Раздел 1. Восстановление и развитие кооперативной сети в 1921 - 1924 годы

Потребительская кооперация Северного Кавказа в условиях новой экономической политики

Раздел 1. Восстановление и развитие кооперативной сети в 1921 - 1924 годы

Затяжная и разрушительная гражданская война тяжело отразилась на экономике Северного Кавказа. Положение обострилось засухой 1921 года, в результате которой в Ставропольской губернии были охвачены неурожаем 3/4 посевных площадей, во Владикавказском округе посевные площади сократились на девять %, в Чечне - на восемь, в Балкарии - на два, в Карачае - на 32%.

В неурожайных районах было собрано чуть больше одного пуда на десятину посева и на душу населения. Этого хватило на полмесяца, причем при минимальном потреблении. На Северном Кавказе начался голод. Дело дошло до употребления в пищу кож, жмыха, соломы, кошек, собак, глины, трупов людей. Были случаи людоедства. Везде процветала спекуляция продуктами питания, домашней утварью, одеждой, керосином, мылом. Так, в Грозненском округе рабочие воровали керосин и сбывали его спекулянтам - чеченцам, которые обменивали его на продукты и спекулировали по всей Чечне. В Пятигорском округе с прекращением свободной торговли население, не получая пайка и не имея возможности приобрести продукты на рынке, вынуждено было приобретать их нелегальным путем, покупая у спекулянтов.

В этой ситуации многое могла бы сделать потребительская кооперация, но отсутствие паевых капиталов и слабость оборотных средств ограничивали ее возможности. Так, паевой капитал в потребительских обществах Ставропольской губернии составил лишь 0,7 % от их баланса, в Терской - 0,9 %, а кредиты, соответственно, 81,1 % и 51,9 %.

В тяжелых условиях проходила работа контор Центросоюза на Северном Кавказе: Горской, Армавирской, Дагестанской, Пятигорской, Новороссийской. Горская контора Центросоюза, существовавшая с сентября 1920 года, занималась заготовкой пушнины, мяса, картофеля, щетины, кавказского сукна, бурок. Снабженческо-распределительная работа конторы сводилась к отпуску товаров населению, причем из-за безысходного материального положения местной потребительской кооперации и необходимости быстрой реализации большинство товаров приходилось продавать частным торговцам. Контора имела четыре промышленных предприятия, из которых функционировало лишь одно - шерсточесальная фабрика во Владикавказе. Отсутствие связи с кооперативными ячейками и край отделением привело к существованию самостоятельных представительств в Заказказье, Новороссийске, в Донбассе и своевольным торговым операциям в Москве, Батуми и Ставропольской губернии. (4)

Армавирская контора, организованная в мае 1920 года, вначале подчинялась Краснодарской конторе Центросоюза, но ввиду большого значения получила самостоятельность. Армконтора имела свои промышленные предприятия (табачную фабрику, кожевенный, маслобойный заводы), производила различные заготовки. Несмотря на незначительные обороты, контора оправдывала себя, но увеличение торговых расходов осложняло ее деятельность.

Дагестанская контора Центросоюза, действующая на территории Дагестанской республики и в Форт-Александровском районе Адаевской губернии, имела четыре агентуры: Хасав-Юртское, Темир-Хан-Шурское, Дербентское и Форт-Александровское. (5) Контора располагала годными к эксплуатации, но не функционирующими солодковым заводом при Хасав-Юртском агентстве и плодосушилкой - при Дербентском. Перспективы для конторы в крае, богатом рыбой, сырьем и фруктами, имелись, но ее деятельность осложнялась плохим состоянием учетного аппарата и отсутствием квалифицированных специалистов.

Работа Пятигорской конторы Центросоюза, заключавшаяся в заготовке продуктов, сырья, лекарственных трав и семян, производилась собственным аппаратом, так как через кооперативные организации она осуществлялась неудачно.

Основным видом деятельности Новороссийской конторы, ставшей самостоятельной в результате ликвидации Кубано-Черноморской конторы, была торговля. Стремление торговать с заграницей, укрепиться на местном рынке и влиять на Крайсоюз наблюдалось у многих видов краевой и местной кооперации Кубани: губсоюзов, рабкоопов, ЕПО. Иногда местным кооперативам удавалось выступить самостоятельно на внешнем рынке, но Новороссийская контора была первым после Внешторга покупателем заграничных товаров. Почти все товары она реализовывала на ближайших рынках, не отправляя их в Ростов, что способствовало хорошему насыщение товарами Кубанской области и полному отсутствию их в других районах.

