Последние годы правления Александра I

Отношение Александра Павловича к религии менялось на протяжении жизни. "Этот человек легкомысленно относится к религии", - писала о царе супруга его брата Николая. Она была не совсем права. К религии Александр всегда относился с должным уважением, но без особого почтения, считая, что у каждого человека в душе должна быть своя "внутренняя церковь", несущественно, какой веры - православной или католической. И действительно, до 1812 года государь без особого рвения и прилежания соблюдал обряды православной церкви, придерживался широких взглядов на различные вероисповедания, негласно поощрял деятельность масонских лож, правда, иезуиты особых симпатий у него не вызывали. В 1803 году царя посетил известный масон Беберс. Портреты Александра стояли в масонских ложах на почетных местах, масонами были многие близкие к нему люди, но был ли масоном сам государь - доподлинно неизвестно.28 марта 1801 года Александр официально сложил с себя звание командора Мальтийского ордена, полученное еще при отце, но оставил за собой протекторат над островом Мальта. 20 декабря 1820 года под сильнейшим нажимом православного духовенства и своей матери государь подписал указ о высылке иезуитов из России с оплатой из казны их дорожных расходов. Уроженцам России разрешалось остаться при условии выхода из Ордена. Вторжение Наполеона повергло царя в глубокое смятение, и он стал искать опору в Боге: он ежедневно читал Библию на французском языке и пересказывал наизусть целые отрывки из нее, участвовал в публичных богослужениях. За спасение России Александр Павлович, прежде всего, благодарил небо, а уже потом своих воинов. В 1814 году религиозность государя приняла даже несколько гротесковую форму. Он поручил специальной комиссии очистить учебники от всего, что противоречит христианству, убрать оттуда все "досужие вымыслы о происхождении и развитии Земли". К концу правления царь был уже не только отменно набожен, но и строго соблюдал все обряды православной церкви, усердно посещал монастыри и отдаленные обители, каждый пост исповедовался у своего духовника.

После смерти в 1808 году дочери Елизаветы в официальном браке детей у царя больше не было. К тому же из-за связи с Нарышкиной со своей супругой он жил раздельно. Поневоле возникал вопрос о наследнике престола. Согласно "Общему акту о престолонаследии" и "Учреждению об императорской фамилии" Павла I от 5 апреля 1797 года, законным преемником Александра I считался следующий по старшинству брат Константин. Но тот уже с юных лет неоднократно заявлял о своем отвращении к царствованию, так как в свое время был настолько потрясен смертью отца, что дал зарок никогда не вступать на престол. Существовало и другое обстоятельство, уже формально затруднявшее возможность вступления Константина на престол. Со своей женой он фактически разошелся в 1801 году. Через два года великая княгиня уехала из России, и супруги больше вместе не жили. В 1819 году, будучи в Варшаве, где Константин Павлович пребывал в качестве царского наместника, Александр I дал ему устную санкцию на официальный развод с женой и разрешил вступить в морганатический брак с польской графиней Грудзинской. Разрешение императора потребовалось по той причине, что в соответствии с традициями дома Романовых великие князья не могли жениться на особах неравнородных, то есть не принадлежавших к владетельным домам Европы. Грудзинская входила в число именно таких лиц. Морганатический брак лишал и Константина, и его детей от этого брака прав на российский престол, но император потребовал от него дополнительного формального отречения. Свои решения относительно брата царь закрепил юридически. 20 марта 1820 года был издан манифест "О расторжении брака великого князя цесаревича Константина Павловича с великою княгинею Анною Федоровною и о дополнительном постановлении, об императорской фамилии". Исходя из условий манифеста, письмом на имя государя от 2 февраля 1822 года Константин подтвердил свой отказ от прав на престол. Другому своему брату Николаю Павловичу Александр I намекал на его возможное царствование еще в 1812 году. Летом 1819 года, за обедом у брата в Красном Селе после смотра 2-й гвардейской бригады, он уже впрямую сообщил Николаю, что видит в нем своего преемника. 16 августа 1823 года в глубокой тайне, при участии лишь императора, князя Голицына, Аракчеева и митрополита Филарета был составлен манифест, в котором Александр 1, ссылаясь на письмо Константина, передавал право наследования трона Николаю. По неизвестным причинам, скорее всего, просто по безалаберности, манифест не был ни опубликован, ни даже доведен до самого наследника - помимо лиц, его составлявших, о нем знали Константин, императрица-вдова и императрица-мать. С манифеста князем Голицыным было снято три копии, тоже подписанных самим императором. Подлинник был передан митрополиту Филарету для хранения в московском Успенском соборе, копии - в Сенат, Синод, Государственный совет. Конверты были запечатаны, и на каждом Александр I собственноручно сделал надпись: "Хранить с государственными актами до востребования моего, а в случае моей кончины открыть прежде всякого другого действия". Не исключено, что все эти достаточно странные манипуляции с манифестом были частью никому не ведомого плана добровольного отречения царя от престола. Еще в 1796 году, будучи наследником престола, он писал своему другу В.П. Кочубею: "Мой план состоит в том, чтобы по отречении от этого неприятного поприща поселиться с женою на берегах Рейна, где буду спокойно жить частным человеком, получая свое счастье в обществе друзей и в изучении природы". Говорили, что во второй половине своего правления Александр все чаще возвращался к этой мысли, но конкретно этот план ни с кем не обсуждался, и затруднительно оценить его серьезность.

В начале 1822 года царь и царица вновь сблизились. К этому времени Елизавета Алексеевна от болезни, диагноз которой медики все никак не могли определить, сильно похудела и сгорбилась. В 1824 году она отказалась ехать на лечение за границу, и врачи порекомендовали ей берег Азовского моря, Таганрог. Александр решил поехать вместе с супругой.

В сентябре 1825 года со штатной охраной и немногочисленной, около двадцати человек, свитой царская чета поселилась в небольшом кирпичном доме в Таганроге. Вместе с супругой царь посетил Азов, устье Дона, а 20 октября в сопровождении нескольких человек свиты, охраны и графа Воронцова отправился в инспекционную поездку по Крыму.