Из истории развития теории аргументации

1. Древняя Греция.

В Европе теория аргументации зарождается во времена древнегреческой классики. Прежде всего, мне представляется важным подчеркнуть неразрывную связь коммуникативных процессов с истолкованием и пониманием, предполагающими интерактивное взаимодействие его участников. Говоря об античности, отметим, что первоначально речь шла об истолковании устных текстов (пророчества с их последующей интерпретацией уполномоченными людьми – в смысле теми, чьё право на эту деятельность признало общество – жрецами и т.п.).

Устная коммуникация всегда предполагает наличие определенных «скрытых смыслов» - отсюда и потребность в интерпретации, т.е. извлечении этих смыслов. Кроме того, коммуникативные акты, диалог в широком смысле слова, преследуют определенные цели, желательно общие для его участников, из чего вытекают такие важные его функции как обоснование (собственной точки зрения) и убеждение. Для этого должны быть использованы адекватные средства, способствующие достижению взаимопонимания участников.

Все сказанное можно применить к наиболее раннему периоду развития идей теории аргументации, которая в это время, конечно, не существует в виде самостоятельной теории, а является частью сложного комплекса логико-риторического знания. Причем, в этот период, герменевтические, логические и риторические подходы к построению и анализу высказываний, а впоследствии текстов, сливаются воедино, и мы их можем найти практически у одних и тех же авторов, и даже в одних и тех же работах.

Так, Платон в диалоге «Федр» излагает основы искусства красноречия, показывая, как надо правильно строить речь и называя это искусство диалектикой. Метод же состоит в следующем: во-первых, в «способности охватывать все общим взглядом, возводить к единой идее то, что повсюду разрознено», во-вторых, в «способности разделять все виды на естественные составные части» (Платон, т.2, с. 176). В более развитом виде данный принцип истолкования получил название «герменевтического круга».

В другом платоновском диалоге – «Горгий» - разговор опять-таки идет об искусстве красноречия. На вопрос Сократа, что такое красноречие, Горгий отвечает, что это то, «что поистине составляет величайшее благо и дает людям как свободу, так равно и власть над другими людьми», это «способность убеждать словом и судей в суде, и советников в Совете, и народ в Народном собрании, да и во всяком ином собрании граждан». Что же значит «убеждать»? Далее диалог развивается так:

«Сократ. Кажется ли тебе, что это одно и то же – узнать» и «поверить», «знание и вера» - или же что они как-то отличны?

Горгий. Я думаю, Сократ, что отличны.

Сократ. Правильно думаешь, и вот тебе доказательство. Если бы тебя спросили: «Бывает ли, Горгий, вера истинной и ложной?» - ты бы, я полагаю, ответил, что бывает.

Ну а знание? Может оно быть истинным и ложным?

Горгий. Никоим образом.

Сократ. Стало быть, ясно, что это не одно и то же… А между тем убеждением обладают и узнавшие, и поверившие… Может быть, тогда установим два вида убеждения: одно сообщающее веру без знания, другое – дающее знание?.. Какое же убеждение создается красноречием в судах и других сборищах?.. То, из которого возникает вера без знания или из которого знание?

Горгий. Ясно, Сократ, что из которого вера…

Сократ. Значит, оратор в судах и других сборищах не поучает, что справедливо, а что нет, но лишь внушает веру и только. Ну, конечно, ведь толпа не могла бы постигнуть столь важные вещи за такое малое время». (Платон, т.1, с. 486-487).

Что перед нами? Трактат по риторике или герменевтический текст, в котором, может быть, впервые обращается внимание на значение дологических форм познания и понимания, роль внушения в процессе диалога? Но в то же время, это важный отрывок для логического анализа контекстов знания и мнения, знания и веры, их истинностных значений, различению в них коммуникативных ролей говорящего и слушающего, их целей и коммуникативных намерений, а соответственно – успешности или неуспешности диалога.

Развитие искусства речи в Древней Греции (начиная с 6-5 вв. до н.э.) опирается на определенный тип общественного устройства, диктующий те или иные ситуации коммуникации. Свободный гражданин Афин объективно, в силу демократической организации политической власти, был наделен той степенью свободы, которая позволяла ему использовать силу слова при решении как личных, так и государственных дел. Кроме того, он и субъективно был обязан делать это: например, выступая на суде (где, как мы помним, каждый был обязан самостоятельно отстаивать свою позицию). Адресуя свои речи себе подобным, он обращался к суду, арбитрам – таким же субъектам речевой коммуникации, как он сам. Таким образом, возникал интерактивный диалог при равноправном участии обеих сторон.

В античности различают два вида диалогического спора: диалектический – спор, целью которого является поиск нового знания, спор ради истины, и эристический – спор ради победы, который широко практиковался софистами. Поскольку софистов отличал не только гносеологический, но и этический релятивизм, то целью спора выступал успех и практическая выгода, которые достигались различными способами, в том числе с помощью уловок и софизмов – сознательно допущенных логических ошибок.

Так, в диалоге Платона «Эвтидем» рассказывается, как два софиста (бывшие учителя фехтования, перешедшие в более выгодный бизнес) запутывают простодушного афинянина по имени Ктесипп.

- Скажи, есть ли у тебя пес?

- Да, и очень злой, - отвечал Ктесипп.

- А щенята у него есть?

- Есть, тоже очень злые.

- Этот пес, значит, им отец?

- Да, - отвечал Ктесипп.

- Ну что же, разве это не твой пес?

- Конечно, мой.

- Следовательно, будучи отцом, он твой отец, так что отцом твоим оказывается пес, а ты сам – брат щенятам.

- Ответь мне еще самую малость (продолжил софист, не дав Ктесиппу сказать ни слова): бьешь ли ты этого пса?

- Да, - рассмеявшись, ответил Ктесипп, - клянусь богами! Ведь не могу же я прибить тебя.

- Значит, ты бьешь своего отца?

Анализируя тексты античных авторов, мы можем наблюдать «мирное сосуществование» еще только зарождающихся дисциплин: логики, теории аргументации и герменевтики. Сама аристотелевская силлогистика возникает во многом из потребностей аргументации, ораторского искусства. В античной риторике доказательства строились либо прямо и непосредственно: как ссылка на факты, примеры, либо как вывод из аргументов. В этом последнем случае многое зависело от оратора, его умения, склонности к софизмам и уловкам, т.е. его этической позиции. Вопрос состоял в том, можно ли решить проблему убеждения независимо от этих субъективных факторов? Аристотелевская силлогистика и является теоретическим решением этой проблемы.

Силлогизмы Аристотеля – это не доказательства. Не выводы, а предложения, которые являются истинными в силу своей формы, но именно в силу этого же они и являются убедительными. Таким образом, область исследования аристотелевской силлогистики не научные рассуждения, а ораторское искусство. Первая в истории европейской цивилизации строгая логическая теория имела своей целью теоретически осмыслить здравый смысл, выраженный в естественном языке. Возможно, именно эти черты сделали учение Аристотеля практически нестареющим и широко используемым, в частности, для построения юридической аргументации, и в настоящее время.

Итак, в итоге развития античной познавательной практики мы видим стремление к достижению универсальности понимания и, прежде всего, смысла как предмета понимания. Рождается интеракционная картина смысла – постижение смысла как результат взаимообсуждения, взаимоистолкования тех или иных понятий (что мы видим, например, в диалогах Сократа-Платона). Развивается и понимание как форма деятельности – именно такого рода деятельностное понимание происходит во взаимодействии оратора и аудитории. С этим связана разработка правил построения речи и искусства убеждения. При этом процесс понимания смысла рассматривается в неразрывной связи с постижением истины – отсюда создание специальных методов, позволяющих выявить истинный смысл высказываний.

Античный Рим, воспринявший греческое наследство, развил дальше многие приемы и методы аргументации. Главное внимание в этот период уделяется публичным дискуссиям государственных деятелей и судебным разбирательствам. Значительный вклад в развитие риторики и теории аргументации внес выдающийся оратор Марк Туллий Цицерон. В его трактатах «Оратор», «Об ораторе», излагаются основы ораторского искусства, при этом подчеркивается необходимость сочетания красноречия с убедительной последовательной аргументацией. Наследие Цицерона развил Марк Фабий Квинтилиан. Юлий Цезарь был не теоретик, а практик аргументации. Благодаря ему в моду вошел особый стиль ораторского искусства – аттицизм – который считался «истинно римским»: холодным, мужественным, суровым. (Оратор невозмутимо и высокопарно произносил речь, не обращая внимания на реакцию аудитории - это было уже, конечно, не цицероновское красноречие).

 

2. Древняя Индия.

В отличие от классических античных школ, ни одна индийская философская система не появилась на свет усилиями одного учителя-схоларха, с которого начиналась непрерывная цепочка последователей, разрабатывавших его идеи. Все традиционные основатели индийских философских школ - фигуры либо мифические, либо полумифические. К числу таких мифических персонажей относится основатель школы ньяя – школы, в которой были наиболее последовательно разработаны основы диалектики, логики и теории аргументации. Эта школа поражает не только систематичностью и рациональностью, но и теми прозрениями, в которых она более чем на двадцать веков опередила европейскую философскую мысль, заложив основы и философского анализа языка, и теории аргументации и доказательства, включая также отдельные семиотические и герменевтические мотивы (но, конечно, надо учитывать, что всё это – в контексте своего времени и своей культурной традиции).

