 |
Системная коммуникация и медиа
|
|
|
|
Условием существования социальных систем выступает наличие среды и коммуникация. Чтобы “аутопоэтическая” цепь коммуникации не оборвалась, системы продуцируют механизмы стабилизации коммуникационных процессов. Эти механизмы Луман обозначает как медиа. Коммуникации (и медиа) Луман трактует в расширительном смысле, и его понятие символически генерализированных (обобщенных) коммуникационных медий нельзя сужать до массовых коммуникаций в обычном понимании, поскольку оно касается и таких медиев, как власть, деньги, законы, вера, знание.
Опосредованная медиями коммуникация в подсистемах всегда проходит в рамках двоичного кода (например, в политической системе: обладать властью - не обладать ею; в экономической системе: уплата - неуплата; в правовой системе: право - бесправие; в религии: имманентность - трансцендентность). Благодаря двоичным кодам образуются специфичные подсистемные семантики, в которых автономия отдельных подсистем основана на применении соответствующей дифференции. Так, дифференция экономики как автономной общественной подсистемы начинается с установления символически генерализированного медиума - развития денег [Luhmann, 1988: 230]. Элементами экономики (unit acts) являются платежи, двоичным кодом - уплата/неуплата, язык представляют цены.
Коды, которые различают по альтернативам (норма/отклонение, успех/неуспех, признание/презрение, красота/безобразие, добро/зло), сами по себе не содержат критерий данного различия. Критерии, гарантирующие правильность определения значения кода, Луман называет программами [Baraldi, 1997: 139]. Например, для кода правдивый/неправдивый в научной системе находят применение такие критерии, как верность, достоверность, репрезентативность, отсутствие логических противоречий и т. д. Названные критерии представляют собой программу, семантическое содержание которой позволяет осуществлять селекцию на основании соответствующего двоичного кода. В отличие от универсальности кода семантика программы (а, следовательно, и характер критерия) бывает исторически относительной и изменчивой.
|
|
|
Логика функционирования отдельных подсистем имеет характер одностороннего взгляда, основанного на специализированном двоичном коде, при помощи которого регулируются операции. В экономике все решают платежи, в спорте - победа. В экономической среде положение фирмы определяют ее доходы; в спорте положение команды решают выигрыши. Мало что меняет даже коммерциализация спорта, хотя спортивная победа может стать поводом к увеличению закупки определенного товара, а спонсирование может повысить вероятность выигрыша определенной команды. Обе эти системы отделены непреодолимой коммуникационной границей, из-за которой их способность понимания априорно ограничена конкретным двоичным кодом и не позволяет совершенно адекватно оценить ориентации другой системы.
Приведенный пример показывает, что существует самореференционная замкнутость отдельных общественных подсистем, и возможны посторонние референционные воздействия, которые затрагивают данные подсистемы, т.к. они (несмотря на самореференционную замкнутость) открыты для своей среды. Чтобы такое внешнее “раздражение” могло воздействовать, оно должно оказать влияние на программную структуру данной подсистемы. В спорте этой программной структурой оказываются условия соревнования, в экономике - финансовый расчет, в науке - теория и методология. Программы устанавливают правила, позволяющие понять использованные коды, и в той или иной мере открыты для воздействия извне. Например, научное исследование испытывает влияние политических решений, правовых регуляторов, финансирования. Сторонние элементы и воздействия могут влиять на систему ограничительно или, наоборот, ориентировочно или вспомогательно, т.е. могут в различной степени канализировать ее самореференцию, однако никогда не могут уничтожить ее основной код.
|
|
|
Происходящие в обществе события в большинстве случаев поликонтекстуальны, создают большее количество разных рамок релевантности или смысловых значений в зависимости от количества позиций или перспектив, с которых на них смотрят. Так, последствия от стихийного бедствия проявляются в экономической, политической, правовой, военной, медицинской, научно-технологической области, но в каждом случае особым образом. Социальная реальность существует в большом количестве разных форм ее восприятия, иначе говоря, функциональная дифференциация продуцирует множественность реальностей. Общественное событие выглядит по-разному с экономической, политической, религиозной точек зрения [Luhmann, 1986: 216].
Итак, в каждой подсистеме формируется свое представление о событиях в обществе. В результате бинарной схематизации отдельные подсистемы могут видеть исключительно то, что им она позволяет видеть, и не замечать того, что она не позволяет разглядеть. Единая картина общества распадается на отдельные наблюдения, а на место централизированного восприятия мира приходит мир мультицентральный [Luhmann, 1984: 284]. Лумановское понятие мультицентрального мира перекликается с диагнозами постмодернистских мыслителей, например, Ж.Ф. Лиотара [Lyotard, 1993], развивающего теорию Виттгенштейна о языковых играх, согласно которой коммуникация осуществляется в рамках различных дискурсов (в религии, искусстве, науке...), когерентных и взаимно непереводимых. Не существует универсальных правил того, какой дискурс мог бы иметь приоритет. Речь идет о ситуации радикального плюрализма.
Экологический риск
коммуникация функциональный дифференцированный луман
Природу можно рассматривать как физические, химические и биологические системы и контексты, выступающие условиями функционирования социальной системы. Однако общество не только воздействовало на природу, но и повреждало ее. То, что сегодня обозначается как “экологическая проблема”, в рамках системной теории Лумана исследуется как проблема отношений между общественной системой и окружающей средой. Многие общественные подсистемы действуют в естественной окружающей среде с безразличием по отношению к последствиям своего воздействия.
|
|
|
Способ, при помощи которого отдельные подсистемы общества способны воспринимать экологические угрозы и риски, Луман связывает с выражением “резонанс”. Проблему современной функциональной дифференциации составляет слишком слабый резонанс в отношении того, что происходит в окружающих системах. Если в экономической системе обработка информации связана с ценами, это означает, что при помощи данного языка “фильтруется” все вокруг; на перебои, которые на нем нельзя выразить, экономика может не отреагировать. Однако данное ограничение не должно быть обязательно невыгодным, т.к. гарантирует то, что если проблема будет выражена в ценах, то система ее обработает [Luhmann, 1986: 122]. Другие подсистемы также воспринимают окружающую среду селективно, посредством соответствующих кодов и программ. В результате между отдельными подсистемами могут возникнуть самые разнообразные эффекты интеракции, которые могут не только ослабить резонанс, но и непомерно усилить его, что может привести к социальным сбоям.
Луман показывает, что в ходе социокультурной эволюции общество как относительно замкнутая система не сильно реагировало на свою среду [Luhmann, 1986: 42]. Кажется, ситуацию невозможно изменить, ибо каждое “повышенное усилие контроля окружающей среды непременно ведет к последующей дифференциации системной коммуникации, т.е. уменьшает возможность централизованного решения экологических проблем, что в то же время означало бы ослабление самостоятельного функционирования социальных подсистем, а этим и снижение уровня уже достигнутого эволюционного системного развития” [Srubar, 2002: 275].
Причинение вреда природе становится общественно значимым действием лишь тогда, когда оно становится предметом коммуникационного события. Животные могут умирать, люди могут страдать от болезней, условия жизни могут ухудшаться, но пока это не станет предметом коммуникации, оно “не имеет никакого общественного эффекта” [Luhmann, 1986: 63]. Характер современного общества таков, что подобная коммуникация становится в нем все более проблематичной. Эффект от негативных воздействий на окружающую среду может проявляться латентно, “за спиной” у коммуникационного процесса, и в определенных случаях они могут принять апокалипсический облик уничтожающих экологических катастроф. Тем не менее Луман настаивает, что социальные последствия от экологических ситуаций (экстерналий общественного оперирования) могут наблюдаться и обрабатываться только с учетом масштаба соответствующих двоичных кодов отдельных общественных подсистем [Luhmann, 1986: 218]. Экономика становится восприимчивой по отношению к своей окружающей среде в том случае, если может зафиксировать ее в коде, ориентированном на финансовые затраты и прибыль. Это долгое время означало и еще сегодня часто означает, что с точки зрения затрат для экономики выгоднее не заботиться о перспективных природных и общественных запросах. Что касается подсистемы науки, то она генерирует знания и технологии, способные как губить окружающую среду, так и беречь ее, но сама по себе не обладает потенциалом к их применению. Научные знания могут продвинуться только как результат применения в других системных областях. Призывы к моральному мировосприятию, которые нередко слышатся в дискуссиях об экологических проблемах, Луман считает ничего не решающим самообманом. Взывать к моральной ответственности в данной ситуации, по его мнению, - лишь “жест отчаяния" [Luhmann, 1986: 133], ибо все заканчивается вопросом о том, какие запросы способна осознать и исполнить экономическая система. Структуральные связи
|
|
|
Вопреки самореференционной коммуникативной замкнутости отдельных общественных подсистем нельзя сказать, что они функционируют исключительно в собственном мире. Между ними существуют структуральные связи. Их самореференционная замкнутость означает, что современное многоконтекстуальное общество уже не может представлять для системного анализа субстанциально доступное единство, то есть нельзя рассуждать о подсистемных функциях с точки зрения целого (как это делает Парсонс). Структуральные связи между отдельными системами являются контингентными продуктами системной коэволюции. Пример взаимосвязи между политикой и экономикой дает налоговая политика; связь экономики с научной сферой показывает финансирование исследовательских программ. В экономической области инвестиции в области технологий, базирующихся на новейших научных знаниях, хорошо оцениваются, и поэтому экономика предоставляет науке средства на соответствующие программы. В сфере научных исследований предпочтения отдаются определенным темам, у которых выше шанс коммуникации (кодированный в этой сфере при помощи бинарной оппозиции правда-неправда). В результате экономические интересы конъюнктурно влияют на выбор научных тем, и обе подсистемы в модусе финансирования науки оказываются в процессе длительной синхронизации. Приведенный модус гарантирует, что обе области коммуникации (хотя они являются самореференционно замкнутыми) обеспечивают друг друга импульсами, которые ведут к длительному, а не только эпизодичному учету интересов соответствующих подсистем [Schimank, 2000: 130].
|
|
|
Характер современного общества, по мнению Лумана, таков, что рассуждать о некой (обще)системной интеграции (все)общественной системы в смысле координации или управления этой сложной сетью из некого управленческого центра беспредметно и необоснованно. Обращает на себя внимание тот факт, что операции одной системы могут привести другие системы к сложно разрешаемым или даже нерешаемым проблемам. Это возможно в случае, если одна подсистема не в состоянии продуцировать элементы (определенного количества или качества), от которых зависит другая система (например, система образования не предоставляет достаточное количество квалифицированных специалистов в сферу экономики или науки). Второй случай представляет ситуация, при которой одна система создает экстерналии, негативным образом влияющие на другие подсистемы. Например: военная система поглощает ресурсы, обедняя сферы образования, культуры, здравоохранения. Оба типа систем, по сути, являются хроническими слабыми местами самореференции, основанной на двоичном кодировании, а современное общество может считать успехом ситуацию, когда ни один из двух названных случаев не переступит допустимую черту. Однако механизма, который бы полностью оградил от этой возможности, по мнению Лумана, не существует.
Проблематичный уклад
Итак, модель Лумана представляет современное общество как целое, дифференцированное на функционально зависимые, и в то же время автономные подсистемы. Естественен вопрос об интеграционных механизмах. Ряд социальных исследователей предполагает, что обществом управляет определенная социальная подсистема. Для одних это экономика, для других - политика и т.д. Луман считает, что такой подход можно применить исключительно к историческому прошлому (например, в средневековом обществе дворянство выступало основным носителем вооруженной власти, а духовенство - власти над умами людей). В современном обществе скорее наоборот наиболее сильное давление вызывают не сильные, а слабые, проблематично функционирующие или “нездоровые” подсистемы.
В истории системного подхода от Дюркгейма к Парсонсу в качестве доминирующего выступал аспект разделения труда. По нему различные области общества кооперируются в целое подобно тому, как это происходит в случае отделов в рамках организации. Если в одной из кооперационных частей происходит нарушение, центральные регулирующие механизмы пытаются (сознательно или, скорее, неосознанно) устранить этот недостаток и снова наладить взаимно пропорциональное сотрудничество. Луман рассматривает данную проблему несколько иначе. Он приходит к выводу, что каждая подсистема проявляет тенденции к самоабсолютизации, связанной с определенным “безразличием” к тому, что происходит в окружающих системах. Такая самоабсолютизация не представляла бы проблему только в случае, если бы отдельные системы функционировали совершенно независимо. Поскольку это не так, она становится источником напряженностей (политические силовые вмешательства могут, к примеру, сорвать определенные экономические планы).
Естественен вопрос, как возможен социальный уклад в условиях, когда нельзя полагаться на социальную “общность”, общие цели действий или общесистемный консенсус. Г. Книр и А. Нассеи [Kneer, Nassehi, 1993] интерпретируют точку зрения Лумана просто как предположение, что уклад возникает спонтанно: отдельные операции отдельных систем выстраиваются друг возле друга, благодаря чему происходит произвольное возникновение уклада без надобности каких-либо общих перспектив или согласия в общих целях, нормах и ценностях. То, что уклад возникает спонтанно, не означает, что он не проблематичен. Функциональная дифференциация не означает, что отдельные части общества уже не имеют ничего общего между собой, скорее они состоят в напряженных отношениях [Pongs, 2000: 172].
Нассеи подчеркивает, что дифференциация, с точки зрения Лумана, означает не деление в смысле разбивки готового целого на части, а процесс, который проходит по эволюционному пути “снизу”, причем текущий состав отдельных подсистем ни в коем случае нельзя воспринимать ни как выражение некой прозрачной потребности общественной системы, ни как историческую необходимость. Процесс возникновения систем контингентный и не зависит от механизмов, действующих над этой системой или на ее фоне. Для лучшего понимания данных вопросов Нассеи предлагает отказаться от понятия “подсистема" (Teilsystem), внушающее старое, преодоленное представление о целом и его частях, и вместо этого рассуждать лишь о “функциональных системах” [Nassehi, 1999: 20].
|
|
|
