 |
Сценарии: между трагедией и драмой
|
|
|
|
Исходя из предыдущих рассуждений, логично сделать вывод о том, что возможные варианты развития мировой политики сводятся к нескольким “типовым” глобальным сценариям. Вряд ли какой-либо из них может претендовать на практическую реализацию в “химически чистом” виде, но сами по себе эти варианты межцивилизационного взаимодействия являются концентрированным выражением тенденций развития человеческого сообщества. Мне уже доводилось писать о том, что главные факторы, определяющие ныне геополитическую динамику, делятся на три основные категории:
- факторы риска,
- факторы стабилизации и
- факторы нового мирового порядка.
Соответственно им наиболее вероятные стратегические сценарии мировой политики можно охарактеризовать так:
- сценарий “глобальной смуты”;
- сценарий “баланса интересов”;
- сценарий “планетарной диктатуры”.
Планетарная диктатура
Термин “новый мировой порядок” (НМП) был введен в постоянное обращение после войны в Персидском заливе, когда операция “Буря в пустыне”, надломившая военную мощь Ирака, впервые продемонстрировала ошеломленному миру, что СССР согласен на роль “младшего брата” в американском сценарии нового мироустройства. Сегодня стало уже общепринятым утверждение о том, что план “нового мирового порядка” на деле есть не что иное, как набор мондиалистских технологий, направленных на установление глобальной диктатуры космополитического Запада во имя сохранения им иллюзии своего политического, экономического и военного лидерства.
Но в окончательном виде этот план представляет собой явление более комплексное и разностороннее. Подыскивая ему исторические аналогии, нельзя не признать, что, по сути, это – всемирный мессианский, эсхатологический религиозный проект, по своим масштабам, степени продуманности и основательности подготовки далеко превосходящий иные известные истории формы планетарных утопий, будь то римский империализм времен Тиберия и Диоклетиана, халифат Аббасидов, движения протестантов-фундаменталистов в Европе или троцкистские грезы о мировой революции.
|
|
|
Сегодня мировоззренческие, политические, экономические и культурные основания НМП определились достаточно ясно, чтобы можно было сделать обоснованные и ответственные выводы.
Мировоззренческое основание “нового мирового порядка” опирается на “постхристианскую” религиозность. Его идеология (вспомним “конец истории” Ф.Фукуямы) предусматривает реализацию многовековых [c.79] мессианских чаяний Запада в форме либерально-демократического “рая на земле”. Сами идеологи мондиализма убеждены, что речь идет о скором приходе в мир Мессии, который утвердит на земле законы совершенной религии и явится основателем “золотого века” человечества под управлением единого Мирового Сверхправительства.
Подобные мотивы все чаще и отчетливей звучат в некоторых высказываниях Бильдербергского клуба. Трехсторонней Комиссии, американского Совета по международным связям и других интеллектуальных центров мондиализма. Вероучения многочисленных и весьма влиятельных на Западе сект (подобных Свидетелям Иеговы, Адвентистам седьмого дня и др.) прямо ориентируют своих приверженцев на такое развитие событий.
Геополитические перспективы НМП прочно увязаны с “глобальной стратегией” США и с атлантическим Большим Пространством, которое мыслится как его главная территориальная опора, своеобразная “метрополия” всемирной колониальной империи.
Здесь будут сосредоточены внутренние “высокоорганизованные пространства” так называемого Торгового Строя, где “власть измеряется количеством контролируемых денег”, ставших “единственным эквивалентом, универсальной мерой всякой вещи”. Об этом весьма убедительно рассуждает небезызвестный Жак Аттали, бывший директор Европейского Банка Реконструкции и Развития, член Бильдербергского клуба, в своей программной книге “Линии горизонта”.
|
|
|
Согласно его прогнозам, после установления НМП “наиболее ценной собственностью будет гражданство в пространстве доминирующих стран”, которое “станет предметом купли-продажи на свободном рынке паспортов”. В конечном итоге “человек будет [c.80] самовоспроизвдиться подобно товару, жизнь станет предметом искусственной фабрикации и объектом стоимости”.
Главной опасностью, которую, по мнению творцов НМП, надо предотвратить, становятся в этом случае угрозы благополучию западного геополитического региона со стороны периферийных “низкоорганизованных пространств”, где нищее население будет вечным вызовом стабильности “золотого миллиарда”. Угрозы эти должны сниматься с помощью мондиалистской диктатуры или, как элегантно выражается Аттали, “планетарной политической власти”.
Экономически НМП являет собой царство “свободного рынка”, где “деньги будут определять закон”, а “человек мыслится как предмет, товар”. Культурно же и национально идеология “нового мирового порядка” предполагает агрессивное “всесмесительство”, против которого так яростно восставал еще Константин Леонтьев. Массовая культура гигантских мегаполисов и безбрежный космополитизм их “этнических котлов” – таковы идеалы НМП в этих областях.
Глобальная смута
Этот сценарий является своеобразной антитезой “новому мировому порядку” и будет наиболее близок к воплощению в жизнь в случае обвального краха мондиалистских утопий Запада. О реальной возможности такого развития событий уже говорили многие – от Збигнева Бжезинского в Америке до митрополита Иоанна в России.
В основании столь мрачных прогнозов лежит понимание того, что западная цивилизация в своем развитии достигла критического уровня, почти чреватого внутренним “перегревом”. Ее обвал может надолго похоронить под обломками западного величия все надежды [c.81] человечества на сбалансированное мироустройство, которое одно лишь способно обеспечить планете сносные условия развития.
|
|
|
Возможность взрыва внутри потребительской цивилизации Запада заложена в самых сокровенных, глубинных, основополагающих механизмах ее эволюции. Сотни лет подряд она горделиво демонстрировала лозунги материального благополучия, отвергая какие бы то ни было “идеальные” цели, не сулящие прямой выгоды и обогащения. В результате вся ее внутренняя инфраструктура, все стержневые стереотипы массового сознания, весь быт – жестко и однозначно ориентированы на безостановочный рост “качества жизни”. В первую голову это означает, что любой ценой должно быть обеспечено повышение уровня потребления товаров и услуг.
Но расширять производство можно лишь при том условии, что объем вовлекаемых в хозяйственный цикл природных и трудовых ресурсов постоянно увеличивается. Именно поэтому из века в век Запад, как ненасытный молох или гигантский водоворот, засасывал в свою бездонную утробу полезные ископаемые и дешевую колониальную рабочую силу, новые территории и “сферы влияния”, товары, деньги, идеи и мозги. Здесь – важнейший побудительный стимул западного колониализма, экспансионизма и гегемонистских претензий. Его механизм устроен так, что он просто не может остановиться.
В результате мир “эпохи империализма” потрясают страшные революции и кровавые войны, гибнут народы и умирает природа, но даже очевидные признаки грядущего катаклизма не вразумляют лидеров Запада, превративших на исходе XX столетия свои “избранные” страны в подобие всепланетного желудка, беспрерывно переваривающего материальные блага. И те, кто не потерял способности [c.82] анализировать ситуацию, понимают, что это неспроста. Остановка означает смерть для Запада.
Даже уменьшение темпов прироста вызывает его серьезные внутрисистемные кризисы, а уж значительное сокращение потребления и связанное с ним снижение уровня жизни просто разнесет “свободный мир” вдребезги. А ведь когда-то останавливаться все же придется, ибо на пути такой безудержной гонки Запад все сильнее противопоставляет себя всему остальному человечеству.
|
|
|
Такие перспективы вызывают все более серьезную озабоченность среди трезвомыслящих западных политологов и аналитиков. Даже Бжезинский сокрушается, что Запад превратился в уродливое “общество, где слово "свобода" означает попросту увеличение материального потребления..., где любое желание является материальным”. Похоже, он всерьез встревожен тем, что “западный человек сверхозабочен собственным чувственным удовлетворением и становится неспособным к моральному самоограничению”. “Eсли мы, – предупреждает Бжезинский, – на деле окажемся неспособными к самоограничению на базе четких нравственных критериев, под вопрос будет поставлено само наше выживание”.
Обвал Запада, если он произойдет, вызовет цепную реакцию по всей планете. “Оживут” все линии разлома, вспыхнут новые “горячие точки”, запылают различные конфликтные регионы. В таком случае уберечься от тотального хаоса и глобальной смуты Россия сможет, только если она изначально будет развиваться на путях всемерного укрепления собственной государственности, ее идеологической, политической, экономической и военной самодостаточности. [c.83]
Баланс интересов
Этот сценарий предполагает, что обвал Запада будет происходить не одномоментно, а напоминая собой постепенное угасание. Тогда есть надежда, что в течение неизбежного “переходного периода” в мире сможет установиться новая глобальная политическая инфраструктура, основными элементами которой станут региональные “центры силы”, имеющие каждый свою зону геополитической ответственности и способные к нахождению взаимоприемлемого баланса интересов.
Роль гаранта такого “сбалансированного” мира и смогла бы играть Россия – обновленная, преодолевшая кризис и укрепившая свою государственность на основе синтеза древних духовных традиций, советского народовластия с достижениями современного “технотронного” века.
В строительстве подобной мировой конструкции могли бы сыграть свою позитивную роль уже имеющиеся структуры международного сотрудничества (ООН, например).
Однако необходимым для этого условием должна стать их “демократизация”, выход из сферы преимущественного влияния мондиалистского Запада. Тогда появится реальная возможность использовать опыт различных международных институтов не в качестве инструмента утверждения НМП, как это пытаются осуществить ныне, но в виде основы для создания независимых и нейтральных механизмов по выработке взаимоприемлемых решений и координации сотрудничества.
|
|
|
Впрочем, не будем преувеличивать: “сбалансированный мир” тоже вряд ли станет миром без конфликтов и проблем. Потому-то и представляется особенно важным, [c.84] чтобы его основы покоились не на мондиалистских утопиях, а на геополитическом равновесии Больших Пространств, цивилизаций и этноконфессиональных “центров сил”, учете интересов всех государств и народов, больших и малых. Тогда и только тогда мир сможет вздохнуть спокойно, отодвинуть угрозу глобального кризиса, неумолимо нарастающего в последние десятилетия, ставшую осязаемой реальностью после развала СССР. Тогда и только тогда Россия займет в мире свойственное ей место, вновь обретя свою традиционно миротворческую, стабилизирующую, сдерживающую хаос силу, не угрожающую никому, но твердо и решительно оградившую свою национальную безопасность от любых внешних или внутренних посягательств. [c.85]
|
|
|
