Контроль и запись переговоров

22.1. Сущность и общие положения контроля и записи переговоров

«Технизация» преступности, оснащение организованных преступных сообществ современными средствами связи – от мобильных сотовых телефонов до средств космической связи – и широкое использование этих средств при совершении самых различных преступлений поставили на повестку дня вопрос о принятии правоохранительными органами адекватных мер, позволяющих своевременно проникать в замыслы преступников и получать необходимую информацию для раскрытия преступлений. Первым шагом на пути решения этой задачи стал Закон Союза ССР и союзных республик от 12 июня 1990 г., дополнивший Основы уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик (ст. 35¹). В соответствии с данной статьей в рамках уголовного процесса были допущены прослушивание и звукозапись переговоров, ведущихся по телефону и другим переговорным устройствам. Законодатель установил, что контроль за переговорами: 1) может производиться лишь по возбужденному уголовному делу по постановлению следователя или органа дознания или следователя с санкции прокурора либо по определению суда; 2) осуществляется при наличии достаточных оснований полагать, что в результате прослушивания будут получены сведения, имеющие существенное значение для дела; 3) не может продолжаться более шести месяцев; 4) производится в отношении переговоров подозреваемого, обвиняемого или иных причастных к преступлению лиц, а при угрозе насилием, вымогательстве и других противоправных действиях, направленных против потерпевшего или свидетеля, – в отношении переговоров потерпевшего или свидетеля по их заявлению или с их согласия.

Данным союзным законом было также установлено, что о проведенном прослушивании и звукозаписи составляется протокол с кратким изложением содержания фонограммы переговоров, имеющих отношение к делу; фонограмма приобщается к делу. Сама процедура прослушивания и звукозаписи должна была быть регламентирована республиканским законодательством.

Соответствующая норма в УПК РСФСР появилась лишь в марте 2001 г. (ст. 174¹). До этого времени данная процедура осуществлялась на основании Рекомендаций по применению средств видео-, звукозаписи, кинофотоаппаратуры, телефонной связи и использованию полученных результатов при предотвращении, раскрытии и расследовании преступлений, подписанных руководителями центральных правоохранительных органов (№ 2/2948-1990 г.). Некоторые коррективы в ст. 35 были внесены Конституцией РФ и иными федеральными законами.

Так, ч. 2 ст. 23 Конституции РФ установила, что прослушивание телефонных переговоров допускается только на основании судебного решения. Это же положение содержится в ст. 32 ФЗ от 16 февраля 1995 г. «О связи», ч. 2 ст. 15 ФЗ от 17 июля 1999 г. «О почтовой связи», ст. 8 ФЗ от 9 августа 1995 г. «Об оперативно-розыскной деятельности» (в ред. ФЗ от 20 марта 2001 г.). Такое решение выносится по результатам рассмотрения судьей материалов, обосновывающих необходимость контроля и записи телефонных переговоров, оформляется мотивированным постановлением о разрешении провести оперативно-розыскные или следственные действия, связанные с ограничением права на тайну телефонных переговоров, либо от отказе в этом. Таким образом, альтернативы в санкционировании решения следователя или органа дознания о прослушивании переговоров не существует: согласие на это может давать только суд.

Аналогичное основание ограничения права на тайну телефонных переговоров – только на основании судебного решения – повторялось в ст. 174¹ УПК РСФСР. Однако в этой статье давались некоторые уточнения, как, например, относительно того, что контроль и запись переговоров могут проводиться только при наличии возбужденного дела о тяжком или особо тяжком преступлении; что среди субъектов, чьи переговоры могут контролироваться и записываться по их заявлению, либо при отсутствии таких заявлений в соответствии с ходатайством следователя и по судебному решению, фигурируют наряду с потерпевшим и свидетелем гражданский истец, их близкие родственники, а в исключительных случаях иные лица. К «иным лицам» законодатель относит тех, кто может располагать сведениями о преступлении либо иными сведениями, имеющими значение для уголовного дела, и в отношении которых существует реальная угроза насилия, опасного для жизни и здоровья, а также совершения иных преступных действий в целях изменения указанными лицами своих показаний.

Аналогичная процедура закреплена в ст. 186 УПК РФ. Редакция данной статьи по сути дела повторяет редакцию ст. 174 УПК РСФСР, но имеет и некоторые дополнения. В частности, такие дополнения внесены в ч. 2 ст. 186 УПК в перечень оснований для прослушивания телефонных переговоров потерпевшего и свидетеля, их близких родственников и близких лиц. Такими основаниями служат: письменное заявление указанных лиц, а при отсутствии такого заявления – судебное решение; наличие угрозы совершения насилия, вымогательства и других преступных действий в отношении указанных лиц.

Думается, что данное уточнение законодателя является излишним, поскольку вымогательство есть не что иное, как физическое или психическое насилие. Соотношение вымогательства и насилия – это соотношение общего и частного. И уж если в статье в качестве одного из оснований определено «наличие угрозы совершения насилия», то не было, на наш взгляд, необходимости вводить еще и «вымогательство».

Есть и иные изменения. Если в ч. 5 ст. 174 УПК РСФСР указывалось, что мотивированное постановление следователя о возбуждении перед судом ходатайства, в котором изложены сущность уголовного дела и основания осуществления данных следственных действий, подлежит рассмотрению судьей в течение 6 часов с момента поступления указанного постановления в суд, то ст. 186 нового УПК такого ограничения не содержит. Согласно же ч. 2 ст. 165 УПК ходатайство о производстве следственного действия подлежит рассмотрению судьей (судом) не позднее 24 часов с момента его поступления. Таким образом, законодатель изменил судебный порядок получения разрешения на производство следственного действия, увеличив сроки рассмотрения ходатайств до 24 часов. Возникает вопрос: насколько оправдано увеличение сроков рассмотрения ходатайства о производстве такого следственного действия, как контроль и запись переговоров, если учесть, что производство данного следственного действия согласно ст. 186 УПК допускается по уголовным делам о тяжких и особо тяжких преступлениях? Кому выгодно указанное увеличение сроков? Думается, что подобное увеличение сроков должно быть выгодно тем, кто подготавливает, совершает или уже совершил тяжкие, особо тяжкие и иные преступления и не выгодно прежде всего тем физическим лицам, права, свободы и охраняемые законом интересы которых нарушены совершением этих преступлений.

Кстати сказать, и в этой статье (ст. 186 УПК) по-прежнему закреплено, что контроль и запись телефонных переговоров возможны только на основании судебного решения.