Главная | Обратная связь | Поможем написать вашу работу!

Учительство церковно-приходской и земской школ

В допетровской Руси чуть ли не единственным учителем в школе был священнослужитель. Усиление светской и профессиональной направленности в образовании, появление различных типов школ в период XVIII-XIX веков привело к формированию таких понятий как «народный учитель», «учитель средней школы». Однако к середине XIX века образовательный уровень народных учителей оставался чрезвычайно низким. В начале 70-х годов даже отсутствовал экзамен на звание учителя народного училища и при острой нехватке педагогических кадров его место мог занять любой грамотный человек. Стремясь восполнить недостаток в учительских кадрах, государство освобождало лиц, обладавших учительскими свидетельствами, от несения воинской повинности. Кроме того, были отмечены отсрочками и льготами по образованию до 22 лет лица, обучающиеся в учительских семинариях, институтах и уколах, т. е. будущие педагоги.

Для церковно-приходской школы практически единственным учителем вплоть до середины 80-х годов XIX века являлся священник. Причем русское православное духовенство представляло такой запас просветительных сил, какое не имело тогда ни одно ведомство, не исключая и министерства просвещения. «Московские ведомости» отмечали, что к 1884 году из 85 тысяч лиц духовного звания для роли учителя подходили 40 тысяч: 30 тысяч священников и 10 тысяч причетников, т. е. практически каждый второй. Появление в 1884 году «Положения о церковно-приходских школах» коренным образом изменило ситуацию. Параграф 10 указанного документа, расширил круг людей, обладающих правом преподавать в данном типе учебных заведений: «Обучение в церковно-приходских школах производят местные священники или другие, по соглашению, члены причта, а равно особо назначаемые для того, с утверждения епархиального архиерея, учителя и учительницы, под наблюдением священника» [35]. Причем должность учителя получали преимущественно лица, окончившие учебные духовные заведения – академии и семинарии. Как отмечал журнал «Церковные ведомости», духовный семинарист владеет таким образованием, которое превосходит все, что может потребовать народное образование. Светские же лица допускались к преподаванию в церковно-приходские школы в том случае, если те смогли освоиться с ее духом или даже пройти курс преподавания наук в духовных школах. По мнению С. А. Рачинского для выполнения религиозно-воспитательных задач нужен был только хорошо подготовленный в духовной семинарии и преданный церкви народный учитель – священник или диакон.

Вместе с тем, активное развитие церковно-приходского образования увеличило потребность в учителях. За 5 лет после издания «Положения» количество школ увеличилось с 4 000 до 17715. При таком росте проблема нехватки педагогических кадров встала особенно остро. Высказывались мнения, что обязанности священника настолько многосложны и ответственны, что поручать ему еще и школьное учительство просто невозможно, тем более, что долг его в духовном, а не в мирском образовании прихожан. Привлечение же диаконов и причетников к учительству вредно сказывалось на успехах в обучении учащихся, т. к. в большинстве своем они имели низкий образовательный уровень.

Таким образом, новые условия развития церковно-приходского образования поставили перед высшей духовной администрацией задачу создания условий для обеспечения церковной школы особым, достаточно образованным и педагогически подготовленным контингентом преподавателей. Обер-прокурор Св. Синода К. П. Победоносцев акцентируя данное направление образовательной политики в своей книге «Учение и учитель» отмечал, что мало «пользы в том, что школ настроим мы всюду множество, а учителя не воспитаем…» [21, с. 130].

В целях реализации данной задачи в 1886 году при духовных семинариях были учреждены «образцовые» начальные училища, служившие для практической подготовки воспитанников семинарии к будущей деятельности в званиях законоучителей и учителей церковно-приходских школ. Училища эти создавались по типу церковно-приходских школ и служили для них образом в каждой епархии. Тем не менее, из-за низкой оплаты выпускники духовных семинарий неохотно шли на учительские места в церковные школы. Они зачастую, рассматривали учительскую обязанность как временную, переходную для занятия должности приходского священника, что вызывало серьезные нарекания и со стороны земства и местного учебного начальства, и со стороны епархиального училищного совета.

Выход из данной ситуации епархиальные власти видели в привлечении к школьному обучению девочек. Для чего еще в 1869 году стали создаваться средние школы духовного ведомства для девочек – епархиальные училища. Будущим учительницам преподавали Закон Божий, русский язык и словесность, церковно-славянский язык, арифметику и геометрию, географию, отечественную и всеобщею историю. Кроме того, в курс обучения входили специализированные предметы: педагогика, содержащая основные правила первоначального обучения; методы обучения чтению, письму, черчению, счету и Закону Божьему; рукоделие и хозяйство; практические занятия в начальной школе. Как оказалось, воспитанницы епархиальных училищ были более пригодны к педагогической деятельности в силу их самоотверженности, терпения, привычкам к порядку и опрятности. К 1908 году подобные училища были открыты во всех епархиях.

Однако бытовые условия жизни русского народа, который смотрел на просвещение с точки зрения своих материальных и практических интересов, не позволяли женщинам в полной мере посещать школу. Тем не менее, несмотря на невысокий процент посещаемости девочками школ, деятели духовного ведомства, практически единственные в это время, принимали существенные мероприятия в области просвещения женского населения страны, чем оказывали важную услугу делу народного образования.

Кроме духовных семинарий и женских епархиальных училищ, дававших около четверти учителей и учительниц церковной школы, существовали специально созданные для нее педагогические учебные заведения: второклассные церковно-приходские школы и церковно-учительские школы. Второклассные церковно-приходские школы, одной из задач которых являлась подготовка учителей для школ грамоты из крестьян, окончивших церковно-приходскую школу, давали элементарную педагогическую подготовку путем сообщения сведений по дидактике и методике. Заработок учителя школы грамоты составлял всего 120 рублей в год при огромной затрате труда, поэтому эти школы были неприглядны для крестьян по своим специальным задачам. Однако, они являлись весьма удобными в общеобразовательной сфере. Из числа выпускников только 34% профессионально занимались педагогической деятельностью. Остальные же состояли на службе разного рода, продолжали свое образование, некоторые возвращались к ведению хозяйства. Тем самым второклассные школы не только решали задачу подготовки учительского контингента. Они предоставляли сельскому населению возможность приобрести знания более высокого уровня.

Церковно-учительские школы занимались более основательной педагогической подготовкой будущих учителей одноклассных и двухклассных церковно-приходских школ. В них обучались три года лица, освоившие курс второклассной школы и выдержавшие приемный конкурсный экзамен. В программу преподавания входили предметы второклассной школы, но с расширенным спектром знаний.

Важным мероприятием в целях улучшения обеспечения церковно-приходских школ учительскими кадрами стало Высочайшее Повеление от 26 ноября 1888 года. Оно предоставляло право проводить испытания и выдавать свидетельства на звание учителей и учительниц данного типа школ правлениям духовных семинарий и училищ, а также советам епархиальных училищ. Были составлены «Правила для производства испытаний по духовному ведомству на звания учителя или учительницы одноклассной церковно-приходской школы». Они относились к лицам, которые желали работать в низших школах духовного ведомства, но не имели достаточного образовательного ценза.

К 1906 году в двухклассных церковно-приходских школах работало 92,4 % профессионально подготовленных учителей, а в одноклассных школах – 82, 8 %, не считая правоспособных учителей из членов причта. Не имеющие полных педагогических прав работники состояли по преимуществу учительскими помощниками. Правда, некоторые лица, путем продолжительной службы под руководством священника сумели приобрести значительный опыт и умение вести учительское дело.

Появление категории специально подготовленных учителей для церковно-приходской школы привело к существенному изменению деятельности священнослужителей в области школьного образования. Встав во главе школы, священник руководил христианским воспитанием детей, следил за общим ходом образовательного процесса и обучал Закону Божьему. Преподавание остальных предметов полностью возлагалось на учителя, который всецело являлся помощником заведующего.

К учителю церковно-приходской школы предъявлялись требования не только профессионального, но и морального плана. Учителя должны были быть не высоко ученые, но хорошо знающие то, чему они должны были учить, скромные, непритязательные, а главное – воспитанные на строго-религиозных началах; люди твердых убеждений, которые бы любили Церковь, хранили ее уставы, чтили ее пастырей. Кроме того, они должны были довольствоваться скромными условиями жизни, любить сельскую жизнь и трудиться не только за страх, но и за совесть. Таких учителей рекомендовалось готовить из среды самого народа, отбирая обладающих склонностью к учительству. Ведь учитель, порой помимо своей воли и желания, служит для детей образцом, примером и, пожалуй, верхом совершенства. Педагог, как отмечал К. П. Победоносцев, образуется не знанием, а соприкосновением с образом жизни, бытом своих учеников [34, с. 367].

Важным средством обогащения педагогического опыта учителей и учительниц церковных школ были курсы и учительские съезды наподобие краткосрочных, где окружные наблюдатели, опытные учителя и педагоги знакомили курсистов с новейшими методами и приемами обучения, давали советы о наилучшей постановке школьного дела.

Профессиональный уровень учителей церковно-приходских школ занимал достойное место в педагогическом опыте России. К 1914 году количество специально подготовленных педагогов, работающих в двухклассных церковно-приходских школах, составило 98,7 %, в одноклассных – 96 %. В дальнейшем начнется отток профессионалов в народные училища Министерства народного просвещения. Связано это будет с недостатком средств, поступавших церковно-приходским школам и введением сети всеобщего обучения.

Статистические данные, содержащиеся в отчетах по духовному ведомству [См.: 33], свидетельствуют о крайне низком материальном положении учителей церковно-приходской школы. Многие из учителей в церковных школах трудились вообще бесплатно. Это были, по преимуществу, учителя из членов причта или начинающие службу учительские помощники. Они не получали определенного жалования, а могли рассчитывать только на единовременные пособия и награды из остатков средств, поступавших в адрес церковно-приходской школы. Из тех же, кто получал постоянное жалованье, лишь у 26 % учителей оно было удовлетворительное, 29 % зарабатывали чуть выше 20 рублей в месяц, и эту сумму уже нельзя назвать достойной оплатой труда. Остальные же 45 % получали крайне низкое вознаграждение. При этом жалование учителей и законоучителей могло не меняться годами, а в сумму жалованья обычно входило и квартирное пособие. Кроме того, учителям, подчас, приходилось материально поддерживать своих учеников. Педагогическая деятельность в церковно-приходских школах тесным образом сочеталась с деятельностью по обустройству и оснащению школьного здания всем необходимым для проведения учебного процесса.

Несмотря на такие неблагоприятные условия, церковные школы все же были обеспечены подлинными учителями, преданными своему делу и беззаветно любящими детей. Учитель являлся с одной стороны, хранителем и воспитателем великой русской души, с другой стороны – стремился к раскрытию добрых свойств русского народа. В своих учениках он стремился укрепить, прежде всего, религиозно-нравственные устои, которыми сильна земля Русская, вносил он и свой вклад в культурное просвещение народа.

Просветительская деятельность учителей не ограничивалась лишь преподаванием на уроках. Выполняя задачу распространения грамотности среди школьного возраста, они не оставляли без внимания и взрослое население. С этой целью духовным ведомством устраивались при церковных школах религиозно-нравственные чтения, велись воскресно-повторительные занятия и вечерние занятия со взрослыми, устраивались школьные библиотеки и библиотеки-читальни.

В состав этих библиотек обычно включались и книги для самих учителей, особенно по дидактике, методике, психологии, гигиене и вообще по школоведению. Для них же с 1886 года Синодальным училищным советом издавался журнал «Народное образование». Он был всецело посвящен разработке вопросов школьного и внешкольного образования народа. На его страницах учитель мог ознакомиться с мыслями, взглядами и суждениями по областям школьной теории и народного просвещения, с рассказами заметками из истории народной школы и из быта современной, статьи и сообщения практиков-учителей, ответы редакции на вопросы учебного и воспитательного характера. В журнале печатались статьи К. П. Победоносцева, С. А. Рачинского и других теоретиков развития церковной школы. В приложении к нему издавались книги для детского чтения. Тем же целям служили и такие журналы как «Церковно-приходская школа», «Божья Нива». В них печатались как религиозные наставления, так и варианты учебных занятий, краткие сведения из разных наук, школьные вести и т. п.

Таким образом, учительство церковно-приходской школы являлось проводником просвещения и религиозно-нравственных идеалов. Чтобы воспитывать детей, уметь руководить направлением их разумных стремлений и утверждать их в борьбе с дурными наклонностями, учитель сам должен был стоять на надлежащей высоте морального совершенства. Поэтому педагогических состав церковно-приходских школ подбирался из числа простых, искренне верующих людей, преданных своему призванию, имеющих твердое христианское настроение и авторитет, без которого немыслимо само учительство.

Тяжесть учительского звания еще более увеличивалась осознанием ответственности за общие результаты школьно-просветительской деятельности. Более 2 миллионов жителей России в начале XX века получали первоначальное образование в церковно-приходской школе. Поэтому вклад ее учителей в просвещение народа был значителен. Они несли детям не только умение читать и писать, но и закладывали нравственные, духовные основы жизни учеников, которые заметно отличались скромностью, благонравием и почтительностью к старшим. Находясь лицом к лицу с народом, учитель церковно-приходской школы хорошо осознавал его проблемы и нужды. В результате, он нередко становился не только единственным источником знаний и культуры в крестьянской среде, но помощников их хозяйственных и семейных делах.

В земской школе учительские кадры имели очень разнородный состав. В период возникновения земская школа, как правило не имела специально подготовленных учителей. Обычно это были священники, составляющие треть всех учителей. Однако, не обладая самостоятельностью, они не оказывали заметного влияния на общую атмосферу в школе.

Но уже с 1868 года, когда четко обозначилась тенденция на приобретение светского характера в образовании, начались поиски путей подготовки своих учителей для земских школ. Главным критерием, определяющим уровень ее деятельности, земства считали образовательный ценз учителей. Учитель должен был: 1) обладать общим образованием не ниже среднего, но более глубоким; 2) обладать серьезным специальным педагогическим образованием и 3) непрерывно работать над пополнением и углублением своих знаний. Предпочтение отдавалось выпускникам учительских семинарий, содержащихся на совместные средства Министерства народного просвещения и земств. Поступали в семинарию окончившие двухклассные сельские училища. Большое внимание уделялось педагогической практике семинаристов. Она включала в себя наблюдения за работой учителей и учащихся, проведение пробных уроков и самостоятельное ведение уроков в течение недели. Меньше, чем практической подготовке, уделялось времени на общеобразовательную и теоретическую.

Большинство же учительских мест в земских школах занимали выпускницы женских гимназий и епархиальных училищ. Особую группу составляли к концу XIX века гимназисты и гимназистки 80-90-х годов.

