 |
55. Жизнь – это череда проблем
|
|
|
|
Крэбб и Гойл атаковали одновременно, что было вообще-то не очень разумно, учитывая, что они могли попасть друг в друга. Малфой пригнулся и успешно выставил мощные щиты, Снейп тоже закрылся экраном. Одна Гермиона сплоховала. То ли её состояние после комы действительно было далеко от боевой готовности, то ли за все это время под защитой эпизодов она растеряла и так не самую блестящую реакцию.
Но, справедливости ради, в них же, собственно, никто и не целил, так что даже защита Северуса казалась просто перестраховкой от шального проклятия. По идее ей и дергаться не надо было, тем более стоя фактически за его спиной. Но, конечно же, по закону подлости все пошло по наихудшему сценарию! Гарри, видимо, вместе со своей сверхъестественной удачей, которую она просила, отсыпал ей ещё и немного неудачи, как будто ей без неё было слишком сладко жить. В общем, вряд ли Гойл был настолько мазилой, скорее его заклинание просто отрикошетило — такое иногда случалось — от Протего Малфоя, неудачно прошло мимо щита Северуса и… ударило прямо ей в грудь.
На счастье, это был обычный Ступефай. Но, к сожалению, стояла она прямо у не очень высокого парапета, так что ей было достаточно легкого толчка. Её же вышвырнуло с галереи с такой силой, что ограду Гермиона перелетела, даже не почувствовав — удариться о камни она просто не успела. Собственно, как и испугаться. И вообще понять что-либо — Ступефай и мозги вырубал тоже эффективно. Все остальное она уже узнала со слов Снейпа.
— Ты умеешь летать? — она вскинула брови, но тут же нахмурилась.
— Да, это знание мне удалось выманить у госп… у Воландеморта.
Гермиона опять оказалась в постели, и Северус ухаживал за ней с новой силой. Что-то подсказывало ей, что о прогулках на ближайшее время стоит забыть, хотя она опять чувствовала себя вполне нормально. Немного ломило грудь, от удара, очевидно, но укрепляющее зелье уже сделало свое дело.
|
|
|
— Точно, я видела, как он летал без метлы, когда преследовал нас с Кингсли во время побега Гарри с Тисовой, — она стала ещё мрачнее.
— Это одна из его собственных разработок в области Темных искусств, — Снейп снял диагностирующие чары и уставился в её лицо. — А я темный маг, как бы там не было, Гермиона. Если тебя это смущает…
— Да при чем тут это? Меня бесит, что я опять пропустила все самое интересное! — она сложила руки на груди. — Мужчина поймал меня, невидимую, в воздухе и нес на руках в полете, а я этого даже не помню.
— Ты же не любишь летать, — усмехнулся Северус.
— И что? Такой момент я бы предпочла прочувствовать на собственной шкуре, а не опять… видеть бабочек.
Снейп поцеловал её, чтобы прервать поток недовольства, и это сработало, как надо.
— Если хочешь, то можно устроить это и без угрожающих жизни ситуаций.
— Хочу! Только… не очень высоко, ладно?
Он улыбнулся, и уронил её на подушки, обнимая и утыкаясь в шею.
— А как там Драко и Крэбб с Гойлом? — вспомнила Гермиона. Все же судьба, по крайней мере, Малфоя, её волновала. Так, в качестве расширения кругозора.
— Винсент и Грегори отправились на отработки к Филчу, без палочек, естественно.
— Он с ними управится? Выглядели они довольно отчаянно, — почти перебила она Снейпа.
— Не волнуйся, я об этом позаботился, — его голос звучал холодно и неприятно ровно, как будто ему и дела до них не было.
Знакомый тон. И не то чтобы ей было жалко этих двух не раскрывших свой потенциал Пожирателей, но сегодня Крэбб и Гойл, вероятно, едва избежали смерти.
Он погладил её по щеке. Она просунула руки под мантию, но забраться под сюртук не смогла — в этом положении возиться с пуговицами Гермионе было не очень удобно.
|
|
|
— Почему ты не остановил их, вмешавшись, или не атаковал первый?
— Как бы это выглядело во втором случае? К тому же мне нужен был повод, чтобы отправить Драко домой пораньше. Не хватало ещё, чтобы ему устроили темную, пока он спит. Убить не убьют, конечно, но…
— Слизеринцы! Признай, что тебе просто хотелось посмотреть, как этому маменькиному сынку отвешивают люлей, — фыркнула она. Малфой раздражал всех, этого у него было не отнять.
— А, может, тебе хотел показать представление? — Северус ухмыльнулся, но тут же стал серьезнее. — Поступил, как привык. Это было неразумно в твоем присутствии.
Довести конфликт до эскалации и пожать плоды. С этим его поведением они тоже сталкивались не раз.
— Ну я предупреждала ещё в прошлом году, что боевик из меня тот ещё.
— И это лучшая ученица курса! — любимый сарказм. Правда, давно ли он таким стал?
Снейпа нисколько не заботили её затруднения с его одеждой, сам он уже задрал свитер и пересчитывал ребра.
— Вообще-то, учитывая, сколько я спала, я рассчитывала вернуться если не в царство всеобщего благоденствия, так хотя бы не на поле боя, — Гермиона фыркнула и выгнулась навстречу Северусу. — Когда вообще будет не то что хорошо, а хотя бы нормально? Я уж не заикаюсь о компенсации за все то, что мы пережили.
— Хочешь получить Орден Мерлина первой степени за устранение Воландеморта? — он все же отстранился, чтобы снять с неё хотя бы часть одежды, и она тут же сама вцепилась в его ворот. — Боюсь, пока мы живы, количество проблем будет только множится. Вопрос только в их масштабе.
Бюстгальтер быстро сдал позиции.
— Замечательно, — она ахнула, когда Снейп начал массировать её внезапно очень чувствительные соски. — Надеюсь, хотя бы Тома мы больше не повстречаем. Скажу спасибо даже за это.
Близость между ними опять выходила какой-то сумбурной. Но эй! Она только что чуть не погибла. Опять. И по совершенно идиотской причине. Да и сколько времени Снейпу приходилось, эм, воздерживаться? И это ожидание было, наверное, даже ещё мучительнее, чем её приступы, потому что Северус мало того, что не знал, очнется ли она когда-нибудь в принципе, так дополнительно мог винить себя за ошибку в рецепте, из-за которой все прошло не так гладко, как планировалось.
|
|
|
— Не то чтобы внезапные падения из окна меня радуют, но я тут поняла, что это наглядно доказало эффективность твоего лекарства. Черт, время же даже на секунду не замедлилось в критический момент!
Северус тоже даже не притормозил, оставив её топлесс и все же взявшись помогать ей с собственной одеждой. Но от тихого комментария не удержался:
— Ты же понимаешь, что это не навсегда?
Гермиона провела по пуговицам его рубашки в каком-то нежном жесте, пока он расстегивал манжеты.
— Разве речь шла о полном выздоровлении? Это же только первая экспериментальная доза терапии, причем разработанная в большой спешке, — отозвалась она спокойно. — Но, судя по всему, все уже вышло неплохо — можно рассчитывать на долговременный эффект, как минимум.
— Если наступила ремиссия. Повторное развитие твоего состояния может быть куда стремительнее, — Северус сделал паузу и стянул с себя рубашку, расстегнув лишь пару пуговиц у горловины. — Мы с Биллом подстраховались на этот случай и довели кое-что до ума, когда появилось больше свободного времени.
Уж она их точно не отвлекала, ха.
— Сделали поправки в нумерологических расчетах и учли лунный цикл?
— Вроде того. Теперь таких побочных эффектов из-за ритуала быть не должно. Но все это в любом случае…
Гермиона обвила его шею руками и притянула к себе, целуя глубоко и горячо.
— А ты ещё из-за своего положения переживаешь. Мой синдром дефицита времени, который рискует перейти в хроническую форму, тоже не добавляет мне привлекательности, как невесте.
— Ты уже и название придумала?
— Только что, — улыбнулась Гермиона, шаря ладонями по его телу, как будто и сама не видала Северуса больше двух месяцев. — Хотя вообще-то тебе это только на руку. Считай, из-за необходимости постоянного лечения я буду зависеть от тебя и вообще быть всячески благодарной.
— Только от меня? Если так рассуждать, то Поппи и Билл тоже имеют на тебя свои права.
— Ну да, но ты в первую очередь. Потому что готовишь само лекарство и стоишь чуть выше в рейтинге. Правда, вероятно, я слегка предвзята.
|
|
|
— На данном этапе зелье сможет сварить и любой другой более-менее рукастый зельевар. Будет даже лучше, если я научу тебя на всякий случай.
— Поделишься всеми подробностями рецепта?
— Почему нет? Билл и так в курсе, — он расстегнул пуговицу на её джинсах одним движением. — Да и это ни к чему тебя не обязывает, Гермиона, серьезно. Ты можешь жить, как хочешь, со мной или без меня.
— О, какие красивые слова. Где-то я уже их слышала, — она приподняла задницу, чтобы ему было удобнее стягивать с неё остатки одежды. — Очень благородно. А сейчас мы чем занимаемся?
Северус спустился вниз и начал целовать живот и ноги с жадностью, как будто припал к источнику, умирая от жажды.
— Получаем компенсацию.
Или вспомнил про должок.
— Да, это, пожалуй, можно считать за возмещение, — она застонала, когда его нетерпеливые пальцы коснулись клитора.
Больше болтать не получалось: дыхание слишком сбилось, а мысли крутились вокруг примитивных, но весьма приятных вещей. Северус расплатился с ней сполна, хотя и о себе не забыл. Но это было простительно: когда волна удовольствия, более тягучая и продолжительная, настигла её во второй раз, она и сама не хотела, чтобы это заканчивалось.
* * *
На следующий же день Джинни и Луна утащили её в «Ракушку» — семейство Уизли ещё опасалось возвращаться в Нору — и устроили обстоятельный допрос. Не про неё и Северуса, слава Мерлину, как Гермиона почему-то подумала и испугалась, а в принципе, желая услышать её версию событий. Учитывая, что про крестражи как-то само-собой было принято решение не распространятся даже среди своих, как Дамблдор их изначально и просил, да и муссировать слухи и подавать идеи новым желающим стать бессмертными никто из посвященных не горел желанием, единственное, что он сделала, это немного сбила спесь с Рона и добавила логику в их действия. Или придумала более внятные объяснения.
— Луна, послушай… Думаю, я должна кое-что сказать тебе, — начала Гермиона, когда они каким-то чудом остались наедине с Лавгуд.
Она не могла быть уверена, что Джинни донесла её актуальные соображения о бывшем любовном интересе до Луны, а у неё самой не было возможности прояснить ситуацию во время всей этой беготни за крестражами и прочими тревогами. Лавгуд взяла её за руки, и Гермиона сбивчиво продолжила:
— То, что у нас с Роном что-то было, точнее, ничего не было, в общем, это не…
— Ты так плакала из-за него в школе, но сейчас хочешь плакать из-за другого, — «помогла» ей Луна, прервав сбивчивую речь.
|
|
|
Гермиона хотела было возмутиться, что вообще не из-за кого не хочет плакать, но вдруг сама рассмеялась.
— Ты права, Луна. Это так очевидно? Я сама ищу сложности, а потом удивляюсь, сколько в моей жизни проблем.
— Ничего, Гермиона. Любить всегда сложно, а иногда даже больно. Но ведь так гораздо интереснее.
— Действительно, — она улыбнулась. — А как у вас дела с Роном?
— Он, — Луна зарделась, — дурак.
— Воистину так!
Водоворот жизни быстро захватил её. Встречи, счастливые, но немного выматывающие, бесконечные разговоры, советы и даже причитания. Последнее, конечно, исходило от Молли Уизли, она все ещё сокрушалась, что отпустила их разбираться с заданием Дамблдора одних. Близнецы, которые теперь оба крепко стояли на ногах, хоть разница между ними очевидно усилилась, беззлобно посмеивались над матушкой, за что получали полотенцем по голове. У Билла и Флёр все было, казалось, хорошо. Она наконец познакомилась с Чарли, как с реальным человеком, а не как с парнем с колдографии. Жизнь снова постепенно становилась «реальной».
И все же она все никак не могла войти в ритм, включиться. Из соображений удобства Гермионе вскоре пришлось перебраться в «Ракушку» полностью. Все таскались в Министерство как на работу, а потом ещё и обсуждали последние новости, ей тоже пришлось влиться, но из Хогвартса это сделать было затруднительно. Судебные заседания, о которых даже вспоминать не хотелось, испытывали терпение не хуже приступов. Не то чтобы её в чем-то обвиняли, но все эти рассусоливания вокруг Воландеморта и последствий его деятельности имели настолько глубоко-политический подтекст, что просто так закрыть дело за отсутствие состава преступления было бы слишком легко. Кто-то хотел обелиться, кто-то выслужиться. Гермиона хотела только ругаться и, что было более конструктивно, получить возможность вернуться в школу.
К концу апреля все её друзья (и их семьи) наконец отвязались от, кхм, правительства и получили возможность доучиться в положенный срок. Луна и Джинни решили, что лишним не будет. Гарри и Рон подтянулись, видимо, из сугубо эгоистичных мотивов, не особенно представляя, как будут сдавать ЖАБА с тем уровнем подготовки, что у них был. Ей полагалось, как само собой разумеющееся, натаскивать их. Впрочем, не то чтобы Гермиона была против.
Какой-то покой, берег Гермиона находила только в объятиях Снейпа. Конечно, она навещала его и живя в «Ракушке», пользуясь помощью Добби и Кикимера, благо, те никогда не отказывали в минутной услуге. С Северусом они почти не обсуждали происходящее, все эти перемены, болезненные, местами чересчур медленные были и так им прекрасно понятны. Разрушить мир удалось за несколько месяцев (и две войны, как говорил Снейп), а вот выстроить заново…
Скоропостижно выскочить замуж у Гермионы тоже не получилось. В пятницу, шестого мая, сразу после совещания совета Кингсли передал ей, что все магглорожденные полностью восстановлены в правах, и она может продолжить обучение, когда пожелает. В субботу вечером она собрала вещи и сообщила всем новости. А уже в понедельник была первой грязнокровкой официально зачисленной обратно в Хогвартс и, наверняка, единственной в этом учебном году. Возвращаться в школу только, по сути, ради экзаменов для подавляющего большинства не имело никакого смысла, даже если бы нашлись желающие и их отпустили бы обратно в мир магии семьи. Те семьи, что остались в живых.
Конечно, она представляла ещё одну встречу с Драко с кривой ухмылкой. Подчиняясь новой позиции отца, на учебу он покорно вернулся. А вот его припевалы и, с недавних пор, враги ожидаемо пропали после Пасхальных каникул, как и ещё несколько заметных лиц со Слизерина. Обязанности старосты теперь были не её заботой, но Гермиона прекрасно знала, как переменилась расстановка сил в школе, относительно того, о чем рассказывал им Рон, когда искал крестраж в Выручай-комнате. Невилл, может, не позволил себе опуститься до прямой травли, но он все же не мог раздавать приказы всем, особенно студентам с других факультетов. Вся надежда была на вернувшихся чуть раньше неё мальчиков и Джинни — по крайней мере, Гриффиндор приструнить они могли. Или хотя бы отвлечь внимания на свои персоны.
Дети вроде как не должны были отвечать за грехи родителей, но получалось это едва ли, может, только где-то в идеальном мире. Сама она тоже идеальной не была и планировала нарушить всевозможные правила и нормы морали. Со Снейпом естественно. Ученица и школьный директор — тут, пожалуй, даже мадам Помфри будет смотреть осуждающе, несмотря на все события до. Зато будет так, как ей и мечталось на шестом курсе — поцелуи в альковах, тайные встречи в библиотеке за стеллажами и тому подобная романтичная чушь. И почти никаких неловких моментов и прочих конфликтов, ему ведь не нужно вести занятия, как рядовым профессорам. Хотя, конечно, можно пренебречь в принципе всем экстримом и прятаться в его покоях под покровом ночи, но…
Ничего не вышло. В воскресенье, восьмого мая, Снейпа взяли под стражу. Исполняющей обязанности директора назначили Макгонагалл, из Министерства в компанию к новым преподавателям ЗОТИ и маггловедения, которые пришли на место Кэрроу, оперативно прислали на замену учителя трансфигурации. Все было явно спланировано заранее, а ей никто даже словом не обмолвился. И хоть она прекрасно знала, что это случится рано или поздно, Гермиона все равно злилась. Не ясно, правда, на кого в больше степени, но доставалось почему-то Поттеру.
— Когда его выпустят?
— Теоретически, когда Кингсли займет пост министра более прочно и возьмется за это осиное гнездо уже всерьез, — Гарри, впрочем, её вспышка нисколько не удивила и из себя не вывела.
— Так мы что, все подыгрываем Брустверу? Ждем его решения?
— Вроде того.
— Тоже мне, второй Дамблдор, — она вся скорчилась и сложила руки на груди. — А этот… Снейп естественно был в курсе игры?
— Гермиона, я с ними тайные планы не составлял, — он поправил очки. — Но он сказал, что тебе не стоит волноваться. И передал зелье Биллу на всякий случай.
— Да при чем тут… Да какое мне дело до зелья, когда он…
Гермиона едва не заскрежетала зубами. У Снейпа всегда были странные понятия о заботе, очевидно. А тут он явно не хотел волновать её лишний раз, ага. Это же может спровоцировать приступы, точно. Да и разве она сама не хотела, чтобы все было «попроще»?
Теперь стало понятно, почему Снейп был настолько, эм, старательным в последнюю их встречу. Щеки покраснели то ли от смущения, то ли от новой порции возмущения.
— И как Кингсли планирует его вытаскивать? Когда нас вызовут в суд?
— Ну, — маска спокойствия Гарри немного треснула, — подразумевается, что мы все уже рассказали на предыдущих допросах.
— Что? Да о Снейпе нас практически и не спрашивали, что за бред?
— Понимаешь, к нему очень особенное отношение. Из-за Дамблдора, Ордена и всего этого. Скорее всего заседания будут проходить в закрытом порядке.
— Разве должность не защищала его? Последние его решения поддерживал совет попечителей. И ты, ты же сказал, что он, по сути, не убивал Дамблдора, в строгом смысле этого слова?
— Конечно, Гермиона, просто… Он же все равно был Пожирателем. И другие Пожиратели тоже дали показания, включая Малфоев.
Она вытянулась струной.
— Я придушу этого мелкого гаденыша, если он или его папаша…
Не общество, а то самое ведро с крабами. Если они решили выползти из ямы, в которую сами себя загнали, за счет Северуса, она… Черт!
— И где твое человеколюбие, Гермиона? — припомнил Гарри их давнюю беседу о Драко. И тут же сменил тон: — Все разрешится. Но мы действительно сейчас мало что можем сделать, надо просто подождать. А у нас и так полно дел — учеба, все эти проблемы внутри школы и так, между нами, так что есть, чем заняться…
— Я так понимаю, нас засунули обратно в Хогвартс просто чтобы мы под ногами не мешались, пока взрослые разбираются?
Поттер нахмурился и промолчал. И Северус был одним из этих «взрослых»! Скинул все переживания на других, а сам спокойно усвистал в свою тюрьму. Думает, наверное, что она по нему рыдать будет. Нет уж! Она ведь прекрасно знает, что дементоров в Азкабане больше нет, а отоспаться в камере ему после школы только в радость будет. Или он считает, что вот сейчас-то до неё дойдет, что он настоящий преступник, и она передумает тащить его под венец?
— А дарственную он мне не передал? — фыркнула она.
— Что? — опешил Гарри.
— Не важно.
Она злилась и пыжилась до самого вечера. Отвешивала нелицеприятные комментарии в сторону Снейпа, иронизировала, что с новым невразумительным преподавателем трансфигурации ей придется организовывать свой Отряд Гермионы, чтобы подтянуть всех желающих до экзаменационного минимума в короткие сроки, и сочувствовала профессору Вектор, которой пришлось встать во главе Гриффиндора в такой непростой период. Но вечером, вместо того чтобы идти в спальню девочек, выскользнула из гостиной в коридор и, вспомнив старые привычки, спряталась в пустом кабинете.
Цель целью, но возвратиться в Хогвартс опять в качестве ученика, было несколько… да что там, это было просто дико для неё. Она вроде так и не попрощалась с замком окончательно. Мало того, что бывала тут неоднократно в течение учебного года, правда, по другим причинам, так и вообще фактически жила в школе несколько месяцев, хоть и пролежала большую часть этого времени в отключке — продолжительные приступы в январе практически скомпенсировали этот срок. А покинула стены Хогвартса она, получается, и вовсе меньше чем на месяц, в твердых временных рамках.
Но Гермиона уже не видела себя студенткой что ли. Даже Джинни с Луной (и Рон) немного дергались, хотя они пропустили всего ничего со своими вынужденными каникулами. Гарри выспрашивал у Невилла подробности о том, что сейчас происходит в замке, чтобы быть в курсе. Она же как с другой планеты свалилась! Кажется, Гермиона банально забыла, как учиться — неудивительно, сколько для неё в совокупности прошло времени с прошлого лета, если учесть все приступы. Тут даже опыт, который она получила из-за василиска, было не использовать — для неё тогда прошла секунда и вот, она снова на занятиях, только пропущенное пришлось нагонять.
Поэтому ей все казалось, что она случайно забрела в общежития в эпизоде, нарушив запрет Снейпа, и ей нужно побыстрее вернуться в его спальню. В их спальню, как бы нагло это не звучало. Поэтому она сидела в пыльном классе и пыталась привести свою голову в порядок, чтобы, наконец, примириться с… мирной жизнью? И плакала она тоже поэтому.
— Ну и вкусы у тебя, конечно, подруга.
Гермиона не услышала, как открылась дверь, поэтому вздрогнула и схватилась за палочку от звука голоса. Джинни спокойно прошла вглубь комнаты и, как и в прежние времена, уселась рядом с ней на парту.
— Ты про что?
— Про Снейпа. Я, конечно, ещё давно начала подозревать, что как-то вы слишком хорошо спелись, но все отмахивалась от очевидного объяснения.
Ясно, Гарри разболтал подробности. Или Рон. Хотя, вероятно, под сильным психологическим давлением.
— Опять не видишь никаких точек соприкосновения?
— Наоборот, вообще не удивлена. Всегда думала, что тебе нравятся постарше.
Гермиона прерывисто вздохнула и уставилась в темноту кабинета, пытаясь понять, согласна она с утверждением или нет. Джинни не стала её ждать:
— И как? С ним тебе целоваться хочется? — она хихикнула.
Гермиона ещё похлопала глазами.
— Да, — выдохнула она. — Да, хочется.
— Даже не знаю, хочу ли я представлять, как вы…
— Джинни!
— Ну, в конце концов, Гарри ведь тоже далеко не красавчик, — она продолжила задумчиво рассуждать. — Правда, хотя бы не дед.
Она лишь возмущенно фыркнула и насупилась.
— Будешь его ждать? — все же переключилась Джинни.
— Конечно, — холодно отозвалась Гермиона.
— А если Кингсли и Визенгамот решат, что он заслуживает сидеть в тюрьме?
|
|
|
