Завывания, вой и облаивание

 

Домашние собаки лают больше, чем волки и другие дикие собачьи братья, но воют они намного меньше. Волчий вой выполняет несколько функций. Одна из них — сбор стаи для охоты. Так как волки охотятся в сумерках и на рассвете, неудивительно, что именно в это время мы вероятнее всего услышим вой волков. Завывания собирают в группу волков, рассеявшихся по лесу, чтобы поспать или побыть в одиночестве до вечера в течение дня. У домашних собак есть пища, предоставляемая их хозяевами, им не нужно собирать свою стаю, чтобы идти на совместную охоту.

Другая функция воя состоит в укреплении единства группы. Услышав вой, члены группы собираются и участвуют в песне стаи. Поэтому часто воют собаки, запертые в одиночестве или изолированные от стаи и семьи. Одинокий вой имеет ту же функцию, что и вой группы — это попытка привлечь других собак.

Не все завывания означают одно и то же.

Завывания с тявканьем. Звучат примерно так: «тяв-тяв-тяв» с длинным финальным воем. Обычно это означает: «Я одинок», «Я чувствую себя брошенным!», «Есть тут кто-ни-будь?» Такой вой вы скорее всего услышите от собаки, удаленной от ее компании, возможно, запертой в подвале или гараже на ночь.

Вой. Традиционный вой, непрерывный, длительный звук. Он может начинаться в более высокой тональности, перейти в среднюю и понижаться к концу. Он более звонкий для человеческого уха, чем завывание с тявканьем, и часто трактуется как жалобный. Вой говорит: «Я здесь!» или «Это моя территория!» Уверенное в себе животное часто воет, просто чтобы напомнить о своем присутствии. Вой часто звучит в ответ на завывания с тявканьем другой собаки, тогда он означает:

«Я тебя слышу!»

В хоре могут участвовать и другие животные. Как только начинается вой, он превращается в радостное торжество, собаки или волки заявляют о своем присутствии и духе товарищества с другими группами. Это можно было бы назвать настоящим собачьим хором. Это вокальное представление может продолжаться долгое время и привлечь многих животных. В течение подобного безудержного концерта собаки демонстрируют свою вокальную восприимчивость. Записи воя волков показали, что воющий волк меняет тональность, когда другие присоединяются к хору. Ни один волк не хочет петь на той же ноте, что использует другой певец в хоре. Мне кажется, что хозяин, который не может ответить на вой собаки и присоединиться к хору, в некоторой степени нарушает свои обязанности члена стаи. Моя жена, однако, против такой практики, особенно, когда соседи могут услышать мой вой и сделать неправильные выводы.

Иногда собаки воют во время музыкального представления. Чаще всего это случается, когда играют духовые инструменты, особенно дудочки, кларнеты, саксофоны или флейты. Они могут завыть и на длинных нотах, подаваемых скрипкой или человеком, держащим высокую ноту во время пения. Видимо, все эти звуки похожи на вой, и услышавшая их собака чувствует потребность ответить на них.

Завывание с лаем. Один из самых грустных звуков, которые может издавать собака. Он начинается с двух или трех взлаиваний и заканчивается завыванием, эта последовательность может быть повторена несколько раз. Обычно его подает собака, изолированная от внешнего мира, например, запертая на весь день без знакомых ей людей или других компаньонов, и вой вызывается приближением человека или собаки. Лай показывает, что животное хочет позвать членов стаи, а завывание говорит об ожидании ответа. Этот звук можно перевести как: «Я одинок и волнуюсь. Почему никто не приходит помочь мне?»

Поскольку вой — попытка собрать стаю и избежать одиночества, то это объясняет поверье, что воющая собака предупреждает о скорой смерти в семье или о беде. Обычно подобный вой связывают с верой в собачьи мистические способности предвидеть будущее. Часто кажется, что собака действительно, как мы вспоминаем позже, выла перед неприятными событиями, и наша вера в собак заставляет нас интерпретировать завывания, предшествующие смерти, как попытку преданного друга предупредить свою человеческую семью об опасности.

Если проигнорировать сверхъестественные способности, то обнаружится простое объяснение собачьему «пред-видению». Предположим, в доме кто-то болен. Из-за беспокойства о больном человеке собаку, живущую в доме, переселяют на время во двор или запирают ее, поскольку она может побеспокоить больного, стать источником шума, который его потревожит. Собака, обычно окруженная семьей или даже спавшая в комнате больного человека до его заболевания, теперь оказывается в одиночестве. Такая изоляция может заставить ее выть. Если человек серьезно болен, то вероятность его смерти повышается. Впоследствии люди вспомнят только то, что: «Дедушкина собака никогда раньше не выла, но в ночь его смерти она выла так мрачно! Она знала, что скоро он умрет». Возможно, раньше она действительно не выла, потому что ее не запирали и не изолировали от семьи. А той ночью, поскольку дедушка был очень плох, семья решила собаку изолировать. Из таких случайных взаимосвязей вырастают легенды. Конечно, если нам нужен сюжет для эпизода «Секретных материалов» или «Сумеречной зоны», то мы должны придерживаться мистической версии.

Облаивание. Облаивание сильно отличается от лая и издается собакой, идущей по следу. Если сравнить эти звуки, обнаружится определенное сходство, но облаивание все же мелодичнее. Оно содержит много изменяющихся тональностей вместо единственной на протяжении длительного времени. Мне кажется, что облаивание — это комбинация завываний, похожая на звук йодля. И конечно, в этих звуках гораздо больше эмоций, они часто наполнены веселым энтузиазмом.

Собаки облаивают, чтобы сообщить, что уловили запах добычи. То же желание «собрать всех вокруг себя», которое проявляется через вой, только вызвано оно не одиночеством, а необходимостью сотрудничества на охоте. Так как одновременно сразу несколько собак стаи могут уловить запах добычи, облаивание интерпретируется другими членами стаи как «Следуйте за мной! Я чую запах». Когда запах усиливается по мере приближения стаи к добыче, облаивание становится менее мелодичным, а отдельные звуковые фрагменты — менее продолжительными, но следуют чаще, и сообщение меняет свое значение: «Давайте возьмем его!» или «Теперь все вместе!»

 

Скулеж, писк и хныканье

 

Звуки самой высокой тональности, издаваемые собаками, интерпретируются англичанами как скулеж или хныканье. Такая тональность имеет свое значение: ноющий хочет, чтобы слушатели приблизились к нему, и показать им то, что вызывает у него опасение. Эти звуки издают и щенки, желая сообщить, что находятся в мирном настроении или чего-то требуют. Скулеж предполагает отсутствие угрозы. Он выражает также зависимость и нужду в чем-либо.

Исследователи поведения животных находят, что эти короткие высокие звуки имеют свою специфику. Их издают молодые особи большинства живущих на планете позвоночных, будь то волк, медведь, аллигатор, цыпленок или утка. У них есть две важных особенности. Во-первых, их очень легко услышать и вычленить из других звуков окружающей среды. Во-вторых, местоположение источника подобных звуков довольно трудно определить. Обе особенности чрезвычайно важны для общения между матерью и ее потомством. Мать должна слышать сигналы, которые подают малыши. Однако сигналы не должны выдать место, где скрыт помет, потенциальному хищнику. То, что местоположение по звуку определить трудно, не является проблемой для матери, которая точно знает, где она оставила детей.

У щенков действительно очень простой языковой код. Чем громче и чаще скулеж и хныканье, тем выше необходимость в общении. Скулящие щенки пытаются сообщить о своих потребностях. Они могут хотеть есть или общаться, или играть. Скулеж может быть вызван физическими ощущениями, например, полным мочевым пузырем. Если он игнорируется, то становится более интенсивным и частым, пока щенок не поймет, что никто не собирается отвечать ему.

Жалобное и несчастное («Я хочу» или «Мне надо») скуление повышается к концу фразы. Звук достигает такой высокой частоты, что начинает походить на скрип мела по классной доске и может вызвать такие же неприятные ощущения. В самом громком своем варианте он очень похож на лай и визг одновременно. Звук настолько неприятен, что его невозможно проигнорировать, он не дает уснуть. Так что это надежное средство привлечения внимания.

Мы можем отличить упомянутый выше звук от скулежа, вызванного волнением. Звук, издаваемый при волнении, похож на скулеж, но он издается с перерывами в несколько секунд. К концу фразы тональность звука понижается или он просто исчезает без изменения тональности, так что не вызывает у слушателя такого дискомфорта, как скулеж щенка. Кроме того, такой скулеж сопровождается специфическими движениями тела. Следуют взгляды на хозяина, затем вращение в небольшом танце, собака может взглянуть то в глаза хозяину, то на дверь, если ожидает прогулки, или, возможно, она сначала смотрит на хозяина, а потом на буфет ил и миску, если ожидает обеда. Мой ретривер Один будет издавать частые звуки, сначала пристально глядя на меня, а затем переводя свой взгляд на полку, где я оставляю летающую тарелку (фрисби), и вновь глядя на меня. Значение такого поведения очевидно, он будто говорит: «Пойдем, захватим фрисби и поиграем».

Взрослые собаки используют подобные звуки при определенных обстоятельствах. Когда взрослая особь использует «щенячьи слова», она хочет казаться меньше, быть похожей на щенка в присутствии собаки-лидера или угрожающего животного. Эти детские звуки говорят слушателю: «Я маленький и слабый, я не угроза». Они также могут быть просьбой о помощи.

Мягкое хныканье. Это один из самых душераздирающих звуков, издаваемых собакой. Он означает: «Я поранился!» или «Я боюсь!» Человек чаще всего слышит его в кабинете ветеринара, когда собака страдает или когда находится в новом месте, которое пугает ее. Часто при этом собака отводит глаза, чтобы избежать визуального контакта с окружающими и показать, что она испугана. Удивительно слышать от взрослого животного звук, похожий на жалобное мяуканье, издаваемый маленькими щенками, когда они голодны, замерзли или обеспокоены. Факт, что взрослый хищник изображает испуганного щенка, — ясный признак физического или психологического испытания, которому подвергается собака.

Стон или стон с йодлем. Этот звук можно передать так: «йовел-вовел-овел-вовел». Он подается в более низкой тональности, чем скулеж или хныканье, но тональность повышается к середине или концу фразы. Это звук ожидания, собака волнуется и ждет, когда ее заметят. Она говорит: «Я взволнован!» или «Пойдем!», обычно собака подает его, когда ждет, что произойдет то, что она любит. По неясным причинам некоторые собаки используют еще один звук, означающий те же самые эмоции. Я называю его «зеванием-завыванием». Из названия понятно, что это один из видов воя (немного более высокой тональности, чем типичный вой), смешанный со звуком, похожим на зевок, выходит что-то вроде хриплого «хуууууууаххууууу». Я понятия не имею, почему некоторые собаки выбирают стон с йодлем, тогда как другие используют зевание с завыванием или даже беспокойный скулеж, чтобы выразить ожидание чего-то приятного.

Визги отличаются от лая высокой тональностью и содержат элементы воя, соединенного с лаем. Большинство людей отмечает, что визги собак очень неприятны.

Одиночный визг или очень короткое высокое гавканье. Это эквивалент человеческого крика «Ай!» (или какого-нибудь короткого ругательства) в ответ на внезапную Неожиданную боль. Его может издать щенок, когда мать наказывает его. Визг после сильного укуса во время игры обычно прекращает раунд игровых боев щенков, это один из методов, которым щенков учат ослаблять или не применять укус в течение игры или во время других контактов с членами стаи или помета.

Несколько визгов. Очевидный сигнал, означающий: «Я ранен!» или «Мне очень страшно». Это ответ на серьезную опасность или боль. Ряд повторяющихся визгов можно услышать, когда собака убегает после драки от серьезной угрозы или после болезненного столкновения. В таких обстоятельствах другие собаки — участники инцидента не будут преследовать подавшего этот звук. Очевидно, этот визг читается как признак сдачи позиций. Звук обычно предотвращает дальнейшую агрессию — после того как собака сдалась, агрессия больше не нужна.

 

Крики

 

Этот звук напоминает многим смесь крика ребенка, испытавшего сильную боль или панику, и длинного визга. Звуковые взрывы повторяются с промежутком в несколько секунд. Этот звук собака издает, испытав очень сильную боль или испугавшись того, что представляет угрозу для ее жизни. Такой звук безошибочно свидетельствует о беде, хотя сложно понять, кто именно издает его. Я слышал такой крик несколько раз в своей жизни. Однажды я принял его за плач ребенка, попавшего в беду, и понесся через строительную площадку, чтобы помочь. Звук передает такую муку, что я был бы счастлив никогда не услышать его снова.

В прочных стаях в природе или в семьях, содержащих несколько собак, услышав такой крик, все остальные собаки бегут к товарищу, издавшему его. Это не говорит об их смелости или о том, что они хотят поддержать товарища, сигнализирующего о тревоге. Они приближаются осторожно на случай, если рядом окажется хищник, привлеченный криком их товарища по стае, и станет опасностью для остальных.

Но крик о помощи смертельно опасен в присутствии незнакомых собак. Крик животного, боящегося смерти, может вызвать хищническую реакцию в другой собаке. Он заставляет чужака напасть на кричащую собаку. Это не признак злобы. Нужно помнить, что собаки — охотники. Для них крик — это голос раненого животного. Признак добычи, раненой и уязвимой, инициирует быстрое нападение. Тот факт, что по таким крикам нельзя определить, подает ли их собака или другое животное, по-видимому, увеличивает вероятность нападения.

Я видел подобную ситуацию рядом с выставкой собак. Человек вел малинуа (бельгийскую овчарку с короткой шерстью, похожую на немецкую) на поводке к зданию, где проводилась выставка. Поблизости припарковался фургон, водитель вышел и открыл заднюю дверку. Прежде чем он успел что-то сделать, из машины выскочил красивый белый кобель самоедской лайки. К несчастью, собака приземлилась именно в том месте, где кто-то оставил разбитую бутылку. Острое стекло порезало лапу самоеда, и он начал кричать. Малинуа, до сих пор спокойный, ни разу не проявивший агрессии ни к одной встретившейся ему собаке, внезапно рванул вперед, выдернув поводок из рук хозяина. К тому времени, когда собак разняли, у самоеда текла кровь не только от пореза стеклом, но и от укусов малинуа. Крик неизвестного животного заставил хищника нападать.

Люди должны научиться внимательно относиться к крику, так как это важный сигнал, свидетельствующий о собачьей ссоре. Вообще я советую людям не вмешиваться в конфликт Двух собак. Есть правила и ритуалы, используемые собаками, чтобы выяснить вопросы социальной иерархии, дележа территории и своих вещей. Поединки проходят согласно этим правилам, до кровопролития доходит редко, за исключением случайных покусов ушей или незначительных царапин. Если собаки показывают зубы и издают рык борьбы (такое громкое непрерывное рычание, иногда со звуками, походящими на крик человека «Эй!»), то это обычный спор. И если их оставить в покое и позволить самим решить между собой свои споры, борьба закончится быстро и без насилия. Обычно одна из собак отступает и демонстрирует, что сдается. В таком случае инцидент исчерпан. Но иногда случается, что плохо воспитанная собака не понимает покорных жестов другой собаки и игнорирует сигнал остановить борьбу. Она продолжает битву, и тогда противник начинает кричать. В таких обстоятельствах нужно остановить драку, иначе побежденный может быть сильно ранен или даже убит.

Остановить драку собак непросто. Не пытайтесь влезать между дерущимися собаками, чтобы разделить их. Это помещает вас в эпицентр опасности. Королева Англии Елизавета Вторая убедилась в этом на собственном опыте, когда пробовала разнять двух своих дерущихся корги. Потом ей потребовалось наложить швы на руку. Королевский дрессировщик собак позже объяснил, что ей следовало сделать. Он сказал, что она могла бы взять один из серебряных подносов и громко ударить им об пол. Такой отвлекающий маневр может остановить драку на время, достаточное, чтобы взять обеих собак под контроль. Ведро воды, вылитое на драчунов, или брандспойт подействуют точно так же. Я нашел, что одеяла, накинутые на каждого из дерущихся (только не одно одеяло, накинутое на обоих!), или одно одеяло, наброшенное на агрессора, остановит борьбу и уменьшит вероятность того, что покусают вас, хотя при этом само одеяло или пальто могут быть испорчены. Вопли и крики не помогут, поскольку собаки воспринимают их как лай или рычание, означающее, что вы собираетесь присоединиться к борьбе на той или другой стороне.

 

Другие звуки

 

Собаки издают и другие звуки. Некоторые из них определенно не являются сигналами. Самые очевидные из этих звуков — пыхтение.

Пыхтение. Характерный звук одышки собаки — с открытым ртом и высунутым языком — проистекает из основной физиологической потребности. Это способ восстановления температурного режима тела. Выделение влаги через язык и рот охлаждает собаку. Люди достигают такого же результата, потея. Испаряющаяся с нашей кожи влага охлаждает наше тело. Собаки не могут потеть, как люди или лошади. Единственное место, где у собаки выделяется пот, — подушечки лап, поэтому перегревшаяся собака оставляет влажные следы на полу.

У людей от напряжения, беспокойства или волнения может подняться температура тела. Поэтому люди, находящиеся в такой стрессовой ситуации, потеют. У собак дело обстоит несколько иначе. Если собака не совершает активных действий, не лежит в жарком месте, но начинает энергично дышать, это означает, что она испытывает волнение (из-за каких-либо положительных или негативных обстоятельств). Хотя она не передает нам привычного сообщения, мы можем прочитать этот сигнал как: «Я готов!», «Пойдем!» (особенно если есть влажные следы на полу), «Я хорошо поработал и немного перенапрягся».

Вздохи. Эти звуки — простое выражение эмоций. Их можно перевести, если внимательно посмотреть, что происходит. Вздохи обычно издает лежащая собака, а точнее — положившая голову на передние лапы. Они могут иметь два значения в зависимости от выражения собачьей морды. С наполовину закрытыми глазами — признак удовольствия, что-то вроде «Я доволен и собираюсь побыть тут». Это можно заметить, когда собака только что поела или когда любимый хозяин вернулся, и собака улеглась на полу возле ног владельца.

Если же собака укладывается со вздохом и полностью открытыми глазами, это меняет значение звука. Теперь вздох — признак разочарования. Ожидаемого не произошло, и вздох означает: «Я сдаюсь!» Вы можете наблюдать это, когда собака бродит вокруг стола, где едят люди, в надежде получить подачку. Если люди заканчивают есть и собаке становится очевидно, что никакого кусочка уже не перепадет, вы можете услышать такой вздох, при этом глаза у собаки открыты. Если мой пес Один хныкает, чтобы заставить меня принести его игрушку с полки и выйти поиграть с ним, и чувствует, что я не отвечаю, то он успокаивается, ложится под моим рабочим столом с характерным вздохом разочарования. Собака моей дочери Бишоп выражается более решительно. Когда его просят успокоиться или уйти, или сделать то, что он находит раздражающим, он издает звук, который можно назвать вздохом с фырканьем. Мы переводим его: «Ну хорошо!»

 

Учимся говорить

 

У представителя каждого вида есть врожденная способность, или предрасположенность, научиться понимать или воспроизводить язык или коммуникативное поведение собратьев по виду. Человеческий язык является наиболее сложным, таким образом, мы, вероятно, имеем самую сложную форму генетической предрасположенности. Развитие языка у ребенка — почти волшебное соединение этой предрасположенности и языка окружающей его среды. К примеру, обычный выпускник средней школы знает приблизительно 80000 слов. Если предположить, что мы начинаем осваивать слова в возрасте одного года, то получается, что в год мы запоминаем 5000 слов — это тринадцать выученных слов в день. Самый удивительный аспект изучения языка — не только приведенные числа, но и то, что по большей части ребенок учит его в свободное от уроков время. Это очевидно, поскольку дети, проживающие в местах, где вообще нет школ, достаточно хорошо говорят на родном языке. Дети стараются подражать звукам того, с кем они проживают. В десять месяцев, когда ребенок еще только лопочет, он начинает издавать звуки, позволяющие лингвисту узнать язык, На котором говорят в его домашней среде. Другими словами, дети, проживающие в доме, где говорят по-английски, лопочут на английском языке, а проживающие в китайской семье лопочут по-китайски.

Прекрасный пример того, как быстро дети усваивают язык и языковое поведение, показывает случай, произошедший в октябре 1920 года, когда христианский миссионер преподобный Дж. А. Л. Сингх совершал одну из своих обычных экспедиций для спасения душ в Западной Бенгалии. Он собирал язычников из соседних деревень, обычно желающих добровольно послушать его проповеди в перерывах между охотой. В деревне Гудамури ему рассказали странную историю о манушпхагд — человеке-призраке, замеченном несколько раз в предыдущие годы. Обычно он показывался в компании волков, выходивших из большого термитника, который они использовали как логово. Преподобный Сингх решил обыскать место вокруг термитника, и вскоре после наступления темноты он увидел странное существо. Оно имело тело человека, лицо, похожее на человеческое, голова казалась большим шаром (шар, как оказалось позже, был колтуном спутанных волос). Чуть позже вышло еще одно существо — точно такое же, как это, только меньших размеров. Когда Сингх предложил срыть термитник, местные жители отказались. Они боялись, что потревоживший «призраков» мог в качестве возмездия получить проклятие на себя и всю деревню. Тогда священник пошел в другую деревню, где не знали об этой истории, и нашел нескольких желающих поработать.

Утром 17 октября насыпь была раскопана. Как только начали рыть, два волка выбежали оттуда и скрылись в джунглях. Третья (волчица) хотела защищать логово. Преподобный Сингх позже говорил, как опечалило его то, что они вынуждены были убить волчицу. В логове нашли двух волчат и двух человеческих детей. Старшей девочке было около восьми лет, назвали ее Камалой, а младшей — приблизительно два года, назвали ее Амалой. Амала через год умерла, а Камала дожила до восемнадцати лет.

В контексте данного исследования интересно поведение детей. В дополнение к ходьбе на четырех конечностях они имели и другие волчьи повадки: фыркали на все, что им давали, а ели и пили только из блюдец на полу. Они предпочитали сырое мясо, рычали или ворчали и огрызались на любого, кто близко к ним подходил, пока они ели. Если они были испуганы, то отбегали, огрызаясь и оскаливаясь. Когда Камала привыкла к новой среде, она иногда стала носить игрушку во рту и бегала с ней, как бегают собаки, играя друг с другом. Она, казалось, пыталась позвать остальных поиграть в собачьем стиле.

Вначале Сингх сообщил, что девочки немы, он подразумевал, что они не говорили ни на каком человеческом языке. Но на самом деле они издавали звуки, похожие на рычание, о котором мы уже упоминали. Они издавали также высокий хныкающий звук, как испуганные одинокие щенки. Иногда это было тявканье, когда они волновались или когда играли. Но самым поразительным был вой. Вой начинался с низкого хриплого звука, постепенно изменяющегося на длинное громкое стенание, похожее на ночные завывания волков, шакалов и собак. Первое время после спасения по ночам девочки бродили кругами. Порой они останавливались и одновременно начинали выть: в десять вечера, в час ночи и снова в три утра. Их звуковое поведение соответствовало поведению волков. Дети были обучены только волчьему языку. Кажется, точно так же, как приемные дети подражают звукам языка, на котором говорят в их доме, Камала и Амала учились воспроизводить звуки, на которых говорили в их волчьем доме.

В отличие от человека, инстинктивно изучающего язык, Дублирующего звуки речи окружающих людей, большинство животных не имеет генетической предрасположенности подражать чужим голосам. Даже если бы они имели физическую возможность воссоздать человеческие звуки речи, У Них просто нет инстинкта копирования слов, которые они слышат. Это единственное, что не позволяет изучать им разговорные языки с таким же успехом, как изучают их люди. Однако некоторые животные постигают язык не хуже человеческих детей. Это демонстрирует нам случай с Гуа, самкой шимпанзе, взятой в семь с половиной месяцев от ее матери: весной 1931 года ее отдали профессору Уинтропу Келлогу и его жене Луизе. Келлог хотел провести эксперимент, чтобы проверить, разовьются ли у шимпанзе, воспитываемой как человеческий ребенок в обычном семейном кругу, человеческие навыки, включая язык [1]. Это не было причудой, ведь ДНК шимпанзе и людей различается меньше чем на 2 %. Учитывая генетическую схожесть, кажется логичным предположить, что, поместив шимпанзе в нормальную человеческую среду и относясь к животному как к человеческому ребенку, можно ожидать от него проявления множества способностей, подобных человеческим, включая лингвистические.

Гуа заняла в семье место младшей сестры сына Келлога Дональда девяти с половиной месяцев от роду. Точно так же, как Дональда, ее пеленали, купали и пудрили. Чтобы покормить, Гуа сажали на высокий стул, и ела она ложкой. С ней говорили точно так же, как с Дональдом. В течение девяти месяцев Гуа жила у Келлогов как человеческий ребенок.

По сравнению с Дональдом Гуа была намного более развитой в моторных навыках. Она научилась управляться с вещами раньше и лучше Дональда, ходить и бегать быстрее него. Только в одной области Гуа начала быстро отставать — в языковых навыках. Гуа не делала никаких попыток научиться говорить. Ожидалось, что она смогла бы научиться человеческому языку, как и человеческие дети, будь она способна обучаться ему.

Гуа отлично развила телодвижения и жесты как средство коммуникации. Например, когда она видела на столе стакан апельсинового сока, то подходила к нему и изображала поцелуй, чтобы показать, что она хочет его выпить. Она указывала также на вещи, которые хотела получить, или привлекала внимание к другим вещам, которые находила интересными.

Гуа издавала звуки. Однако это были не слова, а скорее простые шумы, издаваемые дикими шимпанзе. Число этих звуков не изменялось, пока она жила у Келлогов. В большинстве случаев было ясно, что они означали, например, крик от боли, когда она поранилась, панический крик, ряд раздраженных звуков, крики от волнения и ворчание от удовлетворенности. Самая интересная особенность этих звуков — то, что они приобретали новое расширенное значение. Первое — сообщение о еде, лай, подаваемый шимпанзе своим соплеменникам, чтобы известить их о находке съедобного. Вторым был звук «уууу», который обычно означает нечто неприятное или выражает опасение, беспокойство. Лай, сигнализирующий о еде, стал эквивалентом «да» и издавался, если к ней обращались с вопросами: «Ты хочешь яблоко?» или «Ты хочешь выйти?» Звук «уууу» означал «нет» и мог издаваться в ответ на вопросы типа «Хочешь ли ты принять ванну?» или когда спрашивали, не хочет ли она лечь спать: «Ты не хочешь баю-бай?» Она не изучала человеческие слова, а скорее приспособила свои языковые звуки шимпанзе, чтобы отвечать и общаться с людьми вокруг нее.

Несмотря на то что Гуа не воспроизводила английскую речь, она явно постигала, понимала и правильно реагировала более чем на семьдесят слов или фраз к концу этих девяти месяцев. Казалось, что она реагировала на ключевые слова во фразах, а не на целое предложение. Например, она дала бы один и тот же ответ — лай, сигнализирующий о пище, на вопрос: «Хочешь апельсин?» и на вопрос одним словом: «Апельсин?» Интонация, т. е. повышение голоса, — это то, что позволяет нам определить содержащийся в высказывании вопрос. Для Гуа интонация не была важна, так как слово «апельсин», используемое в повествовательном предложении или с повышающейся в конце интонацией, вызывало один и тот же ответ.

Иногда Гуа с трудом понимала, о чем речь, если вообще понимала, особенно когда слова были соединены в комбинации, которые она никогда прежде не слышала. Например, она знала, что означает команда «Поцелуй мамочку», но затем сказали: «Поцелуй Дональда». Человеческий ребенок понял бы просьбу, так как Дональд тут же подставил щеку для поцелуя. Гуа, однако, запуталась с новым предложением.

Опыт Келлога с Гуа показал, что животные не могут самопроизвольно подражать человеческим языковым звукам. Однако подтвердился факт, что люди способны прекрасно научиться подражать звукам окружающего их мира. Хотя Гуа не подражала английским звукам, Дональд быстро изучил весь репертуар Гуа — крики, лай и стоны. Кроме того, она адекватно их использовала, по крайней мере если судить по ее поведению. Так что люди могут научиться выть, как волк, или тявкать, как шимпанзе, но сами животные, похоже, хотят говорить с нами только на своем собственном языке.

Мы говорим об ограниченном диапазоне языковой имитации у разных видов животных, кроме людей. Однако есть редкие примеры, когда животные действительно учатся подражать человеческой речи так, что могут выдать своего рода «эхо» некоторых человеческих слов. Способность попугаев разговаривать — один из таких примеров. Я сам лично был свидетелем случая имитации слова собакой, наблюдая Бренди, среднего пуделя, принадлежащего психологу Джанет Веркер из Университета Британской Колумбии. Бренди оставался дома в течение дня. Каждый вечер, когда члены семьи возвращались домой, они обычно входили и приветствовали ждущую собаку словом «hello» («привет»). Приветствие всегда произносилось с веселой интонацией. Через некоторое время собака научилась подражать этим двум слогам песней из трех слогов: «Арлроу». Этот звук Бренди использует, приветствуя членов семьи, входящих в дом. Он говорит «Арлроу» только семье и никогда — незнакомцам. Бренди, кажется добавил английское слово к своему самому настоящему собачьему словарю.

Хотя собаки не подражают и не могут подражать человеческому языку, большинство из них учится подражать звукам своих собратьев. Интересный случай с дикими собаками, копирующими звуки домашних, отмечен в начале 1970-х годов на канадской территории Юкон. Там работали над проектом исследования поведения и физиологии волков. Часть стаи, состоящую из четырех взрослых волков и двух подростков, изолировали и усыпили на время, чтобы пометить их для последующей идентификации, а также чтобы их смог тщательно обследовать ветеринар. Ветеринар встревожился, когда исследовал животных. Он обнаружил, что у троих взрослых волков было заболевание верхних дыхательных путей. Он беспокоился, что болезнь носит инфекционный характер, и возвращение зараженных волков в природу приведет к распространению болезни на других волков и даже на другие виды животных. С одной стороны, болезнь была потенциально смертельной: трое зараженных в конечном итоге скорее всего умерли бы из-за осложнений, и ветеринар сомневался, что двое подростков с четвертым взрослым волком смогут избежать инфекции. С другой стороны, лечение было простым. Если волков изолировать на нескольких недель, то курс антибиотиков полностью вылечил бы их. Поэтому шестерых зверей в бессознательном состоянии перенесли к соседнему загону и поместили рядом с ездовыми собаками.

Мы знаем, что обычно волки не лают. Лают только молодые щенки или взрослые особи, если очень сильно взволнованы. Собаки же в соседнем загоне общались, как и все их собратья, предупреждая и приветствуя друг друга лаем. Эта пересаженная стая волков жила в среде, заполненной звуками лая домашних собак. В течение месяца или около того, пока волков содержали в неволе, их поведение начало меняться. Через неделю их пребывания в загоне исследователи заметили, что при приближении к ним людей два подростка и один взрослый волк мчались вперед и начинали лаять. Звук был более хриплым, чем у собак, но в целом их лай не отличался от лая домашних собак. Конечно, людей удивило, что волки стали подражать собакам, оказавшимся в одной среде вместе с ними.

Домашние собаки немного ущербны в развитии навыков коммуникации. Если они останутся с матерью и другими щенками до восьминедельного возраста, то усвоят значение основных собачьих сигналов в виде звуков и телодвижений. Совершенно ясно, что основные возможности коммуникации собаки заложены генетически, но верно и то, что ей необходимо общение с другими собаками, чтобы увеличить диапазон собачьих сигналов. Как только собаку изолируют от своих собратьев, и помещают в человеческую среду, ей приходится самостоятельно развивать дальнейшие навыки коммуникации. Но если где-то она столкнется с другими собаками, то использует эту встречу, чтобы перенять дополнительные собачьи сигналы, которые увидит и услышит.

Я видел, как собаки подражают поведению и лаю других собак в различных ситуациях. Например, Карен и Джозеф Мосс держали гордон-сеттера. Эта порода вообще не шумная, а Шейла была особенно тихим представителем своей породы. Самая старшая дочь Моссов жила отдельно в течение нескольких лет, и теперь у нее появилась возможность пройти повышение квалификации в другом городе. Ей предстояло целый год провести в гостинице, и она не могла взять с собой своего эрдельтерьера Аргуса. Карен и Джозеф согласились на время приютить собаку. Аргус был отличным терьером: он лаял, когда люди подходили к двери, лаял, когда люди уходили из дома, и лаял от радости, что все слышат, как он лает. Прошло несколько недель, и поведение Шейлы тоже стало меняться. Теперь, когда Аргус лаял у дверей, она тоже присоединялась к нему, иногда, когда Аргус носился вокруг дома, играя, Шейла вторила ему своим звучным лаем. Позже Аргуса увезли на встречу с его возлюбленной, а Шейла продолжала лаять, она научилась этому у своего друга терьера.

Мой Один подает «лай просьбы», используемый им, чтобы попросить разрешения войти в дом после прогулки на заднем дворе. Это одно взлаивание, сопровождаемое длинной паузой от 30 секунд до двух минут до следующего повтора. Я вознаграждал его за этот лай, когда ему было шесть-семь месяцев от роду: быстро реагировал на него и пускал собаку в дом. Таким образом, он не только выучил этот лай, но и подает его отличными от любого другого лая звуками. Когда Дансер попал в мой дом в возрасте восьми недель, я выпускал его вместе с Одином, чтобы приучить делать свои дела на улице. Дансеру потребовалось меньше недели, чтобы разучить тот же самый лай. Продолжительность лая по времени — точно такая же, только Дансер был щенком, и тональность его лая была намного выше. Но даже с различиями в тональности он все равно кажется искусственным, точно так же, как лай Одина, с тем же скрипучим окончанием. В возрасте двенадцати недель Дансер научился подражать и тональности звука, который издает Один. Взрослая собака научила щенка слову или фразе на своем собачьем диалекте.

Иногда в одном доме собаки могут копировать друг друга до такой степени, что развивают своего рода местный собачий диалект. Примером могут послужить сигналы волнения. Вспомним, есть три различных звука, характеризующих радостное волнение собаки. Они или скулят, или издают стон с йодлем («вовел-оувел-овел-оувел») и зевание с завыванием (хриплое «хуууууаххууу»). Подобные звуки издаются, когда собака смотрит непосредственно на вас и крутится вокруг, чтобы показать, как она взволнована. Каждая собака сама выбирает, какой звук издавать, и ее выбор скорее всего не зависит от ее породы. Собаки, живущие вместе, копируют друг друга и издают одни и те же звуки. У меня ест

⇐ Предыдущая123456789Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: