Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!
МегаЛекции

Геополитические процессы в Западной и Восточной Европе и в Прибалтике




Геополитическая карта Европы как минимум состоит из трех крупных образований (ареалов). Первое из них — континентальный Запад, ядром которого можно назвать прежде всего Францию, Испанию, Португалию. К островному Западу чаще всего относят Англию и США- Второе образова­ние (ареал) — Средняя Европа. Сюда входят Австрия, Венгрия, Германия, Италия. Третье образование — Европейская Россия. Обозначенные гео­политические образования создают на континенте зоны напряженности: постоянно возникают противоречия между континентальным Западом и островным; Средняя Европа часто противостоит Европейскому Западу и Восточному, в каковой мы включаем и Россию.


Тернистый путь Европы

Исторически Англия (как и США) придерживалась в геополитических отношениях талассократического подхода к построению политических, экополитических и других отношений со странами Западной и Восточной Европы, с Евразией и Юго-Восточной Азией. Талассократия, или морское могущество, как уже сказано выше, — тип цивилизации, связанный с мореплава­нием, торговлей, предопределяющими быстрое техническое раз­витие. Этот тип обусловливает, как считают идеологи талассократии, дух индивидуального предпринимательства, наживы и накопительства, (подробнее смотри гл. 2). Морская цивилиза­ция, по мнению А. Мэхена, — это торговая цивилизация, тре­бующая смелости и риска, воспитывающая энергичных людей. И надо признать, что такой тип людей был во многом характе­рен для Англии. Они сделали ее «владычицей морей», над ее колониями почти до середины XX в. не заходило солнце. До конца XIX в. Англия была «мастерской мира», а в Сити прово­дились самые крупные коммерческие сделки.

Но Первая мировая война внесла серьезнейшие коррективы в мировой расклад геополитических сил. Затем эти коррективы углубили Великая Октябрьская социалистическая революция и появление на карте мира сперва РСФСР, а затем и СССР. СССР и Североамериканские Штаты в течение полувека превратились в две сверхдержавы. В геополитическом плане с 50-х до 90-х го­дов Западная Европа, включая Великобританию, объективно играла роль буферной зоны. Из метрополии эти государства превратились в государства-сателлиты. Безусловно, такая роль не подходила сильным политикам типа бывшего Президента Франции, ее национального героя, генерала Шарля де Голля. Ему принадлежит идея выйти из-под контроля СТА, создав ось Париж — Бонн. Эту попытку можно рассматривать как зародыш современной Европы, пытающейся путем глубокой интеграции создать сильную Европу, способную противостоять заокеанско­му могучему покровителю. Внутри западноевропейского сооб­щества идут невидимые поверхностному взгляду перемены в от­ношениях США и Европы. На поверхности это выглядит как традиционное противостояние Парижа и Вашингтона. Оно каса­ется в первую очередь условий «европеизации» НАТО, повыше­ния в нем роли европейцев, а также реформы блока.

Свое место на капитанском мостике альянса, тесня других, пытается занять мощная объединенная Германия. Поэтому идеи атлантизма переживают определенную трансформацию. Расши­ряются многосторонние формы сотрудничества блока (создан Совет Североатлантического сотрудничества, запущена про­грамма «Партнерство ради мира», сформированы многонацио­нальные силы, которые вели войны в Персидском заливе, в Югославии и др.), но идет усиление двусторонних связей: между европейскими державами (ФРГ — Франция), между малыми странами Северной Европы, между странами Балтийского ре­гиона. Усиливаются интеграционные отношения (связи) в сфере политики, экономики, финансов. Конец XX в. ознаменовался созданием единой европейской валюты «евро» и отказом от та­моженного контроля.

Маастрихтский договор 1992 г. был первым крупным шагом в тесной экономической и политической интеграции большин­ства стран Западной Европы. Следующая встреча глав прави­тельств в Амстердаме в 1997 г. способствовала превращению Западной и Средней Европы в конфедеративное государство с единой валютой «евро» к 1999 г. Однако ликвидация нацио­нальных валют и переход к единой денежной единице требуют жесткой финансово-бюджетной дисциплины, в частности, сокращения бюджетного дефицита до 3% валового национального продукта. Правительства стран Евросоюза хотели достичь этого,

урезав бюджетные расходы на социальные нужды: на пенсии, пособия по безработице, здравоохранение, образование и т. п. Но сделать этого не удалось. По призыву профсоюзов по всем странам ЕС прокатилась мощная волна протестов трудящихся и студентов. В результате значительно полевели парламенты Франции, Англии, Германии. Все это осложнило процесс созда­ния конфедерации в Европе.

В Амстердаме было принято принципиальное решение о приглашении в состав Евросоюза десяти стран Центральной и Восточной Европы, бывших членов СЭВ и даже некоторых республик бывшего Советского Союза: Польши, Венгрии, Чехии, Словакии, Болгарии, Румынии, Албании, Эстонии, Латвии и Литвы. Таким образом, Евросоюз будет к XXI в. значительно расширен. В перспективе это может иметь негативные последст­вия для России, так как рынок этих стран будет отгорожен от нее еще более мощным таможенным барьером, чем в конце XX в. Из года в год члены ЕС расширяют дискриминацию рос­сийских товаров путем повышения пошлин.

К концу XX в. в НАТО четко обозначились две группы: с одной стороны, США — Канада и часто примыкающая к ним Великобритания, а с другой — большие страны Западной Евро­пы. Процесс разделения носит объективный исторический ха­рактер. После Второй мировой войны разрушенной Европе США, нажившиеся на торговле оружием, боеприпасами, продовольствием и т. п., смогли продиктовать свои условия, в частно­сти, по плану Маршалла, и попытались превратить этот центр одной из древнейших мировых цивилизаций в «ничейную землю», колониальную зону. Но данный регион для этой роли оказался совершенно непригодным. Чувство национальной гордости французов, немцев было глубоко уязвлено. Первыми о же­лании выйти из-под контроля заокеанского партнера (или па­трона) объявили французы (в середине 60-х годов Президент Франции генерал де Голль решил выйти из НАТО и заявил об обороне по всем азимутам). Немцы в 60-х годах были не столь строптивы, но подобные мысли были и у них.

В 70-х годах капиталистический мир переродился в устойчи­вую систему трех сил: 1-я — США, 2-я — Западная Европа, 3-я — Япония. С начала 70-х годов история проходит под знаком относительного ослабления американского влияния и укрепле­ния экономической и геополитической мощи двух других цен­тров. От американской гегемонии в важнейших сферах жизни сохранились военная и политическая. Поэтому в борьбе с аме­риканцами и надо искать причину, корни европейской интегра­ции. Она предусматривает достижение многих целей: создание (единой европейской валюты к концу XX в., объединение сил Западной Европы — это решение финансово-экономических задач к началу нового тысячелетия, достижение политических целей в первом десятилетии нового тысячелетия и успеха в возможной вооруженной борьбе за сырье (в первую очередь энер­гоносители), рынки сбыта и приложения капиталов. Разрушение СССР сняло с повестки дня вопрос об интенсивной интеграции Европы (как уже сказано выше, даже мощная экономика ФРГ с трудом «переваривает» огромный кусок восточных земель), но в перспективе этот вопрос вновь встанет перед лидерами стран Западной Европы.


Германия и Россия

Геополитически Германия напоминает СССР, а сейчас — Рос­сию. Она находится в центре европейского континента, как ны­нешняя РФ в центре Евразии. С западной стороны их окружают сравнительно небольшие государства, а с восточной — мощные континентальные страны. Рельеф местности — равнина с не­большими возвышенностями, реки текут в основном меридио­нально, в северном направлении, северные границы проходят по морям, побережье низинное с немногочисленными крупными портами. Это подобие определяет сходство или даже тождество процессов в различных сферах общественной жизни, происходящих в обеих странах. В конце XX в. Германия и Россия мучительно ищут свои надлежащие места в Европе и Евразии, пыта­ясь сбросить сковывающие их оболочки, во многом искусствен­но навязанные им.

Объединенная Германия не вписывается в тесные рамки, от­веденные ей США, ее экономическая мощь раздвигает эти рам­ки. В 80-е — 90-е годы динамично рос ее валовой национальный продукт, превосходя по темпам показатели Франции почти в 2, Великобритании — в 2,5, а США — в 4,5 раза; На ФРГ к концу XX в. приходится около 13% мирового экспорта (Японию — 11%, США — 10%), баланс текущих платежей на рубеже веков дает ФРГ ежегодное активное сальдо в отличие от Великобрита­нии и США. Нынешняя Германия неприемлема для двух по­следних государств. Вот почему в свое время бывший премьер-министр Англии М. Тэтчер предостерегала бывшего генераль­ного секретаря ЦК КПСС М. С. Горбачева от опрометчивого решения вывести войска из ФРГ. Новая, переструктурированная Европа, находящаяся в тени, отбрасываемой объединенной Германией, не устраивает и ориентированные на США малые госу­дарства: Данию, Норвегию, Португалию.

Перераспределение геополитических сил, капиталов по сути только началось. Но ясно видна тенденция движения герман­ского капитала на Восток: в Россию, Австрию, Чехию, Венгрию, Украину, Польшу, Прибалтику, Балканы и т. п. Только одна Россия должна Германии более $60 млрд. Поэтому можно ут­верждать, что никто и ничто не сможет остановить процесс формирования среднеевропейского экономического пространст­ва (Mitteleuropa) под немецким контролем.

Все это заставляет американцев подчеркивать, что обстанов­ка в Европе и мире потенциально более взрывоопасна, чем на­кануне Второй мировой войны.

 

Франко-германское военное сотрудничество таит в себе риск от­деления американской мощи от Европы... если Германия перенесет весь свой вес на Восток, то Европейское сообщество будет сведено к роли младшего партнера. Германия... может стать нашей главной го­ловной болью в Европе!1.

Таким образом, американцы не видят себя победителем в Центральной Европе, поэтому прилагают все силы на блокирова­ние ФРГ с востока и юго-востока. В качестве такого санитарного Кордона вокруг Германии, по мысли лидеров США, должны вы­ступать Польша, где очень сильны антинемецкие настроения, Россия, Турция, Израиль, Египет, а также нынешняя Сербия, где национальная «аллергия» на немецкое присутствие.

Конечно, объединенная Германия сможет успешно решить геополитические и внешнеэкономические проблемы только в том случае, если справится с внутренними экономическими и политическими задачами. Это прежде всего проблема восточных земель, где простаивает большая часть промышленных предпри­ятий, безработица в отдельных секторах экономики составляет до 50% самодеятельного населения, а 40% избирателей всегда готовы проголосовать за социалистов. Ставит под вопрос реше­ние обозначенных геополитических задач и сложная демографи­ческая обстановка в стране. Если в 1985 г. в ФРГ дети (возраст до 15 лет) составляли 16% населения, а трудоспособные (16— 64 года) — 69%, то прогноз на 2025 г. — 11 и 65% соответствен­но, на 2035 г. - 9,7 и 60,3% 2.

Другая важная проблема объединенной Германии — сырье­вая зависимость. К концу XX в. потребление первичной энергии в пересчете на каменный уголь составит 400 — 418 млрд. т. При этом доля нефти в энергетическом балансе составит около 43%. а почти 85% нефти Германия вынуждена импортировать, Им­порт газа в три раза превышает его добычу в стране.

Справиться с сырьевой проблемой Германии может помочь только Россия. Сотрудничество крупнейшей газовой компании ФРГ «Рургаз» с российской газовой промышленностью началось в 1970 г. К 1991 г. через «Рургаз» в Западную Германию постав­лено около 400 млрд. м3 газа. России эти поставки приносят ог­ромные «живые» деньги, в то время как внутри страны «живые» деньги едва превышают 3%3. Благодаря сотрудничеству с «Рургазом» Россия в ближайшие годы выйдет на рынки Испа­нии, Португалии, а в перспективе — и Великобритании, т. е. будет создана общеевропейская газовая система. До 2008 г «Рургазу» будет поставлено около 200 млрд. м3 газа. А это, исхо­дя из сегодняшних цен на энергоноситель, равно приблизитель­но 60 млрд. немецких марок4.

Конечно, экономические связи с Германией носят архаич­ный для России характер, которая поставляет в основном сырье и полуфабрикаты. Всего около 10% составляют поставки готовой продукции. И было бы естественно, чтобы Россия в XXI в. энергичнее стремилась к увеличению поставок именно готовой про­дукции и продовольствия. Объективные основания для этого есть.

Начиная с XVII в. Германия во многом решала свои геостра­тегические проблемы с помощью России. Петр I помог Австрии в ее борьбе с турками, а Германии — с беспределом шведов на

немецкой земле. Все войны конца XVIII в. велись Россией в союзе с Германией и Австрией. Единственным исключением была Семилетняя война (1756—1763 гг.), когда русские войска взяли Кенигсберг и стояли у стен Берлина. Только неожиданная смерть Елизаветы Петровны спасла Фридриха Великого от позора безоговорочной капитуляции.

Тесные связи между Россией и Германией, а также Пруссией были и в начале XIX в. Карл Клаузевиц (известный военный теоретик) в чине полковника русской армии участвовал в Отече­ственной войне 1812 г. Духовные контакты с Россией поддерживали немецкие мыслители Франц Баядер, Ф.В. Шеллинг, Рихард Вагнер, Фридрих Ницше, писатели Рильке, Гессе. Они работали над синтезом русской и немецкой (арийских) культур. 5

Объединение Германии при Бисмарке проходило при прочной военно-политической поддержке России. Канцлер О. Бисмарк сказал: «На востоке врага нет». В 1904 — 1905 гг. Германия под­держала Россию, когда та вела войну с Японией и помогающи­ми ей США, Англией и Францией. Франция вела активную работу по развалу русско-германского союза. В 1906 г, Ротшильд главным условием займа России поставил разрыв Бьеркского русско-германского соглашения. Таким образом, XX в. начался с обострения отношений между Россией и Германией, которое привело к двум кровопролитнейшим войнам и огромным геопо­литическим потрясениям. (Но нельзя не вспомнить, что восста­новление мощи Германии после Первой мировой войны в конце 20 — начале 30-х годов проводилось при активной помощи СССР). Обе мировые войны начались именно в те моменты, когда значительно опережали англосаксонцев и французов в своем развитии. Поощряемый Англией, США и Францией Гит­лер заявил:

 

Мы кладем конец вечному стремлению германцев на юг и запад Европы и обращаем свой взор на земли на Востоке... Кажется, сама судьба указывает нам путь в этом направлении6.

И в конце XX в. любая война Запада против России без уча­стия Германии невозможна. Но каждая война между нашими сре­динными государствами приносила огромнейшие потери обеим странам. Поэтому значительно выгоднее для них союз континен­тальных государств против океанских, против атлантистов.

Безусловно, осуществить это не просто. В первую очередь не просто переформировать сложившееся сознание у русского и немецкого народов: преодолеть чувство взаимной вражды — слишком много жертв было принесено на алтарь Марса в пер­вой половине XX в. Около 30 млн. человеческих жизней только в одном СССР отдано за новую геополитическую структуру в Европе. В результате Второй мировой войны русский этнос во­шел в фазу надлома. «Пассионарии» (термин Л. Н. Гумилева), или цвет нации, сложили свои головы за освобождение Европы от фашистской чумы. Современный кризис российской государственности и общества во многом — результат гибели лучшего генофонда СССР. Немецкий этнос тоже находится в фазе над­лома. Об этом громче всего говорит демографический застой и даже регресс. Безусловно, дальше невозможно углублять этот надлом. Для восстановления генофонда двух стран потребуются сотни лет. Главное условие этого восстановления — отказ от войн.

Для Германии этот путь гораздо труднее, чем для России. В Германии нередко звучат идеи, что русский народ — не что иное, как предназначенный для него исторический «навоз».7 Завышенность самооценок пока не покидает немецкое самосоз­нание. Например, высказывают мысль, что они могут бороться со всем миром и победить, что в интеллектуальном плане они превосходят другие народы. Эти идеи были не чужды и крупным немецким философам, геополитикам — Гегелю, Марксу, Эн­гельсу. А на уровне обыденного сознания, в быту они и сейчас часто звучат.

Другой фактор, мешающий установить равноправный союз между Россией и Германией, — слабость России и сопредельных с ФРГ государств. Польша, Украина, Чехия, Словакия, страны Прибалтики, Югославия, Венгрия, Румыния, Болгария и т. д. — огромный регион, где Германия может установить экономиче­ский, политический и военный контроль. Стоит ли говорить, что такие попытки встретят отпор не только населения этих стран, но прежде всего России. Однако третье столкновение ме­жду Россией и Германией может навсегда вычеркнуть оба госу­дарства, как и сопредельные, из мировой политики, ввергнуть в фазу вымирания.

Безусловно, пока РФ располагает значительным ракетно-ядерным потенциалом, большими Вооруженными силами, ФРГ не осмелится на прямые военные действия. Ее военная система существует в основном как сила поддержки войск США в Евро­пе. Поэтому большие экономические возможности Германии блокируются слабостью ее военной силы. Понимая это, немцы ищут тесного союза с Францией и довольно активно подыгры­вают США в ближневосточной и балканской политике. Геопо­литические интересы ФРГ имеют в этих субрегионах и свою давнюю историю. Так, например, серьезный немецкий полито­лог Карл Штремм полагает, что первопричиной нынешних кон­фликтных отношений между сербами, мусульманами и хорвата­ми являются события 1941 г., когда вермахт вторгся на Балканы и в Хорватии было создано правительство экстремистов-националистов и в результате «в треугольнике»: католики, мусульмане и право­славные сербы — дело дошло до кровавых разборок. Штремм ци­тирует американского политолога С. Хантингтона, автора книги «Столкновение цивилизаций» и соглашается с ним, что с «незагримированной Боснией нам еще долго придется иметь дело»8.

Автор книги «Германия пробуждается», вышедшей с боль­шим шумом в 1994 г., Ханс Рюдигер Миноу утверждает, что Первая и Вторая мировая войны порождены немецкой полити­кой государственной поддержки всяческих разновидностей се­паратизма в Европе, разделения континента на «удобоваримые» для Германии микрогосударства. Эта практика, утверждает ав­тор, является прочной и в конечном итоге, как убеждает исто­рический опыт, самоубийственной для самой Германии9. Однако немецкие государственные деятели, в частности, бывший глава МИД ФРГ Ханс Дитрих Геншер, настойчиво добивались раско­ла Югославии. Германия сознательно шла на гражданскую вой­ну на Балканах во имя достижения своих геополитических це­лей. Особенно агрессивную позицию ФРГ заняла по отношению к православной Сербии. Чрезвычайно активно действуют нем­цы, вбивая клин между Сербией и Черногорией, поддерживают сепаратизм в Воеводине, активно помогают албанцам в Косово.

В течение всего XX в. Германия внимательно отслеживает сепаратистские конфликты и почти всегда явно или тайно сыпет соль на этнические раны Франции, Великобритании, Румынии, Словакии, Бельгии, Италии, Греции, Сербии, Черногории, Ис­пании, Польши и, конечно, России. Немецкие законы о работе с соотечественниками, являющимися гражданами других стран, — единственные в мировом сообществе. Они определяют на­циональность исключительно по крови. По этому признаку они относят к немцам и ту большую группу людей, что поселилась на Волге в XVIII в. и совершенно обрусела. ФРГ официально поддерживает подобные группы немцев не только в России, но и на Украине, в Венгрии, Румынии, Польше. Разработана спе­циальная программа по возвращению немцев в Судеты, в Кали­нинградскую область, которую в немецких СМИ все чаще назы­вают Кенигсбергской. Германия способствует переселению нем­цев в эту область не только из Поволжья, Сибири, но и из Ка­захстана. Это имеет двойную геополитическую цель. С одной стороны, сокращается удельный вес русских и русскоязычных в Казахстане, а с другой, — переселяя немцев из Казахстана в «Кенигсберг», ФРГ помогает исламистам в Казахстане усиливать их влияние. Открывая немецкие школы в Калининградской об­ласти, Германия преследует дальние геополитические цели: «Кенигсберг» должен стать в будущем крепостью, защищающей не только немецкие интересы, но и интересы «других бесправ­ных европейских народов». И таких народов, по мнению поли­тиков ФРГ (на 1997 г.), немало: на схеме, приведенной в книге «От войны до войны» даны 34 страны, которые становились объектами геополитических вожделений Германии.

Итак, русско-германские отношения, по мнению профессора Геттингенского университета Манфреда Хильдернайера — автора ряда книг о России, в конце XX в. остаются «некалькулируемые»10.


Поневоле друзья

Мощная в экономическом отношении Германия является в во­енном и политическом аспектах третьеразрядным государством. Хорошо понимая это, немцы постоянно ищут политическую и военную поддержку. Военную поддержку они видят в союзе с Францией, которая ведет достаточно независимую военную по­литику. У нее есть ракетно-ядерное оружие, в том числе стра­тегические баллистические ракеты, стратегическая авиация, космические системы, подводные атомные ракетоносцы, авиа­носные и крейсерские силы флота. Объединение вооруженных сил обеих стран дает хорошо сбалансированную систему; эти силы способны вести самостоятельные военные действия. Но все не так просто. Германия не имеет такой армии, как Фран­ция, не потому, что не может, а потому что ей запрещено это делать по Потсдамскому соглашению. Во Франции все еше сильны опасения по усилению военной мощи восточного сосе­да. Отсюда и ее параллельные ориентации на США.

Фактически франко-германские силы по обобщенным пока­зателям значительно уступают американо-английской военной группировке и реально они могут вести боевые действия лишь в западном Средиземноморье и в южной части Великобритании. Территория США почти недостижима для основной массы стра­тегических средств Франции. Удар ракетно-ядерных французских сил по Великобритании не заботит американцев — это проблемы англичан. Так что более или менее сопоставимый во­енный стратегический континент, соизмеримый с американ­ским, Франция и ФРГ могут найти только в России. Но Россия сейчас экономически очень слаба. ФРГ вложила в «немощную Россию» более $60 млрд., а отдачи не видно. Системный круп­номасштабный кризис поразил все сферы российского общест­ва, а военно-промышленный комплекс поражен им даже боль­ше, чем другие экономические отрасли.

В этих условиях, считает министр обороны Франции Ален Ришар, как русские, так и французы должны задуматься о своей военной политике и военной доктрине. По его мнению, наши страны хотели бы иметь новые отношения в области политики, обороны и безопасности. В Москве и Париже «утвержден на 1998—1999гг. новый план сотрудничества в области обороны, основанный на интенсификации политико-военных консульта­ций между основными ответственными лицами центральной ад­министрации генеральных штабов и штабов армий двух стран»11.

Во время встреч представителей генеральных штабов рас­сматривались такие вопросы, как управление кризисами, безо­пасность в Европе, реформы системы обороны, выработка военных доктрин и их ядерных составляющих и др. Усилилось со­трудничество между вооруженными силами двух стран. В этой области основная задача отведена совместным оперативным тренировочным действиям и обучению с помощью стажировок (офицеров. Налажено технологическое и промышленное сотруд­ничество на новейших научных и технических разработках, прежде всего в области космоса и аэронавтики.

Однако как Германия, так и Франция упорно отстаивают идею продвижения НАТО, уверяя, что совместный постоянный Совет Россия — НАТО «составляет основу сотрудничества между НАТО и Россией»13.

Попытка создать «большую европейскую тройку» в конце марта 1998 г. в подмосковной резиденции «Бор» носила скорее пропагандистский характер. Большинство западных политологов встречу президентов России и Франции, канцлера Германии рассматривают как своеобразный отвлекающий маневр. Заявле­ния Б. Ельцина о том, что будто встреча «тройки» была призвана продемонстрировать ее отдаленность от США, стремление проводить независимую от Вашингтона политику — это попытка выдать желаемое за действительное. Париж и Бонн никогда не пойдут на то, чтобы в угоду Москве дистанцироваться от Вашингтона: слишком разные «весовые категории» у США и Рос­сии. Г. Колю поездка в Москву прежде всего была нужна из внутриполитических предвыборных соображений. Ж. Ширак, оценивая результаты встречи в Москве, акцентрировал, что на ней обсуждались «прежде всего проблемы, касающиеся трудя­щихся, граждан наших стран». Ширак и Коль рассчитывают за счет расширения экспорта в Россию увеличить занятость в соб­ственных странах и сократить довольно высокую безработицу (около 12%). Сделать это можно путем строительства трансна­ционального транспортного коридора Лондон — Париж — Бер­лин — Варшава — Москва. Вели речь президенты и канцлер о создании команды спасателей на случай природных или техно-генных катастроф. Попытка представить дело таким образом, что после встречи трех лидеров Россия вошла в «большую Евро­пу», что «большая Европа является гегемоном», что Европа с Россией «является самым большим организмом во всем мире» говорит о непонимании геополитической обстановки.


Россия — Италия

Отношения между Россией и Италией в конце XX в. характери­зуются как дружеские. Между двумя странами нет серьезных политических, экономических и тем более территориальных проблем. В геополитическом плане Италия играет все более ак­тивную роль, особенно на Востоке. И Рим хотел бы

 

сделать контакты с российской стороной более частыми и более регу­лярными, как мы, например, уже сделали в отношении Германии и Франции. Мы хотели бы развивать прямой диалог именно потому, что сегодня наше присутствие в России сопоставимо с присутствием в других крупных странах, и нам хотелось бы его расширять'13.

Позиции России и Италии в сфере политической во многом сов­падают, а в сфере торгово-экономической, технико-технологической-как показал исторический опыт, наши страны могут дополнять друг друга: строительство ВАЗа, нефтепродукто-газопроводов и др. Имен­но это и является отправным пунктом для установления еще более тесных отношений между двумя странами в XXI в. В их число вошел новый проект, соединяющий экономику и культуру — обучение в Италии российских менеджеров. В прошлом, как утверждают рим­ские политики,

 

мы делали особый акцент на экономических аспектах нашего сотруд­ничества, полагая, что пришло время и для систематического куль­турного обмена14.

Безусловно, проблемы инвестиций в российскую экономику, подготовка менеджеров имеют немаловажное значение, но ре­шающим моментом в отношениях Москвы и Рима, по-нашему мнению, является важное в геополитическом плане местополо­жение Италии как центра самого крупного и сложного региона — Средиземноморья, Балкан. Это, как считает большинство ученых, родина цивилизации — Древний Египет, Вавилон, Гре­ция, Римская империя, Арабский Халифат. Современная Италия.выполняет здесь сейчас и экономические, и политические функции, являясь сильным геополитическим полем. Объективно она заинтересована в том, чтобы Россия нового тысячелетия во­зобновила постоянные контакты со странами Средиземноморья. Ей надо восстановить дорогу на юг, что прочно связывала бывший Советский Союз с Балканами и Ближним Востоком. Этой дорогой пользовалась и Италия. Для нее это «один из основных экономических путей, который был прерван долгие годы». Рим объективно заинтересован в том, чтобы Средиземноморье стало центром новой экономической активности и зоной мира.

Отсюда вытекает необходимость решения двух основопола­гающих политических, геополитических проблем: достижение прочного мира на Ближнем Востоке и установление конструк­тивных отношений между христианским и исламским миром14. Поэтому Россия призвана стать главным действующим лицом в решении этих вопросов. Таким образом, пути решения многих важнейших геополитических проблем, связывающих Москву и Рим, ведут на Восток, и огромные возможности для двух стран открываются тоже на Востоке.

Италия выступает за повышение роли России не только в Средиземноморье, но и в Европе, за предоставление ей эконо­мических, таможенных, инвестиционных льгот. В целом поддерживая расширение НАТО на Восток, она призывает к учету интересов Москвы, так как иначе расширение НАТО «вызовет напряженность в России, мы получим результат, противополож­ный желаемому». Итальянский политик Р. Проди считает, что полная интеграция России в Европейские структуры — более важный фактор, чем простой договор об обороне.

 

Когда вы связали страны сначала таможенной, затем одинаковой платежной политикой, когда появились общие институты, возникают связи значительно более крепкие, чем военный альянс 4.

Итак, мы видим, что в геополитическом, экономическом, культурном и другом планах Италия представляет для России в долгосрочной перспективе потенциального союзника в Европе, заинтересованного в создании многополюсного мира, где бы каждый зависел от каждого и тем поддерживался геополитиче­ский расклад сил.


Поделиться:





Воспользуйтесь поиском по сайту:



©2015 - 2024 megalektsii.ru Все авторские права принадлежат авторам лекционных материалов. Обратная связь с нами...