Причина довольно быстрого обеспечения школы учителями с уровнем образования не ниже среднего объясняется тем, что земства обратили внимание на женские гимназии, предложив свое материальное участие и участие в попечительских советах. Ряд земств вводили в состав педагогического совета гимназий своих представителей, поскольку педагогические классы содержались за их счет, они же оказывали известное влияние на составление программ педагогического класса. При подготовке будущих учительниц считалось необходимым «не столько об овладении ими различными методиками, сколько об их общем развитии, что позволит потенциальным учительницам, с одной стороны, подготовиться к творческой деятельности, а с другой – сделает их проводниками просвещения в народе» [Цит. по: 48, с. 62]. Земства предполагали, что общее развитие заключается в развитии способности к самостоятельному мышлению, а педагогическая направленность его разовьется на учительских курсах и съездах с учетом специфики условий земской школы.

Острая нехватка учителей в годы осуществления плана всеобщего обучения вызвала к жизни новые формы организации подготовки учительниц при гимназиях: кратких курсов длительностью 1,5 месяца в летний период и зимние годичные курсы. С 1896 года земства стали субсидировать каждую вновь открытую или преобразованную гимназию и ряд прогимназий достаточно щедро, что позволяло им считать эти учебные заведения «своими».

В материальном отношении положение учителей в земских школах было значительно выше, чем в церковно-приходских. В качестве примера можно привести такие факты: зарплата учителя земской школы в среднем не менее 360 рублей в год, а церковно-приходской – около 120 рублей. Законоучители же стояли еще ниже: им платили всего 30 рублей за комплект учащихся.

Для повышения квалификации школьных работников организовывались земствами курсы и съезды, на которых не только распространялись новые формы и методы учебной работы, но и осуществлялось «общее развитие». Однако в это понятие входили как сообщение новых сведений по разным предметам, так и насаждение новых течений: либеральных, революционных и т.п. Либерализм учителей проявлялся в их стремлении к освобождению школы от религиозности, от влияния Церкви, в стремлении к внедрению западных идей просвещения, преклонения перед наукой. Но если провести анализ научных данных того периода, то станет ясно, что они были далеки от истинных (дарвинская теория, теории гештальтпсихологии и др.), следовательно, основания земская школа выбрала для себя достаточно зыбкие, неустойчивые. А если прибавить к этому, что все эти теории вытесняли из жизни человека Бога, пытаясь без Него объяснить все явления в мире, то становится совершенно очевидно, что их влияние на воспитание школьников оказалось резко отрицательным, так как они вели к развращению нравственности. Не случайно многие курсы запрещались правительством, местные власти частенько ограничивали деятельность педагогических кружков. Многие учителя были репрессированы. Только с начала 1905 по июнь 1906 годов было репрессировано 910 учителей. А всего за революционную деятельность было казнено, отправлено в ссылку, уволено без права работы 23 тысячи учителей.

О либеральной и революционной направленности учителей говорит и то, что многие педагоги, входившие в состав I и II Государственных дум, являлись представителями центральных и левых партий, более половины депутатов-учителей начальной школы принадлежали к народническим и социалистическим партиям.

Архиепископ Фаддей (Успенский), преподавая на педагогических курсах для учителей земских школ, внимательно присматривался к своим ученикам, призванным разносить знания по городам и весям Руси, которые в будущем могли оказать большое влияние на воспитание народа, так как земские школы начинали понемногу замещать церковно-приходские, зачастую попадали под начало неверующих чиновников. Печалило его, что учителя земских школ, не отрицая православной веры гласно, не посещали богослужений даже в двунадесятые праздники и относились к таким непосещениям весьма легкомысленно, не видя в этом ничего дурного [45, c. 513]. И это свидетельство не единственное. Многие современники отмечали бездуховность и свободомыслие, царящие в земской школе.

Таким образом, можно сделать вывод, что научная подготовка земских учителей была немного выше, чем преподавателей церковных школ, однако в отношении религиозно-нравственном учителя церковной школы были несравненно более подготовлены, их влияние на воспитание было более значительным.

ВЫВОДЫ ПО 3-ЕЙ ГЛАВЕ

Характер государственной политики по отношению к земской и церковно-приходской школам в данный период определялся двумя тенденциями. Первая отразилась в стремлении власти к преобразованию «косной» российской действительности по «просвещенному» западноевропейскому образцу, что проявилось в секуляризации системы образования (т.е. в устранении влияния в ней Церкви и духовенства), а также в предоставлении народу значительного количества прав и свобод, в том числе и в области народного просвещения, что позволило революционно настроенной части общества влиять на народные массы путем распространения своих идей в школе. Вторая тенденция характеризовалась осознанием правительством того факта, что твердую опору своей власти оно может получить только через духовно-нравственное воспитание народа, которое осуществлялось по большей части в церковно-приходских школах. Поэтому в конце XIX века, когда либерально-демократические силы стали иметь слишком большое влияние в обществе, правительство обратило, наконец, свой взор на развитие церковных школ. Однако, это не помогло остановить рост влияния земской школы.

До 1884 года большинство церковно-приходских школ были бесплатными, создавались по инициативе приходского духовенства за собственный (а не казенный) счет в церковных помещениях или домах причта. Главной мотивацией духовенства при создании приходских школ было просвещение и укоренение в религиозной настроенности крестьянских детей. Материальное положение церковно-приходских школ было весьма скромным, учебники приобретались за счет прихода, оплаты труда преподавателя-священника, за редким исключением, не предполагалось. После 1884 года оплата труда хоть и была достаточно регулярной, однако размер ее был чрезвычайно низкий.

Что касается государственных ассигнований на школы различных ведомств, то на земскую школу (за исключением небольшого периода в конце XIX века) выделялось значительно больше средств, чем на церковно-приходскую. Кроме того, земская школа имела постоянный источник дохода от земств, которые выделяли на нужды своей школы из налогов, собираемых с местного населения. Важным источником дохода церковно-приходской школы являлись также добровольные пожертвования, составившие значительную сумму, что говорит о ее популярности в народе.

Внутренний строй жизнедеятельности данных типов школ был направлен на практическое осуществление поставленных перед ними задач. Так, в церковно-приходской школе реализация образовательных задач являлась второстепенной. В первую очередь, священник был обязан обеспечить христианское воспитание детей. Основными предметами были Закон Божий, церковное пение, чтение церковной и гражданской печати и письмо, начальные арифметические сведения. К учителю церковно-приходской школы предъявлялись требования не только профессионального, но и морального плана. Учителя должны были быть не высоко ученые, но скромные, непритязательные, а главное – воспитанные на строго-религиозных началах; люди твердых убеждений, которые бы любили Церковь, хранили ее уставы, чтили ее пастырей. Кроме того, они должны были довольствоваться скромными условиями жизни, любить сельскую жизнь и трудиться не только за страх, но и за совесть.

Земская школа заботы о нравственном развитии учащихся отодвинула на второй план, ограничиваясь, главным образом, сообщением знаний и умственной гимнастикой. Поэтому образовательный процесс в ней был поставлен достаточно неплохо, последние новинки педагогической науки использовались достаточно широко и быстро внедрялись в обучение. При отборе преподавателей решающее значение отдавалось образовательному уровню, а также приверженности «прогрессивным» либеральным взглядам. Религиозность в земской школе была не в почете.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Россия издревле была тесно связана с Церковью. Политическое строительство страны шло вместе с ее религиозным объединением при самом активном участии духовенства. Православие стремилось укрепить государство, связывая общество в сословия, группы населения – в народ, формировало духовную почву для этого единства. Именно необходимость утверждения веры способствовала созданию первых школ на Руси, поэтому они были неотделимы от Церкви, питались ее духом, черпали в ней силы. Светская власть, занятая государственным созиданием, возлагая на себя бремя материальных расходов, вверяла всю духовную сторону народной жизни непосредственному ведению христианским пастырям, которые накапливали и преумножали культурное наследие даже в самые грозные годы истории страны. Тем самым, в указанный период Православная Церковь являлась основным проводником просвещения в народе, стержнем которого выступали религиозно-нравственные идеи. Их практическая реализация осуществлялась в рамках церковно-приходской школы.

С приходом к власти Петра I образовательная деятельность начинает регулироваться государством, которое стремится взять ее под свой контроль и подчинить своим интересам. Исходя из общегосударственных целей, постепенно меняются и цели образования в государственных школах: вместо духовного развития на первое место в них выдвигается развитие умственное, как наиболее пригодное для практического использования. Основанием же для такого просвещения становится теперь не религия, а наука. Кроме того, церковные реформы Петра I и Екатерины II привели к существенному обеднению Церкви, что лишило ее возможности самостоятельно разворачивать школьно-просветительскую деятельность и привело к значительному сокращению церковных школ. Важное значение имели и прозападнические устремления правительства, которые привели к тому, что в высшем обществе произошло охлаждение к православной вере, и начали распространяться идеи либерализма и гуманизма с их приоритетом разума над верой.

Во время правления Александра I подчинение системы народного образования было закреплено законодательно. При этом священник-преподаватель в государственной школе становится лицом зависимым, подотчетным светскому начальству. Николаевское правительство, усматривая в просвещении опасность распространения революционных идей, особенно не стремилось к народному обучению и средств на это дело не выделяло.

Однако народное образование в данный период было достаточно широко распространено посредством домашнего обучения в неофициальных школах, организованных по большей части членами причта.

Во второй половине XIX столетия в периодической печати и в философско-педагогической среде развернулась дискуссия, посвященная судьбам народной школы и месту в ней православия. Особенностью этой дискуссии было то, что она проходила в характерной для этих переломных лет рационалистической, насыщенной поверхностными штампами атмосфере «господства фраз», когда формирующийся особый слой «образованной публики», оторванный от жизни народного и государственного организма и получивший вскоре название «интеллигенции», претендовал на то, чтобы быть исключительным выразителем «общественного мнения». Но именно в это время формируются основные принципы развития народной школы. Все педагогическое наследие этого периода можно условно разделить на два направления: традиционно-религиозное и либерально-гуманистическое.

Представители первого направления (И.В. Киреевский, К.Д. Ушинский, Т.И. Филиппов, К.П. Победоносцев, В.В. Розанов и др.) выделили своеобразные методы и принципы обучения: принцип превалирования воспитания над образованием, принцип воспитания и образования осуществляемый сугубо священнослужителями, принцип духовности в обучении. Основой преподавания всех предметов, как и в древности, оставалась православная вера.

Распространение западноевропейского рационализма в широких кругах русского общества привело к тому, что, отвергнув христианский нравственный идеал воспитания, данный человечеству Богом, русская «просвещенная» интеллигенция принялась формировать новый нравственный идеал, основанный на разуме и науке. Представителями этого либерально-гуманистического направления в педагогической мысли являлись идеологи земской школы. Их педагогический идеал так же, как и у сторонников религиозного воспитания, опирался на признание приоритета личности в образовании. Однако, основанием для такого воспитания служила не вера в Бога, а общечеловеческие ценности, либо национальный идеал, возвышающийся впрочем над своей религиозной основой. Обучение и всестороннее развитие личности (которое, впрочем, не касалось ее духовной составляющей) выступало на первый план, воспитание и духовное развитие не имели существенного значения для достижения педагогического идеала. Таким образом, произошло закрепление тенденции оттеснения религии на второй план и расщепления народного сознания: его религиозные убеждения теперь перестали соответствовать жизненным принципам и тем знаниям, которые получались им в школе.

Государственные ассигнования на школы различных ведомств были неодинаковы. На земскую школу (за исключением небольшого периода в конце XIX века) выделялось значительно больше средств, чем на церковно-приходскую. Кроме того, земская школа имела постоянный источник дохода от земств, которые выделяли на нужды своей школы из налогов, собираемых с местного населения. Важным источником дохода церковно-приходской школы являлись также добровольные пожертвования, составившие значительную сумму, что говорит о ее популярности в народе.

Земская школа заботы о нравственном развитии учащихся отодвинула на второй план, ограничиваясь, главным образом, сообщением знаний и умственными упражнениями. Поэтому образовательный процесс в ней был поставлен достаточно основательно, последние новинки педагогической науки использовались довольно широко и быстро внедрялись в обучение. При отборе преподавателей решающее значение отдавалось образовательному уровню, а также приверженности «прогрессивным» либеральным взглядам.

Анализ литературы, использованной в данной работе, позволил сделать следующие выводы.

1. В рассматриваемый период развития народного образования (1861-1918) наиболее развитыми и влиятельными оказались два типа школ: церковно-приходская и земская, между которыми и развернулась основная борьба. Обе эти школы оказали огромное воздействие на народное просвещение и на формирование мировоззрения крестьян.

2. Церковно-приходская школа имела более длительную историю своего развития, нежели земская. Церковные школы появились на Руси вместе с началом распространения христианства, иными словами со времени образования русской государственности. Приоритет в них отдавался религиозно-нравственному воспитанию над умственным просвещением. Мировоззренческой основой преподавания всех предметов была православная вера, которая являлась единственным критерием истинности всех знаний. Этот тип школ более всего соответствовал духу русского народа, его национальным традициям. Многие патриоты России – Ушинский, Рачинский, Ильин, Киреевский, Розанов и др. – выступали именно за такое образование, которое давала церковно-приходская школа.

3. Земская школа представляла собой результат наметившейся еще в XVIII веке тенденции секуляризации общественного сознания. Если в допетровской Руси сознание народа было целостным, религиозным. Вера определяла все стороны жизни. То позднее религия постепенно начинает оттесняться в область личного дела, и вся культура приобретает светский характер. Таким образом, происходит расщепление сознания: убеждения и религиозные привычки перестают соответствовать жизненным установкам и принципам. Так, мало-помалу в высшем русском обществе утверждается западноевропейское протестантское отождествление духа с разумом и мышлением, а духовная ипостась как онтологическая данность исчезает из области социального внимания. Как следствие этого происходит переосмысление целей воспитания, главной из которых становится подготовка человека к земной жизни, для чего необходимо было вооружить его, прежде всего, научными знаниями, развить умственные способности. Нравственность же представлялась ценной лишь потому, что являлась важным условием для мирного сосуществования людей.

4. Характер государственной политики по отношению к этим школам в данный период определялся двумя тенденциями. Первая отразилась в стремлении власти к преобразованию «косной» российской действительности по «просвещенному» западноевропейскому образцу, что проявилось в секуляризации системы образования (т.е. в устранении влияния в ней Церкви и духовенства), а также в предоставлении народу значительного количества прав и свобод, в том числе и в области народного просвещения, что позволило революционно настроенной части общества влиять на народные массы путем распространения своих идей в школе. Вторая тенденция характеризовалась осознанием правительством того факта, что твердую опору своей власти оно может получить только через духовно-нравственное воспитание народа, которое осуществлялось по большей части в церковно-приходских школах. Поэтому в конце XIX века, когда либерально-демократические силы стали иметь слишком большое влияние в обществе, правительство обратило, наконец, свой взор на развитие церковных школ. Однако, это не помогло остановить рост влияния земской школы.

5. Отсутствие прочной и гарантированной финансовой основы церковно-приходской школы определило нестабильность в ее развитии. Все это в совокупности с тяжелым положением учителя негативно сказывалось на профессиональном уровне педагогического контингента данного типа учебных заведений и, как следствие, на качестве обучения. Однако, с задачей нравственного развития учащихся церковно-приходски

⇐ Предыдущая 1 2 3 4 5 6 78

Воспользуйтесь поиском по сайту: