 |
Управление как дополнение к самоорганизации.
|
|
|
|
Управление появляется в объединении людей там и тогда, где и когда самоорганизация не справляется с регулированием совместного поведения индивидов, стремящихся выжить в природе.
Возникает закономерный вопрос, где и когда к самоорганизации прибавляется, «прирастает» рациональное регулирование поведения? Как и когда появляется, формируется управление? И каковы возможности управления в координации и регулировании общественных отношений, основанных генетически на самоорганизации?
Известный отечественный исследователь управления А.И. Пригожин уже в 1970 году «нащупывает» тайну управления как тайну его самоорганизующейся основы[24]. Хотя первые открытые и значимые научные обсуждения по проблемам самоорганизующихся систем, пожалуй, берут свой отсчет гораздо раньше, от конференции 5-6 мая 1959 года, состоявшейся в Чикаго[25]. Научный мир в целом находится в 1950-60-е годы на пороге открытий, сделанных позднее, на рубеже 1960-70-х гг. Практически одновременно штуттгартской научной школой по руководством Германа Хакена (р. 1927) и брюссельской научной школой под руководством нашего соотечественника и бельгийского гражданина, лауреата Нобелевской премии по химии (1977) Ильи Романовича Пригожина (1917-2003), которого не следует путать с известным отечественным специалистом в области теории организации и организационных систем российским гражданином Аркадием Ивановичем Пригожиным. В то время А.И. Пригожин говорит о самоорганизации в терминах «спонтанной организованности».
«Человечеству всегда были свойственны различные формы и степени спонтанной организованности, - говорит он, - источником которой выступает сама социальная природа человеческих ассоциаций»[26]. Как выяснилось позднее, не только человеческих – самоорганизация оказалась всеобщим природным свойством любых открытых систем.
|
|
|
Как отмечает другой отечественный исследователь А.П. Назаретян, в науке «обнаружилась взаимодополнительность категорий самоорганизации и управления» и «в современной версии синергетика как наука о самоорганизации превращается в науку об устойчивом неравновесии»[27]. Точнее было бы сказать, науку о динамическом равновесии, об устойчивости через неустойчивость.
Итак, управление – это человеческая «надстройка» над природным «зданием» самоорганизации. Это «надстройка», ставшая возможной в результате роста рационального мышления и сознания человека как способа адекватного отражения действительности и, вследствие этого, столь же адекватной (в большей или меньшей степени) способности вмешиваться в регулирование поведения, в координацию действий, совместной деятельности людей. Именно в рациональном мышлении выделяются такие категории, как цель, оптимальность, субъект, информация, ценность.
Исходя из этого, «в управлении всегда нужно учитывать соотношение управленческих усилий, - как отмечает философский словарь, созданный уже в эпоху признания синергетики, - …и собственных внутренних тенденций самоорганизации обществ».[28] Вследствие этого и результат управляемого воздействия – это не однозначно и линейно предсказуемое следствие приложенных усилий. Управление – это сложное прогнозирование результатов вмешательства в социальную среду, требующее тонкого учета особенностей ситуации и законов самоорганизации[29]. Управление, в силу сказанного, – это не абсолютно, а всегда вероятностно прогнозируемое регулирование деятельности множества индивидов.
Этот факт стал достоянием не только принципов менеджмента и основой принятия управленческих решений, но и принципом политического управления. «Мирорегулирование, - отмечает, к примеру, Ю.П. Давыдов, - предполагает возможность и саморегулирования, а не только управления извне»[30].
|
|
|
«Управление извне» (у Давыдова), «внешнее управление» (у Назаретяна) – это и есть собственно управление. Поэтому управленческое решение[31] представляет собой неизбежный риск, а, следовательно, – социальную, рациональную ответственность за это решение, за последовавшие за ним регулирующие воздействия, за их результаты[32].
Антиэнтропийная функция управления.
«Сама система управления, - говорит А.И. Пригожин уже в более поздней своей работе, - состоит из трех взаимосвязанных компонентов: целенаправленного воздействия, саморегулирования (читай, в более широком смысле, – самоорганизации, – Авт.) и организационного порядка»[33].
Или, как преломляет это понимание проблемы самоорганизации систем американский классик практико-ориентированных концепций промышленного управления М. Уорд, «концепция открытых систем предполагает, что организации и отдельные личности могут взаимодействовать с потенциально неограниченным множеством других организаций и личностей»[34]. «Такое взаимодействие, - говорит он, - может создать возможности, опасности (угрозы), либо и то и другое. Если эти взаимодействия не находятся под контролем, или, хуже того, если ключевые "игроки" из внешнего окружения своевременно не идентифицированы, у организации может не быть времени для изменения ее сильных и слабых сторон с целью своевременной реакции на изменения во вне ее, например, на внезапно проявившуюся конкуренцию или неожиданное предложение по поглощению».
Итак, управление рождается как рациональное регулирующее воздействие, как разумное вмешательство индивида в коллективное взаимодействие людей (или пралюдей), объединенных до той поры самоорганизованным, спонтанным порядком.
Управление, выполняя своего рода антиэнтропийную функцию, дополняющую природную самоорганизацию, восстанавливает естественный порядок и биологическое равновесие, нарушенные какими-то внешними возмущениями.[35]
Как же осуществляется переход от хаоса как порядку? Каков внутренний механизм возникновения и трансформации сложных структур? Какова необходимая доля самоорганизации и внешнего управляющего воздействия в обществе? И меняется ли их соотношение в зависимости от стадии эволюции сложных социальных структур? Именно синергетика как новое междисциплинарное научное направление впервые поставила все эти вопросы. Синергетика дала обществу и первые ответы на них. Как же это происходило? Как рождалось и развивалось синергетическое знание?
|
|
|
Глава 3.
Синергетика: история и научные школы
Герман Хакен.
Возникновение синергетики как научного направления датируется 1969 годом, когда немецкий физик Герман Хакен (р. 1927) впервые ввел этот термин в своих лекциях в Университете Штутгарта и написал совместно со своим коллегой Р. Грахамом работу по излучению лазеров[36].
Была установлена аналогия между генерацией когерентного излучения лазера вблизи порога возбуждения и фазовым переходом второго рода, и возникло понимание синергетических, кооперативных эффектов в процессах спонтанного формирования макроскопических структур, то есть самоорганизации.
Герман Хакен родился 12 июня 1927 года. Изучал физику и математику в Университетах Галле (1946-48) и Эрлангена (1948-1950), получил степени доктора философии и доктора естественных наук. С 1960 г. является профессором теоретической физики Университета Штутгарта. До ноября 1997 г. директор Института теоретической физики и синергетики Университета Штутгарта. С декабря 1997 является почетным профессором и возглавляет Центр синергетики в этом Институте. Им опубликовано более 300 научных работ, среди них книги: Laser Theorie, 1970; Synergetics, 1977; Erfolgsgeheimnisse der Natur, 4. Aufl. 1987; Advanced Synergetics, 1983; Information and Self-organization, 1988; Synergetic Computers and Cognition, 1991; Erfolgsgeheimnisse der Warnehmung, с М.Хакен-Крелль, 1992; Principles of Brain Functioning, 1996.
Термин «синергетика» в переводе с греческого (συν-εργία) означает «сотрудничество», «соучастие», «взаимодействие». В греческом языке εργον означает труд, действие, а син-ергия – совместное, или кооперативное действие. Синергетика, по Хакену, есть учение о взаимодействии («die Lehre vom Zusammenwirken») элементов внутри сложных систем, в результате которого возникают новые макроскопические свойства этих систем. Синергетика есть теоретическое описание кооперативного поведения элементов систем, и основным модельным примером структур самоорганизации при этом является становление когерентного излучения лазера.
|
|
|
В своих мировоззренческих ориентациях Хакен близок к Аристотелю. Он убежден в существовании общих закономерностей, которые имеют силу не только для фундаментальных составных частей материи, но и для поведения сложных систем любой природы. Синергетическая модель Хакена для объяснения становления когерентного поведения элементов (самоорганизации) включает три важнейшие представления: параметры порядка, принцип подчинения, циклическую причинность. В неравновесной открытой системе, в которую накачивается энергия, в результате флуктуаций и конкуренции мод устанавливаются коллективные образцы поведения. Хотя система может состоять из огромного количества элементов, обладающих большим числом степеней свободы, ее макроскопическое поведение может быть описано небольшим количеством существенных мод (параметров порядка) или даже всего лишь одной модой. Параметры порядка определяют поведение всех элементов системы (принцип подчинения).
Иными словами, принцип подчинения означает чудовищное сжатие информации: вместо того, чтобы характеризовать систему посредством большого количества ее индивидуальных компонентов и их поведения, достаточно описать ее посредством параметров порядка. Здесь мы наблюдаем феномен циклической причинности: параметры порядка детерминируют поведение отдельных элементов системы, которые, в свою очередь, обратно воздействуют на параметры порядка и определяют их. Согласно Хакену, синергетика относится к направлению универсализма, занимающего промежуточное место между редукционизмом и холизмом. Синергетика не сводит поведение системы ни к ее поведению на микроскопическом уровне (редукционизм), ни к ее макроскопическому поведению (холизм), она скорее пытается понять, как устанавливается и функционирует связь между этими двумя уровнями. Это удается ей благодаря понятию параметров порядка и принципу подчинения.
Модель Хакена на качественном уровне вполне применима и к таким сложным системам, как человеческий мозг, сознание, социальные организации. В качестве примеров самоорганизации в обществе Хакен рассматривает усвоение ребенком родного языка, проявление черт национального характера, соблюдение обычаев и нравов в обществе. Язык – это типичный параметр порядка в обществе, который живет дольше, чем каждый из его носителей. Ребенок, родившись, усваивает язык своих родителей, а затем язык своего народа. Выражаясь в технических терминах синергетики, ребенок подчинен усвоению этого языка. Насколько он пропитан своим родным языком, становится ясно, когда он начинает посещать другие страны.
|
|
|
Первый международный симпозиум по синергетике состоялся в 1972 г. в замке Эльмау (Бавария), который стал инициирующим событием, вызвавшим вскоре целую волну семинаров, симпозиумов, международных конференций в этой научной области по всему миру. В 1990-х годах были созданы Немецкое общество сложных систем и нелинейной динамики, Американское общество по теории хаоса в психологии и науках о жизни, Ассоциация сложного мышления во Франции. Но и по сей день научная школа Г. Хакена, ныне почетного директора Центра синергетики при Институте теоретической физики в Университете города Штутгарта (Германия), занимает лидирующее положение в этой области научного знания в мире. Именно профессор Хакен объединил вокруг своего Центра большую международную группу ученых и осуществил издание серии книг по синергетике в издательстве «Шпрингер», насчитывающей более 70 томов. В томах этой серии представляются результаты исследований процессов самоорганизации в сложных системах различной природы, включая и социальные. Ныне эта серия продолжает издаваться как серия книг по изучению сложных систем.
В настоящее время Г. Хакен, несмотря на свой выход на пенсию, остается почетным председателем созданного им синергетического общества в Германии и активно участвует в международных научных конференциях по проблемам нелинейной динамики и сложных систем. Президентом немецкого синергетического общества является ныне Клаус Майнцер (р. 1947), заведующий кафедрой философии и теории науки в Университете г. Аугсбурга (Бавария). Именно благодаря авторитету Хакена и его активному сотрудничеству с российскими учеными, прежде всего с Ю.Л. Климонтовичем (1924-2002), термин «синергетика» привился и стал необычайно широко использоваться в России.
Илья Пригожин.
Самой блистательной научной школой в области изучения самоорганизации сложных систем является, пожалуй, научная школа лауреата Нобелевской премии по химии (1977), профессора Свободного Брюссельского университета Ильи Пригожина (1917-2003), который в силу конкурентных отношений с немецкой школой (как нередко бывает в науке) избегал употреблять термин «синергетика» и дал название данному научному направлению «теория диссипативных структур» (от слова «диссипация» – рассеивание), или «теория открытых систем», «теория самоорганизующихся систем».
Илья Романович Пригожин, наш соотечественник, родившийся в 1917 году в Москве. После революции семья Пригожиных эмигрировала в Европу и в 1927 г. обосновалась в Бельгии, где в 40-е гг. и началась научная биография одного из самых знаменитых ученых, известного миру в латинском написании его фамилии – Prigogine. В 1977 г. Пригожин удостоен Нобелевской премии по химии за работы в области неравновесной термодинамики. Группа исследователей в Брюссельском Свободном университете, работающая под его руководством, получила мировую известность как Брюссельская научная школа. С 1959 г. – Пригожин директор Международного института физикохимии, основанного Сольвеем. С 1967 г. – директор Центра термодинамики и статистической физики при Техасском университете. С 1982 г. Пригожин – иностранный член АН СССР.
С середины 40-х годов XX века работал над проблемами неравновесной термодинамики. Установил, что процессы, протекающие в системах, далеких от равновесия, могут трансформироваться во временные и пространственные структуры. Система становится чувствительной к своим собственным флуктуациям, которые могут превратиться в фактор, направляющий глобальную эволюцию системы («порядок через флуктуации»). Главное внимание уделял изучению того, как диссипация порождает порядок во времени и пространстве. И. Пригожин вместе со своими сотрудниками разработал упрощенную теоретическую модель для описания феномена самоорганизации, который можно наблюдать за порогом химической нестабильности. Эта модель была названа «брюсселятором» в соответствии с именем Брюссельской научной школы, где она была изобретена. Уравнения реакции-диффузии составляют ядро математической модели, первоначально предназначенной для описания определенного типа химической нестабильности и образования временных структур (осцилляций процессов во времени) – химических часов. Наиболее известный пример такого рода нестабильности – реакция Белоусова-Жаботинского, открытая в начале 60-х годов. Изучение закономерностей эволюции открытых неравновесных систем и спонтанного возникновения в них порядка (их самоорганизации) несмотря на происходящее в них рассеяние (диссипацию) энергии и даже благодаря этому рассеянию привело его к созданию теории диссипативных структур.
Практически все книги Пригожина переведены на русский язык, среди которых наиболее известна его совместная книга с И. Стенгерс «Порядок из хаоса» (М.: Прогресс, 1986).
Ушел из жизни основоположник нового научного направления 28 мая 2003 года.
От конкретных моделей поведения сложных систем в химии, И. Пригожин продвинулся к глубоким мировоззренческим обобщениям о смене научной парадигмы и радикальных изменениях в видении мира. Новая парадигма, по его мнению, охватывает не только физику и химию, но и существенные части биологии и социальных наук. Происходит открытие нового мира необратимости, внутренней случайности и сложности.
Пригожин развил целую философию нестабильности. Особое внимание он уделил рассмотрению проблемы времени, происхождению стрелы времени, природе необратимости. Сущность происходящей в наши дни научной революции состоит с его точки зрения в том, что современная наука о сложном опровергает детерминизм и настаивает на том, что креативность проявляется на любом уровне природной организации. Природа содержит нестабильность как существенный элемент, как правило, имеет место не единичная бифуркация, а целые каскады бифуркаций, в результате которых возникают новые макроструктуры, поэтому мы не можем предсказать, что произойдет. Будущее открыто. Это означает, что даже фундаментальные естественные науки становятся науками историческими, в них появляется темпоральный, нарративный элемент, наступает «конец определенностей», что нашло отражение в названии последней книги Пригожина. Мир находится в становлении, участниками которого являемся мы сами. Мы призваны вести диалог с природой, тем самым человеческая креативность встраивается в креативность природы в целом. Мы живем в эпоху флуктуаций и бифуркаций, когда индивидуальные действия являются существенными. Поэтому конец определенностей в науке означает начало особой ответственности человека за судьбы природы и человечества.
|
|
|
