Архитектурные фантазии Мазырина

Московского архитектора Виктора Мазырина считали мистиком. И не без оснований: его проекты буквально шокировали публику, и сложно было предположить, что они могли бы прийти в голову обычному человеку, пусть даже и с творческим мышлением.

Виктор Александрович Мазырин появился на свет в 1859 г. в городе Алатырь Симбирской губернии. Его отец, Александр Ефимович Мазырин, обедневший дворянин, занимал должность лекаря 4-го резервного батальона Суздальского пехотного полка.

Мальчик рано лишился родителей. Отец умер, когда он был совсем маленьким, мать, Федосья Ивановна, скончалась, когда сыну исполнилось девять лет. Она успела незадолго до смерти устроить Витюшу в Нижегородскую мужскую гимназию с пансионом. Опекуншей сироты стала тетка по отцовской линии, но вся забота о племяннике сводилась к тому, что она изредка приезжала в Нижний Новгород его навестить.

Говорят, что в детстве Витя прослыл фантазером. За склонность к мистике и сверхъестественному, а также за специфическую внешность (смуглая кожа, темные волнистые волосы, нос с горбинкой) мальчика прозвали Анчуткой, да это прозвище так и приклеилось к нему на всю жизнь.

Рано проявились у Мазырина и художественные способности. В 1876 г., окончив гимназию, он поступил в Московское училище живописи, ваяния и зодчества, и вскоре свел знакомство и дружбу со многими известными в будущем художниками и деятелями культуры и искусства – К. А. Коровиным, В. А. Серовым, В. М. Васнецовым, И. Э. Грабарем, Ф. И. Шаляпиным, А. М. Горьким, А. И. Куприным и др.

Как только у него появилась такая возможность, Мазырин стал ездить по миру, причем его привлекали такие страны, как Египет или Япония – молодого человека тянуло ко всему восточному и мистическому. В наше время его назвали бы ориенталистом. Он посещал московские спиритические кружки и утверждал, что в своей предыдущей жизни занимался строительством египетских пирамид.

Изучая творения зарубежных зодчих, в том числе и древних, он затем пытался использовать некоторые архитектурные элементы в своей работе. А работы хватало: благодаря своим связям и знакомствам Мазырин быстро стал популярен в кругах высшего общества: ему поручали проектировать и дворянские особняки, и доходные дома, и выставочные павильоны. Несмотря на репутацию мистика, архитектор спроектировал два православных храма: церковь в Кунцеве (1905) и деревянный храм Троицы в Лосинке (1916). До наших дней они не сохранились.

Одним из самых странных творений Мазырина стал особняк, построенный им для Арсения Морозова (1873–1908), двоюродного племянника знаменитого купца, фабриканта и мецената Саввы Морозова, с которым он познакомился на Всемирной выставке в Антверпене. За основу проекта дома на Воздвиженке архитектор взял знаменитый Дворец Пена в Синтре (Португалия) с его мавританскими и испанскими мотивами. Мазырин добавил модерна, и здание, с его витыми колоннами и вытесанными на стенах ракушками, вышло настолько эклектичным и эпатажным, что после постройки о нем заговорила вся Москва. Мать 25-летнего владельца дома, Варвара Алексеевна Морозова, заявила сыну: «Раньше я одна знала, что ты дурак, а теперь об этом узнает весь город».

Увы, пожить в необычном особняке молодому Морозову довелось недолго. Говорили, что как-то раз, прилично приняв на грудь, молодой человек на спор с друзьями сам прострелил себе ногу. Якобы Мазырин обучил его эзотерическим техникам, позволяющим не чувствовать боли… Что ж, началась гангрена, и медицина оказалась бессильна… Или это странный дом, построенный Мазыриным, повлиял на своего обитателя?

После революции в бывшем особняке Арсения Морозова заседали анархисты, проходили спектакли, здесь располагались посольства Великобритании, Индии и Японии… В наши дни в отреставрированном здании размещается Дом приемов Правительства Российской Федерации.

Еще одно странное здание, построенное Мазыриным – доходный дом на Бауманке, возведенный по заказу купца Антона Фролова. Он был выстроен на территории Немецкой слободы, где прежде стояло много зданий в готическом стиле. Вот и Фролов пожелал, чтобы готические формы постройки с шикарными витражами напоминали о прошлом этих мест. Появление дома Фролова также вызвало резонанс среди московской публики – оно, как и «мавританский особняк» Морозова, совсем не вписывалось в общепринятые стандарты.

Строительство завершилось в 1914 г. После революции в нем сначала размещались различные организации, затем коммунальные квартиры, расселенные в 90-е. Сейчас там располагается элитное жилье, и каждый из четырех этажей представляет собой отдельную квартиру. Необычный облик здания нередко влечет сюда московских художников, которые очень любят его рисовать.

Сам архитектор также ненадолго пережил революцию. В 1919 г. его жизнь, как и жизни многих его современников, унес брюшной тиф. Причастность к мистическим таинствам и учениям, по-видимому, никак не способствовала исцелению. Впрочем, для того времени возраст 60 лет считался уже довольно преклонным. А возможно, мистик от архитектуры решил, что уже пожил достаточно…