 |
Глава 3. Разговаривая друг с другом
|
|
|
|
Глава 3. Разговаривая друг с другом
Как по-разному используют звуки собаки и люди, и как изменить способ, который используете вы, чтобы добиться лучшего взаимопонимания с вашей собакой
Была весна, и моя пиренейская горная собака Тулип пребывала в экстазе. Каждая унция ее огромного тела вибрировала при виде дохлой белки, жадно впитывая запахи, исходящие от этого природного объекта утилизации. Одурманенная запахами Тулип, должно быть, слышала мой оклик, поскольку все же на мгновение повернула голову в мою сторону, а затем вновь вернулась к тому, что было действительно важным в жизни — наполнением своей длинной белой шубы этими дивными запахами. Тулип ценит возможность хорошенько вываляться в дохлом животном не меньше, чем я обожаю долгое пребывание в ванне с лавандовой пеной. Как часто мне доводилось наблюдать ее, развалившуюся на спине в состоянии приятной истомы, с широкой улыбкой на лице втирающей в свою шкуру экстракт дохлых белок или коровьих лепешек, мертвой рыбы или фекалий лисиц.
«Тулип! » — крикнула я снова и подошла к ней поближе. На этот раз она и ухом не повела. Ни малейшего признания моего присутствия. Однако теперь мой оклик прозвучал громче, поскольку я начала выходить из себя, раздраженная тем, что стою под проливным дождем, промокшая, и все потому, что моя громадная мокрая пиренейская собака меня игнорирует. Примерно через полчаса я ожидала гостей на изысканный обед. Не хотелось бы, чтобы он прошел в компании огромной мокрой собаки, пропахшей дохлятиной. И все же Тулип не вывалялась в хлюпающей под ней массе, потому что я пришла в себя и перестала быть владельцем собаки, а стала тренером животных. «Нет», — сказала я в этот раз спокойным, но низким, как земля, голосом. Тулип перестала нюхать и повернула свою огромную квадратную голову, чтобы посмотреть на меня. «Тулип, ко мне! » Это «ко мне» получилось как радостное приветствие соседа, которого приглашаешь на кофе. Быстро посмотрев на сокровище под собой, Тулип развернулась, как танцор, и подбежала ко мне. Мы вместе направились к дому, и я позволила ей еще раз испачкать многострадальные полы, пока мы неслись к холодильнику за любимыми лакомствами Тулип.
|
|
|
Тулип сделала точно то, что я просила ее в самом начале. «Тулип», — сказала я тогда, имея в виду «ко мне», но просто произнося ее имя и ожидая, что она поймет, о чем я ее прошу. Она вежливо признала мое присутствие, по-собачьи сказала что-то вроде: «Ух, погляди! Я нашла мертвую белку, и в ней есть личинки», и вернулась к тому, что делала, пока я ее не прервала. Повторный оклик по имени дал ей не больше информации, чем первый. Но когда я ясно довела до нее, чего я хотела, она сделала точно то, что я попросила. Тулип выучила, что «нет» означает «не делай того, что делаешь в этот момент», и что «Тулип, ко мне» означает «пожалуйста, перестань делать то, что делаешь, и немедленно подойди ко мне». Она сделала это, как только я взяла себя в руки и сказала ей, чего от нее хочу. Поскольку я зоопсихолог, профессиональный тренер собак, и моя диссертация была посвящена звуковой коммуникации между тренерами и их служебными животными, вы могли бы подумать, что у меня в этом плане все схвачено. Но здесь ловушка: я человек.
ИЗВИНИТЕ, ВЫ ГОВОРИЛИ СО МНОЙ?
Если что и характеризует людей как вид, так это речь. Ученые на протяжении длительного времени ставили вопрос о том, что отличает людей от обезьян вроде шимпанзе или бонобо. Мы начали в XIX веке с длительного списка ответов, включив сюда использование инструментов, альтруизм, социально-политические системы и язык, и это лишь небольшая часть списка. Чем больше мы узнавали о наших ближайших сородичах, тем короче становился этот список. Вот, что писал Джон Митани в своей книге “Great Ape Societies” в 1996 г.:
|
|
|
«Продолжающиеся исследования в неволе и в естественных условиях существенно уменьшили бывший некогда длинным список свойств, которые можно использовать для различия африканских обезьян и человека, и по мере этих исследований становился все более и более ясным тот факт, что уникальность человечества может зависеть от единственной характеристики, а именно нашей способности использовать речь и язык».
И, мама родная, мы используем речь! Живые, дышащие, словесные пулеметы, мы непрестанно разговариваем с нашими собаками. Это настолько непреодолимо — разговаривать с собаками, — что я и любой из профессиональных тренеров, которых я знаю, разговариваем с глухими собаками, даже когда знаем, что они не могут нас услышать. Попытка не разговаривать настолько нас отвлекает, что просто мешает делу, поэтому мы все равно продолжаем говорить. Использование речи в такой степени присуще нашей натуре, что люди с расстройствами слуха придумали язык жестов, укомплектованный собственной грамматикой и синтаксисом. Дети, растущие без присмотра взрослых, создают свои собственные примитивные языки. Всеми людьми, вне зависимости от культуры и физических возможностей, очевидно, движет желание использовать язык для коммуникации. Речь в действительности играет для нас настолько огромное значение, что часто мы забываем о больших возможностях языка телодвижений.