Тяжелое состояние экономики края отразилось на потребительской кооперации всех ступеней: одинаково трудно шла работа и в ЕПО и в конторах Центросоюза. Новая экономическая политика, затронувшая все стороны общественной и хозяйственной жизни, в том числе обмен и торговлю, ставшую единственно возможной формой связи между рабочими и земледельцами, между городом и деревней, создала благоприятные условия для развития потребительской кооперации. С заменой продразверстки

продовольственным налогом и установлением свободного товарообмена между городом и деревней стала необходима организация рабочего класса не только как производителя, но и как потребителя. Государство, не имея возможности снабжать потребительскую кооперацию, дало ей возможность работать на собственные средства, предоставив при этом льготные условия кредитования.

Новые экономические условия требовали иных законов в отношении потребительской кооперации. Декрет от 7 апреля 1921 года пробил брешь в системе обязательности членства, разрешив образовывать в пределах ЕПО добровольные объединения. Эта мера была весьма своевременной, поскольку состояние народного хозяйства страны, характеризовавшееся кризисом недопроизводства, не в одинаковой степени отражалось на развитии потребительской кооперации города и села. Если в первом случае было заметно стремление к объединению для удешевления продуктов питания, то среди крестьян отсутствовало доверие к потребительской кооперации, так как не было надежды на удешевление предметов городского производства. Первичная сельская кооперация (ЕПО и многолавки) фактически отсутствовала, крестьяне лишь формально числились пайщиками, не проявляя никакой активности, что вело к финансовому кризису потребительской кооперации. Принцип добровольности, ослабив кооперацию внешне, способствовал ее укреплению по существу, консолидировав все городские объединения и сделав их основой для руководства крестьянскими добровольными объединениями.

Учитывая меняющуюся ситуацию, компартия поставила перед собой задачу овладеть в ближайшее время всеми видами кооперации от центральных органов до мельчайших низовых ячеек, привлекая в кооперативное строительство профессионально организованный пролетариат, максимально «орабачивая» кооперативный аппарат и подчиняя его рабочим организациям. Реализация поставленных задач требовала активного участия профсоюзов в работе потребительской кооперации на всех ее ступенях, в частности, в работе Всероссийского собрания уполномоченных Центросоюза. При этом большая роль отводилась освобождению потребительской кооперации от мелкобуржуазного влияния, борьбе с ним путем агитации, пропаганды и кооперативного просвещения и активному привлечению беднейшего крестьянства. С целью освещения перед партработниками текущих задач потребительской кооперации ежемесячно проводились отчетные доклады руководителей кооперативных организаций. Для руководства кооперативной работой на местах при уездных и губернских партийных комитетах были созданы кооперативные комиссии, составленные по персональному подбору с привлечением опытных работников всех видов кооперации, государственных хозяйственных органов и профсоюзов.

Стихийный процесс образования мелких кооперативов при предприятиях и учреждениях, начавшийся после опубликования декрета, грозил вылиться в своеобразную форму кооперативного строительства по вертикальной линии профсоюзов, что могло привести к созданию в городах и фабрично-заводских поселках параллельных друг другу кооперативных центров наряду с едиными потребительскими обществами. Ввиду того, что потребительская кооперация требовала особой формы организации по территориальному признаку, создание потребительских обществ при профсоюзных отделениях было признано нецелесообразным. Но после передачи ей государством товарообменного фонда и профсоюзами продуктов собственного производства как части заработной платы, она не могла быть полностью независимой от профсоюзов и испытывала на себе их идейное и организационное влияние. В городах и фабрично-заводских центрах ЕПО организовывались преимущественно на предприятиях и учреждениях. Рабочие кооперативы (рабкоопы) создавались также при губсоюзах. Под руководством местных объединений профсоюзов они овладевали существующим кооперативным аппаратом ЕПО, переизбирая правления. Если это не удавалось, руководящим органом становился рабочий кооперативный комитет, который формировался местными объединениями профсоюзов и был им подотчетен. Но, несмотря на все принятые меры, организация рабочих кооперативов на Северном Кавказе протекала сравнительно медленно, и к лету 1921 года они были организованы только в союзах строителей, связи и некоторых учреждениях. Все усилия ВСПС «орабочить» правления губсоюзов оканчивались неудачей. ЕПО стояли в стороне от рабкоопов, часто конкурируя с ними. Это объяснялось тем, что рабочего населения на Северном Кавказе было меньше, чем крестьянского, и городские кооперативы пока не имели решающего значения в товарообмене, они стали более значимыми лишь по мере расширения натурпремирования предметами собственного производства, а пока основное внимание уделялось организации потребительской кооперации в селениях и аулах. (8)

