 |
Невежество врачей. Индиго. Среди искривленного пространства все прямое кажется кривым
|
|
|
|
Бог
Во всех своих записях я постоянно употребляю термины «Бог» и «Воля Бога». При этом я ни в коем случае не имею в виду того антропоморфного Бога, которого выдумали люди, и особенно того Бога, которому поклоняются христиане. Для меня Бог – это проявление Абсолюта, Его Эманация, Его Отражение. Везде, во всем только Он, и никого более, кроме Него нет.
Все мы ходим не «под Богом», не «с Богом», не «около Бога». Все мы находимся в Нем. В Нем мы движемся и живем. Мы – это и есть Он в проявлении.
Невежество врачей
Однажды меня пригласили в одну семью посмотреть их шестилетнюю дочь. «Врачи говорят, что у нее заболевание костной системы. Установили, что одна нога короче другой. Посоветовали купить ортопедическую обувь. Мы купили, но она очень в ней устает, капризничает, отказывается носить. Что же нам делать? »
Я посмотрел девочку. Симпатичная шестилетняя непоседа. Однажды, играя, упала на попу, сдвинула копчик, отчего и произошел маленький перекос, и одна нога стала короче другой. Три минуты манипуляций с позвоночником, и ногами позволили выправить копчик, и ее ножки снова стали ровными.
Так невежество врачей, помноженное на невежество родителей, чуть не сделало ребенка инвалидом. И подобных случаев в моей практике великое множество. Особенно страшно, когда будущие матери калечат своих будущих детей еще в утробе. Сколько таких детей потом «беспричинно» спиваются, садятся на наркотики, кончают жизнь самоубийством.
Скажи такой матери, что она стала причиной несчастий своего ребенка, и она искренне возмутится: «Что вы такое говорите, я же его очень и очень любила». «Господи, прости им, ибо не ведают, что творят».
|
|
|
Индиго
Четырехлетняя Наташа спрашивает у мамы, которая работает медсестрой в больнице:
– Мама, а когда человек умирает, куда он уходит?
– Он никуда не уходит, Наташа, его закапывают в землю.
– Как в землю?
– А куда еще? Тело умерло, мозги перестали работать. Он перестает видеть и чувствовать – словом, становится мертвым.
– Мама, он же был, радовался, дышал, пел песни. Это-то куда ушло?
– Это ушло вместе с ним.
– Куда, в землю? Он что, и там будет петь, дышать и радоваться?
– Нет, Наташенька, он там будет разлагаться.
– Как разлагаться? Что, радость в одну сторону, песни – в другую? А сам-то он куда, мама?
– Да никуда он не девается, Наташа, он умирает вместе с телом.
– Неправильно, мама. Как может умереть радость? Мы же помним о нем, значит что-то остается.
– Ну конечно, в нашей памяти он живет. Мы помним его.
– А как он там живет, мама?
– Знаешь, Наташка, ты уже замотала меня своими вопросами. Как да почему, почему да как?
Больше Наташа у матери ничего не спрашивала. «Почему мама такая большая, а не может понять, что человек не умирает, – думала она. – Человек же не тело. Телом он только ходит, работает, ест, спит. Но он же чем-то сердится, радуется. Один почему-то добрый, а другой злой. Это же не тело доброе или злое. Это то, что живет в теле. Это и есть человек. Как же он может «умереть»? Он обязательно где-то остается и живет. Просто мама об этом не знает».
Однажды в детском садике все ребятишки играли на площадке. Воспитатели сидели в сторонке и о чем-то болтали. Наташа, прислонившись к столбику качелей, смотрела на играющих. Она мало с кем играла. Обычно сидела в песочнице и строила пирамиды и домики из песка.
Вдруг она увидела, как Вовка из ее группы бросил камешек и попал в голову девочки. Та схватилась за это место и заревела. Подбежали воспитательницы.
– Кто это сделал? – грозно спросили они у притихших ребятишек.
|
|
|
Но те молчали. Молчала и Наташа. Неожиданно для нее все повернулись к ней.
– Это она кинула, – сказали они.
И даже Вовка тоже указал на нее.
С тех пор прошло много лет, Наташа стала взрослой женщиной, а этому случаю объяснения так и не нашла.
Среди искривленного пространства все прямое кажется кривым
Я вкапывал столб для туалета. Вкопал, посмотрел, вроде прямо. Взял уровень, проверил и не поверил глазам. По уровню выходило, что столб надо наклонить чуть ли не на 30° относительно того места, где я этот столб ставил. Я потряс уровнем, снова измерил – результат тот же. Неужели уровень сломался? Повертел его, пощелкал ногтем по пузырьку. Снова измерил – никаких изменений. Что за чертовщина! Взял отвес, приложил к столбу. Линия отвеса и показатели уровня совпали.
И тогда только я посмотрел на покатую местность, кривую ограду и на вещи в огороде другими глазами. Относительно них мой прямой столб стоял криво. Все, как в нашей жизни, подумал я. Там, где ложь, бесчестие, страх, агрессия, разврат становятся нормой, там честность, целомудрие, доброта и правда превращаются в «порок», выглядят как кривда. Они отвергаются, их носителей изгоняют и распинают на крестах, им не верят, над ними смеются, они становятся изгоями общества. И даже самые весомые доказательства, самые точные приборы не могут убедить в том, что они не правы. И все, что они считают правдой и истиной, кривда. Они так видят. Их убедили в том, что мир именно такой и другим быть не может. И все точные приборы, показывающие мир в истинном свете, будут для них испорченными.
|
|
|
