 |
По крайней мере вернулась защитная жилка Торина, прекрасный шанс сменить его игнорирование и молчание.
|
|
|
|
Та, в которой они находились в настоящее время, могла похвастаться наличием нескольких полей амброзии и мака – наркотиков для бессмертных – и на каждом шагу им приходилось укорачиваться от бессмертных наркобаронов, решивших защитить свои тайники.
По крайней мере вернулась защитная жилка Торина, прекрасный шанс сменить его игнорирование и молчание.
Кили нравилось думать, что свое молчание он использовал для того, чтобы бороться с напором его чувств к ней, также как и с острой необходимостью обладать ею, и что, в конце концов, его желание бы возобладало.
Но фантазия лишь уносила ее из реальности, а легкий туман начал преследовать их на каждом шагу.
Этим утром Торин побрел добыть что-нибудь на завтрак. Для себя. И только для себя. Он ясно дал это понять. Он больше не собирался собирать ей еду или мастерить убогое ложе, в надежде, что она прекратит свои попытки соблазнить его.
Что ж, это работало!
Хрустнула ветка. Воин, которого она никогда не видела прежде, вошел в лагерь, голова поднята, плечи расправлены. Может никогда и не видела, но я знаю его.
Он был одним из заключенных в Реальности выплаканных Слез. Его леденцовый аромат заявлял о его личности даже раньше, чем он начинал говорить.
– Гален, – сказала Кили с приветственной улыбкой.
Он был так же высок, как и Торин, и почти так же мускулист. У него были дымчатые вьющиеся волосы, а глаза голубые, как утреннее небо. Вот такая ангельская внешность.
Его лишили крыльев, но они снова отрастали, небольшие комочки, покрытые мягким белым пухом, виднелись на плечах.
В ней шевельнулось воспоминание. После того как Неназываемые стали властвовать в Реальности Выплаканных Слез, они сделали все, что могли, чтобы получить Галена. Мысль о его потере злила Кили; ей симпатизировали его высокомерие и сила.
|
|
|
Поэтому она издевалась над Неназываемыми через прутья своей камеры, пока один не двинулся к ней с явным намерением заставить ее замолчать. Только вот это она заставила замолчать существо, использовав заточку и вспоров его от носа до пупка, изливая кишки повсюду.
Это верно. Вот почему она убила своего первого Неназываемого, заработав при этом ярость его брата.
– Как ты сюда попал? – спросила она. О его истории она знала немного. Лучшие друзья с Торином и другими Повелителями… до тех пор, пока он не раскрыл их план украсть и открыть Ларец Пандоры Зевсу.
Когда все воины были низвержены на землю, между Галеном и Повелителями разразилась долгая кровавая война. Этот до сих крепился.
Ну, Гален мог быть врагом Торина, но он не мой враг.
Как тебе это, воин!
– Шел за тобой, – признался он, – И не я один. Три одержимых демонами психа идут за твоей кровью. Торина тоже. Но они не смогли пройти через последнюю дверь. Всегда пожалуйста.
– Ты их остановил?
– Жестоко. Не мог же я позволить им ошиваться около моей девочки.
Она одарила его сияющей улыбкой.
– Это так мило. Благодарю.
Он кивнул в знак согласия.
– Голоден? – она предложила горсть сушеных семян мака. Тяжелая работа, которая потребовалась, чтобы их добыть, должна была придать им сладости, но отсутствие внимания со стороны Торина оставило на ее языке лишь горький налет.
Гален покачал головой.
– Я давно не ел. Торин уже уловил мои следы и идет моим курсом. Я лишь хотел поблагодарить тебя за то, что отвлекала Неназываемых, когда они явились ко мне в камеру.
|
|
|
– С превеликим удовольствием. Честно. – Вот почему ее не влекло к нему? Он был красив, свиреп, и, на сто процентов, … плохой мальчик.
Но он не был Торином. Упрямым, пренебрежительным, ядовитым Торином.
– Между прочим, – сказал он, – Что бы ты не делала этому воину, продолжай в том же духе. Я никогда не видел его таким взбешенным.
Пожалуйста.
– Он не взбешен. Он спокоен и холоден, как, ну, как что-нибудь спокойное и холодное.
– Нет. Он смотрит на тебя. И внутри парня зреет ураган, и однажды он вырвется на свободу. У меня такое чувство, что от этого вы двое станете только счастливее.
Легкий туман, наконец, прекратился, и засияло солнце.
– Ты хочешь, чтобы он был счастлив? – спросила она.
– Я этого не говорил, – раздраженно сказал Гален.
Опять хрустнула ветка.
– Иди, – крикнула Кили и прогнала его жестом. Но Гален не ушел достаточно быстро, поэтому ей пришлось переместить его вдаль на несколько ярдов, в то время как Торин ворвался в их лагерь.
Такие ее действия могли показаться предательством по отношению к Торину, и она знала, что он бы этого не хотел. Но то было не предательство – просто мера предосторожности. Отсутствие боя означало отсутствие пострадавших.
Отсутствие пострадавших означало отсутствие мук выбора, на чью сторону встать.
– Кто-то здесь был, – сказал он, его голос хлестал как кнут. Торин посмотрел по сторонам, – Он угрожал тебе? Напал на тебя?
Это шанс, чтобы этот мужчина посмотрел на меня.
Шанс, чтобы внутри него созрел ураган.
Удовлетворение наполнило ее. Игнорируя его вопрос, она сказала:
– Где твой завтрак?
|
|
|