До декрета от 7 апреля 1921 года потребительская кооперация была техническим подсобным распределительным органом, и только переход к НЭПу дал ей право приобретать и распределять продукты сельского хозяйства, предметы фабрично-заводского производства и кустарной промышленности путем обмена. ВСНХ, НКВТ и другие государственные органы осуществляли заготовку через Центросоюз и местные губсоюзы на основании декрета СНК СССР от 26 октября 1921 года о привлечении потребительской кооперации к товарообменным и заготовительным операциям.

Учитывая новые экономические условия, губсоюзы призвали все райотделения и ЕПО перестроить свою работу для решения следующих задач: извлечения бывших кооперативных работников из советских учреждений, хозяйственной организации губсоюзов, промышленных предприятий, планового снабжения общественных групп, больных, столовых, создания огородного, садового, молочного хозяйства при них, установления связи губсоюзов с периферией путем издания периодического органа и отчетности, изыскания средств для кооперативов, организации товарообменного фонда для обмена на зернофураж, продукты и сырье, распределения товаров по уездам и райотделениям в зависимости от потребности той или иной местности. На местах были изданы нормативные документы, направленные на устранение незаконного вмешательства в работу потребительской кооперации и оказание содействия в успешном проведении в жизнь задач центральной власти. Большое значение для дальнейшего развития потребительской кооперации имело разрешение производить импортно-экспортные операции на внешнем рынке. (10)

Приступая к реализации на практике декрета о свободном обмене, Краевое экономическое совещания 20 апреля 1921 года обнародовало постановление о его разрешении на Юго-Востоке. В некоторых национальных районах Северного Кавказа, например, Дагестане, с учетом национальных особенностей и экономической отсталости мелкая торговля по свободным ценам была разрешена еще до введения НЭПа в качестве временной меры. Теперь в целях облегчения продовольственного положения в городах Юго-востока казакам и крестьянам, выполнившим 100 % разверстки и освобожденным от единовременного наряда данного урожая, разрешалась свободная продажа на базарах сельскохозяйственных продуктов за исключением хлеба в зерне и в муке. В целях недопущения широкой спекуляции продуктами сельского хозяйства торговля разрешалась только производителям непосредственно потребителям. (11) Теперь северокавказская потребительская кооперация могла на законных основаниях производить торговые операции, но отсутствие собственных средств и кредитов препятствовали этому. Учитывая сложившуюся ситуацию, в декабре ВЦИК и СНК СССР учредили Банк потребительской кооперации (Покобанк), клиентами которого были кооперативные организации всех видов. Основной капитал банка (1 млн. рублей в золотом исчислении) образовывался из именных паевых взносов потребительских кооперативов всех ступеней и взноса государственного банка РСФСР (300 тыс. рублей в золотом исчислении), что в значительной мере улучшило финансовое состояние потребительской кооперации и дало возможность приступить к выполнению возложенных на нее государством задач.

Территориально-административное деление края, проходившее в 1921 году, затронуло и потребительскую кооперацию. После выделения из части Ставропольской губернии и Терской области (округов Георгиевского, Пятигорского, Кизлярского, Моздокского) Терской губернии был образован Тергубсоюз, ранее именуемый Терским кооператотделом, объединяющим Пятигорский союз кредитных товариществ с Прикумским союзом.

