Россия - Казахстан: что впереди?

Перспективы успешной интеграции стран постсоветского про­странства во многом зависят и от уровня контактов между Рос­сией и Казахстаном. Лидеры Украины хорошо понимают, что с созданием связей Москва — Минск, Москва — Астана она ока­жется изолированной: на Западе не нужна, а среди своих — чу­жая. Поэтому они постоянно ищут контакты с первыми лицами Казахстана. Заставляют их идти на это прежде всего поиски энергоносителей. Киев ищет в Казахстане нефть и полигоны. Да и исторически экономики этих двух республик были взаимодо­полняемы. В последние годы специалисты этих стран активно разрабатывали альтернативные, в обход России, пути транспор­тировки нефти с Тенгизского и Карачаганакского месторожде­ний в Западном Казахстане к Черному морю через Баку и Гру­зию (порт Супса), а от него — к одесским нефтяным термина­лам. Обе стороны видят свои республики в недалеком будущем космическими державами.

С другой стороны, в казахстанской нефти заинтересованы не только Украина, но и Запад в целом. Еще в 1997 г. в США была подписана серия соглашений в области нефтедобычи, которые официальная печать Казахстана назвала самыми выгодными соглашениями в области добычи нефти. Казахстанская диплома­тия активно действует не только в США, но и в Китае. С ним тоже заключено соглашение о разработке того же Карачаганак­ского месторождения американо-английскими концернами с транспортировкой нефти в Синьцзянь. Стоимость строительства этого нефтепровода оценивается почти в 10 млрд. долл. Ослож­няет отношения России и Казахстана и то, что 90% крупнейших уникальных производственных мощностей своей страны лидеры Казахстана продали или передали зарубежным фирмам. Значит. для налаживания сотрудничества в экономической сфере России надо иметь дело... с американскими, английскими, германскими и другими предпринимателями, но не с казахскими. Следующий негативный момент — положение русских в Казахстане. За годы суверенности его покинуло более миллиона русских. Русский язык в республике, как и на Украине, методично вытесняется из сферы государственного обращения¹⁷. При анализе отношений Россия - Казахстан необходимо учитывать ориентацию лидеров этой республики на «многовекторную политику»¹⁸.

Безусловно, надо представлять, что все перечисленные, а также и другие факторы необходимо рассматривать не в статике, а в динамике. Сравнительно недавно Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев сделал сенсационное заявление «От Союза Советского — к союзу Евразийскому». С кафедры Российской Академии он объявил о соглашении между Россией, Казахста­ном и Белоруссией, знаменующем новый уровень сближения, — избрание наднационального парламента, создание исполнитель­ного наднационального органа с конкретными властными пол­номочиями.

Но время показало, что лидеры России и Казахстана, декла­рируя о геополитическом сближении, не торопятся претворить его на практике. В первом пакете документов, подготовленных и принятых главами СНГ (1991 — 1992 гг.), были четко обозначены: единое экономическое, правовое, военно-оборонное простран­ство, общая валюта. Это было обусловлено работающей тогда еще союзной промышленностью, действующими технологиче­скими связями, цепочками разделения труда во всех основных отраслях. Тогда нам было что сохранять... Но, увы, вектор раз­вития СНГ был задан в другую сторону. Российское руководство упустило шанс стать центром, ядром, естественным стержнем Содружества. В последующие годы в связи с распадом экономик всех без исключения стран СНГ шансов укрепить его на преж­них основаниях оставалось все меньше¹⁹.

Причины утраты естественного лидерства России - в беско­нечной политической борьбе в ее верхах, криминалиэации эко­номики, беспрестанных выборных кампаниях, расколе российской политической элиты и др. Сейчас объединить участников СНГ могла бы некая общая для всех внешняя или внутренняя угроза или идея, близкая всем без исключения участникам объединения, а также общий для всех экономический интерес, кото­рый сулит каждому реальную практическую отдачу, выигрыш, прибыль. И еще одно обязательное условие — реальный центр притяжения. Этим центром может быть динамичное, процветающее государство — региональный лидер, экономическая мо дель развития которого кажется соседям привлекательной, и они естественным образом начинают к нему тяготеть²⁰.

Сможет ли Россия стать таким притягательным центром, ядром, сможет ли начать работу по созданию Евразийской им­перии, превратить содружество в мощную державу? Или ей в силу объективных условий предстоит превратиться в сырьевую колонию Запада, в мусорную свалку вредных отходов производ­ства? Ответы на эти вопросы даст ближайшее будущее, но уже сейчас у России есть все возможности стать таким ядром. Нужна политическая воля, нужно изменить стратегию проводимых ре­форм, сделать их для народа, понятными народу, сформулиро­вать понятную общенациональную идею, способную объединить вокруг великой цели великую нацию.

А мощнейшим объективным фактором, способствующим формированию Великой державы, является необходимость соз­дания единого внутреннего рынка. На эту реальность «работает» такой сильный морально-психологический фактор, как нос­тальгия абсолютного большинства населения постсоветсткого пространства по прошлому — сильному государству с единым экономическим, социальным, политическим пространством. Россия имеет большой невостребованный экономический по­тенциал; она производит 60% валового производства СНГ, имеет почти 70% различных видов сырья (особенно энергоносителей) и т.д. Признаком начала формирования единого внутреннего рынка является и рост товарооборота между партнерами СНГ, который за последние годы увеличился почти на 20%.

Для России остается проблемой уровень профессиональной подготовки управляющей элиты. Пока что ее партнеры в борьбе за лидерство на территории бывшего СССР маневрируют гораз­до удачнее внутри СНГ, навязывая часто «старшему брату» удобные для них решения (например, функции защиты границ в Таджикистане, полицейские функции в Нагорном Карабахе или Абхазии, умиротворения Чечни или ее неспокойных соседей и т.д.). Друзья-соперники из СНГ выгодно используют неизбеж­ные противоречия между Россией и США, Россией и Европей­скими странами, между США и Европейскими странами, извле­кая для себя порой мелкие сиюминутные выгоды.

События последней четверти XX в. весьма негативно сказа­лись на состоянии отношений РФ с исламским миром, серьезно осложнив их. Это прежде всего войны в Афганистане и Чечне. Политические лидеры, их советники (бывшего СССР и РФ) не приняли во внимание специфику исламского мира. Социали­стические, интернационалистские идеи, светское мироустройст­во государственной жизни и т.д. оказались для Афганистана и в определенной степени для Чечни совершенно неприемлемыми. Афганский пожар полыхает до сих пор и трагедия Таджикистана — прямое следствие кровавой борьбы за власть в сопредельном государстве. Похожие события произошли в Чечне и вокруг нее. Причиной и катализатором этой войны были нефть, торговля оружием и наркотиками. Бездарная политика подкрепилась без­дарным руководством военными операциями. Проводимые с одобрения Кремля многочисленные кровавые «зачистки», рас­правы с местными жителями даже в тех районах Чечни, которые были лояльны центральной власти, тотальное уничтожение Грозного и т.д. на десятилетия вперед сделали враждебными российско-чеченские отношения.

Исламский мир увидел в Чеченской войне вызов и принял в ней довольно активное участие (волонтеры из Турции, Саудов­ской Аравии, Пакистана, Афганистана и других стран Ближнего и Среднего Востока воевали на стороне братьев по вере, не го­воря об огромных финансовых вливаниях в Чечню). Возмуще­ние и недоумение в исламских странах вызвала необдуманная антироссийская политика бывшего министра иностранных дел РФ Андрея Козырева. Россия во имя налаживания союзниче­ских отношений с США поддержала антиливийские, антиирак­ские действия Вашингтона. В геополитическом и экономиче­ском плане дипломатические действия РФ, начиная с 1991 г. («Буря в пустыне» — проведенная США акция против Ирака) по 1996г. в отношении исламского мира кроме как провальными не назовешь.

Всплеск антироссийских настроений в исламском мире дока­тился и до постсоветских среднеазиатских республик. Национа­лизм идет там «в ногу» с ренессансом исламских традиций, ук­лада жизни, обычаев. Этот процесс находит отражение в законо­дательстве парламентов республик, в частности, в ряде законо­дательных актов, закрепляющих главенствующее положение ти­тульных наций. Создается парадоксальная ситуация: усилиями русских обеспечивается работа энергетических станций, про­мышленности, транспорта и связи во всех без исключения сред­неазиатских республиках, а юридическое, правовое их положе­ние по языку, культуре, социальной защищенности остается как у «граждан второго сорта».

Выступление ведущих политиков среднеазиатских государств с позиций национализма, подчеркнутое дистанцирование от России, заявления о приверженности общемусульманским цен­ностям находят поддержку не только в Иране, Турции, Паки­стане, Саудовской Аравии, но и в США и Европе. США поощ­ряют попытки сформировать политический блок среднеазиатских государств при их главенствующей роли. «Аппетиты» лиде­ров Ислама сдерживают экономическая привязанность средне­азиатских и кавказских республик к России, а также опасения политиков НАТО неконтролируемого роста исламского фунда­ментализма. Лидеры стран Запада предпочитают сделать ставку на Турцию, которая тесно связана с НАТО.

Но сближение России и стран исламского мира возможно. Для этого есть все объективные условия: Москва в силах оказать реальную политическую поддержку Ирану, Ираку, Ливии и другим в рамках ООН, усилить экономическое и военное со­трудничество (вопреки нажиму со стороны США, например, Россия строит в Иране атомную станцию, продает в Абу Даби истребители и т.д.), строительство геополитически важных транспортных артерий, нефте- и газопроводов (через Турцию,, Иран). А главное — иметь свою самостоятельную внешнюю по­литику в отношении исламских стран без оглядки на «друзей» из Вашингтона, Лондона, Парижа.

Пока же мусульманские страны Среднего и Ближнего Восто­ка перегруппировывают силы в широкой географической зоне, непосредственно примыкающей к южным границам России, с целью закрепления благоприятных для них геополитических, пе­ремен. В качестве противовеса этим перемещениям сил можно использовать совместные действия Москвы, Тбилиси и Еревана. Закавказские республики, где ведущей конфессией является православие, могут выступить в качестве геополитического фор­поста на южных рубежах России. Руководство Грузии и Арме­нии, делая реверансы Западу и исламскому миру, понимает, что без помощи Москвы им не удастся сохранить территориальную целостность, утвердиться в качестве сколько-нибудь влиятель­ных стран в регионе, решить проблемы восстановления и разви­тия экономики. Если укрепления позиций России в конце XX — начале XXI вв. не произойдет, то создавшийся «вакуум силы» будет быстро заполнен. Претендентов много, о них мы уже го­ворили. Проникновение западных стран на Кавказ в качестве главной цели преследует вытеснение России из этого региона.

Для нейтрализации этих поползновений Запада необходим пол­номасштабный военно-политический союз, тесное экономическое и торговое сотрудничество России с республиками Закавказья.