Концепция науки, предложенная К. Поппером

Сущность попперовской концепции науки и ее отличие от позитивизма состоит в спасении эмпиризма от методологии науки. В качестве предыстории для возникновении данной концепции науки служат действия Д. Юма, связанные с его иррационалистическими выводами относительно эмпиризма. Так тезис эмпиризма в методологии имплицитно включает в себя три допущения:

– возможность достаточно жесткого различения фактического и нефактического знания;

– существование надежных способов получения фактических положений, что превращает последние в абсолютно надежный фундамент всего научного знания;

– существование определенных логических средств, позволяющих строить все здание науки на результатах опыта и эксперимента.

Логической основой эмпиризма была индуктивная логика. Программа классического индуктивизма заключалась в построении такой модели научного знания, в которой любое научное положение имело бы индуктивное, а следовательно, и эмпирическое обоснование. Однако Д. Юм показал, что индуктивные способы рассуждения не могут иметь в принципе рационального и логического оправдания, если строго придерживаться эмпиристской позиции. Д.Юм настаивал, что наша вера в индукцию базируется на привычке и естественном инстинкт, и в этом смысле она иррациональна. Многие представители эмпиристской традиции пытались разрешить данную проблему, однако К Поппер, проведя анализ данной ситуации в философии науки, пришел к выводу, что ни одному из методологов науки спасти эмпиризм от иррационалистических выводов Д. Юма не удалось. Решение этой задачи он берет на себя, рассматривая ее в качестве основной своей цели при построении нового варианта эмпиристской методологии.

К. Поппер начал поиск со слабого пункта стратегии всего предшествующего эмпиризма, и в первую очередь логического эмпиризма. Главным пороком предшествующего эмпиризма он считает стремление связать судьбу эмпиризма с судьбой индуктивной логики. К. Поппер убежден, что индуктивной логики не существует. Атака на индуктивную логику ведется им в двух направлениях: во-первых, опираясь на Юма, он старается показать неразрешимость проблемы логического обоснования индукции; во-вторых, он, убежден, что индуктивные приемы рассуждения не характерны для научного мышления и наука вообще может обойтись без них. Он старается показать, что индуктивистский подход к решению фундаментальных проблем методологии науки постоянно заходит в тупик, свидетельствуя о неплодотворности индуктивизма и методологии. Решение проблемы индукции заключается в исключении этой проблемы из методологии, в лишении индукции статуса логической основы метода опытных наук, при этом заменить ее можно дедуктивной логикой. Известно, что правила дедуктивной логики не позволяют транслировать истинность от единичных утверждений к общим положениям, в которых формулируются законы науки. К. Поппер обращает внимание на одно из правил дедуктивной логики – так называемый «модус толленс». По мнению К. Поппера это правило обладает двумя ценными качествами, что делает его возможным кандидатом на роль логической основы научного метода. Так как, во-первых, оно обладает всей обоснованностью дедуктивного рассуждения, а, во-вторых, оно способно транслировать истинностное значение в индуктивном направлении, а именно: ложность эмпирического следствия из теории с необходимостью ведет к ложности основания, но правило «модус толленс» обладает одним негативным качеством: оно не позволяет транслировать в индуктивном направлении истинность, что делает его в глазах традиционного эмпириста бесполезным для решения главных проблем методологии. Ведь, когда эмпирист говорит о том, что все знание должно базироваться на опыте, он в первую очередь имеет в виду решение вопроса об истинности теоретического положения исходя из принятых факто. К. Поппер думает иначе. Если мы, как эмпиристы хотим решать судьбу теоретических положений посредством выявления их отношения к эмпирическому базису и обнаруживаем в результате тщательного анализа, что единственно доступное средство для установления этого отношения является «модус толленс» дедуктивной логики, то и давайте примем это правило в качестве логической основы научного метода, сколь бы дефектным с других точек зрения оно ни казалось: иного выбора у нас просто нет. Главным гносеологическим предрассудком, по мнению К. Поппера, является отождествление научного знания с доказанным знанием, которое было характерно для большинства методологов науки прошлого. Всех философов, придерживающихся этого взгляда на научное познание, он именует джастификационистами. Термин «критицизм» можно раскрыть с имеющихся позиций – попперианцы называют себя критицистами для того, чтобы противопоставить свои взгляды на природу научного знания и научного метода взглядам традиционных эмпиристов, которых они называют догматическими эмпиристами. В силу того что единственным надежным средством эмпирического контроля теоретических положений является модус толленс, а последний способен осуществлять лишь негативный контроль, то есть опровергать предлагаемые теоретические положения, подвергать теории эмпирической критике, догматическое отношение к науке должно быть заменено критическим отношением к научным положениям. Это означает необходимость пересмотра функций логики и опыта в эмпирическом познании. Как указал К. Поппер, только в рамках критицизма «принцип эмпиризма может быть полностью сохранен, так как судьба теории, ее принятие или отвержение решается посредством результатов проверки». Замена правил индуктивной логики в качестве логической основы научного метода и процедуры эмпирического обоснования знания методом дедуктивной проверки по правилу модус толленс и принятие тезиса эмпиризма в сочетании с тезисом критицизма составляет суть попперовской методологической доктрины и определяет содержание всех остальных идей критицизма, среди которых основными являются: теория демаркации научного знания, теория метода, концепция критериев приемлемости научных теорий и теория роста научного знания.

В разработке методологической доктрины К. Поппера и ее идей, а также в целом всего постпозитивизма, можно выделить следующих философов И. Лакатос, П. Фейерабенд, Д. Уоткинс, чьи взгляды, мысли и идеи будут представлены в данном реферате.

Новый вариант постпозитивистской философии науки

(концепция И. Лакатоса)

Анализ истории науки К. Поппера нашел поддержку и вместе с тем подвергся критике в методологии научно-исследовательских программ И. Лакатоса. Он выступил против наивности раннего фальсификационизма, главный недостаток которого состоял в неспособности объяснить относительную автономию теоретической науки. Теории более устойчивы к фальсификации, чем полагал К. Поппер. Не всякая фальсификация непременно приводит к «перечеркиванию» проверяемой науки. Чтобы объяснить этот факт, И. Лакатос вводит понятие научно-исследовательской программы. Она является оригинальным вариантом постпозитивизма, которая известна под названием «методология исследовательских программ». Исходным пунктом построения «методологии исследовательских программ» послужила критика попперовского варианта постпозитивизма. И. Лакатос подметив основные противоречия концепции науки К. Поппера, поставил себе задачу устранить их путем модификации его доктрины.

В первую очередь он пересмотрел подход к пониманию природы самих методологических концепций и критериев их оценки. И. Лакатос считает, что если следовать принципу эмпиризма, то и сами методологические концепции должны быть эмпирически проверяемы. Он считает, что методологические построения должны коррелироваться с фактами истории науки и, в свою очередь способствовать их наиболее связному описанию и объяснению [5,с.67]. Свое кредо И.Лакатос формулирует, перефразируя известное изречение И.Канта: «История науки без философии науки слепа, а философия науки без истории науки пуста». [6, с. 89]

Оценивая концепцию К. Поппера, он приходит к выводу, что она находится в противоречии практикой научного исследования и не может объяснить многие факты реальной истории науки. Главным фактом, фальсифицирующим методологическую концепцию К. Поппера, по мнению И. Лакатоса, является наблюдаемая в истории поразительная устойчивость научных теорий по отношению к эмпирическим аномалиям. И. Лакатос указывает на крайне уклончивое поведение ученых, когда они делают предсказания. Методология К. Поппера требует от ученого заранее заявить, что если рискованное предсказание, основанное на его теории, не подтвердится в актуальном эксперименте, то он готов отказаться от своей теории. Реальные ученые никогда не идут на это. Они продолжают с ней работать, и бывают, что, в конце концов, добиваются успеха.

И. Лакатос пытается преодолеть все эти трудности, встающие перед критическим эмпиризмом К. Поппера, с помощью введения в методологию науки принципиально нового понятия «исследовательская программа».[5,с.14]

Под исследовательской программой он понимает серию сменяющих друг друга теорий, объединенных определенной совокупностью базисных идей и принципов. [5,с.16]

Исследовательская программа состоит из четырех основных элементов: ядра программы, негативной эвристики, позитивной эвристики и предохранительного пояса.

Рассмотрим суть каждого из элементов исследовательской программы:

– ядро программы – совокупность конкретно-научных и онтологических допущений, принимаемых конвенционально и сохраняющихся без изменений в ходе последующего развития и реализации программы;

– предохранительный пояс (оболочка) состоит из совокупности вспомогательных гипотез, окружающих ядро и принимающих на себя удары опытных опровержений. В ходе развития программы предохранительный пояс изменяется, и вводимые изменения обуславливаются рядом так называемых правил эвристики программы;

– негативная эвристика состоит из методологического решения не допускать эмпирического опровержения программы и правил, позволяющих это решение реализовать. Функция негативной эвристики заключается в отклонении «стрел» эмпирических опровержений, запускаемых с помощью «лука модуса толленса», от ядра программы в предохранительный пояс;

– позитивная эвристика состоит из совокупности правил, способствующих позитивному развитию программы и «из частично разработанных множеств предложений или намеков, указывающих, как изменять, развивать «опровергаемые варианты» исследовательской программы, как модифицировать, рафинировать «опровергаемый» предохранительный пояс». Основная функция позитивной эвристики заключается в ориентировании ученого в океане эмпирических аномалий и превращении последних из контрпримеров в подтверждающие примеры. Именно позитивистская эвристика, а не эмпирические опровержения, является движущей силой развития НИП.

Центральным пунктом в методологии И. Лакатоса является определение им критериев успешности программы или ее эвристической ценности. Последняя связывается Лакатосом с мерой прогрессивности программы. «Исследовательская программа должна считаться прогрессивной до тех пор, пока ее теоретический рост предвосхищает ее эмпирический рост».[6, с. 75] Причем существование соперничающей исследовательской программы признается Лакатосом принципиально важным, так как только в конкуренции исследовательских программ опыт становится решающим фактором в их оценке.

Методология исследовательских программ преодолевает и другой недостаток попперовской теории метода. Попперовское правило метода требует, чтобы любое видоизменение, вводимое в теорию с целью согласования ее с негативным результатом проверки, рассматривалось как выдвижение принципиально новой теории, а не как спасения старой. Развитие теоретического знания осуществляется как бы путем перманентного опровержения и выдвижения теорий. МИП позволяет рассматривать видоизменения, вводимые в теорию в согласии с правилами позитивной эвристики, как непрерывное развитие теории. Серия теорий, порождаемых исследовательской программой, выступает в качестве этапов развития одной и той же исследовательской программы. Это более согласуется с реальной методологической стратегией работающего ученого.

Лакатосовский вариант методологии критицизма возникает из попперовской методологии посредством инъекции в нее сильной дозы конвенционализма. Устойчивость и автономность теоретического знания объясняется конвенциональной природой исследовательской программы. Стратегия принятия конвенциональных решений переносится И. Лакатосом с эмпирического базиса на теоретическое знание. Он не скрывает связи своей концепции с конвенционализмом, именуя ее иногда критическим конвенционализмом. Лакатосовский критерий прогрессивности ИП, заключающийся в требовании опережения теоретическим ростом, является аналогом попперовского требования высокой степени фальсифицируемости теории. И у К. Поппера и у И. Лакатоса теоретическое знание имеет свою опору в той части эмпирического базиса, которая открывается с помощью этого теоретического знания и экспериментальная проверка которой всегда грозит опровержением этому теоретическому знанию. Лакатос заявляет о том, что «единственная уместная очевидность есть очевидность, предвосхищаемая теорией, эмпиричность и теоретический прогресс неразрывно связаны» [5, с. 87], то есть от приемлемого теоретического знания и в том и в другом случае требуется опережающая эмпирическая информативность, то есть предсказание еще не наблюдаемых актуально эмпирических ситуаций.

Лакатос свою методологию именует критическим конвенционализмом, видя его отличие от традиционного конвенционализма в признании роли опыта как окончательного арбитра в решении судьбы теоретического знания. Он полностью разделяет взгляды К. Поппера по проблемам индукции, природы эмпирического знания и процедур его установления, по критериям приемлемости научных гипотез на статус посылок в объяснении.

Таким образом, начав с попытки улучшить попперовскую философию науки, Лакатос закончил тем, что поставил под сомнение ценность методологических исследований вообще. Так если Лакатос только лишь сомневается в ценности методологии науки, то взгляды П. Фейрабенда далеки от создания научной методологии, он откровенно занят ее разрушением.