Даже у шимпанзе и бонобо нет словесного языка, который приближался бы к нашему изощренному использованию звуков. Многие биологические виды — от китов до воронов и пчел — имеют сложные системы коммуникации, но ни один из видов не использует звук с изощренностью людей. Десятилетия исследований показали нам, что обезьян можно научить использованию визуальных символов, чтобы передавать сравнительно сложную информацию, и что серый африканский попугай по имени Алекс научился говорить десятки слов и отвечать на них, включая слова, выражающие абстрактные понятия, такие как больший, отличный или цвет.
|
|
|
Наше изощренное использование звука уникально, хотя, без сомнения, дальнейшие исследования коммуникации обнаружат больше свидетельств лингвистических способностей и разума у других животных, кроме человека. Тем удивительнее, что мы испытываем такие трудности, используя язык для коммуникации с нашими собаками. Взять, к примеру, прошлую историю с моим участием, где я необдуманно говорю: «Тулип», чтобы заставить собаку перестать обнюхивать беличью тушку и прийти домой. «Тулип» — что? Если кто-то называет вас по имени, когда вы поглощены неким увлекательным занятием, вы, вероятно скажете: «Что? » или «Да? », или «Одну минуту». Вы не обязательно будете знать, что ожидает от вас звавший. И, тем не менее, мы то и дело ставим наших собак в это положение, произнося их имя и после этого ожидая, что они прочтут наши мысли.
Собаки не приходят к нам со знанием языка, равно как и не приходят к нам с умением читать наши мысли. Если ваша собака не выполняет ваши команды, так, скорее всего, потому что она в замешательстве. Конечно, собаки способны выучить значение многих слов, и, подобно нам, обладая прекрасными слуховыми способностями, могут получать информацию об окружающем их мире с помощью звука. Счастливые, хорошо тренированные собаки извлекают массу информации из звуков, производимых их хозяевами. Собаки выучивают значения даже тех слов, которым мы не хотели бы их обучать: ваша собака может убегать под стол, когда вы произносите слово «ванная», или бросаться к буфету и лаять, когда вы спрашиваете свою двуногую подругу, не хочет ли она пойти с вами «поужинать». Но если тщательно проанализировать наше поведение, начинаешь думать: не чудо ли, что собаки, вообще, нас понимают?
Джон и Линда посвятили себя воспитанию своего нового щенка, и для них не было больше удовольствия, чем посещение курсов по тренировке собак. Они с энтузиазмом ходили на каждое занятие, смеялись над моими шутками (это им зачтется) и были переполнены любовью к своему новому золотистому ретриверу. «Джинджер, ко мне», — сказал Джон, подзывая собаку во время упражнения на приход по зову. Джинджер только что обнаружила печеночные лакомства на соседнем столе и даже не повела ухом. «Сюда, Джинджер, — повторил Джон, добавив, — давай, хорошая девочка, иди сюда. Вот сюда». Энергичные сигналы Джона привели лишь к одышке и разочарованию: они не убедили Джинджер бросить лакомства на столе. Но она научилась не обращать внимания на множество интересных шумов своего несчастного хозяина. Самое замечательное в этих шумах — это их изменчивость. Если предположить незнание собакой языка, то «иди сюда» звучит совершенно не так, как «Джинджер, ко мне». Но люди, похоже, поглощены единственной целью: использовать как можно больше слов для той же самой команды.
|
|
|
Если задуматься, в этом можно найти смысл. Одно из самых впечатляющих свойств нашего языка — его гибкость. Посмотрите на все те способы, которыми мы можем сказать одно и то же: «Сюда», «Вот сюда», «Давай сюда», «Иди сюда», «Подойди», «Эй, Джинджер» и так далее и тому подобное. Это богатое пиршество слов — благословение для нас, но проклятие для наших собак. Изучение иностранного языка и без того достаточно трудный процесс, а здесь еще слова, которые учишь, меняются ежеминутно. Что бы вы делали, если бы изучаемые вами иностранные слова изменялись по случайному принципу? Наверное, вы бы сделали то, что делают многие собаки: просто перестали бы слушать.
Чуть ли не в каждой из когда-либо написанных книг по тренировке владельцам собак советуют выбирать простые команды и использовать их неуклонно, и почти каждый хозяин в мире постоянно нарушает это правило. Как могут представители умнейшего вида на Земле проявлять такую глупость, когда дело касается такого простого правила? Я полагаю, что для этого есть как минимум две причины. Во-первых, мы, люди, постоянно используем синонимы, и учиться постоянно использовать одно и то же слово в качестве команды означает идти против нашей собственной натуры. В перемене слов есть большое преимущество: она позволяет выйти на обогащающий нас уровень нюансов и тонкостей. Но что это за испытание, должно быть, для наших бедных собак: жить все равно, что в чужеродной культурной среде, в которой хозяева используют разные слова для одних и тех же вещей! Удивительно, как наши собаки до сих пор не сбежали куда-нибудь в горы.
Вторая причина нашего частого неумения выбрать какую-то одну команду и следовать ей связана с тем, что почти каждый вид животного мира, от одноклеточной амебы до сложных млекопитающих, иллюстрирует поведение, называемое привыканием (habituation). Привыкание происходит, когда организм (и даже единичная клетка) начинает игнорировать нечто, происходящее раз за разом без каких-либо относящихся к делу последствий, и считается простой формой изучения, которую демонстрируют практически все животные. Этим явлением объясняется, почему люди не слышат поезд после нескольких месяцев жизни у железнодорожных путей и почему притесняемые супруги могут успешно игнорировать придирки своей «половины». И, может быть, по этой причине ваша собака даже не смотрит на вас: если вы звали «ко мне» слишком часто и затем беспомощно уходили, когда она не отвечала. Она усвоила, что звуки «ко мне» — нечто вроде шума раскачиваемых ветром деревьев, и ей необходимо концентрировать внимание на более актуальных шумах, к примеру, на шуме заводящейся машины или позвякивании ключей. Животные могут даже заниматься неосознанной профилактикой привыкания. Этим, например, объясняют то, что некоторые виды птиц варьируют звуки в своих песнях. И в этой профилактике кроется другая причина, по которой приматы-люди так легко переходят с одного слова на другое. Возможно, мы, не отдавая себе в этом отчет, бросаем один звук (особенно если он не сработал) и пытаемся перейти к другому или чтобы избежать привыкания, или в надежде, что другой звук сработает лучше. Это хорошая теория, но в итоге у нас заканчивается запас новых слов для команд, а наши собаки все равно продолжают нас игнорировать. Несмотря на неточное использование слов по отношению к собакам, есть много вещей, которые можно сделать, чтобы помочь вашим собакам понять вас, и большинство из них просты и не отнимают много времени.
|
|
|
Начните обращать пристальное внимание на слова, которые употребляете в обращении с собаками. Вы можете даже записывать, что из себя представляют, по вашему мнению, ваши сигнальные слова. Будьте точны в отношении того, какие именно слова используете. Говорите ли вы «сядь», «сесть» или «сидеть» или и то, и другое, и третье? «Ко мне» или «иди ко мне? » В конце концов, слова «опоздать» и «дать» имеют общие звуки, но означают для нас абсолютно разные вещи. Каким образом ваша собака должна догадаться, что «сесть» имеет то же значение, что и слово «сидеть»? Вы бы догадались, если бы услышали эти слова на суахили?
Подумайте о том, как вы произносите каждое из слов, которое используете в общении с собакой (вы можете произнести одно и то же слово по-разному и наделить его разным значением. Все мы знаем, как это происходит, когда слышим, что наше имя произносят нежным шепотом или выкрикивают в раздражении). Попытайтесь представить графический эквивалент того, как звучит каждое слово, когда вы его произносите. Звучит ли слово «место» с восходящей к концу интонацией (как при вопросе) или с нисходящей (как при утверждении)?
Начните прислушиваться к собственным словам и попросите своих родных и близких понаблюдать за тем, что на самом деле вы говорите своей собаке. Примерно после дня подобных наблюдений вы будете готовы заползти куда-нибудь в нору (не удивительно, что многие собаки любят свои контейнеры или будки). Большинство из нас беседует с собаками подобно словарю синонимов, заменяя одно слово другим для той же самой команды. Чтобы не испытать отвращение к самому себе, не стоит забывать, что вы — человек, и то, что вы делаете, свойственно людям. Если же, однако, вы обнаружите, что ваши команды ясны и неизменны, тогда примите мои самые сердечные поздравления. Можете позволить себе свежую аппетитную косточку.
Если вы решитесь на подобные самонаблюдения, попросите, чтобы вас записали на видео, или запишите себя сами. Попытайтесь сделать так, чтобы вас запечатлели в те моменты, когда вы этого не замечаете. Важно добиться ясности в отношении того, что на самом деле вы говорите своей собаке, насколько последовательны и непротиворечивы в этом вы сами и насколько последовательна и непротиворечива в этом вся ваша семья.
Как только ваш мозг начнет обращать пристальное внимание на то, что вы говорите, вы без особых дополнительных стараний станете более последовательны. Стандартный и проверенный метод изменения поведения заключается в том, что людей, которые садятся на диету или пробуют бросить курить, и тому подобное, просят вести записи того, когда и что они съели или выкурили. Даже без каких-либо специальных усилий люди начинают курить или есть меньше, просто потому, что концентрируют свои мысли на этих аспектах поведения, вместо того чтобы есть и курить, не задумываясь об этом. Поэтому просто обращайте внимание и автоматически станете более последовательным.
|
|
|
