаких букв. Я молчала.
— Ну, что же ты? – спросил Учитель, видя моё замешательство.
— Я ничего не вижу, Учитель, – ответила я тихо.
…Тут во мне произошёл «разрыв видения» и, когда я снова сосредоточилась, то увидела себя на терраске, и Учитель брал от меня книжечку, говоря:
— На этом мы закончим. Иди с миром, дитя. Завтра к девяти часам утра придёшь к другому Учителю.
29 августа. День. 12 часов..
Я подошла к площадке роз, когда уже все молились. На этот раз молитва была длиннее, чем обычно. После молитвы я просила Нуми узнать, можно ли мне идти сейчас к Учителю. Нуми ушёл и скоро вернулся, сказав, что Учитель примет меня немного позднее. Нуми говорил мне:
— Сегодня ты ведь должна была быть у Учителя в горах в девять часов утра. Это большая оплошность с твоей стороны, что ты не пришла к Нему. Теперь Он примет тебя только в пять часов. Ты должна научиться согласовывать свой день более точно с указанием Учителей. Ничто не должно мешать тебе. Не ищи себе оправданий, но ищи понимания. А теперь пойдём вместе к Учителю. Сегодня Он примет нас в фруктовом Саду.
Мы пошли по направлению к домику Учителя, а потом повернули к фруктовому Саду. Там под деревом, отягощённом спелыми плодами, похожими на сливу, стоял Учитель. Около Него и около соседних деревьев сгруппировались братья. Среди них была и Анита. Всего было около пятнадцати человек. Когда мы подошли, Учитель указывал, как надо укладывать плоды по корзиночкам, чтобы не помять их нежность. Плоды были тёмно-лиловые, похожие на сливу, но только гораздо крупнее и, как я узнала после, без обычной косточки внутри. Мы с Нуми тоже взяли по корзиночке и стали укладывать и собирать плоды. Учитель ходил с длинной палкой, загнутой на конце крючком, и снимал плоды с деревьев.
— Это дар миру, – говорил Он. – Это очень вкусный и освежающий плод. Он получен от скрещивания сливы и персика, но особым способом, при котором сохранены наилучшие качества обоих. Те, кому Мы указали, передадут людям это знание на пользу им, взамен вредной и нечистой пищи. Анита! Подними вот тут особенно зрелый плод и дай попробовать Астре, пусть узнает его вкус.
Анита, улыбаясь, подала мне большой, в размер яблока средней величины, плод, цветом похожий на сливу, а ароматом на персик. Мясистая его часть была плотнее, чем у персика, но гораздо сочнее, чем у синей сливы, но вкус его описать трудно. Через некоторое время Учитель поставил палочку около дерева и хлопнул в ладоши. Все взоры обратились к Нему.
— Придите все и сядьте возле Меня. Я хочу вам сказать Слово.
Все подошли и сели полукругом на траве, возле дерева, прислонясь к которому стоял Учитель. Это была очень красивая группа: на фоне зелени и тёмно-лиловых плодов, в изобилии свисавших с ветвей, выделялась прекрасная фигура Учителя в белом, а вокруг Него в два ряда полукругами сидели на траве белые фигуры братьев, освещённые мягкими лучами солнца. Учитель говорил:
— Дети, есть Миры, значительно превосходящие своим совершенством Землю, и их обитатели так же превосходят людей, как люди превосходят своим развитием животных, и даже ещё больше. Но это не значит, что они произошли из какого-то другого источника, чем люди. Нет, мы все имеем один и тот же Источник. И каждый из вас должен стремиться раскрыть заложенное в него всё совершенство истинного человека. Все ваши силы должны быть направлены на достижение этого совершенства. Вы должны твёрдо знать, чего вы хотите и что вы ищете. Вы должны желать добиться своей Цели. И вы должны мочь противопоставить свою силу и мужество в ответ на сомнения и колебания ещё не окрепшего вашего существа. Вы должны стать Тем, Кого вы поставили в центре своего сердца. Вы должны мерить себя по этому идеалу и высекать свой образ высокой мечты, как скульптор высекает из мрамора своё гениальное видение. Вы должны в совершенстве владеть собой. Вы должны хорошо знать свои недостатки и свои достоинства. Обратите внимание на свои вкусы и пристрастия вашей личности, на свои привязанности и стремитесь не цепляться ни за что. Живите, широко и мощно расправляя крылья своего сознания. Вы не должны быть ни робкими, ни жалкими, ни приниженными, но также вы не должны для себя желать ни силы, ни власти, ни славы – ничего, чем вы могли бы поработи
|
|
|
