Преступления с двумя формами вины в соответствии со ст. 27 УК в целом признаются умышленными.

Все другие составы преступле­ний могут характеризоваться как умышленной, так и неосторожной формами вины.

Следует иметь в виду, что в УК нет указаний на то, оконченное преступление совершается только умышленно, или только по неосторожности.

В тоже время сам характер действий - приготовление к преступлению и покушение на него указывают на умысел.

 

Помимо формы вины на квалификацию преступлений большое влияние оказывает направленность умысла. Под направленностью умысла понимается мобилизация интеллектуально-волевых усилий виновного на совершение деяния, посягающего на определенный объ­ект, совершаемого определенным способом, причиняющего конкрет­ные последствия, характеризующегося наличием определенных смяг­чающих и отягчающих обстоятельств.

Так, в зависимости от направленности трудности в разграничении убийства и умышленного причи­нения тяжкого вреда здоровью, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего, объясняются прежде всего тем, что объекты этих преступлений сходны. Если при убийстве жизнь человека явля­ется основным объектом, то при причинении тяжкого вреда здоро­вью, повлекшего по неосторожности смерть потерпевшего, жизнь тоже относится к числу его объектов, однако является не основным объектом, а дополнительным. Признаки объективной стороны пре­ступлений, предусмотренных ст. 105 и ч. 4 ст. 111 УК, также могут полностью совпадать. Объективная сторона рассматриваемых преступлений в диспозициях обрисована через указание последст­вий (смерть потерпевшего). Что же касается способов причинения смерти, способов совершения этих преступлений, то они могут быть идентичными. Продолжительность времени, истекшего между со­вершением деяния и наступившими последствиями, не является разграничивающим признаком этих преступлений. Разграничение этих преступлений следует проводить по признакам субъективной стороны преступления. Для квалификации содеянно­го по ст. 105 УК должен быть доказан прямой или косвенный умысел именно на достижение смерти потерпевшего. Для квалификации же по ч. 4 ст. 111 УК необходимо наличие умысла по отношению к при­чинению тяжкого вреда здоровью и неосторожности по отношению к наступлению смерти потерпевшего.

 

Совершение внешне идентичных действий при направленности умысла виновного на различные объекты приво­дит к квалификации по различным статьям УК. Например, срывание шубы с потерпевшей может явиться основанием как для квалифи­кации содеянного в качестве покушения на изнасилование, так и для квалификации действий как, например, грабеж. Решающим критерием квалификации здесь явля­ется направленность умысла на нарушение половой свободы или на неприкосновенность собственности.

Необходимость учета при квалификации преступлений направ­ленности умысла на совершение преступления определенным спо­собом можно проиллюстрировать ссылкой на постановление Пле­нума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое»137, в котором содер­жится положение о том, что если потерпевший или посторонние ли­ца видели, что происходит похищение, но виновный, исходя из ок­ружающей обстановки, считал, что действует тайно, содеянное сле­дует квалифицировать как кражу. Таким образом, при разграничении кражи и грабежа решающее значение придается направленности умысла виновного на совершение преступления тайным или открытым способом. Так, суд кассационной инстанции переквалифицировал действия Пискунов с п. «д» ч. 2 ст. 161 УК на п. «г«ч. 2 ст. 158 УК. Как следу­ет из материалов дела, Пискунов в ходе следствия и суда утверждал, что взял калькулятор с прилавка киоска в тот момент, когда продавщица отвернулась и не видела его действий, после этого сразу же ушел, никаких окликов не слышал. Это же следует из показаний потерпевшей. Объективных доказа­тельств того, что Пискунов знал, что потерпевшая видела его дейст­вия, по делу не имеется. Изъятие имущества при таких обстоятель­ствах квалифицируется как кража.

Изменения, внесенные в регламентацию ответственности за ху­лиганство Федеральным законом от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ, в соответствии с которыми под хулиганством понимается грубое на­рушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, совершенное с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия (ст. 213 УК), привели к необходи­мости уяснения вопроса о правилах разграничения хулиганства и других преступлений, совершаемых из хулиганских побуждений, к которым в настоящее время относятся: убийство из хулиганских побуждений (п. «и» ч. 2 ст. 105 УК), причинение тяжкого вреда здо­ровью из хулиганских побуждений (п. «д» ч. 2 ст. 111 УК), умышлен­ное причинение средней тяжести вреда здоровью из хулиганских побуждений (п. «д» ч. 2 ст. 112 УК), умышленное причинение легко­го вреда здоровью из хулиганских побуждений (ч. 2 ст. 115 УК) и умышленное уничтожение или повреждение имущества из хулиган­ских побуждений (ч. 2 ст. 167 УК).