Особое внимание государства было направлено на развитие и укрепление национальных кооперативов. Дагсоюз, насчитывавший в 1921 году 34 потребительских общества с 85 лавками, несмотря на трудности, проводил активную заготовительную деятельность, осуществлял широкие торговые операции за пределами республики на международном рынке. (13) Так, у Азербайджанского ЦРК он приобрел 444 пуда сахара, 10000 аршин мануфактуры, 40000 коробок спичек в обмен на турки; Центросоюзу было отгружено 3000 пудов сушеных фруктов, 5000 пудов томата; в Персию отправлено 700 бурок и столько же аршин кавказского сукна.

Советское правительство продолжало активно привлекать северокавказскую потребительскую кооперацию к хлебозаготовительным работам, для чего в начале 1921 года ей был выделен кредит в 22 миллиарда рублей, в октябре в качестве оборотного фонда для заготовки ярового посевного материала было отпущено 100 тыс. пудов хлеба, и выделялся фонд для закупки продовольствия рабочим и служащим.

С введением НЭПа к проблемам потребительской кооперации прибавился рост частной торговли, которая в сложившихся условиях имела ряд преимуществ. При несложном аппарате (в отличие от потребительской кооперации) счетоводство велось по упрощенной форме, штат сотрудников был небольшим, но квалифицированным. Частный предприниматель, имея старые торговые связи с оптовыми скупщиками, мог рассчитывать на кредит, он не зависел от расходов на производство товара, соответственно не был заинтересован в получении полных сумм реальной стоимости и мог позволить на него небольшую наценку. Учитывая нужду в деньгах государственных органов, частники, объединившись, закупали у них большие партии выгодных товаров. Благодаря неналаженности налогового аппарата многие частные предприятия не подлежали налогообложению. К тому же частник старался максимально развить быстроту обращения своего капитала, тогда как в кооперативных предприятиях товар зачастую не пользовался спросом и залеживался на складах. Население, не получая от кооперативов необходимого, обращалось к частнику, у которого ассортимент товаров был намного шире и зачастую ниже цены. Но, имея такого сильного конкурента в лице частного предпринимателя, потребительская кооперация пока не имела сил и средств с ним бороться. Несмотря на предоставленную значительную хозяйственную самостоятельность и помощь со стороны государства, она сокращала свои обороты. Так, в конце 1921 года в Ставропольской губернии было 134 потребительских общества, к концу 1922 их стало 132. Многолавочных обществ было мало, за исключением Ставропольского ПО, два общества имели по три лавки, шесть - по две, остальные - по одной.

Из-за обесценивания денег вследствие инфляции в потребительских обществах почти не было накоплений. Нехватка средств в губсоюзах заставляло ЕПО самостоятельно выступать на рынке, не ориентируясь в ценах. В связи с трудным экономическим положением и голодом многие потребители были сняты с государственного снабжения хлебом, и теперь неимущие семьи красноармейцев, рабочие ненационализированных фабрик и заводов, советские служащие и другие категории снабжались через ЕПО. Летом 1921 года состоялось Всероссийское собрание уполномоченных Центросоюза, где было принято решение о помощи голодающим губерниям, для чего на местах при губсоюзах создавались комиссии Помгола. В самые голодные месяцы 1921 года (май, июнь) Ставропольский губсоюз закупил на свои деньги и распределил между населением 10791 пуд муки, 22836 пудов кукурузы, 507 пудов ячменя и льна, 16781 пуд картофеля, 1038 пудов риса, 8265 пудов нефти, 4000 пудов керосина, 4660 аршин мануфактуры и других товаров.

В стране не хватало необходимых товаров и продуктов, и в поисках выхода из тяжелого продовольственного положения в феврале 1922 года Всесоюзное экономическое совещание предоставило Центросоюзу право осуществления внешних торговых операций под контролем НКВТ, что в значительной степени расширило сферу деятельности потребительской кооперации. Голод, принявший огромные размеры, заставил ее сосредоточить свое внимание на снабжении голодающего населения необходимыми продуктами, что пересекалось с деятельностью так называемойARA (American relief Administration), которая только в мае 1922 года на Северном Кавказе отпустила 50 тыс. детских и 40 тыс. взрослых пайков на сумму около 640 миллиардов рублей. Экономически слабая северокавказская потребительская кооперация не могла составить конкуренцию американской организации. К тому же по указаниям свыше в пользу ARA со складов губсоюзов часто изымали оборудование, инвентарь. Так, правлению Ставропольского ЕПО горкомом Помгола было предписано «...выдать все столы, скамьи и несколько шкафов ввиду того, что ARA разрешено в срочном порядке открыть еще пять детских столовых и оборудовать их». Кооперация отказалась делиться принадлежащим ей имуществом, несмотря на прямые указания губисполкома об оказании всяческого содействия ARA. Конкуренция со стороны ARA, отсутствие торговых операций, концентрация всех сил на помощи голодающему населению, нехватка собственных средств, ущерб от действующих повсеместно и грабящих потребительские общества бандитских групп уменьшали покупательную способность и обороты потребительских обществ.

Работа потребительской кооперации в национальных областях Северного Кавказа осложнялась нестабильной политической обстановкой. По сообщениям чеченского ОблЦИКа «в конце 1922 года политическое состояние Чечни можно было назвать анархическим: не только в горных районах, но и в плоскостной части не существовало власти, а аппарат последней не имел абсолютно никакого авторитета у населения. Власть окружкома, ревкома далее прилегающих к Грозному аулов не распространяется».

Политическая нестабильность, отсутствие своих кооперативных органов, связи с Кубсоюзом и Центросоюзом, недооценка на первых порах роли потребительской кооперации в национальных районах, попытка заменить ее государственной торговлей (например, Чечпайторг в Чечне) отрицательно сказывались на деятельности потребительских обществ. Только после районирования Горской республики в 1922 году и организации самостоятельных национальных областей работа потребительской кооперации постепенно стала налаживаться. Так, в Карачаево-Черкесии в ноябре 1922 года был создан «Карчерсоюз», областной союз кооператоров, на момент организации которого было 12 потребительских обществ. Приступая к работе, главное внимание «Карчерсоюз» обратил на укрепление существующих кооперативов и организацию сети новых, при этом основными видами деятельности были сбыт и снабжение населения.

С появлением хлеба нового урожая положение северокавказской потребительской кооперации несколько улучшилось. Успешно проведя заготовительные работы и заключив ряд договоров на заготовку зернопродуктов, она смогла обеспечить крестьянам обмен хлеба не только на товары, но и деньги, что привело к повышению интереса населения к кооперативной работе и увеличению поступлений паевых взносов. Кредиты, отпущенные губсоюзами, позволили начать работу собственных предприятий Тергубсоюза: в станице Горячеводской - мельницам вальцевой и простого помола с просорушкой, в станице Прохладной - заводу по выработке арбузного меда.

Для распространения кооперативных идей среди населения, повышения интереса к потребительским обществам и привлечения большего числа пайщиков северокавказская потребительская кооперация активно занималась культурно-просветительской деятельностью, выражавшейся в устройстве кооперативных курсов в городах, проведении лекционной и клубной работы, издательской деятельности, организации выставок, изб-читален, создаваемых на средства членов кооперации, библиотек, музеев и др. В марте 1922 года в городе Ставрополе губсоюзом были организованы лекции по теории и практике кооперации. С января 1922 года в Ростове-на-Дону начали работать четырехмесячные курсы для инструкторов, был организован кооперативный музей. Помимо агитационно-пропагандистской функции и подготовки квалифицированных кадров культурно-просветительская деятельность потребительской кооперации способствовала повышению общеобразовательного уровня населения.

Проводя активную кооперативную политику и пытаясь улучшить организационное и финансовое состояние потребительской кооперации, Всероссийская партконференция в августе 1922 года приняла решение об объединении губсоюзов потребительских обществ и губсоюзов сельскохозяйственной и промысловой кооперации под контролем Юго-Восточное бюро ЦК РКП (б) и местных партийных организаций. (23)

Основным мотивом этого движения было стремление сократить расходы на содержание кооперативного аппарата в деревне, чему в значительной степени способствовала крайняя бедность сельского населения. Деятельность потребительской и сельскохозяйственной кооперации часто шла параллельно, ЕПО и сельскохозяйственные товарищества выполняли по существу одинаковую работу. Общность целей и функций поставила вопрос об объединении обоих видов кооперации, дабы избежать расхода сил и средств, сосредоточить и углубить работу по восстановлению экономики края.

Со стороны волостных партийных ячеек и исполкомов были нажимы в пользу интеграла в форме словесных внушений. Инспектора губсоюзов совместно с местными исполкомами производили объединение сельскохозяйственных товариществ с потребительскими обществами с передачей им всего актива и пассива. Такой оборот дела привел к тому, что Юго-Восточному сельскохозяйственному союзу пришлось просить помощи у партийных руководителей края о запрете, агитации интеграла, для обеспечения нормальной работы обоих видов кооперации и доказывать, что стремление к интегралу возникало исключительно под влиянием агитации. Инструктора губсоюзов на общих собраниях товариществ, не имеющих средств, выносили постановления о необходимости их слияния с ЕПО. Но самыми распространенными были случайные слияния, когда товарищество, не понимая своих производственных задач, торгуя с лотка, прогорало, а за помощью шло к потребительской кооперации. Были случаи, когда член правления сельхозтоварищества, он же член правления или председатель ЕПО, сам организовывал слияние. Иногда же прогоревшее ЕПО стремилось заполучить зерновые запасы товарищества для усиления своих торговых оборотов. Так или иначе, практически не было случаев, чтобы здоровые сельскохозяйственные товарищества стремились к интегрированию с потребительскими обществами.

Процесс интегрирования вызвал неоднозначные отклики и был воспринят по-разному. Бурная полемика по этому поводу развернулась на страницах местных газет и журналов. В печатных органах потребительской кооперации выходили статьи о преимуществах интеграла. В журнале «Юго-Восточная кооперация» за 1923 год вышла статья Кириевского «Вопросы дня в работе потребительской кооперации», в которой настоятельно рекомендовалось пересмотреть кооперативную политику в деревне в направлении ее «устремлений к интегралу», вызванному объективными условиями работы в деревне. В журнале «Дагестанский кооператор», издаваемом Дагсоюзом, в этом же году была напечатана агитационная статья А. Загорянского «Интегрирование и дифференциация», настойчиво предлагающая проводить интеграл.

Новая система кооперативного строительства дала крестьянству существенную пользу. Основными операциями интегральных кооперативных обществ (ИКО) были заготовка зернопродуктов, сбыт сельскохозяйственного инвентаря и товаров широкого потребления, приобретенных через Центросоюз и его юго-восточные конторы в порядке краткосрочного кредитования, распределение лошадей, выполнение операций по раздаче семенных ссуд и т.д. ИКО принадлежали промышленные предприятия: мельницы, маслобойни, кожевенные заводы, чугунно-литейные мастерские. С начала хлебозаготовок их обороты значительно возросли, усилился приток членов, появились денежные и натуральные крестьянские вклады.

Пытаясь в процессе интегрирования сократить расходы первичной сети и сделать управление кооперацией централизованным, ВКП (б) продолжала активную политику внедрения своих членов в потребительские общества. К началу 1923 года практически во всех северокавказских кооперативных союзах были созданы коммунистические фракции. Увеличилось количество членов партии в правлениях первичных кооперативов: на Кубани - с трех процентов в среднем по краю до 21 - 27, на Ставрополье - до 25, на Тереке- до 22.

Финансовое состояние северокавказской потребительской кооперации, несколько окрепшее после удачно проведенной заготовительной кампании, в 1923 году вновь ухудшилось. Инфляция достигла предела - один рубль равнялся 100 рублям образца прошлого или 1 млн. рублей, изъятых из обращения денежных знаков выпуска 1921 года.

Покупательная сила банкнот упала на 34 % - если на 1 января 1923 года она равнялась 110,8 % товарного индекса Госплана, то в июле лишь 74. Цены промышленных товаров были на 233 % выше сельскохозяйственных, большой урожай прошлого года способствовал снижению цен на хлеб. (30)

В конце июля относительный уровень цен сельхозпродуктов еще понизился. Неурегулированность отношений между конкурентами на рынке, неорганизованность заготовительных операций, участие в них частника способствовали вздорожанию сырья, себестоимость которого возросла по всем фабрикатам.

На рынке в результате несоответствия цен сложилось тяжелое положение. В этих условиях все больший вес приобретал частник. Если в начале НЭПа он, не будучи уверенным, в государственной политике, осторожно втягивался в торговлю, то уже со второй половины 1922 года, почувствовал себя увереннее. Государственная и частная торговля в целом по стране сосредоточилась в городах, на селе же функционировали 2/3 кооперативных торговых предприятий. (33) В оптовой торговле преобладали государственные и кооперативные формы, но на Северном Кавказе, особенно в сельской местности, усилил свои позиции частник - на Кубани частная торговля составила 51,2 %, на Тереке - 57,9 %. В розничной торговле доля потребительской кооперации на Тереке составила 7,5 %, на Кубани - 23,25 % оборота. В Ставропольской губернии оптово-розничная и лавочная торговля, также находящаяся в частных руках, по обороту превышала государственную и кооперативную в четыре раза. Цены на рынке полностью диктовались частником.

Оперативности в работе потребительской кооперации мешал громоздкий аппарат. Прежде чем дойти до покупателя, товар проходил через несколько рук. Сначала Центросоюз закупал товар на фабриках у трестов или синдикатов, затем товар попадал в губсоюзы, райкоопсоюзы, ЕПО и, наконец, в магазины, при этом на каждой ступени цены на товар повышались. Слабая покупательная способность населения не позволяла приобретать промышленные товары по столь высоким ценам, в результате чего они скапливались на складах. А население в это время приобретало необходимые товары и продукты у частника. Пытаясь укрепить свое положение и составить конкуренцию частному торговцу, потребительская кооперация направила свои усилия на закрепление за собой в хозяйственной жизни необходимых позиций и накопление средств для реализации возможных излишков урожая. После завершения интегрирования создалась база для удовлетворения хозяйственных нужд и возрождения первичных кооперативов, многие из которых до слияния были нищими. В Ставропольской губернии в начале интегрирования по спискам союзов числилось 132 потребительских общества, из них действующих только 15. По Кубано-Черноморской губернии к началу 1923 года потребительская кооперация, объединяя только семь % населения, все еще слабо участвовала в товарообороте. Поэтому общее направление работы северокавказской потребительской кооперации заключалось в ее оздоровлении и распространении по всему региону, в накоплении собственных средств и увеличении числа активных пайщиков. Перед потребительской кооперацией стояли задачи смычки фабрично-заводской промышленности с сельским хозяйством, снабжения крестьянского хозяйства необходимыми товарами, вытеснения с рынка частника и содействия восстановлению сельского хозяйства края.

Большое внимание потребительская кооперация по-прежнему уделяла проведению хлебозаготовительных работ. Центросоюз занимал второе место по государственным хлебозаготовкам после «Хлебопродукта», финансируя заготовительные работы губсоюзов и выкупая у них зернопродукты. В конце июля 1923 года при Юго-Восточной краевой конторе Центросоюза состоялось кооперативное совещание, посвященное методам и возможностям потребительской кооперации при проведении хлебозаготовительной кампании. За три месяца через уполномоченных краевой конторы Центросоюза предполагалось заготовить на Кубани 200 вагонов муки (200000 пудов) на сумму 40000 червонцев, на Тереке - 50 вагонов на сумму 10000 червонцев, по Ставропольской губернии - 75 вагонов муки (75000 пудов) на сумму 15500 червонцев.

Из общего предполагаемого количества зернопродуктов, заготовленного северокавказской потребительской кооперацией, не менее 50 % было предназначено для экспортных операций, поскольку к 1923 году Россия вновь вышла на международный рынок.

Выполняя решения партии и придавая большое значение хлебозаготовительной деятельности, северокавказская потребительская кооперация перестала уделять достаточно внимания снабженческо-распределительной работе. В кооперативных лавках отсутствовал необходимый ассортимент, склады затоваривались ненужными населению товарами. Это привело к кризису сбыта, начавшегося с августа 1923 года и достигшего наибольшей остроты в сентябре. Для его преодоления и обеспечения постоянного притока денег в некоторых городах открылась универсальная розничная торговля. Из-за слабого развития промышленности и отсутствия многих товаров на Юго-востоке России, разница цен на продукты сельского хозяйства и промышленные изделия была в два с лишним раза больше, чем в целом по стране. Состоявшаяся в сентябре 1923 года девятая сессия совета Центросоюза приняла решение об использовании потребительской кооперации преимущественно для торговли сельскохозяйственными товарами и повышении закупочных цен на хлеб. Но погоня потребительских кооперативов за прибылью привела к тому, что они больше занимались снабжением населения изделиями промышленного производства, и только с октября началась планомерная кампания по продвижению в село удешевленных промышленных товаров.

Работа северокавказской потребительской кооперации в 1923 году проходила в сложных экономических условиях. «Ножницы цен», кризис сбыта, рост частной торговли, нехватка промышленных товаров заставляли ее, преодолевая трудности, искать новые формы и методы работы. В этом отношении особенно выделялась потребительская кооперация Кубани, возглавляемая Кубсоюзом, насчитывающая 350 потребительских обществ с 305781 пайщиком и охватывающая 10.47 % населения. После присоединения Адыгейско-Черкесской автономной области район его деятельности еще больше расширился. Потребительские общества, объединенные Кубсоюзом, располагались частью в степи, частью в малоземельных лесных районах предгорья Кубани и Черноморья. Имея собственных средств 2.5 млн. золотых рублей и пользуясь кредитом до шести миллионов, Кубсоюз открыл пять собственных предприятий: кожевенный, мыловаренный, кирпичный заводы, типографию и шапочно - фуражную мастерскую, две школы, детский дом и кооперативный техникум.

Большое значение Кубсоюзом отводилось культурно-просветительской работе, поэтому уровень грамотности его рабочего аппарата по тем временам был на редкость высоким, так как многие работники закончили кооперативную школу. Инструкторский же аппарат признавался одним из лучших в СССР, поскольку многие инструктора имели высшее или специальное кооперативное образование и большой опыт. Некоторые потребительские общества имели кооперативные клубы, библиотеки, читальные залы, различные кружки, что в значительной степени способствовало привлечению в кооперацию населения. В Бабичево-Кореновском потребительском обществе, например, был свой театр, где в роли актеров выступали учителя, молодежь и служащие потребительского общества. Библиотека Усть-Лабинского потребительского общества на 1 января 1923 года насчитывала 3 000 книг и 500 читателей, 1/3 из которых составляли дети. В станице Славяновской была образована кооперативная шестилетняя школа имени Роберта Оуэна (позже перенесена в станицу Пашковскую), считавшаяся образцовой в отношении постановки учебной и воспитательной части. Повсеместно проходили торговые совещания, съезды, собрания с целью кооперативной пропаганды, работали кооперативные курсы в Краснодаре, Майкопе и других городах.

Укрупнение потребительских обществ, способствовавшее сокращению их количества до 322 и появлению многолавок, дало возможность удовлетворить потребительский спрос на 20-30 %, хотя кризис 1923 года значительно уменьшил этот показатель.

Одной из главных проблем для северокавказской потребительской кооперации был рост частной торговли. Особенно остро этот вопрос стоял в национальных областях Северного Кавказа, в горных районах которого торговля была незначительной, и почти вся заготовка шерсти, кож, продуктов питания находилась в руках частных торговцев. (39)

Несмотря на многие трудности, северокавказская потребительская кооперация продолжала работать: ИКО устраивали свиноводческие хозяйства, племенные рассадники тонкорунного овцеводства, случные пункты, фабрики губсоюзов производили ремонт мельничного оборудования, различного рода литье и ряд других работ, необходимых для крестьянского хозяйства, вели активную заготовительную деятельность. Так, Ставропольским губсоюзом за 11 месяцев было ввезено товаров больше чем на 1 млн. 100 тыс. рублей, заготовлено 1млн. 250 тыс. пудов хлеба, сырья на 50 тыс. рублей, приобретено сельхозмашин на 1млн. 400 тыс. рублей.

Общая цифра заготовок по северокавказскому краю на 1 марта 1924 года составила 53 млн. 445500 пудов хлебо-фуража, из числа которого Центросоюзом было заготовлено более 9 млн. пудов. В Горской республике и областях за этот период потребительская кооперация заготовила три млн. 756 тыс. пудов зернопродуктов.

Неурожай 1924-1925 хозяйственного года, в результате которого весь валовой сбор хлеба не дал излишков, поставил северокавказскую потребительскую кооперацию перед необходимостью свертывания торговой и заготовительной деятельности и выдвижения на первый план снабжения сельского населения продуктами питания по более низким ценам, что практически исключило возможность

12Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: