 |
Немного денег для Паханова 10 глава
|
|
|
|
Шумалинским мысленно похвалил себя за идею, и стал думать какой из каналов связи с «Тау» использовать – так, чтобы …
И тут он вспомнил одну поразившую его как гром деталь. Когда этот, второй, вытаскивал своё устройство из машины – она опять пошла на перезагрузку, причем – задолго до того, как рука этого парня дотронулась до записывающего устройства. И тогда компьютер среагировал на его приближение системным сбоем. В принципе, такая реакция процессоров на некоторых людей бывает, но … но Шрайман однажды рассказывал, как еще в семидесятые он обеспечивал внешнюю охрану одному из Ротшильдов, осматривавшему новый на тот момент завод микропроцессоров в Тель-Авиве. Его еще тогда поразило требование личной охраны богатого инвестора выключить в цехе всё оборудование – якобы оно мешало их радиосвязи. А если…
При мысли, кто к нему только что приходил, Шумалинскому стало немного не по себе. Шумалинский не был трусом, но решение было однозначным. Через Хельсинки, через Франкфурт, через Бангкок, хоть через Антарктиду, но завтра он с Мирой будет в Тель-Авиве.
Глава 13
1. Офис КРОТа
Фото, полученное Дубровиным от Шумалинского, получило подтверждение. Как сказал один из парней Боговикова, с которым говорили люди Дубровина, Боговиков за несколько дней до убийства собирался поехать на встречу в офис партии Глазина и Развозина – известной конторы провокаторов, маскирующихся под русских патриотов.
- Да, размышлял вслух Войдан, - эти подлецы работают хорошо!
Возящаяся с аппаратурой Лада согласно кивнула:
- Твари! До сих пор нормальные русские ребята идут к ним как мухи в паутину, которую специально растянули, чтобы их поймать и сковать.
|
|
|
Офис партии Глазина и Развозина находился на Московском проспекте, в добротном сталинском доме и выходил окнами во двор. Осмотрев его вместе с Войданом, Лада приняла решение, что жучки внутрь подбрасывать не нужно – проще было установить считывающие лазеры на стекло.
На следующее утро, оставив Ладу с аппаратурой в Машине, Войдан зашел в парадную и позвонил в высокую тяжелую дверь партии «Комитет Русскоязычных Общин и Товариществ».
- Вы к кому? – рявкнул голос хрипловатого домофона.
- Я к Фёдору Ильичу. Я корреспондент из газеты «ЗаСР», по просьбе господина Чмурыгина - Войдан назвал первую пришедшую на ум фамилию.
Газета «ЗаСР», аббревиатура которой расшифровывалась как «За Советскую Родину!», была более чем уважаемым в кругах провокаторов изданием, ибо принадлежала мэтру провокаторского дела – Андрею Александровичу Паханову. Он начинал свою карьеру еще псалмопевцем коммунистической партии и Генштаба, вдохновляя граждан на халявный труд во имя победы коммунизма во всем мире, строительство городов за Полярным Кругом и прочие прожекты развитого социализма. Ни сам он, ни его детки, разумеется, за полярный круг не ехали и кайлом на морозе не махали – всё семейство Пахановых трудилось в основном на литературном поприще, славословя гниющее в мавзолее рыжее чучело, господ из Политбюро и их союзников из проникшихся коммунистической идеей африканских людоедов. После распада Совка писатель Паханов получил новое задание своей родной коммунистической партии – задание, изображая из себя «патриота» и «националиста», внедрять в головы своих читателей разрушительные идеи «империи», строительства коммунизма и прочий бред. И надо сказать – некоторое время Паханову это удавалось довольно неплохо. Но те времена уже прошли, и среди его сторонников осталось от силы несколько десятков тысяч пришибленных пенсионеров.
|
|
|
Дверь щелкнула и с той стороны выглянула подслеповатая старая морда бывшей комсомольской активистки. Красота её окончательно увяла лет так двадцать назад и сейчас активистка прозябала живой дверной пружиной в шикарном офисе КРОТа. Слово «ЗаСР» на её ум подействовало безотказно.
Иное дело задастая секретарша, встретившая Войдана в конце коридора, утопленного в ручной работы иракских коврах.
- А что это за газета «ЗаСР»? - секретарша удивленно уставила в Войдана блудливые коровьи глаза.
- Как, вы не знаете? «За Советскую Родину!».
Бросив на Войдана оценивающий взгляд секретарша включила селектор и томным голосом сообщила:
- Фёдор Ильич, к вам тут из этого…
- Из «ЗаСР», - громко напомнил Войдан.
- Впустите немедленно! – последовал ответ из динамика.
Секретарша нехотя поднялась, и вызывающе виляя задом, символически укрытым короткой юбкой, продефилировала к кабинету и распахнула перед Войданом дверь.
Войдя внутрь, Войдану стоило серьезных усилий подавить просившуюся на лицо гримасу отвращения, ибо Фёдор Ильич, он же - правая рука сопредседателя КРОТа Глазина был словно брат-близнец своего шефа. Те же жуликоватые, широко поставленные и слегка на выкате глаза, та же гнусливая улыбка, которую почему-то хотелось оторвать от черепа вместе с мордой. И столь же противный голос педераста. К этим существам Войдан относился много хуже чем к врагам, ибо то были всё-таки люди. Сейчас же перед ним прыгал по кабинету женоподобный сгусток биомассы, одетый по самой последней моде, увешанный золотыми причиндалами и залитый стобаксовым одеколоном, но всё равно распространявший непередаваемое зловоние, словно в этом «патриоте» ощущалось присутствие чего-то инфернального.
Дождавшись, когда секретарша закроет тяжелую, звуконепроницаемую дверь, Войдан без лишних прелюдий сразу перешел к делу. Схватив хозяина кабинета за шиворот, он рывком усадил его в одно из кресел, зажав ему кисти в замок одной рукой и прикрыв рот другой – чтобы от неожиданности Фёдор Ильич громко не шумел. Фёдор Ильич пытался дергаться и Войдану пришлось зажимать ему рот излишне сурово – так что Фёдор Ильич немного посинел.
|
|
|
Войдан отпустил пленника, с самым серьезным видом приложил палец себе к губам и глядя допрашиваемому в глаза. Тот сразу всё понял, и перепуганною смотрел нас него как кролик на удава:
- Вы кто? Вы что себе позволяете? – с трудом выдавил он.
- Я – майор ЦРУ. Центрального Разведывательного Управления Соединенных Штатов, - сообщил Войдан, изображая американский акцент и внутренне давясь от смеха, - вам показать документы?
Не дожидаясь согласия от ткнул в физиономию обалдевшего Фёдора Ильича водительские права и твердо продолжил:
- Я имею санкцию своего правительства вас убить. Прямо здесь и прямо сейчас. Если, конечно, вы обстоятельно не будете отвечать на моим вопросы. Это понятно?
Фёдор Ильич всё понял, что стало очевидно по капающему звуку под его стулом, откуда нечто вонючее потекло прямо на дорогой ковер. Войдан брезгливо поморщился и стал задавать вопросы. Фёдор Ильич быстро и сбивчиво отвечал, иногда прерываясь на рыдания и не относящиеся к делу реплики типа – а сохранят ли ему жизнь? Войдан изображал глубокую задумчивость, качал головой, и шаг за шагом выяснял нужную информацию.
Прослушка офиса КРОТа
Как удалось понять, из путаных объяснений перепуганного до полусмерти Фёдора Ильича, у Боговикова была на руках некая запись, сделанная на мобильный телефон. Что было на записи, Фёдор Ильич не знал, поскольку пришедший к нему в офис Боговиков категорически отказался её показывать – заметив только, что это информация государственной важности и он передаст её только в руки одному из лидеров КРОТа, лица которых он знал из телевизора. Его, разумеется, выставили из офиса. В разговоре с шефом Фёдор Ильич, желая его развлечь, упомянул этот казус, после чего они с Глазиным долго смеялись над глупым придурком. Но после, уехавший в Москву Глазин вдруг перезвонил в офис, дал Фёдору Ильичу нагоняй и приказал разыскать этого Боговикова организовав с ним встречу. Встреча состоялась, после чего, почему-то испуганный чем-то Глазин срочно вылетел в Москву.
|
|
|
Больше Фёдор Ильич ничего не знал – Войдан это понял по глазам, готовым рассказать всё что угодно и кому угодно – лишь бы «ЦРУ» оставило его в покое. Но помня, чем в конечном итоге обернулись действия этой мрази, Войдан попросил допрашиваемого написать заявление на имя директора ЦРУ (в целях конспирации Войдан разрешил не ставить его имя) с просьбой принять на работу внештатным сотрудником. Фёдор Ильич явно не первый раз писал подобную бумагу и быстро исполнил требуемое. Положив документ в карман, Войдан дружески потрепал Фёдора Ильича по плечу, доверительно сообщив, что с ним скоро свяжутся и дадут первое важное задание. Фёдор Ильич с энтузиазмом закивал своей уродливой головой, но Войдан уже покидал кабинет.
- Ну что, - бросил он Ладе, усаживаясь в машину.
- Сейчас он звонит какому-то капитану из ФСБ, до этого он связывался с неким Моисеем Изральевичем Фридкиным – судя по номеру это человек откуда-то с таможни. Потом были звонки в мэрию Питера некоему Бланку и в питерское же отделение партии «Яблоко» - я всё записала на диск.
- А что там с капитаном? Ни про какое заявление он не говорит?
Лада, прижав к наушнику ухо непонимающе покачала головой. Войдан рассказал ей ситуацию в двух словах и Лада буквально зарыдала от смеха.
Заведя машину Войдан начал выводить её со двора. Передача сбилась и в наушниках затрещали хаотические шумы. В этот момент Фёдор Ильич разговаривал со своим непосредственным начальником, четвертым в списке его звонков, но о чем беседовали эти два педераста, Войдана уже не интересовало.
Похоже, работу надо было переносить в Москву. Здесь всё было ясно……
Через час Войдан звонил Надею по скремблеру. Надей уже получил информацию и от Дубровина. Надо было всё тщательно обсудить, и Надей предложил обсудить всё вечером по видеоконференцсвязи.
Глава 14
Дольмен. Лада
Видеоконференцию с Надеем устроили на питерском телекоммуникационном узле норвежской «Телиа-Сонера», которая владела магистралями оптоволоконной связи опоясывающей добрую часть Европы. Там работал человек из питерской Прави. Фирма очень трепетно относилась к защите своих помещений от ФСБ, а канал, по которому проходила видесвязь, был надёжно зашифрован уже Ладой. Так что, учитывая серьёзность полученной информации, обеспечение гарантий секретности, было полным.
Выслушав рассказы Войдана, Лады и Дубровина Надей констатировал - люди, которым звонил начальник питерского КРОта, Глазин, связи Рустамова, всё вело в Москву. Номер в базе мобильника, конфискованного Дубровиным у амбалов, как Ogl, также был московским. Наконец кое-какая информация поступила и от Озерова. Все ниточки шли в столицу. Там были, судя по всему и те, кто боялся огласки того, что заснял Боговиков. Дальше нужно было работать там.
|
|
|
Надей, не прерывая связь, тут же вызвал Колояра, попросив его срочно вылететь в Москву и договориться с местной Управой о помощи группе Войдана-Дубровина и создать незасвеченную базу для работы. Для этого подошла бы квартира в тихом районе.
Уже через день Войдан и Лада мчались по трассе в Москву. По обочинам мелькали захудалые деревеньки с почерневшими, покосившимися избами, как будто кто-то высосал жизненную силу из этих мест. Даже не верилось, что на дворе двадцатый век. Что эти «дома», срок службы которых, истёк лет сто назад, стоят здесь, на фактически главной трассе страны, связывающей две столицы. На дороге страны, владеющей сорока процентами мировых ресурсов, где живёт народ, который никто не смог победить в открытом бою. Но кто-то ведь высосал? Лада, прикрыв веки, окунулась в недавнее прошлое, когда, затаив дыхание она впитывала очередной рассказ волха:
- После уничтожения Атлантиды и Ледникового периода на планете происходило массовое строительство дольменов. Дольмены есть в Испании, на севере Африки, особенно много их в Марокко. Массовое строительство дольменов осуществлялось в Сирии, Ливане и Израиле, север Китая, Корея и Япония тоже имеют мегалитные сооружения. Очень много дольменов сохранилось в Британии. Но все вместе они составляют единый геоэнергетический комплекс, все линии которого сходятся к Кавказу. Из-за этого он тысячелетиями является ареной борьбы двух противоположных начал – Света и Тьмы, Божественного Космического Порядка и Демонов Хаоса. Основная масса дольменов выстроена по горным хребтам Карпат, Альп, Крыма, Алатау, Копетдага, Памира и Тянь-Шаня. Смыкаются они здесь, на Кавказе, где две самые высокие вершины - Эльбрус и Казбек - являются уникальными космическими ретрансляторами, принимающими и передающими энергию. В этих местах – корни и ареал всех арийских цивилизаций. Здесь, на склоне Эльбруса была древняя столица русов - легендарный город КиЯр, остатки которого существуют до сих пор. Киев, это его бледная копия. Историю про Кия, Щека и Хорива придумали попы, взяв её у чехов, чтобы забыли русские люди истинное начало и главное -имя Яра Предвечного, начала нашего, творца нашего и отца Богов наших. Здесь были священные места силы, принадлежавшие нашим предкам, о которых писали ещё греки. Именно поэтому еще во времена киевского князя Владимира, поставленного на княжение хазарами, Северный Кавказ был отторгнут от Руси. Чтобы было понятно, сам Северный Кавказ начинается с Ростова-на-Дону – именно здесь обитали наши предки, обильно и детально описанные в древней истории как скифы.
Определив покинуть эти края, советниками киевских князей, тем самым была произведена магическая процедура сжатия ауры народа, за которым последовала и его волевая деградация. В то же время, у народов Кавказа, посмотрите, какая воля. У тех же русских, которые здесь жили и живут – здесь не было ни крепостных, ни поповщины. Именно отсюда шли потоки освободительного движения – восстание Разина, Булавина, поднялась Белая армия в 1918.
- А как работают дольмены? На каких принципах?
- Принципы здесь те же, что использованы и строителями древних пирамид Китая, Египта и Мексики. Внутренняя камера дольмена несет в себе такое же воздействие, как и воздействие пирамид. Вода, находящаяся в дольмене, если она набрана с обыкновенного ручья, не содержит болезнетворных бактерий. Мясо, положенное в дольмен мумифируется и не разлагается. Немыслимым образом затачиваются лезвия, повергая в шок физиков. А всё просто, ибо дольмены построены в уникальных местах силы, именуемых сегодня тектоническими разломами. В этом заключены уникальные свойства дольменов, позволяющие подключаться к космическим информационным потокам, в этом же заключена и исходящая от дольменов опасность.
- Опасность? – удивилась Лада.
- А как же. Есть ведь Белые Дольмены, такие как Волконский, куда мы возили Николая, есть Черные Дольмены, такие как Стоунхендж. Они строились в аномальных местах, запечатывая точки выхода негативной энергии. Пока система мегалитов не нарушена, она справляется со своей задачей и нахождение там безопасно. Более того, древние волхи умели манипулировать этой энергией, обрушивая её на головы врагов. Но сегодня, когда многие важные камни обрушены со своих мест, растащены на «исследования», а то и просто на строительство домов, конструкция не всегда правильно работает. Нахождение там подобно нахождению возле работающего реактора с отсутствующим куском кожуха. Геомагнитная энергия – это не радиация, конечно, сразу её влияние не проявляется, но рано или поздно она уничтожает свою мишень – убивает её или сводит с ума. Подчёркиваю, это касается Чёрного дольмена, а не Белого.
- А как отличить Белый Дольмен от Чёрного?
- На самом деле для любого сенситивного человека отличия очевидны уже при достаточном приближении к мегалитному комплексу, но остальным людям можно ориентироваться проще. Собственно слово дольмен – уже подразумевает под собой Белый Дольмен, поскольку дольмен – это камень с небольшой полостью внутри, или полая конструкция из каменных плит, имеющая вход в полость. Сама подумай: зачем было древним строителям проделывать вход в место, которое может убить? В то же время другие мегалиты, о назначении которых не знаешь, далеким от эзотерических знаний людям, лучше обходить стороной.
- Да, пожалуй, хорошая рекомендация, - согласилась Лада, - Но тогда полости в Белых Дольменах, зачем они?
- Главное в дольмене – это находящийся внутри него человек, волх, творящий молитву. Что ведь такое, на самом деле, молитва? Это, если грубо – связанный ряд слов, проявленный миром звука. Настоящий волх видит, что говорит и говорит то, что видит – тогда его разум обретает силу движения во времени. Его мысль фокусируется в молитве подобно лучу, высвечивающему прошлое, будущее и любые уголки настоящего, ибо по закону магических соответствий она материализует мысли. Так, называя имена космических иерархий, волх призывает их себе на помощь, и если его побуждения соответствуют устремлениям Света, он будет им принят, и его будут вести ангелы хранители. Это ясно?
- Да, конечно, - кивнула Лада.
- Вот, - продолжал Надей, - Полость внутри дольмена – это зона, изолированная от внешних раздражителей, это место безвременья и в какой-то мере, – место вне пространства. Находящийся внутри неё волх, входит в полностью отрешенное состояние, тем самым активизируя все свои энергетические центры, открывая своё духовное зрение. Через 10-20 часов, проведенных в этом месте, волх начинает видеть свечение собственных рук. Находясь же в таком добровольном заточении еще дольше, по нескольку суток, постоянно творя песенные молитвы, волх способен увидеть картины из прошлого, и созерцать будущее.
- И как долго волх оставался в дольмене? – спросила Лада.
- Всё зависит от силы волха, от способности его разума вместить увиденное, ибо находясь в дольмене без пищи по многу дней, подчас нескольких месяцев волхи могли видеть Богов и даже Свет Дия - Предвечного Яра, покровителя и творца нашего, которого враги наши, адепты распятого, именуют Люцифером.
Обычно волх входил в дольмен так, чтобы выйти оттуда в день Летнего Солнцеворота, отмечаемый в народе как Купала. Задвигающий вход камень открывали на рассвете, синхронизируя энергетику волха с первыми лучами Солнца. Тем самым волх полностью освобождался от кармы прошлого года, которую он был призван нести за всю общину, а если заточение было достаточно длительным – по его окончании волх приобретал новый духовный сан. Ту же процедуру медитации в дольмене проходили все военные вожди перед походом, однако всё это было достаточно обыденно.
- Но как же, - удивилась Лада, - разве может быть обыденной магия?
- Для сегодняшних людей, оторванных от своих корней – магия это действительно нечто неординарное, не поддающееся объяснению. Но наши древние предки жили с ней каждый день и пользовались её так, как пользуются сегодня в быту предметами. Даже римляне, жившие много тысячелетий после строительства дольменов, не видели в магии ничего из ряда вон выходящего. Как сегодня генералы перед началом наступления узнают о погоде у синоптиков, так и римляне перед началом сражения обращались к гаруспикам и авгурам творить волшбу – гадать по полету птиц и внутренностям жертвенных животных. Без одобрения Неба, вещавшего голосом знамений, ни один солдат не покидал лагеря. И то было не суеверие – так предписывал римлянам устав. Говоря же об обыденном я имел в виду другое.
Надей на миг задумался, пытаясь словами описать то сверхъестественное, свидетелем чего ему пришлось быть. Помедлив, он продолжал:
- Я уже говорил, что не всякий человек способен пережить заточение в дольмене. Дольмен вскрывает его внутреннюю суть и некоторых, недобрых людей эта их внутренняя суть убивает. Но если речь идет о длительном нахождении в дольмене – на то способен и не всякий волх. Здесь время заточения прямо пропорционально силе волха, потому и уходили они в дольмены, чтобы проверить эту силу перед преодолением очередной ступени в своей магической иерархии. Я пробыл в дольмене 30 дней. Не всё мне позволено рассказать из того что видел, но выход мой оттуда был моим решением, ибо если до определенного дня волх Яра, Диев только слышит – то после он может их видеть. Волхи в дольменах, постигали высшее знание, открывали путь к сверхъестественному и становились великими Магами, великими Духовными Учителями, но жизнь среди людей для них уже не представляла интереса, ибо они приобретали способность общаться с самими Богами, становясь посредниками между их миром и миром людей. В древние времена некоторые волхи именно так и делали – от них мы и имеем сегодня Веды, другие священные книги. Но сегодня усилия хранителей древнего высшего знания нужны здесь, в этом мире. Враги русского народа тоже сегодня живут здесь, в мире людей, потому уход отсюда – это своего рода бегство. Да и зачем русским Божественные знания, если большая часть из них – стадо? Стаду нужны не книги, а пастыри.
Лада очнулась. Справа и слева потянулись очертания огромных торговых комплексов со сверкающей рекламой. Москва приближалась, приближалось ощущением какой-то вибрации, чего-то циклопического и неясного. Впереди была кольцевая. Позвонил Дубровин. Выехавший утренним поездом, он уже был на квартире подобранной под базу.
В Москве
Дубровин задумчиво вертел в руках картонный квадратик, на котором тушью, каллиграфическим почерком Лады было выведено странное для жителя России имя: Саид-Оглы.
Это была одна из нескольких десятков картонок, со вписанными на них именами, старательно разложенных на огромном столе в ситуационной комнате, устроенных Дубровиным на одной из конспиративных квартир. Эту место под базу предоставила Московская Управа Прави, и Лада сразу же занялась информационной безопасностью этого места: расставила постановщики радио и акустических помех – на случай если кто-то удумает забрести сюда в их отсутствие и оставить после себя жучки, затянула окна собственноручно сделанными гардинами, в которые незадачливый дизайнер насовал алюминиевых нитей. Выглядело оно убого и производило впечатления занавесок цыганской кибитки, но Ладу эти мелочи не волновали: замкнув алюминиевые нити в цепь, она подвела к гардинам высокочастотный сигнал, давивший помехами все излучения оргтехники в квартире.
Интернет она тоже сделала особый. Будучи до истерического смеха под впечатлением сообщения новостей, как россиянское ФСБ обезвредило «английскую радиостанцию», замаскированную под камень – Лада тут же присмотрела на радиорынке видавший виды блок Wi-Fi. Обклеив его картоном, она получила почти настоящий кирпич, который Войдан бросил в гору строительного мусора на чердаке. Дальше, было делом пяти минут соединиться с висящей там, на стене, коробкой хаба и внешней антенной, под которую использовали трубу отопления. Физически связь была обеспечена. С выяснением нужных IP и подбором паролей пришлось повозиться немного дольше, но в конечном итоге соединение получилось устойчивое и невидимое даже для администраторов местной кабельной сети.
Чтобы ни кого не вводить в убыток Лада предварительно зашла в офис к этим горе-провайдерам, официально подключившись на пятимегабитный безлимит. Оно и по честному было, и безопаснее - с этого канала она контролировала локалку, да и потенциальные недруги вряд ли допускали существование шизофреников, покупающих дорогой шлюз, а пользующихся халявным самопалом. Начни их кто искать – безлимиттчиков начнут шмонать в самую последнюю очередь.
С шифрованием всё тоже было на уровне: приходящие и уходящие информационные пакеты были вложены в WAW с пиратской музычкой и 20-ти буквенным паролем – и это уже после выхода из скремблера. Всё это творчество страшно жрало ресурсы, но и взломать его можно было только на суперкомпьютере по обсчету процессов в Черных Дырах. Да и то – лет за 300 или в лучшем случае за 250.
Сейчас Лада была на связи с Надеем, организуя ему видеоконференцию с Озеровым – Дубровин изредка слышал её короткие, но ёмкие реплики, адресованные компании Skype. Это был как бы основной несущий канал, по которому перебрасывались не сильно зашифрованные пакеты. В принципе сервис был ничего, но Дубровин его не любил за обилие множественных и малопонятных соединений, назначение которых было загадкой даже для Лады. Пока она управлялась с портами сама, и Дубровин целиком сосредоточился на лежащей перед ним схемой.
На некоторых квадратах были приклеены небольшие фото, добытые разными путями и наспех отпечатанные на принтере, на других не было даже имен – одни IP адреса и телефонные номера, пробитые Ладой по Интернету, по закрытым базам. Все вместе они образовали подобие двойного кольца, где по внешнему кругу были разложены второстепенные и малозначительные персонажи вроде господина Глазина, по внутреннему – фигуры уровня генерала Алибекова и выше.
Cхема лежала здесь с самого начала расследования. Были две копии – в ситуационных комнатах в доме у Надея и в кабинете Озерова, но эта была базовой – все движения картонных фигур начинались и заканчивались здесь. Постепенно, эта импровизированная шахматная доска обрастала новыми персонажами и теряла старые, – что называется «убранные с доски». Некоторые, как майор Рустамов, были убраны даже не в переносном смысле.
Благодаря помощи региональных Управ Прави со сбором информации не возникало проблем. Практически в каждом крупном городе у Прави были свои люди в небольших ответвлениях россиянской «вертикали» - в Мороке эти соратники старательно изображали ментов, мелких чиновников и прочих мелких государственных служащих, подчас настолько мелких, что большие боссы и не подозревали о их существовании. Тем не менее, доступ к внутренним информационным потокам у этих людей был, ибо многие по роду занятий эти информационные потоки как бы оберегали.
Каждому персонажу, появлявшемуся на столе, соответствовала небольшая папка, появлявшаяся одновременно и стремительно наполнявшаяся нужными данными. Подчас данных была настолько много, что их даже не распечатывали, а сбрасывали на RW-шки, одиноко стучащие в пластике. DVD-RW обычно хватало с головой чтобы поместить туда почти все от клиенте – от сканов с личного дела, до спутниковой фотографии его дома, или домов. Исключение составлял только господин Глазин, на которого только знакомые хакеры Лады перегнали целый DVD «избранного видео». На нём этого господина в ФСБ и держали, причем, судя по контенту – очень плотно.
Но если с данными на персонажей проблем не было, то с их местом на схеме проблемы возникали одна за другой. Вот, например этот господин Саид-Оглы. Дубровин уже пятнадцать минут вертел в руках его карточку, пробуя ставить её, то в одно, то в другое место, но везде она нарушала стройную, с таким трудом выстроенную логику связей и контактов.
- Ну, как дела, - поинтересовалась появившаяся с ноутбуком Лада. В другой руке у неё была баночка клея, ножницы и еще теплая после принтера фотография господина восточной внешности.
- Не знаю, - пожав плечами Дубровин забрал у Лады протянутую фотографию, - это он?
- А как же. Правда снимок от 1991-го года, но морда мерзкая, вряд ли она сильно за это время изменилась.
- Разве что стала еще хуже, - улыбнулся Дубровин, - а от Озерова есть новости?
- Не знаю. Надей только что к нему дозвонился, сейчас говорят по зашифрованному каналу. Насколько я поняла, какие-то новости будут. А если нет – еще Войдан не звонил.
- Да, пожалуй, пока он не провентилирует этих типов господину Саид-Оглы лучше полежать в сторонке. Может он вообще даже не в раскладе.
- А ты сам что думаешь?
- Что думать. Те два олуха, что за мной увязались, были с Саид-Оглы на прямой связи, причем ты сама подтвердила – они звонили ему на домашний телефон. Но где я перешел дорогу этому азербайджанцу – ума не приложу.
- Может это человек Алибекова или как там его? Ну, этого, шефа Рустамова?
- Генерал Алибеков, - Дубровин щелкнул пальцем по толстой физиономии в милицейской фуражке, лежащей во внутреннем кругу картонок. Во внешнем, ей соответствовала бирка того самого Рустамова, «зверски убитого русскими фашистами». Центр же схемы представлял собой несколько карточек с тремя телефонами, на которые звонил Аликбеков. Два были мобильными, один – стационарным и кремлёвская вертушка АТС-2, записанная за офисом в одном из старых, еще сталинской постройки московских небоскребов. Фото этой высотки, найденное Ладой в Интернете, лежало тут же. Что оно там делало, Дубровину было непонятно, но положить его туда настоял Надей. Лада тогда принесла первые распечатки звонков Алибекова, на всякий случай, найдя и картинку дома с единственным городским телефоном из списка. Дубровин хотел его выбросить, но Надей, посмотрев картинку, вдруг стал очень серьезным и попросил положить её в центр схемы.
|
|
|