Легендарным основателем школы ньяя называют Акшападу, или Акшачарану, что буквально означает «тот, у кого глаза на ногах». (Согласно легенде, этот философ однажды настолько погрузился в медитацию, что упал в пруд, из которого его удалось извлечь с большим трудом. Тогда Божество милостиво одарило его глазами на ногах, чтобы впредь не повторялось подобных ситуаций). Нередко его отождествляют с Готамой – основателем древнейшего и знатнейшего брахманского рода, восходившего еще к временам Ригведы. (Вспомним, что и Будда ведет свой род от Гаутамов – потомков Готамы). Все это указывает на глубокую укорененность ньяи в древнеиндийской философской традиции, причем, ортодоксального плана, т.е. опирающейся на авторитет Вед.

Начала диалектики появляются в древнеиндийской мысли еще в брахманический период, когда спорящие друг с другом представители различных жреческих школ выдвигают для победы в диспуте аргументацию, которая не сводится к доводам от здравого смысла, от мифологических толкований, а является уже рациональной, логической, строящейся, как правило, по силлогистической схеме.

В V в. до н.э. – веке Джины и Будды – в Древней Индии появляются неортодоксальные учения, отрицающие авторитет Вед и являющиеся альтернативами брахманскому мировоззрению (локаята, джайнизм, буддизм). Не случайно именно эта эпоха стала временем диспутов и споров, а Индия, как отмечают некоторые авторы, превратилась в страну «профессиональных аргументаторов» - ведь каждая из противостоящих сторон стремилась отстоять свою мировоззренческую позицию, завоевать слушателей и последователей.

Возвращаясь вновь к истории школы ньяя, отметим, что ее реальные (а не мифические) исторические истоки относятся к середине I тыс. до н.э., когда она формируется как совокупность учительских традиций, дискурсивных методов, включая практическое преподавание диалектики и отчасти логической аналитики преимущественно для брахманской элиты. Переработка практики дискуссий периода «борьбы школ» в виде теории аргументации осуществляется в ранней ньяе в I-III вв. н.э. Одновременно складывается и буддийская теория аргументации, с которой школа ньяиков находится в сложных отношениях взаимообмена и взаимной критики.

Приведем несколько примеров из сборника основных текстов школы ньяя, известного как «Ньяя-сутры».

Вот как представлены основные категории, описывающие сущее и соответственно - цель философии ньяя: «Вследствие истинного познания источников знания, предметов знания, сомнения, мотива, примера, доктрин, членов силлогизма, рефлексии, удостоверенности, диспута, софистики, эристики, псевдоаргументов, словесных ухищрений, псевдоответов и причин поражения в споре – достижение высшего блага» (Ньяя-сутры, с.145). Как видим, здесь перечислены все категории, которые и составляют предмет теории аргументации в современном ее понимании. Но для ньяя – это и философия, так как здесь описаны способы получения истинного знания, цель которого – достижение высшего блага и обретение освобождения (это объясняет, почему дискуссиям придавалось столь большое значение).

Далее приведенные категории получают свое развернутое определение. Например: «Диспут – это совокупность высказываний участников дискуссии, предпринимающих обоснование противоположных положений; он завершается удостоверенностью в одном из них»; «Слово – то, посредством чего передается, т.е. обозначается, познается смысл»; «Слово – это свидетельство авторитета»; «Авторитет – тот, чьи добродетели очевидны и чье свидетельство мотивировано лишь желанием сообщить о предмете в соответствие с тем, как он его достоверно знает»; «Члены силлогизма – это тезис, аргумент, иллюстративный пример, применение и заключение»; «Тезис – указание на то, что должно быть обосновано»; «Аргумент – само обоснование того, что обосновывается через сходство с иллюстративным примером».

Каждая категория, каждое вновь вводимое понятие подвергаются детальному рассмотрению и истолкованию. В связи с искусством спора разбираются словесные ухищрения, связанные с «переиначиванием смысла слов», рассматриваются различные виды высказываний (утверждения, предписания, одобрения, порицания, упоминания, повторения) и практика их использования; анализируются логические ошибки и уловки: потеря тезиса, подмена тезиса, подмена аргумента, «невразумительность», «бессвязность», непоследовательность, повтор, недостаточность или избыточность в аргументации и ряд других.

