И ее значение для развития редактирования.

Основную массу изданий составляла переводная литература. Осознавая потребность общества в той или иной информации, издатели предлагали русскому читателю переводы. Этот процесс организовывал Петр I. Он сам отбирал книги для перевода, просматривал их во время подготовки к изданию, уточнял текст.

Первыми переводчиками были жившие в России иностранцы — толмачи Посольского приказа. Басни Эзопа перевел поляк Ловзинский, много переводил и по поручению Петра I просматривал переводы, сделанные другими, голландец Андрей Виниус. Но не все иностранцы достаточно хорошо владели русским языком.

Много переводчиков вышло из стен Славяно-греко-латинской академии: Иван Коровин — переводчик при Академии наук, Иван Поповский, Степан Барсов, Иван Ильинский, служивший переводчиком у князя Дмитрия Кантемира, Иван Кременецкий — переводчик Петербургской типографии. Переводчиками были также духовные лица из Киевской и Московской академий — братья Лихуды, Федор Поликарпов, ректор Московской академии Феофилакт Лопатинский.

По указанию царя иностранную литературу переводили посланные учиться за границу русские. Конон Никитич Зотов, учась в Лондоне, перевел несколько книг по морскому делу. В 1714 году Петр писал ему: «Все, что ко флоту принадлежит; на море и в портах сыскать книги; такоже чего нет в книгах, но чинят от обычая, то помнить и все перевести на славянский язык нашим стилем, а за их штилем не гнаться».

Указом царя от 23 января 1724 года была организована специальная подготовка переводчиков из пленных шведов, знавших русский язык. Для этого было создано специальное учебное заведение, в которое кроме шведов принимали всех желающих - ежегодно до 30-40 человек.

Переводами занимались сам Петр I и практически все его ближайшие сподвижники. Кроме того, по распоряжению Петра специалисты в различных областях науки и техники переводили соответствующую литературу. К числу крупнейших переводчиков того времени можно отнести Я. В. Брюса, Ф. П. Поликарпова-Орлова, А. А. Винуса, И. А. Мусина-Пушкина, М. П. Шарифова, В. Н.Татищева.

Для перевода привлекали крупнейших деятелей русской церкви: Гавриила Божинского, Феофана Прокоповича, Феофилакта Лопатинского и других. Их перу принадлежат переводы произведений античных классиков, трудов по общей истории, философии, истории искусств, астрономии. В Троице-Сергиевой и Киево-Печерской лаврах были созданы специальные коллективы, занимавшиеся переводами.

Первой книгой, набранной амстердамским шрифтом, стала переведенная в 1708 году с немецкого Я.B. Брюсом «Геометрия словенски землемерие». В основе «Геометрии» было австрийское издание «Приемы циркуля и линейки», переработанное Петром. Присланная им Брюсу рукопись была испещрена поправками, пометками, вставками и дополнениями «в премногих местах». Петр дал книге и новое название. Все исправления и переработки имели практический, инженерный смысл. Основой стали 104 задачи на построение. В этом издании царь на практике осуществил свое требование к переводам. Он считал необходимым передавать не буквальную точность текста оригинала, а «выразумев текст…на свой язык уж так писать, как внятнее... и не высокими словами словенскими, а простым pyccким языком». Bo втором издании, вышедшем под названием «Приемы циркуля и линейки», практические, инженерные задачи обозначены более четко. Третья часть к тому же содержала тексты русских авторов, а глава о построении солнечных часов была написана Петром I.

Поручение перевести ту или иную книгу было не менее ответственным, чем любое другое поручение быстрого на расправу царя. Трагически окончилась жизнь посланника в Константинополе, Париже и Венеции Григория Волкова, которому по возвращении царь приказал перевести с французского «Огородную книгу» — руководство по агрономии. Этот труд оказался Волкову не по силам: в тексте было слишком много французских технических терминов, неизвестных в русском языке. Волков побоялся признаться царю, что не может перевести книгу, и покончил с собой.

Петр I составил специальные требования, которыми должны были руководствоваться переводчики. В 1724 г. вышел его «Указ труждающимся в переводе экономических книг». Петр требовал, чтобы «книги переложены были без излишних рассказов, которые время только тратят и чтущим охоту отьемлют». В Синод он даже послал образец правки перевода, в котором «лишние разговоры» были сокращены.

Петр учил при переводе кpитически относиться к оригинaлy, исключать малозначительные и не относящиеся к делу места, дополнять содержание примерами из отечественной практики. От переводов учебной и технической литературы Петр требовал краткости, ясности, практической направленности, полноты и точности.

Требование краткости перевода не следует понимать упрощенно. Краткость была необходима для определенного типа книги — книги технической, учебника. Так, в учебных книгах Петр приказывал оставить лишь то, что необходимо для пользы дела. Он забраковал первый вариант перевода «Географии генеральной» Варения, сделанный справщиком Московского печатного двора Федором Поликарповым, потому что Петру I не понравился «штиль» — «высокие слова», неуместные в книге по физической географии, где требовалась точность и ясность определений.

После исправления «География генеральная» вышла в свет в 1718 г. Поликарпов предпослал ей предисловие, где объяснил те принципы, которыми руководствовался при переводе. Он указывал, что книгу переводил «не на самый высокий славянский диалект», а «многие гражданского посредственного употреблял наречия», но стремился сохранить смысл оригинала иноязычного. Греческие и латинские термины он оставлял непереведенными, «ради лучшего в деле знания», а если переводил, то заключал перевод в скобки. Многие термины писал «переменно» «ради лучшего учащимся вразумления». Например, вместо ангуль — угол, вместо екватор — уравнитель. Так, разнообразными приемами решалась сложная проблема введения новых слов и терминов в русский язык.

Значительное внимание Петр уделял качеству перевода, он понимал, что доброкачественный перевод может сделать только тот, кто знает иностранный язык, знает русский и знает само «художество», т. е. предмет, которому посвящена книга. Например, его совсем не удовлетворил перевод «Дружеских разговоров» Эразма Роттердамского: «За скоростию времени или за неискусством переводчиков переведены гораздо плохо, того ради... более печатать их не велите, — писал он И.А. Мусину-Пушкину. — Велите хорошенько выправить и выправя, одну пришлите нам письменную». Он сам перевел несколько глав, передав их в качестве образца для перевода оставшегося текста.

Гораздо менее требовательным к изложению был Петр, когда переводились книги, не имевшие непосредственного отношения к «художествам». Он не внес никаких поправок в книгу «Приклады, како пишутся комплементы разные», выдержавшую при нем три издания. Полное ее название «Приклады, како пишутся комплементы разные на немецком языке. То есть писания от потентатов к потентатам, поздравительные и сожалетельные и иные; такожде между сродников и приятелей».

Это первый русский письмовник, содержащий образцы писем, резко отличавшихся по манере от того, как было прежде принято писать. Например: «Женишка твоя Дунька много челом бьет до лица земного». Этот образец «хорошего тона» взят из переписки родственников с князем Голицыным. Переводчиком «Прикладов» предположительно называют Шафирова. Ему же, видимо, принадлежит составление некоторых дополнительно включенных туда писем. Всего в книге 101 образец. В «Прикладах» впервые введена форма вежливости «Вы», хотя при ней глагол до конца XVIII в. продолжал употребляться в единственном числе. В «Прикладах» нет больше самоуничижения, но зато много напыщенности даже тогда, когда сообщается о самых простых вещах, как было принято в немецких образцовых письмах: «Мой господине! Еликое желание, еже я от вас радостное уведомление вашего счастливого состояния получить имею, есть причиной, что я вас письменным уважением утруждаю». Редакторской руки здесь не чувствуется.

Типичной для своего времени была книга Блонделя «Новая манера укреплению городов», которую по поручению Петра I перевел с французского Иван Никитич Зотов. 12 сентября 1708 г. Зотов писал Петру: «По указу вашему книгу о новой манере укрепления с французского на славенский язык перевел и, исправя по возможности моей, посылаю и покорно молю милостиво ее принять».

Работая над этой абсолютно технической книгой, Петр проявил себя мастером научного и политического редактирования. Так, приведя примеры фортификационных сооружений, автор сказывает о сооружениях, которые он видел в разных странах в том числе и в России. По поводу последних он писал: «Потом начал я вновь мой разговор о местах московских, из которых, хотя и не видел Казани и Астрахани, порубежных морю Черному, татарам, и калмыкам и ногаям, однако ж знаю, что они не имеют иных фортификаций, разве простую кирпичную граду с башнями. А по Днепру крепости, кои я сам видел, таковы же, и для того зело удивляются мужеству народа сего, как они в таких некрепких городах, Киеве, Могилеве, Смоленске, выдержать долговременные осады и погубить много тысяч неприятелей, обороняя себя». Петр вписал в дословный перевод слова «мужеству народа сего».

Книга составлена в форме разговоров. Этим достигалась популярность изложения. В первую часть входит два разговора: «Новая манера укрепления мест» и «Новые обычаи укреплению городов».

Назначение книги — сообщить практические знания, служить, по сути дела, учебником фортификации — подчеркнуто всеми способами организации и оформления материала и, прежде всего, четкостью его группировки. В первом разговоре содержатся сведения о новой манере укрепления городов, во втором — сформулированы три правила фортификации: все части города должны быть «взаимно одна от другой обороняемы», линия оборонительная «да не превосходит выстрела мушкетного», все укрепления должны быть довольно крепки, «чтобы устоять против пушек неприятельских». Значение, которое придается этим правилам, подчеркнуто шрифтом.

Второй части — «Како поступать в строении фортификации по новой манере» — в соответствии с указаниями Петра придан практический характер. В ней переводчик сознательно отошел от авторского текста, поскольку Петр считал: «учить фортификации делать» надлежит с самых азов. И потому в работу вошли новые рисунки и тексты, которых не было в оригинале, в частности раздел «Краткая инструкция» и 8 чертежей.

При подготовке книги строго выдержан принцип «от простого к сложному». Начатая рисунками, которые показывают, как построить простейшие геометрические фигуры, книга постепенно готовит читателя к пониманию сложных чертежей, изображающих укрепления городов Дюнкерка и Мастрика [Маастрихта. — КН.], которые возведены по новой манере господина Блонделя. На рисунках — образцы крепостей с различным числом укреплений — углов. Число этих углов доходит до двадцати. Отдельно изображены детали укреплений.

Однако понятие целостности издания в то время еще не было осмыслено. Подготовка гравюр и текста была разобщена. Гравюры выполняли разные художники. Поэтому единство в оформлении отсутствует. Например, на чертеже Мастрика дан масштаб в саженях. На чертеже Дюнкера масштаб не указан. А на таблице линий масштаб дан в туазах. Не выдержано и написание фамилии автора. Встречаем «г-н Блондель» и «г-н де-Блондель». «Пестрят орфографическими ошибками гравированные надписи на рисунках. К тому же на гравюрах нередко в надписях использована кириллица с надстрочными знаками, хотя текст напечатан гражданским шрифтом. Можно предположить, что текст рисунков не проходил через справщиков, возможно, из-за того, что издание стремились выпустить как можно скорее. Но более вероятно, что это связано с неразвитостью редакционно-издательского процесса того времени: организаторам издания просто не пришло в голову поручить справщикам вычитать издание целиком уже после его верстки.

Остановимся еще на одном труде, издание которого несколько продвинуло представление о задачах редактора, в частности о работе над аппаратом издания. В 1724 году была выпущена книга, ставшая классической для русского военно-инженерного искусства. Это был перевод с французского книги Вобана «Истинный способ укрепления городов», выполненный Василием Суворовым — отцом будущего полководца А. В. Суворова. Именно в этом издании появился первый технический словарь. К тексту приложен перечень технических терминов, расположенных по алфавиту, — «Термины, употребляемые в фортификации». Книга была настолько популярна, что ходила в рукописных списках.

Для «исправления языка русского, сочинения грамматики и лексиконов» и для перевода на русский язык лучших иностранных образцов при Академии наук в 1735 году было создано «Российское собрание. Постановления Собрания о правилах правописания оформляли в виде нормативных документов и передавали в типографию, работники которой (наборщики, справщики), а также переводчики и авторы должны были строго следовать этим документам во всех изданиях. Издания типографии служили образцом для других типографий.