Разграничения требуют ситуации, когда убийство, причинение тяжкого, средней тяжести, легкого вреда здоровью или уничтожение или повреждение имущества из хулиганских побуждений соверше­ны с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия.

 

Для хулиганства (ст. 213 УК РФ) и всех перечисленных преступле­ний, совершаемых из хулиганских побуждений, характерен хулиган­ский мотив, содержание которого раскрыто в п. 12 постановления Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)», где под хулиганскими побуждениями предлагается понимать деяние, «совершенное на почве явного неува­жения к обществу и общепринятым нормам морали, когда поведение виновного является открытым вызовом общественному порядку и обусловлено желанием противопоставить себя окружающим, продемонстрировать пренебрежительное к ним отношение (например, умышленное причинение смерти без видимого повода или с исполь­зованием незначительного повода как предлога для убийства)».

Основным признаком, позволяющим провести разграничение между рассматриваемыми преступлениями, является направлен­ность умысла виновного. Так, если действия виновного направлены на противопоставление себя обществу, на демонстрацию пренебре­жения нормами поведения, морали, на дестабилизацию обществен­ного порядка как элемента общественной безопасности, когда вино­вный стремится при помощи оружия не причинить вред конкретной личности или собственности, а лишь нарушить общественный поря­док, испугать граждан (например, выстрелы в воздух, размахивание ножом без намерения причинения вреда окружающим или отноше­ниям собственности), содеянное следует квалифицировать по ст. 213 УК как хулиганство.

Если же виновный стремится продемонстрировать свое демонстративное пренебрежение нормам поведения, существующим в обществе, однако избирает в качестве объекта своих неправомерных
действий какое-либо лицо или предметы материального мира, содеянное следует квалифицировать как преступление против личности
или против собственности, совершенное из хулиганских побуждений. При этом преступление против личности совершается часто без
повода или с использованием незначительного повода как предлога
для преступления, а виновного и потерпевшего не связывают личные
взаимоотношения. Потерпевшим от преступления против личности
из хулиганских побуждений может быть буквально любое лицо, случайно «подвернувшееся под руку» виновному.

Направленность умысла на способ совершения преступления, являющийся не обязательным, а ква­лифицирующим признаком состава преступления, также может оказать влияние на квалифика­цию содеянного. Так, вменение п. «д» ч. 2 ст. 105 УК возможно при констатации направленности умысла на убийство, «совершенное способом, который заведомо для виновного связан с причинением потерпевшему особых страданий (нанесение большого количества телесных повреждений, использо­вание мучительно действующего яда, сожжение человека заживо, длительное лишение пищи, воды и т.п.)» (п. 8 постановления Плену­ма Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)»).

Направленность умысла на причинение определенных последст­вий влияет на квалификацию, когда ответственность ставится зако­нодателем в зависимость от тяжести последствий, определяемых в конкретно обозначенных в законе рамках. Квалификация содеянного в подобных случаях зависит от направленности умысла виновного, и недостижение желаемого результата свидетельствует о незавершен­ности преступления, о необходимости квалификации его как поку­шения на преступление. Так, если виновный намеревался тайно по­хитить имущество в крупном размере, однако это ему не удалось, не­обходима квалификация по ч. 3 ст. 30, ч. 3 ст. 158 УК РФ, то есть как покушение на кражу в крупном размере.

На практике встречаются случаи, когда в процессе совершения конкретного преступления, до его окончания, направленность умыс­ла виновного трансформируется в умысел, соответствующий по со­держанию другому составу преступления. Так, если виновный, наме­ревавшийся тайно похитить вещь, в процессе ее изъятия был замечен потерпевшим, однако продолжил изъятие вещи, налицо перераста­ние кражи в грабеж, т.е. умысел на совершение кражи изменился в процессе совершения преступления в умысел на совершение грабе­жа. Квалификация в подобных случаях производится по статье, предусматривающей более тяжкое преступление (п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое»).

Действия, начатые как угроза убийством или причинением тяж­кого вреда здоровью, могут перерасти в совершение покушения на убийство или причинение тяжкого вреда здоровью или даже в совер­шение оконченных преступлений. В соответствии с правилом квали­фикации о том, что при перерастании менее тяжкого преступления в другое, более тяжкое, преступление квалификация по совокупности не производится, в таких случаях нужно квалифицировать содеянное по ст. 105 или ст. 111 УК.

Преступление, начатое как вымогательство, перерастает в насиль­ственный грабеж или разбой в зависимости от характера применен­ного насилия, если виновный требовал у потерпевшего имущество под угрозой применения насилия или реально применял к нему на­силие с целью завладения имуществом в будущем, однако потерпев­ший, испугавшись насилия, а также вследствие того, что требуемое имущество в момент предъявления требования оказалось при нем, выдал имущество немедленно. Сопоставительный анализ санкций соответствующих частей ст. 163, п. «д» ч. 2 ст., 161 и соответствующих частей ст. 162 УК позволяет при квалификации воспользоваться пра­вилом о том, что при перерастании менее тяжкого преступления в более тяжкое квалификация производится в соответствии со статьей о более тяжком преступлении.

Если законодатель, в зависимости от интеллектуально-волевого основания, подразделяет умысел на прямой и косвенный, то наука уголовного права идет далее и умысел классифицируется также на виды в зависимости от определенности представлений субъекта об объективных свойствах деяния, которые влияют на квалификацию преступлений.

Умысел подразделяется на определенный (определенный простой и определенный альтернативный) и неопределенный:

-Определенный умысел выражается в том, что лицо имеет конкрет­ное представление о качественных и количественных показателях важнейших свойств деяния. Если у субъекта имеется четкое представ­ление о каком-либо одном индивидуально определенном результате, умысел является простым определенным.

Но определенный умысел может быть не только простым, но и альтернативным. Такой умысел охватывает возможность наступления двух или более конкретно опре­деленных последствий или возможность причинения вреда одному из двух объектов. Квалификация – по наступившему последствию. Например, проникая в сейф, предполагал похить или деньги в размере 10000 руб., или колье стоимостью 100000 руб. – в зависимости от того, что окажется. Если же имеет место покушение на эту кражу, то надо квалифицировать исходя из того, что было в сейфе.

-Неопределенный умысел выражается в том, что объективные свойства деяния хотя и охватываются представлениями виновного, но индивидуально не определены. Лицо имеет лишь обобщенное представление о них. Неопределенный умысел широко распростра­нен при совершении преступлений против личности. Так, лицо, умышленно нанося удары потерпевшему в разные части тела, пред­видит, что своими действиями причинит вред здоровью, но степень тяжести причинения этого вреда может в своем сознании не кон­кретизировать. Квалификация – по последствиям. Сложнее вопрос с квалификацией покушения при неопределенном умысле – похищу из сейфа все, что будет. А если там лежит 100 руб? Скорее всего здесь нет состава преступления.

Значение деления умысла по степени определенности на опреде­ленный и неопределенный состоит в следующем. При простом опре­деленном умысле квалификация производится по направленности умысла. Например, если лицо стремилось причинить смерть, однако по не зависящим от него причинам был причинен лишь тяжкий вред здоровью, необходима квалификация по направленности умысла как покушения на убийство. Если лицо собиралось тайно похитить иму­щество, однако в процессе совершения хищения его действия были замечены посторонними, но виновный об этом не подозревал, соде­янное подлежит квалификации как кража, а не грабеж.

При неопределенном умысле квали­фикация производится в зависимости от тех последствий, которые были фактически причинены.

При совершении конкретного преступления содержание вины образует не умысел или неосторожность вообще, а умысел или нео­сторожность, наполненные определенным содержанием, специфи­ческим для преступлений данного вида. Психическое отношение к объективным признакам, имеющим место во время совершения де­яния, не может быть охарактеризовано как «умысел» или «неосто­рожность», поскольку закон употребляет эти понятия лишь для обобщенной характеристики преступления в целом. Психическое отношение к отдельным объективным свойствам совершаемого дея­ния, таким как место, время, способ, обстановка его совершения, совокупность которых существенным образом влияет на характе­ристику его степени общественной опасности, должно всегда выра­жаться в их осознании. Так, при совершении кражи виновный дол­жен не только осознавать, что деяние совершается в форме изъятия, но и то, что имущество является чужим для виновного, что способ изъятия — тайный. Отсутствие осознания обстоятельств, играющих роль обязательного признака основного состава преступления, ис­ключает квалификацию содеянного по этой статье Особенной части УК. Так, если следователь не осознает факт привлечения к уголовной ответственности заведомо невиновного - в его действиях отсутствует состав преступления, предусмотренный ст. 299 УК.

