Насколько глубока кроличья нора?

Так с чего же начать поиски современному человеку, чьи предки многие века были крепостными крестьянами где-нибудь в глубинке России, которых потом переселили на новые земли, половину расстреляли, а остальных разбросали по стране так, что они от страха забыли все, что связывало с прошлым? С чего тут можно начать?

– Для того, чтобы начать путешествие назад во времени, нужно знать хотя бы две вещи: имя бабушки с дедушкой и их точное место жительства, например, деревню, – говорит историк Александр Воробьев. – Как правило, церковь была одна на несколько деревень и довольно хорошо известно, какие храмы к каким землям относились. Время рождения нам тут не так важно, потому что мы можем посмотреть информацию за несколько лет по одной церкви.

На вопрос, как далеко можно продвинуться потомственным крестьянам вглубь истории, специалисты однозначно отвечают – до конца 19 века при условии сохранности документов это сделать не очень сложно. А вот потом – как повезет. Дело в том, что массово крестьянские фамилии появились на Руси только во второй половине ХIХ века. Можно отслеживать колено за коленом, к примеру, Кругловых и вдруг в следующем поколении остается только имя человека и его отцовское имя, которое записывали в виде фамилии. Был Петр Круглов, и вдруг – Петр Иванов – это он или уже другой человек?

Иногда, впрочем, удается даже отследить появление фамилии. Зачастую они возникали от прозвища. Прозвища на Руси были не только у простолюдинов. У знати тоже были прелюбопытные образцы будущих фамилий. Среди московских бояр были Кобылы и Коровы. В Великом Новгороде в конце 16 века жили три брата Семичевых: Редька, Капуста и Горох. В городе Белоозере жил Пирог Оладьин. В документах XV–XVII веков попадаются имена Сом, Окунь, Береза и, что особенно замечательно, два брата Шум и Гам.

– Однажды нам повезло и мы смогли восстановить крестьянскую родословную в Вологодской области вплоть до XVI века, – говорит Александр Воробьев. – Но это исключение из правила. Вообще результативность поисков предсказать невозможно, хотя мы знаем, что по некоторым областям, например, по Тверской, документы сохранились относительно хорошо, а где-то, как в Полтавской, их почти не осталось. В принципе материалы лучше сохранились в тех местностях, которые были меньше затронуты Великой Отечественной и гражданской войнами.

Это движение год за годом вглубь истории для неподготовленного человека довольно трудоемко. Мало того, что нужно знать, где какие документы находятся, уметь составлять запросы в архивы, но еще и находить время и средства для поездок по разным городам. Отдельный разговор – сами документы. Чем более древний документ, тем сложнее будет разбираться в записях рукописных книг, которые писались зачастую не очень грамотными составителями.

– Обычно работа генеалога делится на три этапа и связаны они с временными промежутками, – говорит историк Александр Воробьев. – Первый этап самый популярный у наших заказчиков и самый плодотворный, включает в себя работу с документами до середины 19 века. Второй – до половины XVIII века. Документы до этого времени хранятся, как правило, в областных архивах. Третий этап затрагивает самые старые документы и их придется искать в Архиве древних актов в Москве.

Генеалогическое исследование по одной линии семьи может обойтись от 200 тысяч до полумиллиона рублей, так как связано с большим объемом работы и командировок. Что же можно найти в итоге? Просто цепочку имен? Просто имя?

– Это целое имя! – говорят историки. Конечно, события жизни определить сложно, но можно узнать возраст, состав семьи, факты венчания, отпевания. При этом зная, какой была русская деревня в XIX веке, зная топографию местности и примерно представляя, чем там люди занимались, можно предположить быт своих предков. Есть работы, когда человек крестьянского происхождения сделал срез мировых событий относительно жизни своих предков. Например, тогда-то родился Чарльз Дарвин, было что-то открыто и в это же время в Костромской области такой-то мужичок копал землю. С одной стороны, это немножко смешно, с другой – это совершенно реальное вписывание человека в контекст мировой истории.

Портрет советской семьи, 80-е годы

Есть еще некоторые данные, которые позволяют сделать выводы о качестве жизни предков. Например, хорошая продолжительность жизни, как правило, связана с неплохим материальным положением. Вплоть до середины ХХ века не было медицинского посмертного освидетельствования, но иногда в архивах находят показательные записки, отчего скончался человек: «от кашля, от воспаления в груди, от боли в голове. Пожилые люди – «от преклонных лет» или «натурально».

Так как стоимость подобной работы достаточно высока, многие люди разыскивают своих предков самостоятельно, собираясь в сообщества и помогая друг другу с поисками. Интересно, что довольно часто люди, которые начали узнавать о своей семье, потом начинают интересоваться историей места, где они родились и, по большому счету, историей России. Так получилось, что с каждым человеком в нашей стране произошла трагедия по утрате памяти. И теперь требуется прикладывать много сил, чтобы это исправить. Но это делать чрезвычайно важно просто потому, что человек должен быть укоренен, иначе он просто неполноценен, он временщик, который неизвестно почему здесь оказался и неизвестно куда уйдет. В конце концов, память – это то, что всерьез отличает человека от остального животного мира. Можно сказать, что это самая человеческая часть нашего я.