Раздел VIII. Особенности Русской философии

Влияние традиций на становление русской культуры

На становление отечественной культуры философствования оказали влияние языческие, античные, византийские традиции и русский менталитет. Историю России можно проследить как летопись цивилизации, которая обладает общими чертами и особенностями и по отношению к традиционным цивилизациям Азии. Россия занимает особое место на рубеже между Востоком и Западом. Поэтому можно указать на общее и особенное в ее развитии, раскрыть самобытность российской истории.

Россия всегда отличалась неимоверностью неосвоенных пространств и малостью населения на этих просторах. Люди просто физически были не способны освоить и цивилизовать эти пространства. Именно поэтому самобытные мыслители от Петра Чаадаева (1794–1856) до Н. А. Бердяева постоянно обращали внимание на географический фактор как важное препятствие на пути цивилизации России. Философское осмысление путей России – одна из ключевых гем и проблем русской и западной мысли. Попытки очередного новейшего переосмысления накопленного Россией опыта значительны и неизбежно включают в себя поиски русской идентичности, т. е. выявления специфики национального характера, национальной истории.

Круг вопросов здесь чрезвычайно широк. Философы рассматривают отношение России к Западу. Они видят в российской истории противостояние стихийных элементов цивилизационно организующим. Многие специалисты озабочены тем, чтобы выявить присущую России картину мира, способ восприятия реальности, указывают также на роль степного фактора, который мешал верховенству права и закона. Философы не обходили вниманием и феномен насилия, который постоянно " обеспечивал" цивилизационные срывы в России. Многие исследователи обратили внимание на своеобразие российского демократизма, который неизменно приводил к тирании. Указывают также на то, что в России нет настоящей бюрократии, зато обнаруживается засилье чиновников.

Специфику положения России определяет ее географическое положение между Европой и Азией, миром постоянного преобразования и миром традиции. Тип хозяйства, который сложился в России, требовал коллективных усилий. Вырубить лес или вспахать землю легче не одному человеку, а нескольким семьям. Поэтому в среде русский индивидуализм развился слабо. Зато приобрел особое значение коллективизм, с которым обычно связывают душевность, сочувствие, широту души русского народа, способность к самопожертвованию.

Древнерусское язычество известно нам в разорванном, фрагментарном варианте. Однако, обращаясь к истории русской философии, нельзя устранить язычество как один из важнейших истоков складывания русского менталитета.

Русское язычество – это мировоззренческий комплекс дохристианских представлений, который сопровождался религиозными культами, обрядностью, ритуальными правилами и предписаниями. Прямых сведений о язычестве почти не сохранилось, поэтому о нем судят по вторичным, косвенным и главным образом поздним данным (фольклорным, этнографическим, а также по археологическим источникам). Хотя в трактовке язычества много противоречивого, гипотетического, тем не менее полученный материал позволяет судить об истоках русского философствования.

Своеобразный мировоззренческий центр языческого сознания образуют представления, лежавшие в основе мифов о богах и объяснявшие упорядоченность космоса, его структуру и закономерности, присущие природе. " А у восточных славян “очеловечение” таких сил, – отмечает Г. К. Вагнер, – и вовсе находилось на зачаточном уровне. Описывая, например, Перуна, летописец сумел отметить только его золотой ус, а что представляло собой тело или хотя бы голова – осталось неизвестно. О внешности Стрибога, Хорса, Даждьбога мы и вовсе ничего не знаем".

Как отмечает отечественный философ Μ. Н. Громов, древнерусская языческая модель мироздания, ставшая итогом многотысячелетнего предшествовавшего пути, приняла к X в. окончательные формы. Ее установки – нерасторжимость с природными циклами, поклонение стихиям, неразличение материального и духовного аспектов бытия, культ тотемов и почитание предков как способы социальной детерминации. Каким образом культурные и религиозные традиции восточного и западного христианства дополняют друг друга и нуждаются друг в друге? Восточный и западный типы мышления и порожденные ими общественные институты ведут свое происхождение от различных религиозных традиций. " Русская философия, – пишет современный американский исследователь Клинтон Гарднер, – знает то, что Западу неведомо, но что нужно ему и всему роду человеческому. Русская философия знала в глубине сердца, что Восток сумел сохранить такое понимание христианства, истины и действительности, которое вообще либо не известно, либо игнорируется на Западе. Великая русская литература XIX в. возникла для того, чтобы возвестить эту истину".

Почему Россия так трудно осваивала европейский опыт? Отчего многочисленные попытки преобразования России оказались во многом тщетными? Важно прежде всего выделить четыре особенности, которые определяли рождение Российского государства. Два фактора позволяли России легко войти в Европу. Это, во-первых, призвание варягов. Было ли оно на самом деле или так назвали потом норманское завоевание? Во всяком случае, можно утверждать, что славянские и некоторые соседние северные племена составили впоследствии основу государства под названием Русь. Они находились иод влиянием Запада. Важно также и то обстоятельство, что пришедшие варяги остались на этой земле не как собиратели дани, а как ее жители, и стремительно ославянились.

Другой факт – крещение, принятие христианства. Несмотря на особенности православия, оно является христианской, т. е. европейской религией. Русь, которая находилась на распутье между Западом и Востоком, Европой и Азией, могла выбрать и другую религию. Однако она обратилась к Византии, с которой ее связывали торговые и культурные отношения. В это время Византия была цивилизованной частью христианского мира. Крещение связывало Русское государство не только с Византией. Русские князья стали еще активнее вступать в родственные отношения с королевскими дворами всей христианской Европы. Принятие христианства обеспечило разрыв с теми культурными сценариями, которые связаны с буддизмом, индуизмом, мусульманством. Православие оказалось той духовной силой, которая скрепляла русские княжества и содействовала их объединению, чтобы выстоять против давления Востока и Запада. Крещение Руси в 988 г. позволило наряду с православием принять достижения Византии, которая тогда была лидером европейской цивилизации.

Но можно назвать два других фактора складывания Российского государства, которые мешали общеевропейскому единству. Это географический фактор: степная структура Древней Руси и завоевание ее монголо-татарами. По мнению А. С. Пушкина, наши необъятные просторы поглотили татар и спасли нарождающуюся европейскую цивилизацию. Россия оказалась форпостом между степной Азией и Европой. Золотая Орда, которая в течение нескольких столетий определяла социальные и политические отношения на Руси, наложила свой отпечаток на культурный облик страны. Вот почему России трудно снова стать частью Европы.

В период Средневековья на Руси философские идеи развивались в основном в религиозной литературе в русле христианского богословия. И хотя на Руси было известно немало произведений как древнегреческих, так и христианских философов, но философия как самостоятельная дисциплина не получила особого развития. К важнейшим идеям, широко известным в древнерусской культуре и оказавшим серьезное воздействие на русскую философию XIX–XX вв. можно отнести идею тождества микрокосма (человека) и макрокосма (Вселенной), идеи космизма – взаимосвязи всех событий человеческой истории с мировой космической историей, понимание временного (исторического) как проявление вечного.

Древнейшим произведением Древней Руси, в котором рассматриваются политико-правовые проблемы, можно считать " Слово о Законе и Благодати" митрополита Иллариона (XI в. ). В самом названии работы выражена ее основная проблематика: соотношение Закона, данного евреям Богом в Ветхом Завете, и Благодати, данной всем людям в Евангелии (в Новом Завете). Закон при этом рассматривается как средство организации человеческого общества, спасающее людей от взаимоистребления. Но по-настоящему выполнить Божественный Закон могут только те, кто постиг и принял в свое сердце истину христианской веры.

Среди известных мыслителей Древней Руси можно назвать также Кирилла Туровского (ок. 1130-х гг. – не позднее 1182), церковного деятеля, причисленного к лику святых, мыслителя, проповедника, автора поучений, притч, торжественных слов и молитвословий. Он развивал мистикоаскетическую идеологию, в соответствии с которой только монастырское служение отождествлялось с желанной Богу жертвенностью. В " Притче о слепце и хромце" Туровский рассуждает о равной ответственности души и тела за прегрешения, а также долге духовной и светской властей перед Богом и законом. К. Туровский обращался также к вопросам познания. Он стремился к примирению веры и знания. К. Туровского можно считать одним из наиболее строгих идеологов русской церковной ортодоксии.

Значительным этаном в развитии русской политической мысли стали произведения Владимира Мономаха (1053–1125) " Послание Олегу Черниговскому", " Отрывок" (Автобиография) и особенно его " Поучение детям". Значительное место в этих работах занимает проблема организации и осуществления верховной власти, суда " но правде". Владимир Мономах призывает к милосердию по отношению к вдовам, сиротам, бедным смердам и другим наименее защищенным слоям населения. Автор отвергает кровную месть и призывает не мстить. Он также предлагает не подвергать смертной казни даже тех, кто ее заслуживает по традиционному праву.

Политико-правовые идеи активно разрабатывались в период возвышения и расцвета Московского государства. Проблема взаимоотношения церкви и государства оказывается центральной в полемике нестяжателей (Нил Сорский, Вассиан Патрикеев, Максим Грек и др. ) и стяжателей (Иосиф Волоцкий и иосифляне). Нестяжатели требовали отказа церкви от владения частной собственностью и особенно землей, разграничивая сферу деятельности церкви и государства. В учении Иосифа Волоцкого кроме защиты монастырского " стяжания", которое необходимо для совершения добрых дел (строительства церквей и монастырей, помощи бедным, кормления монахов) интересны идеи о верховной власти. С точки зрения иосифлян, царь должен выполнять божественное предназначение, но государь – это всего лишь человек со своими слабостями и недостатками, и, как любой человек, он может совершать ошибки. И если царь отклонился от истинного пути и не заботится о своих подданных, а особенно если он пал в неверие, то ему подданные уже не обязаны подчиняться.

Другим видным мыслителем этого времени можно назвать Андрея Курбского (ок. 1528–1583). Находясь в Литве, А. Курбский начал свою известную переписку с Иваном Грозным, в которой изложил свои взгляды на развитие истории. " Общим итогом религиозно-философской характеристики Курбского можно считать тот факт, что в борьбе с католицизмом и протестантизмом он обратился к уже существующей в недрах русской культуры философской традиции неоплатонизирующего аристотелизма, подкрепленного авторитетом философствующего богословия Иоанна Дамаскина".

Огромную роль в развитии русской философии, науки и культуры в целом сыграл Михаил Васильевич Ломоносов (1711 – 1765) – ученый-энциклопедист, основоположник светского философского образования в России, реформатор русского языка и литературы. Его философские идеи разнообразны и весьма значительны. В работе " О слоях земных" он обосновал догадку об эволюции растительного и животного мира. В то же время Ломоносов призывал изучать причины изменения природы. В письме к Л. Эйлеру в 1748 г. М. В. Ломоносов сформулировал закон сохранения вещества и движения. Материя в его представлении постоянно меняется, но она сохраняет свою структуру, состоит из мельчайших частиц – " элементов" (атомов), объединенных в " корпускулы" (молекулы).

М. В. Ломоносов был страстным поборником просвещения, которое он понимал как совершенствование нравов и общественных форм. Он был сторонником самодержавия, полагая, что именно благодаря ему Россия усилилась и прославилась. Историю Ломоносов трактовал как процесс органический, где всякая предшествующая фаза связана с последующей. Призывая изучать историю, он рассматривал ее не как вымышленное повествование, а как достоверное, основанное на конкретных источниках изучения опыта летописей, а также сведений, которые дает статистика и демография. Историю познания М. В. Ломоносов рассматривал как историю формирования понятий.

Человеком высокой культуры был и Александр Николаевич Радищев (1749–1802). Книга Λ. Н. Радищева " О человеке, его смертности и бессмертии", безусловно, философское сочинение. Она состоит из четырех глав. В первых двух автор излагает свои материалистические взгляды на бессмертие, стремясь доказать, что материальные основы в такой мере относятся к духовному процессу, в какой духовная жизнь зависит от тела. Отсюда он делает вывод, что уничтожение тела должно повлечь за собой уничтожение духовной жизни. В третьей и четвертой главах своего произведения А. Н. Радищев, опровергая эти утверждения, говорит, что нельзя "... усомняться более, чтобы душа в человеке не была существо само по себе, от телесности отличное... Она такова и есть в самом деле: проста, непротяженна, неразделима среди всех чувствований и мыслей... " Не будь такого единства "... человек сего мгновения не будет ведать, тог ли он, что был за одно мгновение. Он не будет ныне то, что был вчера". Он не мог бы ". .. ни вспоминать, ни сравнивать, ни рассуждать... "

Радищев ясно сознавал различие между чувственным опытом и нечувственным мышлением относительно объекта. Придя к заключению, что душа проста и неразделима, Радищев делает вывод о ее бессмертии. По словам Н. О. Лосского, он рассуждает следующим образом. Цель жизни заключается в стремлении к совершенству и блаженству. Всемилосердный господь не сотворил нас для того, чтобы мы считали эту цель напрасной мечтой. Поэтому разумно полагать: 1)после смерти одной плоти человек приобретает другую, более совершенную, в соответствии с достигнутой им ступенью развития; 2)человек непрерывно продолжает свое совершенствование.

Философская мысль в России XIX в. демонстрирует предельное разнообразие. На протяжении века вместе с тем менялись духовные установки и господствующие мировоззренческие течения. Однако тема человека оставалась неизменным рефреном самых различных теоретических увлечений. Русская философия по самому своему духу, если говорить в современных терминах, глубоко персоналистична. Она не только вовлекает в свою орбиту человека, но гораздо чаще вообще исходит из этого феномена при истолковании любых философских проблем. Отечественный персонализм, безусловно, глубоко специфичен.

Русская философия прошла через романтизм 20– 30-х гг., славянофильство и западничество 40–50-х, страстный нигилизм и материализм 60-х. В 70-с гг. начал свою проповедь универсального всеединства и цельного знания Владимир Сергеевич Соловьев. Развитие социальной мысли второй половины XIX в. было связано с народничеством. При всей несовместимости этих предпосылок, как уже отмечалось, философы видели одну цель – указать человеку пути его собственного жизнеустроения, основываясь на постижении человеческой природы.

В начале и первой трети XIX в. на смену французскому Просвещению в России пришел немецкий идеализм. Но общие социальные условия помешали, как считает А. Ф. Лосев, ему окончательно оформиться в качестве направления русской философии. В 40-е, 50-е и 60-е гг. в роли противников немецкого идеализма выступили славянофилы, которые сами во всех отношениях прошли его школу (славянофильство – направление русской общественной мысли, противостоявшее западничеству. Его приверженцы делали упор на самобытном развитии России, ее религиозно-историческом и культурно-национальном своеобразии и стремились доказать, что славянский мир призван обновить Европу своими экономическими, бытовыми, нравственными и религиозными началами). Но и славянофилы, сознательно взявшие на вооружение мистическое познание православной церкви, не могли оформить свои мысли в определенную систему.

В 40–80-х гг. XIX в. значительным влиянием в России пользовалось западничество, которое в противоположность славянофилам, не признавало за русской культурой никакой оригинальности и самобытности. Оно призывало к полному культурному воссоединению с Западом в критике традиционных основ русской мысли и русской жизни. С 80-х гг. на смену материализму и западничеству пришло чисто идеалистическое направление. Оно также не оформилось в целостную систему. Даже Владимир Соловьев не оставил после себя законченной философской систематики.

А. Ф. Лосев выделил следующие формальные особенности русской философии:

1. Русской философии, в отличие от европейской и более всего немецкой философии, чуждо стремление к абстрактной, чисто интеллектуальной систематизации взглядов. Она представляет собой чисто внутреннее, интуитивное, чисто мистическое познание сущего, его скрытых глубин, которые могут быть постигнуты не только посредством сведения к логическим понятиям, а только в символе, в образе посредством силы воображения и внутренней жизненной подвижности.

2. Русская философия неразрывно связана с действительностью, поэтому она сначала является в виде публицистики, которая берет начало в общем духе времени, со всеми его положительными сторонами, со всеми его радостями и страданиями, со всем его порядком и хаосом...

3. В связи с этой " живостью" русской философской мысли находится тот факт, что художественная литература является кладезем самобытной русской философии. В прозаических сочинениях Жуковского и Гоголя, в творениях Тютчева, Фета, Льва Толстого, Достоевского, Максима Горького часто разрабатываются основные философские проблемы, само собой в их специфически русской, исключительно практической, ориентированной на жизнь форме. И эти проблемы разрешаются здесь таким образом, что непредубежденный и сведущий судья назовет эти решения не просто " литературными" или художественными, но и философскими и гениальными.

Чтобы завершить картину многообразия философских направлений, важно отметить также и евразийство. Это идейно-политическое и общественное учение возникло в русском послеоктябрьском зарубежье 20–30-х гг. Основные идеи евразийцев нашли отражение в сборнике " Исход к Востоку. Предчувствия и свершения. Утверждения евразийцев". Инициаторами движения стали Π. Н. Савицкий, И. С. Трубецкой, Г. В. Флоровский, Π. П. Сувчинский. Евразийскую идеологию активно разрабатывали Η. Н. Алексеев, Г. В. Вернадский, Л. П. Карсавин и другие русские философы.

Евразийцы отводили России как особому этнографическому миру " серединное" место между Европой и Азией. Как и славянофилы, сторонники этого течения противопоставляли исторические способности Западу. Однако в отличие от ортодоксальных славянофилов евразийцы связывали это не столько с духовными, сколько с материально-природными факторами. Евразийское учение можно в целом считать наиболее теоретически разработанным вариантом русской идеи. Это философский термин, который ввел В. С. Соловьев в 1887–1888 гг. Он выражает своеобразное понимание русского самосознания, культуры, национальной и мировой судьбы России, ее христианского наследия и будущего, путей соединения народов и преображения человечества. Соловьевская интерпретация русской идеи соответствовала всему духу всеединства и наряду с идеей Ф. М. Достоевского о " всемирной отзывчивости русской души" оказала огромное влияние на развитие русской философии. Евразийцы оценивали Октябрьскую революцию как некое преимущество, доброе начало. С одной стороны, они видели в ней завершение эпохи европеизации Петра Великого, а с другой – свидетельство " об отделении, противопоставлении русской судьбы – судьбам Европы". Евразийцы выступили инициаторами создания нового учения – " россиеведения", объединяющего усилия философов, обществоведов, естествоиспытателей.

В философии истории евразийцы выдвигали идею о том, что Россия – особая страна, органически соединяющая элементы Востока и Запада. Евразия (речь идет не о материке, который объединяет Европу и Азию, а о некой его срединной части, не включающей территорию Западной Европы, а также юго-восточные и южные окраины Азии). Из пространственного, территориального единства России–Евразии сторонники этого направления обосновывали общность исторического развития населяющих ее народов, близость их культур, этнопсихологического типа, религиозных взглядов и чувств языков и наличие прочных политических связей.

В конце 20-х гг. XX в. в движении евразийства произошел раскол. Его левое крыло (С. Эфрон и П. Святополк-Мирский) стали открыто симпатизировать сталинскому режиму. Видные же деятели евразийства, среди которых был и Н. С. Трубецкой, порвали с ним связи. С середины 30-х гг. движение пошло на убыль и затем прекратило свое существование.

Спектр различных направлений русской философии оказался поистине неисчерпаемым. Эволюция во многом определялась движением от традиций митрополита Иллариона и Григория Сковороды (феномены Толстого, Достоевского, Соловьева), одухотворенным нравственно обостренным отношением русского человека к жизни и самому себе и вытекающим из этого стремлением к духовному самоусовершенствованию, к социальному протесту против сложившегося общественного порядка, к нигилизму, бунту и революционным потрясениям.

О чем бы ни шла речь – о православном ли сознании, русской идее, преобразовании общества, осмыслении бытия, – отечественные мыслители прежде всего пытались разгадать загадку человека. Они полагали, что без постижения того, что составляет сущность личности, нельзя продвинуться к обсуждению других вопросов. Такое персоналистическое устремление в европейской философии отсутствовало, несмотря на разносторонний интерес к человеку.

Заметное отличие русской философии от западной проявлялось также в ее религиозной окрашенности. В отечественной философии были сильны религиозные и этические мотивы. Различные социальные, мировоззренческие учения неизменно соотносили себя с традиционным для России православным умозрением. Через эту установку они и определяли себя. Вот почему в центре внимания постоянно оказывался не столько человек как природное существо, сколько неисчерпаемый духовный опыт личности, смысл индивидуального и коллективного (народного) бытия.

В европейской философии, особенно в XIX–XX вв., была весьма сильна рационалистическая традиция. Преимущественное внимание уделялось проблемам сознания, эпистемологии (теории познания), интеллектуального постижения реальности. Несомненно, кризис европейской философии стимулировал интерес русской философии к бытию и живому опыту. При этом подход к данным проблемам изначально был свободен от умозрительности. Они рассматривались в контексте жизни, а не только чистого познания. Истина о человеке интерпретировалась не как результат познавательных усилий, а как кристаллизация повседневного, духовно напряженного опыта. При этом речь шла вовсе не о том, чтобы представить в завершенном виде некое особое знание о человеке. Предполагалось, что духовные постижения призваны направить человеческое бытие, помочь человеку в его становлении как духовного существа, в его жизни.

Размышление о человеке, его жизни, смерти и бессмертии понималось всеми в России не столько как интеллектуальное движение, сколько как непосредственный опыт человеческого бытия. Истина не доказывалась здесь, как в европейской философии, построением развернутой системы категорий. Она приоткрывалась, обнаруживалась, являлась, воплощаясь в собственной жизни. Истина, таким образом, результат созерцания, а не умозаключения. Знать истину означает жить в ней.

Отсюда пронизывающий отечественную философию этический пафос. Нравственность определяется как совершенно автономная сфера человеческой субъективности, независимая от теоретической рефлексии. Она выдвигает смысложизненные императивы. При этом познание оказывается зависимым от этики. Одна из краеугольных мыслей И. Киреевского: истина не дается нравственно ущербному человеку. Она и определяет обращенность русской философии к вопросам социальной практики, " исканию правды и смысла жизни".

Этическая ориентированность русской философии (" как человеку жить? " ), обращенность к конкретной социальной и духовной практике, постоянное стремление проверить достоверность и правомерность этической теории и ее принципов самим опытом истории и судьбой народа приводили к постоянной рефлексии над конкретными нравственными принципами, определяющими предназначение человека.

Большой интерес представляет философия культуры, которая разработана русским мыслителем Константином Николаевичем Леонтьевым (1831–1891). Одной из существенных сторон этой философии является ее прогностический характер. Философские исследования К. Н. Леонтьева выявили динамику таких процессов, как переход культуры в цивилизацию, вестернизация (озападнивание) национальных культур, унификация, обезличивание, омассовление бытия человека, ниспадение мировой культуры в состояние декаданса. К. Н. Леонтьев раскрыл диалектику переходов противоположных исторических сил: демократии – в охлократию, " коммунистических мятежей" – в государственный деспотизм, социальных революций – в тоталитарные диктатуры, социализма – в " новый феодализм".

Философия культуры К. Н. Леонтьева представляет собой системное единство онтологической, метафизической, социокультурной и социально-антропологической проблематики. Ее методологической основой явилось признание объективности законов социокультурного развития, осмысленных философом как законы природосообразности культуры, отражающие диалектику и гармонию развития универсума. Диалектическая методология " охранения" культуры, общества и государства позволила К. Н. Леонтьеву объективно раскрыть динамику развития культурноисторического процесса.

Основная идея философии культуры К. Н. Леонтьева – концепция кризиса культуры. Он так же, как и Н. Я. Данилевский, считал, что культура постепенно трансформируется в цивилизацию. Проявлением этого кризиса он считал либерализацию и демократизацию социальной действительности, вызывающие феномен " упрощения" культуры. Культура и власть в философии К. Н. Леонтьева неразрывно связаны между собой и образуют диалектическое единство. Власть культуры (культурократия) в философии К. Н. Леонтьева является высшей ценностью в обществе. Эта власть была осмыслена философом как основная антропологическая функция культуры. Обнаружение несоответствия европейского процесса либеральной модернизации историческому процессу развития культуры заставило К. Н. Леонтьева выступить с консервативно-охранительной программой защиты традиционных основ русской и европейской культуры.

Культур-философские исследования К. Н. Леонтьева строились на основе противопоставления " антитез развития" культур, сообществ, наций, государств, " культурных типов", " художественных стилей". " Антитеза развития" в философии К. Н. Леонтьева являлась таким методологическим термином, при помощи которого он обнаруживал степень " сложности" той или иной культуры. Чем выше накал борьбы антитез развития в культуре, тем выше степень ее культурного " плодоношения", считал Леонтьев.

Одной из основных идей философии культуры является идея достижения устойчивого равновесия культурного развития или так называемой " антитетической гармонии" бытия природы, культуры и общества. К. Н. Леонтьев, рассматривая социальную, культурную и природную реальности как целостный организм, фактически стоял у истоков системного анализа культурно-исторических процессов. Поэтому его культур-философские взгляды соотнесены с современными системными исследованиями культуры. Описанные К. Н. Леонтьевым процессы " усложнения", " упрощения" и " смешения" культурных форм и различий раскрывали проблему структурной целостности культуры, которая, по современным оценкам, проявляется в том, что генезис и развитие культуры идут как целостный процесс с усвоением и сохранением ценностей прошлого, обогащением их в настоящем и передачей их для культуры будущего.

Антропологическая тема в сочинениях К. Н. Леонтьева непосредственно связана с темой культуры. Антропологические воззрения мыслителя складывались в условиях острой полемики с представителями просветительского гуманизма. К. Н. Леонтьев, раскрывая кризисные процессы в развитии европейской культуры, обнаружил антропологический слом в социальной структуре европейских государств, который выражался в процессе социальной унификации и в господстве " среднего человека". Поднятые К. Н. Леонтьевым проблемы гуманизации культуры, социальной и антропологической обезличенности человека, " всеевропейского культурного декаданса", " всеразлития среднего класса" оказали существенное влияние на развитие современной социальной и культурной антропологии.

Культур-философские изыскания К. Н. Леонтьева были направлены на то, чтобы обнаружить основополагающие значения, черты, законы, категории культуры, способы функционирования культурной реальности. Такие категории леонтьевской философии, как " сила", " власть", " красота", " деспотизм формы", " иерархия", " своеобразие", " неравенство", " гармония антитез", " разнообразие", " цветущая сложность", " дисциплина", по сути, оказывались в его работах своеобразными универсалиями культуры. Описанные К. Н. Леонтьевым процессы либерально-демократического и консервативно-охранительного развития русской культуры и государства связаны у мыслителя с проблемой социокультурной деградации общества. Россия рассматривалась К. Н. Леонтьевым как узловой центр мировой истории. Главный конфликт в понимании Леонтьева находился не между Россией и Европой, в смысле национальнокультурного противостояния, как у Н. Я. Данилевского, и не между Западом и Востоком, а в смысле устранения их противоречий через мирное осуществление " всеединства", как у В. С. Соловьева. Именно России отводилась ключевая роль в спасении мировой цивилизации от " либерально-демократического смешения народов и культур к их консервативно-охранительному разграничению".

 

В развитии антропологического мышления, как уже отмечалось, огромную роль сыграл Федор Михайлович Достоевский, писатель и философ-мыслитель (1821–1881). Н. А. Бердяев писал о нем: " Достоевский отражает все противоречия русского духа, всю его антиномичность, допускающую возможность самых противоположных суждений о России и русском народе. По Достоевскому можно изучать наше своеобразное духовное строение". Все творчество Ф. М. Достоевского – антропологические опыты и эксперименты. Он создатель опытной метафизики человеческой природы. Все художественное творчество Достоевского есть лишь метод антропологических изысканий и открытий. Сложная фабула его романов есть раскрытие человека в разных аспектах, с разных сторон. Он открывает и изображает вечные стихии человеческого духа. В глубине человеческой природы он раскрывает Бога и дьявола и бесконечные миры, но всегда раскрывает через человека и из какого-то исступленного интереса к человеку.

Для оценки философских взглядов Ф. М. Достоевского можно обратиться к зарубежным исследованиям, в частности к американским. Первая американская книга о Достоевском, о том, как он оценивается в англоязычных странах, вышла более полувека назад (1939). С того времени поток исследований нарастает. Издаются специальные указатели критических работ о русском писателе, переводятся труды русских литераторов, эмигрировавших из России. Особенное внимание при этом уделяется труду русского философа Михаила Михайловича Бахтина (1895–1975) " Проблемы поэтики Достоевского". Характерно, что особое внимание в американской философии уделяется не столько его философским или религиозным взглядам, сколько его романам, поэтике его произведений. Развитие современной художественной литературы в США, как известно, позволяет гораздо полнее, чем при жизни Бахтина, поставить вопрос о судьбах полифонического романа. Видные американские писатели, в первую очередь У. Фолкнер, используя традицию Достоевского, вводят в повествование несколько рассказчиков.

Казалось бы, возникает реальное пространство для диалога с Μ. М. Бахтиным, для признания, развития или отвержения его концепции полифонического романа. Ценность исследований Μ. М. Бахтина не только в том, что он утвердил принципиально новые установки изучения литературного творчества, культурной практики в целом. Принцип полифонии (звучания множество голосов) свободен, но само противостояние монологизму раскрыто Μ. М. Бахтиным с предельной научной обязательностью. Прежде всего это относится к анализу трех открытий Ф. М. Достоевского, которые носят формально-содержательный характер и представляют собой три грани одного и того явления. Первое открытие сопряжено с совершенно новой структурой образа героя. Герой у Ф. М. Достоевского находится в особых отношениях с автором. Он представляет собой полнокровное и полнозначное чужое сознание, не вставленное в завершающую оправу действительности. " Автор, как Прометей, создает независимые от себя живые существа (точнее, воссоздает), с которыми он оказывается на равных правах. Он не может их завершить, ибо он открыл то, что отличает личность от всего, что не есть личность. Над нею не властно бытие. Таково первое открытие художника".

Второе открытие Достоевского – изображение, точнее, воссоздание саморазвивающейся и неотделимой от личности идеи. Она становится предметом художественного воплощения, но не в качестве философской или научной истины, а в плане человеческого события. Так рождается взаимодействие между несколькими героями и их сознаниями. При этом раскрывается взаимная и глубинная связь между человеческим событием и моделью мира. Третье открытие Достоевского – полифонический принцип, который отражает не только структуру художественного произведения. Он соотносит ее с социально-исторической реальностью. Стало быть, осмысление этих черт творчества Достоевского позволяет говорить об органичности, последовательности и цельности его поэтики.

Анализ разномирности Ф. М. Достоевского проводится Μ. М. Бахтиным по всем направлениям. Он раскрывает образ героя и позицию автора по отношению к нему, специфику идеи у писателя, ее персонифицированности и внутреннего потенциала (" возможности идеи" ), жанровые и сюжетно-композиционные особенности произведений Достоевского, типы прозаического слова, монологическое и диалогическое слово. Достоевский действительно великий знаток тонких нюансов человеческих душ, незаметных переливов и переходов внутренней жизни человека. Разумеется, понять сложный мир поэтики Ф. М. Достоевского без погружения в сферу мотивов, влечений, порывов, вожделений героев невозможно.

В произведениях Ф. М. Достоевского преобладают проблемы человеческой природы, ее возможностей и границ, вопросы судьбы и индивидуальной ответственности, идеала, зла, совести и страдания. Видя в человеке не " ветошку", не " штифтик", не объект манипуляций, а личность, которая обладает свободной волей и ответственностью за свои поступки, Дост

⇐ Предыдущая123456789Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: