Заговор на соблазнение парня

«Пойду я раба Божия (имя) в чистое поле, есть в чистом поле белый кречет. Попрошу я белаго кречета: слетал бы он в чистое поле, в си­нее море, в крутыя горы, в темныя леса, в зыбу­чие болота и попросил бы он окаянную силу, что­бы дала она ему помощи сходить в высокий те­рем и застать моего парня в середине ночи сон­ным, во тереме том.

И сел бы тот белый кречет на белую грудь раба Божия (имя), на его сердце, на его печень и вложил бы рабу Божию (имя) своими окаянны­ми устами в его уши, чтобы он никак не мог без меня, рабы Божией (имя) ни жить, ни быть, ни пить, ни есть».

Заговор на соблазнение «крутой» женщины «Встану я благословясь, ой да пойду перекре­стясь, из избы дворами, из дворов ой да ворота­ми, в чистое-чистое поле. А во том во поле есть Окиан-море, а во том во море есть тайный Ала­тырь-Камень, а на том на камне стоит столб от земли до неба огненный, а под тем столбом ог­ненным лежит змея ядовитая, да злая. Я, раб Божий (имя), возьму да той змее храбро покло­нюсь, ой да покорюсь со словами: «Ой еси ты змея! Не жги, не пали меня, полетай ты змея на Восток, в высокий терем, в светлый зал, под пу­ховую перину, к девице (имя), разожги и распа­ли ее плоть, ее сердце, ее половые органы, что­бы красна девица (имя) не могла ни жить, ни быть, ни часу, ни минуты миновать. О змеиная Сила сделай же так, чтобы красна-девица (имя) думала только обо мне, снила только бы меня, сексом занималась бы только со мной и в ново­луние, и в полнолуние, и на луну заходящую. Будьте мои слова крепки, как сталь, горячи, как огонь, умны, как вода. Замыкаю слова свои се­мью замками. Аминь, Аминь, Аминь».

 

Крутой заговор, чтобы тебя все девки любили

«На море на Окиане есть бел-горюч камень Алатырь, никем неведомый. А под тем камнем сокрыта силища могуча, и нет той силище кон­ца! Выпускаю я раб Божий (имя) ту силу могучую на рабу Божию (имя); всаживаю я силу эту в ее лобок, в ее клитор, в ее сердце, в ее позвоноч­ник, в ее глаза, в ее уши, в ее нос, в ее волосы, в ее ногти, в ее соски, в ее ляжки. А будь ты си­лища Великая Змеиная в рабе Божьей (имя) не­исходно, а жги ты Змеиная Могучая сила ее кро­вушку молодую-горячую, ее ляжки, ее соски, ее клитор, ее сердце кипучее на любовь только ко мне добру молодцу (имя). Сделай Великая Зме­иная сила так, чтобы эта капризная красна-деви-ца не могла отговориться, ни заговором, ни при­говором, и не мог бы ни стар человек, ни млад отговорить ее своим словом. Слово мое крепко, как бел-горюч камень Алатырь. Кто из моря-окиана всю воду выпьет, кто из поля всю траву выщипит, и тому мой заговор не превозмочь, силу мою могучую Змеиную не отвести!»

Присуха

«На море на океане, на острове на Буяне стоят три кузницы, куют кузнецы там на трех станах. Не куйте вы, кузнецы, железа белого, а прикуйте ко мне молодца (или красну девицу); не жгите вы, кузнецы, да дров ореховых, а сожгите ретивое сердце раба (рабы) Божьего (имя) - чтоб он ни явством не заедал, ни питьем не запивал, ни во сне не засыпал, а меня бы любил-уважал паче отца-матери, паче роду-племени».

Присушки наговариваются большей частью на хлеб, на вино или воду. Затем эти продукты даются «жертве».

Парень влюбился однажды насмерть в очень красивую девушку, которая, по мнению его роди­телей, не была ему ровней. Малый был не глу­пый, а притом еще и послушный, привыкший сызмала думать, что выбор любимой женщины зависит, безусловно, от родителей и что Закон Божий не велит ему делать нечто против их воли. И вот пошла война в его душе. Вроде родители против, а девку хочется. Мудрено ли, что он в ду­ше поверил, когда ему сказали, что девка его

 

испортила? Мудрено ли, что он бог весть как обрадовался, когда старики пообещали научить его, как «остудить» наведенную с помощью при­сухи любовь.

Любовь, несколько грубая, суровая, но тем более неодолимая, и без того спорила в нем с не­навистью, или по крайней мере с безотчетною досадой и местью. И вот, по совету стариков, он напился, накурился, пришел и отлупил девку, ко­торая «навела» на него любовь. Старики ему так и сказали: «Если отмудохаешь хорошенько эту девку, то присуху как рукой снимет!» И подлин­но: парень стал сильнее в несколько раз, как будто сила богатырская в него вошла.

Заговор от присуха

«Гой еси, река быстрая! Прихожу я к тебе по три зари утренние и по три зари вечерние с тос­кой тоскучей, с сухотой плакучей, мыть и полос­кать лицо белое, чтобы спала с моего лица бело­го сухота плакучая, а из моего ретива сердца тоска тоскучая. Понеси ты ее, быстра реченька, своею быстрою струею и затопи ты ее в своих

валах глубоких, чтобы она ко мне никогда не приходила».

Следующие слова употребляются для того, чтобы сделать немилым кого-либо или разлучить с другим. Обычно эти кодирующие формулы на­говариваются на щепотку земли, взятую между двух гор, или на воду, взятую из реки, когда оба берега символизируют собой две горы. Затем эту землю подсыпают в кофе. А вот и сам «разлуч-ный» заговор:

«Стану благословясь, выйду перекрестясь, из избы дверьми, из двора воротами, пойду-ка мы­шиной норой, пойду-ка собачьей тропой, пока­чусь крепким бревном.

Выйду на широку улицу, спущусь под крутую гору, возьму от двух гор земельки; как гора с го­рой не сходится, как гора с горой не сдвигается, так же бы раб Божий (имя) чтобы не сходился, не сдвигался с рабой Божией (имя). И как гора на гору не глядит и молчит, так чтобы и раб Божий (имя) не смотрел на рабу Божию (имя), и не говорил с нею. Чур от девки, от простоволос-ки, от девки бело головки, чур от седого старца,

 

чур от развратников и от развратниц, чур от'го­миков и лесбиянок, чур от ящер-ящериц. Аминь, аминь, аминь».

Шутка под конец второй главы: «Секс без девчины - признак дурачины!»

 

Глава 3 Магические травы

«Жил-был на свете первый знахарь. С мало­летства прислушивался он к шелесту трав и гово­ру листьев; был он наделен способностью слы­шать даже шепот Матушки-Земли, которая, по народному слову, ради нас, своих детей, трав вся­ких народила и силами магическими их напол­нила. И вот выстроил себе знахарь келью, уеди­нился в лесу от людей, всего себя отдав изучению целебных свойств растений. И наградила его природа знанием си им за мудрость и долготерпе­ние...»

Наш народ до того привык видеть в знахарях и магах опасных, знающихся с темною силою людей, что всякий собиратель диковинных трав недавно казался ему злым волшебником, зло­умышляющим на жизнь человеческую. Лечение

 

травами, мало-помалу входящее в современную медицину, в стародавние времена считалось яв­ным волхвованием и по тем законам преследо­валось как несогласное с христианским благоче­стием дело. Для волхвования на древней Руси было даже свое особое имя - «зелейничество».

Собиратели трав и на самом деле иногда зло­употребляли своими знаниями и, пользуясь прос­тодушным суеверием народа, прикидывались за­правскими колдунами, перенявшими свою «нау­ку» от «нездешней силы». Загадочная обстанов­ка, в которой приходилось им встречаться с дру­гими, совсем не знающими магических формул людьми, придавала им в глазах последних такое обояние, что те невольно поддавались чарам, ос­нованным не на каком-то истинном знании, а просто на глупости и темноте народной.

Шли века, изменялись понятия, но суеверие, отступая перед истинным знанием, не хотело окончательно сдаваться: оно уходило все глубже и дальше в народную среду, где живо и теперь.

«В глухую полночь из куста широкого папо­ротника показывается цветочная почка. Ома то

движется вперед и взад, то заколышется, как речная волна, то запрыгает, как живая птичка. Все это происходит оттого, что нечистая сила старается скрыть от людского взора драгоцен­ный цвет папоротника.

Потом, ежеминутно увеличиваясь и вырас­тая вверх, цветет живая почка папоротника, как уголек, пылающий в ночном костре. И вот, на­конец, ровно в двенадцать часов ночи, с треском развертывается цвет, как зарница, и своим пла­менем освещает все около себя и вдали. Вот как раз в этот миг и является нечистая сила для того, чтобы сорвать чудесный цвет.

Решившийся сорвать цвет папоротника дол­жен обязательно заранее прийти в лес, отыскать куст, очертить кругом черту и дождаться рассве­та. Он должен быть тверд и непоколебим против нечистой силы, претерпеть все искушения, быть равнодушным при появлении любых злых духов. Если он оглянется на зов нечистой силы, то либо сделается безумным, либо моментально погиб­нет. Доселе еще в деревнях нет примера, чтобы кто-нибудь мог сорвать цвет папоротника, кро-

 

ме деревенских магов. Цвет папоротника имеет силу: владеть нечистыми духами, повелевать землею и водою, отыскивать клады, делать не­видимкою. Вся эта сила будет принадлежать то­му, кто соделается обладателем этого цвета. При отыскании земляных богатств кладоискатели бросают цвет папоротника над местом предпола­гаемого захоронения богатства, и если в этом месте есть клад, цвет папоротника зависает на­долго в воздухе и ярко вспыхивает, как звезда».

Папоротник следует срывать под Иванов день, применяя, как и при срывании других ма­гических растений, следующий заговор:

«Во имя Отца, Сына, и Святого Духа, аминь. Благослови, Господи, Мать Божия, Пресвятая Дева Богородица и Святой отец праведный Аб­рам, я пришел к вам испросить у вас дозволить мне трав сорвать на всякую пользу и от всякой болезни всем православным христианам. Святой отец праведный садил, Илья поливал, Господь помогал. Небо-отец, а земля мать наша. Благо­слови, Господи, эту траву рвать на всякую пользу всем православным. Аминь, аминь, аминь».

В древнем травнике о папоротнике сказано гак: «Есть трава черная папороть, растет в лесах, около болот, в мокрых местах: в лугах, ростом в аршин и выше стебель, а на стебле том есть ма­ленькие листочки, и с испода большие листы. А цветет та трава в Мире сна накануне Иванова дня, в полночь... Тот цвет очень надобен, если кто уж очень хочет богат и мудр быти, а брать тот цвет не просто, а с надобностями, и во сне очертясь кругом надо говорить: «Талан Божий, суд твой; да воскреснет Бог!»

⇐ Предыдущая123456789Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: