Сословно-представительская монархия.

Изменения в правовом положении сословий в XIV—XV вв. Дальнейший рост городов и товарного производства повлек за со­бой не только рост численности и политической активности город­ского населения. Он вызвал перестройку традиционного феодаль­ного хозяйства, форм эксплуатации крестьянства. Под влиянием товарно-денежных отношений произошли существенные измене­ния в правовом положении крестьян. К XIV в. в большей части Франции исчезает серваж. Основная масса крестьянства представ­ляет собой лично свободных цензитариев, обязанных платить сень­ору денежную ренту (ценз), размер которой возрастал.

В XIV—XV вв. во Франции завершилась перестройка сослов­ного строя, выразившаяся во внутренней консолидации сословий. Оформление трех крупных сословий не означало исчезновения унас­ледованного еще от предыдущего периода иерархического строе­ния класса феодалов. Однако ради укрепления своих общих пози­ций феодалы были вынуждены поступиться былой самостоятельностью, отказаться от некоторых традиционных сеньориальных привилегий. Консолидация сословного строя означала постепенно прекращение истребительных междоусобных феодальных войн и установление новых механизмов улаживания внутриклассовых кон­фликтов.

Первым сословием во Франции считалось духовенство. Объе­динение всех священнослужителей в единое сословие было ре­зультатом того, что королевская власть к XIV в. одержала прин­ципиально важную победу в борьбе с папством. Было признано, что французское духовенство должно жить по законам королевст­ва и рассматриваться как составная часть французской нации. При этом ограничивались некоторые церковные прерогативы, которые мешали политическому объединению страны и признанию верхо­венства королевской власти, был сокращен круг лиц, подпадавших под церковную юрисдикцию.

Вторым сословием в государстве являлось дворянство, хотя фактически в XIV—XV вв. оно играло ведущую роль в социальной и политической жизни Франции. Это сословие объединило всех светских феодалов, которые рассматривались теперь не просто как вассалы короля, а как его слуги. Дворянство представляло со­бой замкнутое и наследственное (в отличие от духовенства) сосло­вие. Первоначально доступ в сословие дворян был открыт для вер­хушки горожан и зажиточных крестьян, которые, разбогатев, по­купали земли у разорившихся дворян. Родовое дворянство, стре­мившееся сохранить дух феодальной кастовости, добилось того, что покупка поместий лицами неблагородного происхождения пе­рестала давать им дворянские звания.

Важнейшей привилегией дворянства оставалось его исключи­тельное право собственности на землю с передачей по наследству всех недвижимостей и рентных прав. Дворяне имели право на ти­тулы, гербы и другие знаки дворянского достоинства, на особые судебные привилегии. Они освобождались от уплаты государст­венных налогов. По существу единственной обязанностью дворян­ства становится несение военной службы королю, а не частному сеньору, как было раньше.

Дворянство по-прежнему было неоднородным. Титулованная знать — герцоги, маркизы, графы, виконты и другие — претендо­вала на высокие посты в армии и в государственном аппарате. Основная же масса дворянства, особенно низшего, вынуждена была довольствоваться значительно более скромным положением. Ее благополучие непосредственно связывалось с усилением эксплуата­ции крестьян. Поэтому мелкое и среднее дворянство энергично под­держивало королевскую власть, видя в ней главную силу, способ­ную держать в узде крестьянские массы.

В XIV—XV вв. в основном завершилось формирование и " третьего сословия " (tiers etat), которое пополнялось за счет бы­стро растущего городского населения и увеличения числа крестьян-цензитариев. Это сословие было весьма пестрым по своему со­ставу и практически объединило в себе трудовое население и фор­мирующуюся буржуазию. Члены этого сословия рассматривались как "неблагородные", не имели каких-либо особых личных или иму­щественных прав. Они не были защищены от произвола со сторо­ны королевской администрации и даже отдельных феодалов. Третье сословие было единственным податным сословием во Франции, и на него ложилось все бремя уплаты государственных налогов.

Сама организация третьего сословия носила феодально-кор­поративный характер. Оно выступало прежде всего как совокуп­ность городских ассоциаций. В это время не возникла еще идея равенства и всеобщности интересов членов третьего сословия, оно не осознало себя единой общенациональной силой.

Образование сословно-представительной монархии. В начале XIV в. во Франции на смену сеньориальной монархии приходит новая форма феодального государства — сословно-представительная монархия. Становление сословно-представительной монархии здесь неразрывно связано с прогрессивным для данного периода процессом политической централизации (уже к началу XIV в. было объединено 3/4 территории страны), дальнейшим возвышением королевской власти, ликвидацией самовластия отдельных феодалов.

Сеньориальная власть феодалов по существу утратила свой самостоятельный политический характер. Короли лишили их пра­ва собирать налоги на политические цели. В XIV в. было установ­лено, что для взимания сеньориальной подати (тальи) необходимо согласие королевской власти. В XV в. Карл VII вообще отменил сбор тальи отдельными крупными сеньорами. Король запрещал феодалам устанавливать и новые косвенные налоги, что привело постепенно к их полному исчезновению. Людовик XI отнял у фео­далов право чеканить монету. В XV в. в обращении во Франции была лишь единая королевская монета.

Короли лишали феодалов и их традиционной привилегии — вести частные войны. Лишь отдельные крупные феодалы сохраня­ли в XV в. свои независимые армии, которые давали им некото­рую политическую автономию (Бургундия, Бретань, Арманьяк).

Постепенно исчезло сеньориальное законодательство, а также посредством расширения круга дел, составлявших "королевские случаи", существенно ограничивалась сеньориальная юрисдикция. В XIV в. была предусмотрена возможность апелляции на любое решение судов отдельных феодалов в Парижский парламент. Этим окончательно был разрушен принцип, согласно которому сеньори­альная юстиция считалась суверенной.

На пути французских королей, стремившихся к объединению страны и к усилению личной власти, в течение ряда веков было еще одно серьезное политическое препятствие — римско-католи­ческая церковь. Французская корона никогда не соглашалась с при­тязаниями папства на мировое господство, но, не чувствуя необхо­димой политической поддержки, избегала открытой конфронтации. Такое положение не могло сохраняться бесконечно, и к концу XIII — началу XIV в. окрепшая королевская власть становилась все более несовместимой с политикой римской курии. Король Фи­липп Красивый бросил вызов римскому папе Бонифацию VIII, по­требовав от французского духовенства субсидий для ведения войны с Фландрией и распространив королевскую юрисдикцию на все привилегии клира. В качестве ответной меры папа издал в 1301 году буллу, в которой грозил королю отлучением от церкви. Этот конфликт закончился победой светской (королевской) власти над духовной и переносом под давлением французских королей рези­денции римских пап в г. Авиньон (1309—1377 гг.) — так называемое "авиньонское пленение пап".

Победа французской короны над римским папством, посте­пенная ликвидация самостоятельных прав феодалов сопровожда­лась в XIV—XV вв. неуклонным возрастанием авторитета и поли­тического веса королевской власти. Большую роль в юридическом обосновании этого процесса сыграли легисты. Легисты отстаивали приоритет светской власти над церковной, отрицали божествен­ное происхождение королевской власти во Франции: "Король по­лучил королевство ни от кого другого, кроме как от себя, и с помо­щью своей шпаги".

В 1303 году была выдвинута формула: "король является им­ператором в своем королевстве". Она подчеркивала полную неза­висимость французского короля в международных отношениях, в том числе и от германо-римского императора. Французский ко­роль, согласно утверждениям легистов, имел все прерогативы рим­ского императора.

Со ссылкой на известный принцип римского права легисты утверждали, что король сам является верховным законом, а следо­вательно, может создавать законодательство по своей воле. Для принятия законов королю уже не требовался созыв вассалов или согласие королевской курии. Был выдвинут также тезис: "всякое правосудие проистекает от короля", в соответствии с которым ко­роль получил право рассматривать любое судебное дело сам или же делегировать это право своим слугам.

К началу XIV в. окончательно оформляется построен­ный на политическом компромиссе, а поэтому не всегда прочный союз короля и представителей разных сословий, в том числе и третьего сословия. Политическим выражением этого союза, в кото­ром каждая из сторон имела свои специфические интересы, стали особые сословно-представительные учреждения — Генеральные штаты и провинциальные штаты.

Генеральные штаты. Возникновение Генеральных штатов по­ложило начало изменению формы государства во Франции — пре­вращению его в сословно-представительную монархию.

Появлению Генеральных штатов как особого государственного органа предшествовали расширенные собрания королевской курии (консилиумы и т.д.), имевшие место еще в XII—XIII вв. Созыв Генеральных штатов королем Филиппом IV Красивым в 1302 году (само название "Etats generaux" стало использоваться позднее — с 1484 года) имел под собой вполне конкретные исторические при­чины: неудачная война во Фландрии, серьезные экономические труд­ности, спор короля с римским папой.

Периодичность созыва Генеральных штатов не была установ­лена. Этот вопрос решал сам король в зависимости от обстоя­тельств и политических соображений. Каждый созыв штатов был индивидуальным и определялся исключительно усмотрением ко­роля. Высшее духовенство (архиепископы, епископы, аббаты), а также крупные светские феодалы приглашались лично. Генераль­ные штаты первых созывов не имели выборных представителей от дворянства. Позднее утверждается практика, согласно которой среднее и мелкое дворянство избирает своих депутатов. Выборы проводились также от церквей, конвентов монастырей и городов (по 2 — 3 депутата). Но горожане и особенно легисты иногда изби­рались и от сословий духовенства и дворянства. Примерно 1/7 часть Генеральных штатов составляли юристы. Депутаты от горо­дов представляли их патрицианско-бюргерскую верхушку. Таким образом, Генеральные штаты всегда были органом, представляю­щим имущие слои французского общества.

Вопросы, выносимые на рассмотрение Генеральных штатов, и продолжительность их заседаний также определялись королем. Король прибегал к созыву Генеральных штатов для того, чтобы получить поддержку сословий по разным поводам: борьба с орденом тамплиеров (1308 год), заключение договора с Англией (1359 год), религиозные войны (1560, 1576, 1588 гг.) и т.д. Король запрашивал мнение Генеральных штатов по ряду законопроектов, хотя фор­мально их согласия на принятие королевских законов не требовалось. Но чаще всего причиной созыва Генеральных штатов была нужда короля в деньгах, и он обращался к сословиям с просьбой о финансовой помощи или разрешении на очередной налог, который мог собираться только в пределах одного года. Лишь в 1439 году Карлом VII было получено согласие на взимание постоянной коро­левской тальи. Но если речь шла об установлении каких-либо до­полнительных налогов, то, как и прежде, требовалось согласие Ге­неральных штатов.

Генеральные штаты обращались к королю с просьбами, жа­лобами, протестами. Они имели право вносить предложения, кри­тиковать деятельность королевской администрации. Но поскольку существовала определенная связь между просьбами сословий и их голосованием по запрашиваемым королем субсидиям, последний в ряде случаев уступал Генеральным штатам и издавал по их просьбе соответствующий ордонанс.

Генеральные штаты в целом не были простым инструментом королевской знати, хотя объективно они помогли ей усилиться и укрепить свои позиции в государстве. Они в ряде случаев проти­востояли королю, уклоняясь от вынесения угодных ему решений. Когда сословия проявляли неуступчивость, короли длительное время их не собирали (например, с 1468 по 1484 г.). После 1484 года Гене­ральные штаты практически вообще перестали собираться (до 1560 года).

Наиболее острый конфликт Генеральных штатов с королев­ской властью произошел в 1357 году в момент восстания горожан в Париже и пленения французского короля Иоанна англичанами. Ге­неральные штаты, в работе которых приняли участие главным образом представители третьего сословия, выдвинули программу реформ, получившую название Великий мартовский ордонанс. Вза­мен предоставления королевской власти субсидий они потребова­ли, чтобы сбор и расходование денежных средств производились самими Генеральными штатами, которые должны были собирать­ся три раза в год, и без созыва их королем. Были избраны "гене­ральные реформаторы", которые наделялись полномочиями кон­тролировать деятельность королевской администрации, увольнять отдельных чиновников и наказывать их, вплоть до применения смертной казни. Однако попытка Генеральных штатов закрепить за собой постоянные финансовые, контролирующие и даже законо­дательные полномочия не имела успеха. После подавления в 1358 году Парижского восстания и Жакерии королевская власть отверг­ла требования, содержавшиеся в Великом мартовском ордонансе.

В Генеральных штатах каждое сословие собиралось и обсуж­дало вопросы отдельно. Только в 1468 и 1484 гг. все три сословия проводили свои заседания совместно. Голосование обычно органи­зовывалось по бальяжам и сенешальствам, где и избирались депу­таты. Если обнаруживались различия в позиции сословий, голосо­вание проводилось по сословиям. В этом случае каждое сословие имело один голос и в целом феодалы всегда имели перевес над третьим сословием.

Депутаты, избранные в Генеральные штаты, наделялись им­перативным мандатом. Их позиция по вопросам, выносимым на обсуждение, в том числе при голосовании, была связана инструк­цией избирателей. После возвращения с заседания депутат дол­жен был отчитаться перед избирателями.

В ряде регионов Франции (Прованс, Фландрия) с конца XIII в. возникают местные сословно-представительные учреждения. Сна­чала они назывались "консилиум", "парламент" или просто "люди трех сословий". К середине XV в. стали употреблять термины "штаты Бургундии", "штаты Дофина" и т.д. Название "провинци­альные штаты" закрепилось лишь в XVI в. К концу XIV в. было 20 местных штатов, в XV в. они имелись практически в каждой про­винции. В провинциальные штаты, так же как и в Генеральные штаты, крестьяне не допускались. Нередко короли выступали про­тив отдельных провинциальных штатов, поскольку они оказыва­лись под сильным влиянием местных феодалов (в Нормандии, Лангедоке), и проводили политику сепаратизма.

Центральное и местное управление. Центральные органы управления не подверглись существен­ной реорганизации. В это же время утверждается важный прин­цип, что король не связан мнением своих советников, а, напротив, все административные и иные властные полномочия государствен­ных чиновников проистекают от короля. Из прежних должностей, которые превратились теперь в придворные титулы, сохранила свое значение только должность канцлера, ставшего ближайшим помощником короля. Канцлер, как и раньше, являлся главой коро­левской канцелярии, он составлял теперь многочисленные коро­левские акты, назначал на судебные должности, председательство­вал в королевской курии и в совете в отсутствие короля.

Дальнейшее развитие централизации проявилось в том, что важное место в системе центрального управления занял созданный на базе королевской курии Большой совет (с 1314 по 1497 г.). В этот совет входили легисты, а также 24 представителя высшей светской и духовной знати (принцы, пэры Франции, архиепископы и т.д.). Совет собирался один раз в месяц, но его полномочия носили исключительно совещательный характер. По мере укрепления ко­ролевской власти его значение уменьшается, король чаще прибе­гает к созыву узкого, тайного совета, состоящего из лиц, пригла­шенных по его усмотрению.

Появляются и новые должности в центральном королевском аппарате, подбираемые из легистов и преданных королю незнат­ных дворян, — клерки, секретари, нотариусы и т.п. Эти должности не всегда имели четко обозначенные функции, не были организа­ционно сведены в единый аппарат управления.

Прево и бальи, которые ранее были основными органами ме­стной администрации, в XIV в. теряют ряд своих функций, в частности военную. Это связано с падением значения феодального опол­чения. Многие судебные дела, которые ранее рассматривали бальи, переходят к назначаемым ими лейтенантам. С конца XV в. короли непосредственно назначают в бальяжи лейтенантов, а бальи превращаются в промежуточное и слабое административное звено.

Стремясь к централизации местного управления, короли вво­дят новые должности губернаторов. В некоторых случаях губерна­торы, получавшие звание королевского лейтенанта, имели чисто военные функции. В других случаях они назначались в бальяж, заменяя бальи и получая более широкие полномочия: запрещать строить новые замки, не допускать частные войны и т.д.

В XIV в. появляются такие должностные лица, как генерал-лейтенанты, назначаемые обычно из принцев крови и знатного дворянства. Сначала эта должность учреждалась на короткий срок и с узкими полномочиями: освобождение от уплаты некоторых налогов, помилование и т.п. В XV в. число генерал-лейтенантов увеличилось и сроки их деятельности возросли. Обычно они управ­ляли группой бальяжей или административным округом, который в конце XV в. стал называться провинцией.

Централизация на местах затронула и городскую жизнь. Ко­роли часто лишали города статуса коммун, изменяли ранее издан­ные хартии, ограничивали права горожан. Королевская админист­рация начинает контролировать выборы городской администра­ции, подбирая угодных кандидатов. Над городами была установле­на система административной опеки. Хотя в XV в. коммуны в некоторых городах были восстановлены, они полностью интегриро­вались в королевскую администрацию. Городская аристократия по-прежнему пользовалась ограниченным самоуправлением, но на всех важных заседаниях городских советов, как правило, председатель­ствовал королевский чиновник.

Организация финансового управления. Первое время важным источником посту­пления средств в государственную казну оставались доходы с до­мена и от чеканки монет, причем короли, стремясь укрепить свое финансовое положение, нередко выпускали неполноценные деньги. Однако постепенно основным источником пополнения казны стано­вится сбор королевских налогов. В "1369 году был узаконен посто­янный сбор таможенной пошлины и соляного налога. С 1439 года, когда Генеральные штаты санкционировали взимание постоянной королевской тальи, финансовое положение короля существенным образом укрепилось. Размеры тальи неуклонно увеличивались. Так, при Людовике XI (1461—1483 гг.) она выросла в три раза.

В этот же период возникают специализированные органы фи­нансового управления. В начале XIV в. было создано королевское казначейство, а затем из королевской курии выделилась специ­альная счетная палата, которая давала королю советы по вопросам финансов, проверяла доходы, поступающие от бальи, и т.д. При Карле VII Франция была разделена на генеральства (женералите) в фискальных целях. Поставленные во главе их генералы имели ряд административных, но прежде всего налоговых функций.

Организация вооруженных сил. Общая перестройка управле­ния затронула и армию. Продолжает сохраняться феодальное опол­чение, но с XIV в. король требует непосредственной военной служ­бы от всего дворянства. В 1314 году крупные сеньоры оспорили этот порядок, но в годы Столетней войны он утвердился оконча­тельно.

Постепенно достигалась основная цель королевской власти — создание самостоятельной вооруженной силы, являющейся надеж­ным инструментом централизованной государственной политики. Укрепление финансовой базы короля позволило ему создать наем­ную вооруженную силу (из немцев, шотландцев и др.), организо­ванную в ударные отряды. В 1445 году, получив возможность взи­мать постоянный налог, Карл VII организует регулярную королев­скую армию с централизованным руководством и четкой системой. По всему королевству были также расквартированы постоянные гарнизоны, призванные не допускать возрождения феодальной смуты.

Судебная система. Королевская администрация проводила по­литику унификации и в судебном деле, несколько ограничивая цер­ковную и вытесняя сеньориальную юрисдикцию. Судебная система по-прежнему была крайне запутанной, суд не был отделен от ад­министрации.

Мелкие судебные дела решал прево, но дела о серьезных преступлениях (так называемые королевские случаи) рассматри­вались в суде бальи, а в XV в. — в суде под председательством лейтенанта. В суде бальи принимало участие местное дворянство, королевский прокурор. Поскольку прево, бальи, а позднее и лей­тенанты назначались и увольнялись по усмотрению короля, вся судебная деятельность полностью контролировалась королем и его администрацией. Выросла роль Парижского парламента, члены которого с 1467 года стали назначаться не на один год, как раньше, а пожизненно. Парламент превратился в высший суд по делам феодальной знати, стал важнейшей апелляционной инстанцией по всем судебным делам.

Наряду с осуществлением чисто судейских функций парла­мент в первой половине XIV в. приобретает право регистрации королевских ордонансов и других королевских документов. С 1350 года регистрация законодательных актов в Парижском парламенте становится обязательной. Низшие суды и парламенты других горо­дов при вынесении своих решений могли пользоваться только за­регистрированными королевскими ордонансами. Если Парижский парламент находил в регистрируемом акте неточности или же от­ступление от "законов королевства", он мог заявить ремонстра­цию (возражение) и отказать такому акту в регистрации. Ремонст­рация преодолевалась только посредством личного присутствия короля на заседании парламента. В конце XV в. парламент неоднократно использовал свое право ремонстрации, что повышало его авторитет среди других государственных органов, но привело в конечном счете к конфликту с королевской властью.

АБСОЛЮТНАЯ МОНАРХИЯ.

Изменения в правовом положении сословий в XVI—XVIII вв. Возникновение абсолютизма как новой формы монархии во Фран­ции вызвано глубинными изменениями, которые произошли в сословно-правовой структуре страны. Эти изменения были вызваны прежде всего зарождением капиталистических отношений. Станов­ление капитализма шло быстрее в промышленности и в торговле, в сельском хозяйстве для него все большей преградой становилась феодальная собственность на землю. Серьезным тормозом на пути общественного прогресса становился архаичный, вступающий в про­тиворечие с потребностями капиталистического развития сослов­ный строй. К XVI в. французская монархия утратила существовав­шие ранее представительные учреждения, но сохранила свою со­словную природу.

Как и прежде, первым сословием в государстве было духо­венство, насчитывавшее около 130 тыс. человек (при 15 млн. насе­ления страны) и державшее в своих руках 1/5 всех земель. Духо­венство, полностью сохраняя свою традиционную иерархию, отли­чалось большой неоднородностью.

Более тесной стала связь духовенства с королевской властью и дворянством. Согласно конкордату, заключенному в 1516 году Франциском I и римским папой, король получил право назначения на церковные должности. Все высшие церковные посты, связанные с большим богатством и почестями, предоставлялись дворянской знати. Многие младшие сыновья дворян стремились получить тот или иной духовный сан. В свою очередь представители духовенст­ва занимали важные, а иногда и ключевые посты в государствен­ном управлении (Ришелье, Мазарини и др.).

Господствующее место в общественной и государственной жизни французского общества занимало сословие дворян, насчи­тывавшее примерно 400 тыс. человек. Только дворяне могли вла­деть феодальными поместьями, а поэтому в их руках находилась большая часть (3/5) земли в государстве. В целом светские феода­лы (вместе с королем и членами его семьи) держали 4/5 земель во Франции. Дворянство окончательно превратилось в чисто личный статус, приобретаемый главным образом по рождению. Требова­лось доказывать свое дворянское происхождение до третьего-четвертого колена. В XII в. в связи с участившимися подделками дворянских документов была учреждена специальная администрация, контролировавшая дворянское происхождение.

Подавляющую массу населения во Франции в XVI—XVII вв. составляло третье сословие, которое все более становилось неод­нородным. В нем усилилась социальная и имущественная диффе­ренциация. В самом низу третьего сословия находились крестьяне, ремесленники, чернорабочие, безработные. На верхних его ступе­нях стояли лица, из которых формировался класс буржуазии: фи­нансисты, торговцы, цеховые мастера, нотариусы, адвокаты.

Несмотря на рост городского населения и его увеличивавший­ся вес в общественной жизни Франции, значительную часть третьего сословия составляло крестьянство. В связи с развитием капитали­стических отношений в его правовом положении произошли изме­нения. Практически исчезли серваж, формарьяж, "право первой ночи". Менморт по-прежнему предусматривался в правовых обы­чаях, но применялся редко. С проникновением товарно-денежных отношений в деревню из крестьян выделяются зажиточные ферме­ры, капиталистические арендаторы, сельскохозяйственные рабо­чие. Однако подавляющее большинство крестьян было цензитариями, т.е. держателями сеньоральной земли с вытекающими от­сюда традиционными феодальными обязанностями и повинностя­ми. Цензитарии к этому времени почти полностью были освобождены от барщинных работ, но зато дворянство постоянно стреми­лось к увеличению ценза и других поземельных поборов. Дополни­тельными обременениями для крестьян были баналитеты, а также право сеньора охотиться на крестьянской земле.

Исключительно тяжелой и разорительной для крестьянства была система многочисленных прямых и косвенных налогов. Коро­левские сборщики взимали их, нередко прибегая к прямому наси­лию. Часто королевская власть отдавала сбор налогов на откуп банкирам и ростовщикам. Откупщики проявляли такое рвение при взимании законных и незаконных сборов, что многие крестьяне были вынуждены продавать свои постройки и инвентарь и уходить в город, пополняя ряды рабочих, безработных и нищих.

Возникновение и развитие абсолютизма. Неизбежным резуль­татом формирования капиталистического уклада и начавшегося разложения феодализма было становление абсолютизма. В пере­ходе к абсолютизму, хотя он сопровождался дальнейшим усилени­ем самовластия короля, были заинтересованы самые широкие слои французского общества XVI—XVII вв. Абсолютизм был необходим дворянству и духовенству, поскольку для них в связи с ростом экономических трудностей и политического давления со стороны третьего сословия укрепление и централизация государственной власти стали единственной возможностью сохранить на какое-то время свои обширные сословные привилегии.

В абсолютизме была заинтересована и крепнущая буржуазия, которая не могла еще претендовать на политическую власть, но нуждалась в королевской защите от феодальной вольницы, вновь всколыхнувшейся в XVI веке в связи с Реформацией и религиоз­ными войнами. Установление мира, справедливости и обществен­ного порядка было заветной мечтой основной массы французского крестьянства, связывающего свои надежды на лучшее будущее с сильной и милосердной королевской властью.

Когда внутренняя и внешняя оппозиция королю (в том числе и со стороны церкви) была преодолена, а единое духовное и на­циональное самосознание объединило широкие массы французов вокруг трона, королевская власть сумела существенным образом укрепить свои позиции в обществе и государстве. Получившая широкую общественную поддержку и опирающаяся на возросшую государственную мощь королевская власть приобрела в условиях перехода к абсолютизму большой политический вес и даже отно­сительную самостоятельность по отношению к породившему ее обществу.

Становление абсолютизма в XVI в. имело прогрессивный ха­рактер, поскольку королевская власть способствовала завершению территориального объединения Франции, формированию единой французской нации, более быстрому развитию промышленности и торговли, рационализации системы административного управле­ния. Однако по мере усиливающегося упадка феодального строя в XVII—XVIII вв. абсолютная монархия, в том числе и в силу само­развития самих ее властных структур, все более возвышаясь над обществом, отрывается от него, вступает с ним в неразрешимые противоречия. Таким образом, в политике абсолютизма с неизбеж­ностью проявляются и приобретают первенствующее значение ре­акционные и авторитарные черты, в том числе открытое прене­брежение к достоинству и правам личности, к интересам и благу французской нации в целом. Хотя королевская власть, используя в своих корыстных целях политику меркантилизма и протекциониз­ма, неизбежно подстегивала капиталистическое развитие, абсолю­тизм никогда не ставил своей целью защиту интересов буржуазии. Напротив, он использовал всю мощь феодального государства для того, чтобы спасти обреченный историей феодальный строй вме­сте с классовыми и сословными привилегиями дворянства и духо­венства.

Историческая обреченность абсолютизма стала особенно оче­видной в середине XVIII в., когда глубокий кризис феодальной системы привел к упадку и разложению всех звеньев феодального государства. Крайнего предела достиг судебно-административный произвол. Символом бессмысленного расточительства и времяпре­провождения (бесконечные балы, охоты и другие развлечения) стал сам королевский двор, который называли "могилой нации".

Усиление королевской власти. Верховная политическая власть при абсолютной монархии всецело переходит к королю и не де­лится им с какими-то государственными органами. Для этого коро­лям необходимо было преодолеть политическую оппозицию фео­дальной олигархии и католической церкви, ликвидировать сословно-представительные учреждения, создать централизованный бю­рократический аппарат, постоянную армию, полицию.

Уже в XVI в. Генеральные штаты практически перестают функционировать. В 1614 году они были созваны в последний раз, вскоре были распущены и уже не собирались до 1789 года. Неко­торое время для рассмотрения проектов важных реформ и реше­ния финансовых вопросов король собирал нотаблей (феодальную знать). В XVI в. (по Болонскому конкордату 1516 года и Нантскому эдикту 1598 года) король полностью подчинил себе католическую церковь во Франции.

В качестве своеобразной политической оппозиции королев­ской власти в XVI—XVII вв. выступил Парижский парламент, ко­торый к этому времени превратился в оплот феодальной знати и неоднократно использовал свое право ремонстрации и отклонял королевские акты. Королевским ордонансом в 1667 году было ус­тановлено, что ремонстрация может быть заявлена лишь в тече­ние определенного срока после издания королем ордонанса, а по­вторная ремонстрация не допускается. В 1668 году король Людо­вик XIV; явившись в Парижский парламент, собственноручно изъ­ял из его архива все протоколы, относящиеся к периоду Фронды, т.е. к антиабсолютистским выступлениям середины XVII в. В 1673 году им же было решено, что парламент не имеет права отказы­вать в регистрации королевских актов, а ремонстрация может быть заявлена лишь отдельно. Практически это лишило парламент его важнейшей прерогативы — опротестовывать и отклонять коро­левское законодательство.

Изменилось и общее представление о власти короля и о ха­рактере его конкретных полномочий. В 1614 году по предложению Генеральных штатов французская монархия была объявлена бо­жественной, а власть короля стала рассматриваться как священ­ная. Вводилось новое официальное титулование короля: "король божьей милостью". Окончательно утверждаются представления о суверенитете и неограниченной власти короля. Все чаще государ­ство начинает отождествляться с личностью короля, что нашло свое крайнее выражение в высказывании, приписываемом Людо­вику XIV: "Государство — это я!".

Представление о том, что абсолютизм зиждется на божест­венном праве, не означало восприятия идеи личной власти короля, тем более отождествления ее с деспотизмом. Королевские преро­гативы не выходили за рамки законного порядка, и считалось, что "король трудится для Государства".

Вообще французский абсолютизм основывался на концепции неразрывной связи короля и государства, поглощения первого вто­рым. Считалось, что сам король, его имущество, его семья принад­лежат французскому государству и нации. Юридически король признавался источником любой власти, которая не подлежала ка­кому-либо контролю. Это, в частности, привело к закреплению пол­ной свободы короля в сфере законодательства. При абсолютизме законодательная власть принадлежит только ему одному по прин­ципу: "один король, один закон". У короля было право назначения на любую государственную и церковную должность, хотя это пра­во могло быть делегировано им нижестоящим чиновникам. Он яв­лялся окончательной инстанцией во всех вопросах государственно­го управления. Король принимал важнейшие внешнеполитические решения, определял экономическую политику государства, уста­навливал налоги, выступал высшим распорядителем государствен­ных средств. От его имени осуществлялась судебная власть.

Создание централизованного аппарата управления. При аб­солютизме центральные органы разрослись и усложнились. Одна­ко сами феодальные методы управления препятствовали созданию стабильной и четкой государственной администрации. Нередко ко­ролевская власть создавала по своему усмотрению новые государ­ственные органы, но затем они вызывали ее же неудовольствие, реорганизовывались или упразднялись.

В XVI в. появляются должности государственных секрета­рей, один из которых, особенно в случаях, когда король был несо­вершеннолетним, выполнял фактически функции первого минист­ра. Формально такая должность отсутствовала, но Ришелье, на­пример, совмещал в одном лице 32 государственных поста и титу­ла. Но при Генрихе IV, Людовике XIV, а также при Людовике XV (после 1743 года) король сам осуществлял руководство управлени­ем в государстве, убирая из своего окружения лиц, которые могли иметь на него большое политическое влияние.

Старые государственные должности ликвидируются (напри­мер, коннетабль в 1627 году) или теряют всякое значение и пре­вращаются в простые синекуры. Сохраняет свой былой вес лишь канцлер, который становится после короля вторым лицом в госу­дарственном управлении.

Потребность в специализированной центральной администра­ции привела в конце XVI в. к возрастанию роли государстве

1234	Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: