Эй, люди! Я пытаюсь вам кое-что сказать!

ЭЙ, ЛЮДИ! Я ПЫТАЮСЬ ВАМ КОЕ-ЧТО СКАЗАТЬ!

Хотя приматы могут хорошо видеть, мы, люди, часто пропускаем сигналы, которые нам посылают наши собаки. Например, на своих семинарах я демонстрирую опыт, в ходе которого ласкаю и хвалю свою бордер-колли Пип за то, что она возвращает мне мяч. Пип — моя диванная бордер-колли, внешне во многом напоминающая дурашливую помесь лабрадора, тогда как на самом деле она чистопородная пастушья собака. Но она любит мячи, как саму жизнь, поэтому, чтобы вознаградить ее за возврат мяча, я воркую с ней и, не скупясь, глажу по голове. Люди наблюдают реакцию на мои старания поощрить Пип и, похоже, действительно удовлетворены результатами. Они удовлетворены настолько, что ставят мне пятерку, когда я прошу их оценить мои старания сделать Пип довольной тем, что она возвращает мне мяч. Но я ставлю себе двойку. Ведь, хотя аудитории нравится слушать мои похвалы собаке и наблюдать, как я ее глажу, сама Пип хочет только мяча. Я повторяю упражнение, на этот раз прося аудиторию обращать пристальное внимание на лицо Пип. Ее реакция становится очевидной, как только вы концентрируете внимание на самой собаке. Она игнорирует мои ласковые слова, отводит взгляд в сторону, пригибает голову, чтобы освободить ее из-под моей руки, подается вперед, устремляясь взглядом, точно лазером, за мячом. Пип не отличается от большинства наших собак, которые любят ласку и похвалы при одних обстоятельствах, но не при других. В конце концов, даже если вы обожаете хороший массаж, захотите ли вы, чтобы его вам сделали прямо посередине важной деловой встречи или в решающий момент напряженного теннисного матча? Почему, вообще, собака, даже та, что больше всего на свете любит, когда ее гладят, должна хотеть этой ласки при любых возможных обстоятельствах своей жизни? Ведь люди — вне зависимости от того, насколько они любят хороший массаж — этого не хотят тоже.

Как только люди научились концентрироваться в большей степени на реакции Пип, а не на своей собственной, аудитория уловила суть. Стремление Пип избежать моей руки так же, как и ее очевидное нетерпение получить мяч обратно, нельзя назвать трудноуловимыми. Но по тем или иным причинам нам, людям, свойственна склонность не обращать внимания на визуальные сигналы, которые посылают нам наши собаки. Сотни клиентов, приходивших в мой офис за помощью, описывали агрессию своих питомцев, словно возникшую «как гром среди ясного неба». Однако уже только из одного разговора с хозяином мне становилось ясно, что собака определенно посылала сигнал: «Прекрати ласкать меня так. Я укушу тебя, если не перестанешь».

Стало клише, что мы любим собак за их «безусловно положительное отношение» к человеку. Каждый, кто знает, как интерпретировать визуальные сигналы собак, понимает, насколько это наивно. Если вы хотите рассмешить до колик в животе группу собачьих тренеров, начните разговор о «безусловно положительном отношении». Гарантирую, умрут от смеха. У моего бордер-колли Кул Хэнд Люка — благородного, преданного Люка, который однажды спас мне жизнь, рискуя своей, — бывает такой взгляд, который можно перевести словом, начинающимся на букву «о». Нет, это не слово «обожаю». Это слово «отстань». Конечно, Люк обожает меня: я в этом полностью уверена. Но это не означает, что он обожает меня каждую секунду своей жизни больше, чем вы обожаете своего любимого человека каждую секунду вашей.

Я думаю, что некоторые из нас убедили себя в том, что наши собаки любят нас постоянно и неустанно просто потому, что мы не очень сильны в чтении их бессловесной коммуникации с нами. Но как только вы начнете проводить свою жизнь с собаками, станет совершенно ясно, что любовь — лишь одна из эмоций, которые они испытывают. Большинство из таких эмоциональных сигналов было бы легко уловить, если бы мы хотя бы уделяли время тому, чтобы просто наблюдать за ними. Многие из визуальных сигналов, посылаемых собаками, не ограничены лишь принадлежностью их биологическому виду: еще в 1872 году Чарльз Дарвин написал об универсальном выражении эмоций у животных, от отвращения через страх до явной угрозы. При этом важно быть осторожным и не перебирать, полагая, что каждое выражение на собачьей морде эквивалентно нашему: усмешка у собаки может быть признаком и страха (хотя это же может встречаться и у людей). Но столь же важно умение тщательно наблюдать за выражением на лицах собак. Профессиональная теннисистка способна увидеть шов на теннисном мяче, который мчится к ней со скоростью 150 километров в час, так же и хороший профессиональный кинолог способен увидеть быстрые, едва уловимые визуальные сигналы, богатые информацией. Каждый может освоить это, необходимо лишь научиться обращать на них внимание.

ПОЛЕВЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ В ГОСТИНОЙ

Моя научная специализация — этология, наука о понимании поведения животных как результата взаимодействия эволюции, генетики, обучения и окружающей среды. Этология стоит на фундаменте из хороших, надежных наблюдений. Это строгая дисциплина, использующая высокотехнологичные инструменты и математический анализ, необходимые для генетической, психологической и нейробиологической оценок. Но началом служат первичные наблюдения, которым может научиться каждый: следить за животным и записывать, что оно делает. Это звучит просто, потому что все, что для этого требуется — это вы, животное, карандаш и бумага. Не нужны никакие дорогостоящие приборы с мудреными названиями. Если под рукой нет собаки, сойдет любое движущееся животное (включая коллегу по офису, друга или супруга). Просто описывайте, что делают птичка за окном, собака дома или ваш коллега. Будьте конкретны и точны. «Мой пес ходит вокруг» — это неконкретно и неточно. «Мой пес идет медленно, делая примерно один шаг в секунду, держа голову параллельно плечевому поясу, уши расслаблены и наклонены под углом 40 градусов в сторону, но не прижаты назад» — это конкретно и точно. К моменту, когда вы изложите это на бумаге, животное давно уже будет делать совсем другое. Это простое упражнение быстро обернется разочарованием, но в конце концов пробудит в вас восхищение тем, насколько сложным может быть поведение животных.

Одна из моих излюбленных демонстраций на семинарах — просьба к аудитории посчитать вслух всего одну-единственную секунду. Пока они в унисон скандируют «тысяча один, тысяча два... »[9], я подпрыгиваю, верчусь, машу руками, улыбаюсь, хмурюсь, смеюсь и еще бог знает что выделываю. Если снять это на видео и проанализировать так, как это делает зоопсихолог, можно зафиксировать десятки отдельных действий, каждое из которых происходит в промежутке секунды. Секунда — это вечность для зоопсихолога, поскольку многие действия могут производиться менее чем за одну десятую секунды. Хорошее наблюдение — сложная штука, ведь слишком многое может произойти одновременно, чтобы ваш мозг, вообще, мог все это заметить, не говоря уж о том, чтобы записать на бумаге. Из-за того, что многие действия могут происходить одновременно, первое, чему учатся студенты-этологи — это концентрации внимания на одних действиях или участках и игнорировании остальных до наступления более поздней фазы наблюдения. По мере развития наблюдательности становится возможным ухватить больше деталей за то же время, но на самых начальных этапах избирательность оправдывает себя. Совершенствование вашего умения в наблюдении должно привести к улучшению поведения вашей собаки, поскольку то, что вы делаете на глазах у своей собаки, должно быть связано с тем, что делает она. То, что ее движения малозаметны, не означает, что они не важны.

После многолетней работы с собаками, которые кусали меня, если я неправильно прочитывала язык их телодвижений, у меня выработалась иерархия частей тела, за которыми надо наблюдать. Когда я впервые встречаю собаку, мое внимание главном образом концентрируется на ее центре тяжести и дыхании. Подается ли собака ко мне, от меня или равномерно стоит на всех четырех лапах? Выглядит ли она застывшей, дышит ли нормально или слишком часто и поверхностно? Я смотрю одновременно на пасть и глаза собаки — туда, где могу получить множество сведений, — но соблюдая осторожность, чтобы не посмотреть ей прямо в глаза. Хвост тоже важен, но не настолько, насколько выражение ее лица. Кроме того, просто невозможно ухватить сразу все источники информации. Если происходит много событий, к примеру, собака лает, бросается в мою сторону или хуже — стоит безмолвно, пристально уставившись на меня, выдвинув вперед уголки рта, — я, наверное, не буду иметь представления о том, что происходит с хвостом еще несколько секунд.