Выясняя вопрос о субъективном отношении к квалифицирую­щим признакам содеянного, следует отметить, что в соответствии с законодательным описанием умысла и неосторожности (ст. 25, 26 УК), они могут выясняться только по отношению к такому квалифи­цирующему признаку, как последствие. Отношение к квалифици­рующим последствиям в неосторожных преступлениях может быть только неосторожным, иначе все преступление в целом превраща­лось бы в умышленное.

В ряде составов умышленных преступлений, предусмотренных Особенной частью УК, в качестве квалифицирующих признаков предусмотрены последствия, отношение к которым неосторожное. Выяснение формы вины к таким последствиям, таким образом, труд­ности не представляет. Однако в некоторых составах законодатель не конкретизирует субъективное отношение к квалифицирующим последствиям, например, п. «в» ч. 2 ст. 131 (изнасилование, повлекшее заражение венерической болезнью), п. «в» ч. 3 ст. 163 (вымога­тельство с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего), п. «в» ч. 2 ст. 164 (хищение, повлекшее уничтожение или порчу предметов, имеющих историческую ценность) УК и др. В подобных случаях при квалификации преступ­лений следует руководствоваться следующим правилом: При отсут­ствии в диспозиции уголовно-правовой нормы прямого указания на неосторожное отношение к квалифицирующему последствию умышленного преступления, причинение такого последствия с умы­слом (а тем более, по неосторожности) полностью охватывается этой нормой и не требует дополнительной квалификации, только при условии, что в статье УК об умышленном причинении того же само­го последствия закон не предусматривает более строго наказания, чем за умышленное преступление, в котором данное последствие иг­рает роль квалифицирующего признака. Если же нормой об умышленном причинении определенного последствия предусмотре­но более строгое наказание, чем нормой, в которой данное последст­вие играет роль квалифицирующего признака умышленного пре­ступления, требуется квалификация по совокупности преступлений. Так, п. «в» ч. 3 ст. 163 УК устанавливает ответственность за вымога­тельство с причинением тяжкого вреда здоровью потерпевшего, не уточняя форму вины применительно к этому последствию. Сопоста­вительный анализ санкций ч. 3 ст. 163, ч. 1 и ч.3 ст. 111, ст. 112 и 118 УК позволяет сделать вывод о том, что причинение как умышленного, так и по неосторожности вреда здоровью, вплоть до тяжкого, охваты­вается этой статьей и не требует квалификации по совокупности. Ес­ли же загрязнение вод повлекло причинение вреда здоровью челове­ка (ч. 2 ст. 250 УК — максимум санкций — лишение свободы на срок до 2-х лет), то в случае причинения тяжкого вреда здоровью по неос­торожности и умышленного причинения легкого вреда здоровью, со­деянное охватывается ч. 2 ст. 250 УК. В случае же умышленного при­чинения средней тяжести и тяжкого вреда здоровью требуется квали­фикация по совокупности ч. 2 ст. 250 и ст. 111 или 112 УК. Эти же правила распространяются на случай описания в диспозициях статей последствий с использованием оценочных терминов, таких, напри­мер, как тяжкие последствия или тяжкий вред.

Отношение виновного к иным квалифицирующим признакам умышленного преступления — не последствиям —должно выражаться в их осознании. Виновный должен заведомо знать о наличии этих обстоятельств. Квалифицирующие признаки, влияющие на увеличе­ние степени общественной опасности содеянного, могут вменяться виновному только при осознании им факта их наличия. Так, разбой с применением оружия (ч. 2 ст. 162 УК) может вменяться лишь лицу, осознающему, что он использует предмет, специально предназначен­ный для поражения живой цели. Квалификация по пункту «в» ч. 3 ст. 131 УК возможна только в том случае, если виновный осознавал, что потерпевшая заведомо не достигла 14-летнего возраста. Если ли­цо не осознавало общеопасного способа, применяемого при убий­стве (например, взрыв должен был быть произведен в абсолютно безлюдной местности), содеянное не может быть квалифицировано по п. «е» ч. 2 ст. 105 УК как убийство, совершенное общеопасным способом. Таким образом, квалифицирующие обстоятельства, харак­теризующие особые свойства объекта или объективной стороны пре­ступления за исключением последствий, могут быть вменены лицу лишь при осознании им их наличия.

Так, Президиум Верховного Суда Российской Федерации исклю­чил из приговора осуждение Кривоножкина и др. по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК и указал в постановлении, что, квалифицировав действия осужденных по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК по признаку соверше­ния убийства с особой жестокостью, суд исходил из того, что осуж­денные наносили множество ударов и ранений потерпевшему с це­лью убийства. Однако сама по себе множественность причиненных потерпевшему телесных повреждений не свидетельствует об особой жестокости убийства. По смыслу закона признак особой жестокости убийства наличествует, если убийство совершалось способом, кото­рый заведомо для виновного связан с причинением потерпевшему особых страданий, и если умыслом виновного охватывалось совершение убийства с особой жестокостью, чего в данном случае установлено не было. В то же время эта позиция Президиума ВС сомнительна, поскольку множественность ударов, что сопровождается мучениями и страданиями – очевидны.

 

Мотив и цель как факультативные признаки субъективной сторо­ны преступления имеют значение для уголовно-правовой квалифи­кации лишь при совершении умышленных преступлений.

В неосторожных преступлениях мотив и цель устанавливаются лишь для выяснения причин и условий, способствующих совершению преступления, для выяснения характеристики личности виновного и могут лишь оказать влияние на назначение наказания. Указание мо­тива и цели в качестве обязательного признака субъективной сторо­ны преступления является свидетельством того, что данное преступ­ление может быть совершено лишь умышленно.

Мотивы и цели могут быть указаны в качестве конструктивного признака основного состава преступления. Так, подмена ребенка яв­ляется преступлением, если совершена из корыстных или иных низ­менных побуждений (ст. 153 УК). Отсутствие указанного в законе мо­тива или цели в таких случаях свидетельствует об отсутствии состава преступления.

Мотив и цель могут явиться признаками, необходи­мыми для правильной квалификации и разграничения преступлений в случае совершения преступлений, сходных по объективным признакам. Так, убийство работника милиции из мести за предшест­вующее задержание предполагает необходимость квалификации по ст. 317 УК (Посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа, военнослужащего, а равно их близких в целях воспрепятствования законной деятельности указанных лиц по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности либо из мести за такую деятельность).

Если же работник милиции убит по мотиву ревности, квалификация по указанной статье исключается, а необходима ква­лификация по ч. 1 ст. 105 УК, то есть как простое убийство.

Разграничению составов насильственного грабежа, разбоя и вы­могательства способствует выяснение вопроса о том, с какой целью виновный угрожает применением насилия или применяет его к по­терпевшему. При насильственном грабеже или разбое насилие или угроза его применения используются в качестве средства немедлен­ного завладения имуществом или его удержания, а при вымогатель­стве — в качестве средства устрашения, предназначенного для того, чтобы обеспечить выполнение имущественных требований виновно­го не немедленно, а в будущем.

Наиболее часто мотив и цель высту­пают в качестве квалифицирующего признака содеянного, напри­мер, ч. 2 ст. 105 п. «б» (убийство лица или его близких в связи с осуществлением данным лицом служебной деятельности или выполнением общественного долга), «и» (убийство из хулиганских побуждений) и др.

Если в статье альтернативно указаны мотивы и цели совершения преступления, дискуссионным в науке уголовного права является вопрос о вменении нескольких мотивов и целей или только одного из них, т.е. вопрос о так называемой «конкуренции» мотивов и целей».

Так, некоторые авторы считают возможной квалификацию одновре­менно по нескольким мотивам. Например, убийство из корыстных побуждений и с целью скрыть другое преступление (п. «в», «к» ч. 2 ст. 105УК).

Другие считают, что вменяться должен ведущий мотив, а не их группа, если они указаны в качестве квалифицирующих обстоятельств в диспозиции статьи УК. При этом ссылаются на постановление Пленума Верховного Суда РФ «О суде­бной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)», которое в п. 13 содержит положение о том, что «по смыслу закона квалификация по пункту «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ совершенного виновным убийства определенного лица с целью скрыть другое преступление или облег­чить его совершение, исключает возможность квалификации этого же убийства помимо указанного пункта по какому-либо другому пункту ч. 2 ст. 105 УК РФ, предусматривающему иную цель или мотив убийства. Поэтому, если установлено, что убийство потерпев­шего совершено, например, из корыстных или хулиганских побуж­дений, оно не может одновременно квалифицироваться по п. «к» ч.2ст. 105 УК РФ», то есть как убийство лица с целью скрыть другое преступление или облег­чить его совершение.

При этом авторы этой позиции указывают на то, что в поведении лица должен быть выявлен доми­нирующий мотив, в пользу которого выбирается квалификация и приводится такой пример из практики: Президиум Верховного Суда РФ удовлетво­рил жалобы осужденных С.Бачкало и Д.Бачкало, исключив из их приго­вора п. «з» (из корыстных побуждений) и оставив только пункты «ж» (убийство группой лиц по предварительному сговору) и «к» (с целью облегчить другое преступление) ч. 2 ст. 105 УК. Президиум мотивировал свое решение тем, что указание на п. «з» (из корыстных побуждений) необоснованно, поскольку облегчение соверше­ния другого преступления являлось основным мотивом лишения жизни потерпевшего, что исключает возможность квалификации этого же убийства по какому-либо другому пункту ст. 105 УК, преду­сматривающему иную цель и мотив убийства.

Такая позиция Верховного Суда спорна. Представляется, что если мотивы не исключают друг друга, то их можно указывать в приговоре. Так, убийство из хулиганских побуждений исключает корыстный мотив убийства. Здесь должно быть что-то одно. А если убивает и с целью скрыть другое преступление (п. «з»), о котором знал потерпевший, и с целью использования органов потерпевшего (п. «к») ч. 2 ст.105 УК, то здесь налицо два мотива, которые не конкурируют, а дополняют друг друга и увеличивают степень общественной опасности содеянного.

Вместе с тем, и с этим согласны все, мотив или цель могут сочетаться с другими квалифи­цирующими признаками, характеризующими объективные свойства деяния. Так, при убийстве, совершенном группой лиц с особой жес­токостью из хулиганских побуждений необходима квалификация по п. «д», «ж», «и» ч. 2 ст. 105 УК. Если мотивы или цели альтернативно указаны в качестве обязательных признаков основного состава, для квалификации содеянного по соответствующей статье необходимо наличие одного из этих признаков. Например, указание на цель — воспрепятствование законной деятельности потерпевших или мотив мести за такую деятельность — содержится в ст. 277 УК (Посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля, совершенное в целях прекращения его государственной или иной политической деятельности либо из мести за такую деятельность).

 

Исходя из изложенного к правилам квалификации преступлений по субъективным признакам состава преступления относятся:

1. При определенном умысле квалификация производится в зависимости от направленности умысла на определенный объект, на
совершение деяние определенным способом, на причинение определенного рода последствий.

2. При неопределенном умысле квалификация производится в зависимости от тех последствий, которые фактически были причи­нены.

3. При перерастании умысла в процессе совершения преступле­ния в умысел, соответствующий по содержанию другому составу, предусматривающему более опасное преступление, квалификация производится по статье, предусматривающей ответственность за со­вершение более опасного преступления.

4. При отсутствии в диспозиции уголовно-правовой нормы пря­-
мого указания на неосторожное отношение к квалифицирующему
последствию умышленного преступления причинение такого последствия с умыслом и по неосторожности полностью охватывается
этой нормой и не требует дополнительной квалификации только при
условии, что в статье УК об умышленном причинении того же само­
го последствия закон не предусматривает более строгого наказания,
чем за умышленное преступление, в котором данное последствие играет роль квалифицирующего признака. Если же нормой об умышленном причинении определенного последствия предусмотрено
более строгое наказание, чем нормой, в которой данное последствие
играет роль квалифицирующего признака умышленного преступле­ния, содеянное следует квалифицировать по совокупности преступлений.

5. Квалифицирующие объективные признаки, не являющиеся последствием, могут вменяться лицу лишь в случае осознания их на­личия. Если лицо не осознает какой-либо из объективных квалифи­цирующих признаков умышленного преступления за исключением последствия, то содеянное подпадает под статью об умышленном преступлении без указанного признака, например, изнасилование заведомо несовершеннолетней - п. «д» ч. 2 ст. 131 УК), а если не знал и по обстоятельствам дела не мог знать - ч. 1 этой же статьи.

6. Если в диспозиции статьи Особенной части УК в качестве обя­зательных признаков основного состава указаны альтернативно мотивы или цели, для квалификации по этой статье достаточно нали­чия одного из них.

7. Если в статье в качестве квалифицирующих признаков преду­смотрено несколько мотивов или целей совершения преступления, квалификация производится по доминирующему мотиву или доми­нирующей цели. Но это в том случае, если будет установлено, что один мотив доминирующий. Если же утверждает, что, например, 2 мотива или 2 цели имеют одинаковое значение – надо вменять их все.

 

⇐ Предыдущая12345Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: