Телесная структура, телесный процесс и терапевтическая задача с точки зрения гештальт-подхода.

При данном взгляде на телесную структуру и «Я» терапевтический подход к работе со структурой приобретает новое значение. Задача состоит в том, чтобы помочь изменить застывшие или автоматические телесные структуры и сделать их активными процессами организма и облегчить интеграцию основного раскола «Я». Таким образом, цель состоит не в том, чтобы устранить структуры, а в том, чтобы превратить их в соответствующие процессы и соединить то, что было отчуждено или не ассимилировано в «Я».

Гештальт-терапия отличается от многих направлений в терапии своим акцентом на целостности, единстве организма и своей сосредоточенностью на эксперименте и феноменологии. Эти отличия также касаются гештальт-иодхода к телесному процессу и телесной структуре.

Подчеркивание целостности подразумевает, что простых физических изменений в теле недостаточно. Гештальт-терапевт, работая с телесной структурой, одинаково сосредоточивает свое внимание как на улучшении физического состояния и амплитуды движений, так и на исследовании различных смыслов и чувств, вовлеченных в поддержание этой структуры. Целью является не просто физическое изменение, а изменение человека в целом.

Сосредоточенность гештальт-терапии на экспериментальном и феноменологическом аспекте в работе с телом придает особое значение скорее тому, как клиент познает свое физическое существование, нежели тому, как терапевт анализирует структуру клиента. Гештальттерапевт заинтересован скорее в том, чтобы найти для клиента более полноценные пути познания собственного тела и определить смысл этого опыта, а не в том, чтобы проинтерпретировать тело и опыт клиента.

Исходя из этого, выделяется базовая единица работы в гештальт-терапии, названная экспериментом. Эксперимент — это деятельность, направленная на то, чтобы увеличить осознанность человека путем сосредоточения на познании и вынесении на передний план того аспекта опыта, который является неясным. Упражнения, манипуляции, усилия и движения, используемые терапевтом, имеют своей целью увеличение познания клиентом его тела и увеличение количества возможных выборов, а не изменение клиента по заранее установленному терапевтом пути. Это является общей философией и ориентацией гештальт-подхода к телесной структуре.

Осознание того, «что есть». Большинство структур, важных для существования человека, не избираются сознательно. По крайней мере, человек не осознает значение определенного положения или напряжения. Очевидно, первый шаг состоит в том, чтобы помочь клиенту лучше осознать то, что он или она делает физически путем выноса опыта тела на передний план сознания. Это то, что Д. Кепнер называет процессом «возвращения чувствительности».

На этой начальной стадии работы цель состоит не в том, чтобы навязывать значение или значимость позы или напряжения, а в том, чтобы почувствовать более ясно, «что это», так чтобы знание могло естественно выявиться из отчетливого ощущения. Можно сделать это, просто заставив клиента физически преувеличить структуру. Можно также использовать прямой контакт (манипуляции с мышечной структурой), движения или усилия, чтобы возродить, оживить определенные части тела. Повышение значимости того, «что есть», инициирует процесс просвещения: когда я могу сознательно «сделать» эту позу или напряжение, оно становится более «моим», менее изолированным и чуждым. Я начинаю отождествлять это с моей структурой.

Появление телесного процесса из телесной структуры. По мере того, как идентификация со структурой возрастает, клиент начинает получать ощущение процесса или смысла состояния или напряжения. Вместо того, чтобы навязывать клиенту свое истолкование, можно предложить ему эксперимент, чтобы помочь познать то, что он, например, делает со своей грудной клеткой и как это влияет на его дыхание.

Экспериментирование с опытом и поведением телесной структуры выявляет иконный процесс за статичной структурой и заставляет клиента более полно осознать конфликт, лежащий в его основе. На этой стадии работы есть много альтернатив. Один подход состоит в заострении внимания на оппозиции в структуре. Этот подход исследует наименее осознаваемую полярность и поэтому может быть воспринят как пугающий и очень рискованный. Он должен использоваться осторожно, в атмосфере поддержки, так чтобы клиент не чувствовал внезапного вторжения в часть его «Я», с которым он не может бороться или допустить в сознание.

Другой подход состоит в заострении внимания на самой структуре. Этот подход обычно вызывает меньшую тревогу, потому что он исследует более приемлемую и ценную часть «Я».

В отличие от телесных терапий, которые стараются пробиться через сопротивление и самосохранение, гештальт-подход имеет цепью скорее соединить части «Я», нежели заставить одну часть доминировать над другой. Один путь разрешения этой дилеммы — заставить клиента физически чередовать структуру и ее противоположность. Тема возникает как значение структуры и делает ясным процесс, лежащий в ее основе. Тема - это путь схватывания и определения сущности опыта, который является наиболее значимым и важным для клиента здесь и теперь. Изложение темы не представляется целительным само по себе, как в других терапиях считаются целительными интерпретация или отражение. Оно включает в себя организацию направления и течения работы.

Тема возникает из осознания телесной структуры, так как она крепко привязана к телесному опыту, движению и физическому выражению. В терапии, сфокусированной на теле, развитие темы будет большей частью содержать определенный физический контекст, то, как тема воплощена. Проблемы в контакте и интрапсихическом конфликте не являются единственными предметами наших мыслей и чувств. Они также то, что мы чувствуем и делаем. В развитии темы необходимо непрерывно уделять внимание как ее психологическому значению и вербальному выражению, так и ее представлению в позе, движении и других телесных феноменах. Это препятствует вербальной терапевтической работе стать слишком абстрактной и отстаивает принципы интегрированной и целостной терапии.

Для дальнейшего развития темы, начав с феноменов тела и физических экспериментов, до превращения телесной структуры в живой процесс, мы добавляем использование вербального диалога. Хотя определенное время фокусирование исключительно на физическом процессе может быть подходящим (особенно для тех, кто уже очень вербален), со временем полярности, очевидные в теле, должны быть обозначены словами - или мы только продолжаем разделять тело и психику. Это препятствует изоляции конфликта в физическом напряжении и телесных переживаниях и направляет конфликт и чувства в сферу «Эго», которое включает слова и абстракции.

Структура тела может быть рассмотрена как замороженный разговор или диалог между конфликтующими сторонами «Я». Разговор был заморожен только потому, что одна часть приобрела господство и был достигнут баланс силы и слабости, или утомления, если оно имело место. То, что было вначале активной энергичной борьбой между индивидуумом и окружающей средой, затем между частями «Я», стало фиксированной позой тела или симптомом. Можно оживить конфликт и найти решение, позволяющее всем сторонам личности существовать и функционировать для всего организма.

Одним из путей начала этого процесса является вербализация значения I слссного выражения как активно проявляющегося поведения. При дальнейшей работе можно использовать диалог между двумя стропами «Я» или между интроецированными фигурами, которые были частью естественной адаптации. Недостаточно только выразить невыраженное и изменить чье-то внутреннее состояние. Искаженная структура развивается как приспособление к окружающей среде, и она остается в таком виде как ответ на окружающую среду. Использование эксперимента подчеркивает важность выполнения чего-то новою и несхожего здесь и теперь.

Перед терапевтом стоят следующие задачи:

1. Работать с телом с целью восстановить контакт с телесными
процессами.

2. Развивать запас слов, чтобы описывать телесный опыт и объяснять
значение движений, ощущений и других невербальных процессов.

3. Устанавливать отношение (диалог) между разорванными частями «Я».

4. Работать через неоконченные ситуации таким образом, чтобы
отчужденные функции были снова ассимилированы в «Я», пределы возможных
реакций расширены, и было бы возможно новое творческое приспособление.