Поистине, «Ньяя-сутры» могут и сегодня использоваться в качестве учебника по теории аргументации. К сожалению, высота рационалистической мысли, достигнутая на определенном этапе индийской философией, впоследствии оказалась частично утраченной, частично законсервированной в полурелигиозных, полумистических учениях и, во всяком случае, не оказала должного влияния на развитие сходных идей и тенденций в европейской философии.

 

3. Роль университетов в развитии средневековой системы аргументации.

Университеты в средневековой Европе возникают в результате сочетания экспансии монастырей и расширения власти Римской церкви в конце XII-XIII вв. По мере усиления конкуренции среди монастырских школ, сеть учителей выделялась в самостоятельные специализированные организации, часть из которых была преобразована в университеты, которые специализировались на теологии, а также на подготовительных предметах к ней. Вскоре университеты становятся подлинными центрами интеллектуальной жизни, причем, творчество в сфере абстрактных идей достигает в них наибольших высот как раз в «подготовительных» предметах – логике, философии и естественных науках. Европейский университет являлся самоуправляемой корпорацией с признанными привилегиями и правовой автономией по отношению к местной власти. Большинство университетов представляли собой гильдии преподавателей, которые отстаивали свое право присуждать ряд последовательных степеней на основе внутренней автономии.

Во всех средневековых университетах двумя основными методами обучения были лекция и диспут. Наиболее интересной формой были диспуты – своего рода диалектические поединки, проходившие под председательством одного или нескольких преподавателей.

Э. Жильсон в своей книге «Философия в средние века» описывает их так: «Ставился вопрос, и каждый студент выступал «за» или «против» определенного решения с помощью аргументов, представлявшихся ему наиболее убедительными. После такого упражнения, которое могло длиться несколько дней, преподаватель суммировал и упорядочивал аргументы «за» и «против» и объявлял решение. Некоторые диспуты проводились регулярно через одну-две недели, и преподаватели, курсы которых они дополняли, старались выбрать для них темы таким образом, чтобы их совокупность составляла единое целое».

В то же время из преподавания постепенно исчезает искусство «красноречия», столь значительно развившееся в римский период, особенно в трудах Цицерона. Изящная словесность все больше заменяется логикой. Говоря словами А. де Либера «средневековый университет был вместилищем Разума». Это не всегда понималось противниками схоластики, которые свою критику обращали именно на практику диспута.

Вот, например, карикатурное описание диспута автором уже другой эпохи – эпохи Возрождения – Хуаном Луисом Вивесом: «Диспутируют до обеда, диспутируют во время обеда, диспутируют после обеда, диспутируют на публике, без нее, повсюду и в любое время… Сопернику не оставляют времени на объяснения. Стоит ему начать развитие своей мысли, как кричат: «К делу! К делу! Отвечай решительно!» Об истине не беспокоятся, стремясь лишь защитить ранее сказанное. Возражения слишком настойчивы? Их избегают уловками, нагло все отрицают, разят, не глядя, вопреки всякой очевидности. На самые настойчивые возражения, показывающие абсурднейшие следствия посылок, отвечают попросту: «Я признаю это, ибо таковы следствия моего тезиса». Если кто-то защищается лучше других, его считают умельцем. Диспут портит характер не меньше, чем ум. Кричат до хрипоты, бранясь, оскорбляя, угрожая. Дело доходит даже до тумаков».

Автор данного шаржа явно не учитывает учебного, игрового характера диспута, проводимого специально для проработки разного рода парадоксов – семантического или прагматического плана.

В целом, практика аргументации является важной составляющей университетского образования того времени – и не только философского, но и богословского. Это время глобальных споров: Абеляра и Бернарда Клервоского, реалистов и номиналистов, францисканцев и доминиканцев, скотистов и томистов. В этих спорах развивалась философская и теологическая мысль.

 

4. Новое время и ХХ век: дальнейшее развитие теории аргументации и риторики.

После некоторого упадка интереса к логико-аргументативным исследованиям в эпоху Возрождения, обращение к ним вновь происходит в Новое время: это и критика заблуждений человеческого разума Ф. Бэкона, в совокупности с разработанным им индуктивным методом, и грамматика и логика Пор-Рояля во Франции, и учение о методе Р. Декарта. Выдающимся немецким мыслителем Г.В. Лейбницем высказывается идея создания «универсального языка», в котором можно было бы ясно и недвусмысленно выразить все философские понятия; большое значение для теории аргументации имеет рассмотрение им природы законов логики, особенно впервые введенный в научный оборот закон достаточного основания.

В России развитие искусства аргументации идет по линии филологическо-риторических изысканий. Русская школа риторики начинает складываться благодаря трудам М.В. Ломоносова. Первым профессором красноречия стал поэт и ученый В.К. Тредиаковский. Можно отметить также работы М.М. Сперанского (1792), И.С. Рижского (1796), А.С. Никольского (1807), А.И. Галича (1830), К.П. Зеленецкого (1846).

В начале ХХ века выходят книги, сохраняющие свое значение для теории и практики аргументации и по сегодняшний день: это книга П.С. Пороховщикова «Искусство речи на суде» (1910), в которой разрабатываются требования к юридической аргументации и даются образцы ее применения (переиздана под псевдонимом П. Сергеич в 1988 году) и замечательная работа С.И. Поварнина «Спор. О теории и практике спора» (1918; переиздана в 1996 году).

В 1918 году в Петрограде был создан уникальный Институт Живого Слова, в работе которого принимали участие такие выдающиеся ученые и общественные деятели как А.Ф. Кони, Л.В. Щерба, Н.А. Энгельгардт, С.И. Поварнин, Ф.Ф. Зелинский и др. В институте преподавались: теория красноречия, теория спора, теория словесности и многое другое. Институт просуществовал до 1924 г. и был закрыт по политическим причинам, а риторика исключена из программ обучения учебных заведений.

В середине ХХ века начинается становление теории аргументации как самостоятельной дисциплины. Во многом это связано с возникновением новых подходов к анализу языка как коммуникативного процесса, ориентированных в большей степени не на классическую формальную логику, а на теорию аргументации, которую иногда называют «неформальной» или «информальной» логикой. Это «новая риторика», разработанную Х. Перельманом и Л. Олбрехт-Тытекой, теория речевых актов Д. Остина и Д. Серля, теория коммуникативного действия Ю. Хабермаса, прагма-диалектическая теория аргументации амстердамской школы.

Значительное влияние на развитие теории аргументации оказывают семиотика, аналитическая философия, герменевтика.

Аналитическая философия – широкое и довольно разнородное течение ХХ века, объединяющее различные группировки, направления и отдельных философов, которые усматривают задачу философии в анализе языка с целью прояснения содержания проблем, традиционно считавшихся философскими При таком «прояснении» соответствующая проблема может оказаться либо псевдопроблемой, либо носить логико-лингвистический характер, либо предполагать конкретное содержательное исследование. Аналитическая философия получила распространение главным образом в США и Великобритании. В широком смысле аналитическую философию можно трактовать как определенный стиль философского мышления, характерными чертами которого являются строгость, точность используемой терминологии, осторожное отношение к широким философским обобщениям. Для философов аналитической ориентации сам процесс аргументации важен не менее, чем достигаемый с его помощью результат. При этом аргументированной убедительности идей отдается явное предпочтение перед их эмоциональным воздействием. Язык, на котором формулируются философские идеи, рассматривается не только как важное средство исследования, но и как самостоятельный объект исследования. Многие аналитики при этом предпочитают опираться на формальную логику, данные науки.

Герменевтика – как практика истолкования текстов, пророчеств, предсказаний возникает в Древней Греции (название «герменевтика» происходит от имени бога Гермеса – покровителя, в частности, общения, который является посредником между богами и людьми, донося до людей божественные послания). Как теория истолкования текстов разработана в XVIII- XIX вв. Большой вклад в развитие герменевтики внесли Ф. Шлейермахер и В. Дильтей. Так, с точки зрения последнего, герменевтика есть учение об искусстве истолкования и понимания письменно зафиксированных проявлений жизни. В современной философии герменевтика приобретает характер философского направления, центральными проблемами которого являются проблемы интерпретации, понимания, смысла. Герменевтическая методология исследования человеческого познания противопоставляется аналитической, так как предполагает учет познающего субъекта (человека), историчности его существования, наличия в познании таких структур как пред-знание, пред-понимание. В то же время, в ряде работ аналитического плана герменевтические методы используются для анализа условий человеческой коммуникации, как инструмент критики «ложного сознания» и извращенных форм коммуникации.

Семиотика (от греч. semeion – знак) – дисциплина, занимающаяся сравнительным изучением знаковых систем, от простейших систем сигнализации до естественных языков и формализованных языков науки. Понятия и методы семиотики приобретают большое значение в связи с развитием теории и практики рационального хранения и автоматической обработки информации; в этой области семиотика тесно соприкасается с кибернетикой. Основные принципы семиотики впервые были сформулированы американским логиком Ч. Пирсом (к. XIX – нач. ХХ вв.), впоследствии систематизированы и изложены философом Ч. Моррисом («Основы теории знаков», 1938).

 

⇐ Предыдущая12345678910Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: