 |
Глава I «Манхэттенский проект» 1939-1945 гг.
|
|
|
|
Секция: ИСТОРИЯ, ФИЛОСОФИЯ, РЕЛИГИЯ
Тема: Создание ядерного оружия в США и СССР. Общие и особенные черты: 1939-1949 гг.
Автор: Ронский Иван Андреевич, Староверова Ярослава Алексеевна
Научный руководитель: Лазарев Константин Владимирович
Место выполнения работы: Российский Колледж Традиционной Культуры, Санкт-Петербург-Пушкин
Содержание
Введение............................................................................................................................................... 3
Глава I Манхэттенский проект.......................................................................................................... 6
Глава II Советский атомный проект............................................................................................... 11
Глава III Сравнительная характеристика Манхэттенского и Советского атомных проектов. 15
Заключение........................................................................................................................................ 23
Список источников и литературы................................................................................................... 25
Введение
Актуальность темы неиссякаема, поэтому интерес к ней остается постоянным как у нас в стране, так и за рубежом с момента, когда все человечество потрясли взрывы атомных бомбардировок японских городов Хиросима и Нагасаки. Применив ядерное оружие против Японии, Соединенные Штаты осуществили попытку военного шантажа Советского Союза. Советский атомный проект был развернут в качестве ответной меры для того, чтобы преодолеть атомную монополию США, предотвратить ядерные бомбардировки и обеспечить безопасность СССР. Установив ядерный паритет, Советский Союз предотвратил третью мировую войну, в которой основным видом вооружения могло стать ядерное и термоядерное оружие. Использование внутриатомной энергии является одним из крупнейших достижений науки и техники XX века. Данное открытие оказало огромное влияние на судьбы человечества, поэтому исследование вопросов, связанных с развитием физической науки и технологий атомной промышленности в СССР и США чрезвычайно актуально.
|
|
|
Информация, имеющая отношение к созданию ядерного оружия в США и СССР в течение почти всей второй половины двадцатого века была засекречена. В конце двадцатого века в США и СССР начался процесс рассекречивания документов, касающихся атомных проектов, что также спровоцировало всплеск интереса к данной тематике. В связи с этим возникла актуальная проблема определения степени заимствования отечественной наукой ядерных технологий у США и Великобритании.
Объектом исследования является история создания ядерного оружия в США и СССР в 1939-1949 гг.
Предметом исследования стали общие и особенные черты атомных проектов в США и СССР.
Целью работы выявить общие и особенные черты Манхэттенского и Советского атомных проектов в 1939 -1949 гг. Для выполнения цели исследования были поставлены следующие задачи:
- проследить развитие ядерной физики во второй половине 30-х - начале 40-х гг.
- определить роль советской внешней разведки в создании первых образцов отечественного ядерного оружия.
- проанализировать организационную структуру Манхэттенского и советского атомных проектов.
- рассмотреть развитие сырьевой базы урана, которую использовали Соединенные Штаты и СССР.
- изучить научно-исследовательскую фазу атомных проектов и процесс создания атомной промышленности и ядерного оружия.
- дать оценку тому, как ядерное оружие было использовано в США и СССР.
Степень изученности темы. В прямой постановке исследований раскрывающий общие и особенные черты Советского и Манхэттенского атомных проектов нет. Это обусловлено как отсутствием до конца XX века должной источников базы исследования, так и сильной политизированностью данной темы. Долгий промежуток времени точки зрения исследователей были диаметрально противоположны в зависимости от их политических предпочтений. Поэтому целесообразно все работы по данной теме развить на две условные группы.
|
|
|
К первой группе относятся работы американской историографии. До 1962 года фундаментальных работ, посвященных атомному проекту не выходило. Исключение составляет лишь отчет Г.Д. Смита[1], основанный на солидной научной базе. Это связано с повышением мер безопасности и опасением правительства в утечке информации. Ситуация изменяется после принятия в 1954 году закона по атомной энергии в интересах международного сотрудничества. На этом этапе перед учеными была поставлена задача заново осветить историю создания ядерного оружия в США и начинают издаваться книги, основанные на документальных источниках.
Вторая группа – отечественная историография. Первые работы, посвященные созданию ядерного щита появляются только в 70-80 гг. В первую очередь это биографические работы, посвященные отдельным ученым принимавшим участие в научных разработках. В данных исследованиях содержатся очень сдержанные оценки. До конца 80-х гг. производство ядерного оружия было запретной темой для отечественных исследователей. Изучение данной темы стало возможным в начале 90-х гг. в результате проведения политики гласности. В результате снятия грифа секретно с некоторых тем, касающихся атомного проекта, в свет вышли статьи, брошюры, монографии и мемуары участников проекта.
Особо следует выделить работы Л. Гровса, С. Гроеффа, П. Уайдена[2] и отечественных историков А.А. Яцкова, Ю.Б. Харитона, Н.М. Долгополова[3].
Источниковая база работы представлена широким кругом источников, которые можно разделить на следующие группы: опубликованные официальные документы и материалы, мемуарная литература, пресса.
Первая группа источников включает опубликованные официальные документы и материалы. До 90-х годов двадцатого века было опубликовано незначительное количество документов, касающихся советского атомного проекта. Несколько разрозненных документов было включено в сборник, подготовленный В.Я. Френкелем и соавторами.
|
|
|
Следует также отметить, что при написании работы были привлечены опубликованные в 1999 г. «Рассекреченные документы из архива СВР по атомной проблематике»[4]. Круг документов, освещающих деятельность внешней разведки, был расширен благодаря книгам полковника В.М. Чикова, который имел доступ к архивным материалам по атомной бомбе в архиве внешней разведки.
Источниковая база диссертационного исследования по Манхэттенскому проекту помимо отчетов Г.Д. Смита и JI.P. Гровса[5] включает ряд других американских публикаций. В 1977 г. под редакцией Э.К. Брауна и Ч.Б. Макдональда был издан реферативный сборник «Секретная история атомной бомбы»[6] - аналитический обзор рассекреченных (частично) в начале 1970-х гг. материалов «Манхэттенского проекта» с детальным освещением научно-технических аспектов истории проекта. Этот фундаментальный документальный источник универсального характера впервые вовлечен в научный оборот, так как в зарубежной и отечественной историографии его материалы практически не были освещены.
Важнейшее место в процессе работы над темой занимает вторая группа источников - мемуарная литература. Особенностью мемуарной литературы является осмысление исторических событий на основании собственного опыта авторов. В мемуарах события описываются так, как они были пережиты непосредственными участниками, поэтому без них невозможно создать целостную картину изучаемой темы. Самые спорные мемуары оставил после себя П.А. Судоплатов, начальник отдела «С», занимавшегося обработкой разведматериалов по атомной проблематике, история атомной разведки в них освещена не объективно. Наиболее сенсационной является книга его воспоминаний, изданная в США в 1994 г. в сотрудничестве с американскими журналистами.[7] В более поздних изданиях автор, явно преувеличивая, называл среди агентов советской внешней разведки ученых Э. Ферми и Р. Оппенгеймера, что не соответствует действительности.2 Судоплатов неверно называл имена засекреченных агентов и преувеличивал вклад собственного подразделения в сбор атомных секретов. В 2005 г. была выпущена книга, основанная на дневниках и аудиозаписях воспоминаний П.А. Судоплатова.3 В данной книге опровергаются версии событий, изложенных в трудах официального историка внешней разведки В.Б. Барковского и полковника внешней разведки В.М. Чикова, допущенного к досье КГБ № 13676, содержащему материалы по «Манхэттенскому проекту» и британскому атомному проекту.
|
|
|
Отдельно следует остановиться на характеристике мемуаров разведчиков, принимавших непосредственное участие в атомном шпионаже. Они более объективно оценивали свой вклад в создание ядерного оружия в СССР. А.С. Феклисов работал в советских резидентурах в США и Великобритании и принимал участие в работе научно-технической разведки, в том числе атомной. В 1990 г. А.С. Феклисов издал статью, в которой попытался восстановить истину в отношении помощи К. Фукса советской внешней разведке, которая не была признана официально. Позднее Феклисов опубликовал свои мемуары об операциях, в которых принимал непосредственное участие. Он подробно описал работу с К. Фуксом в Великобритании и с Ю. Розенбергом, который руководил группой, поставлявшей информацию по новым военным разработкам. Феклисов подчеркивает, что с 1942 по 1946 г. кроме вербовки своего шурина Д. Грингласса, Ю. Розенберг не имел никакого отношения к атомному шпионажу, за который он и его жена были осуждены и казнены.
Состояние источниковой базы данной диссертационной работы позволяет провести системное исследование поставленной проблемы и составить более полное и объективное представление о создании атомной промышленности и ядерного оружия в США и СССР в 1939-1949 гг.
Хронологические рамки исследования охватывают период с 1939 по 1949 гг. Начальная дата обусловлена открытиями в ядерной физике, позволившими перейти от теоретических проблем к практическому использованию внутриатомной энергии. В результате данных открытий, ученые пришли к выводу, что возможно применить внутриатомную энергию в военных целях. Конечная дата связана с испытанием первого образца советской ядерной бомбы (РДС-1).
Научная новизна работы состоит в том, что была осуществлена попытка проанализировать общие и особенные черты «Манхэттенского проекта» и советского атомного проекта. Проанализированы организационная структура, научно-исследовательская фаза атомных проектов и процесс создания атомной промышленности в США и СССР, изучены особенности сырьевой базы урана, использовавшейся Соединенными Штатами и Советским Союзом. Использованы новые исторические источники.
|
|
|
Практическая значимость исследования состоит в том, что общественным достоянием становится систематизированное сравнительно-типологическое изложение истории создания атомного оружия в США и СССР. Полученный в ходе исследования фактологический материал и теоретические обобщения могут быть использованы при разработке учебных курсов по истории науки и техники США и СССР в рамках изучения новейшей истории стран Европы и Америки.
Глава I «Манхэттенский проект» 1939-1945 гг.
1 Сентября 1939 года фашистская Германия напала на Польшу. Правительство США начало интенсивно обсуждать политические меры в связи с тревожной международной обстановкой. Президент Фонда Карнеги (Сarnegie Foundation), Ванневар Буш (Vannevar Bush) потребовал от правительства сосредоточить усилия ученых для победы над гитлеровской Германией. Он убедил ближайшего советника президента, Гарри Хопкинса (Harry Hopkins) создать Исследовательский комитет национальной обороны, который в июне 1940 года утвердил Рузвельт. Сначала комитет, который возглавил сам Буш, ставил перед собой задачи, далекие от урановой тематики, в частности, он занимался проблемой по разработке радаров. Но потом ситуация изменилась.
11 Октября 1940 года Сакс показал «письмо Эйнштейна» Рузвельту и рассказал о существовании в Колумбийском университете небольшой группы физиков, которая по своей инициативе занималась ядерной тематикой. Рузвельта мало заинтересовали эти физики и то, что они предлагали. Тем не менее, 19 октября Эйнштейн получил от президента ответное письмо, в котором говорилось, что создан Госкомитет по урану, куда включены Сцилард, Сакс и Лаймен Бриггс (Lyman Briggs), директор Национального бюро стандартов, которого Рузвельт уполномочил председательствовать, а также представителей от Армии и Флота США. Комитет распорядился выделить в феврале 1940 года Колумбийскому университету на приобретение урана и графита 6 тыс. долларов. Конечно, это была слишком маленькая сумма, чтобы можно было говорить о сколько-нибудь серьезной заинтересованности правительства Соединенных Штатов в разработке нового оружия. Но, похоже, Рузвельт просто проверял, насколько серьезны намерения физиков.
В 1939 году Ферми еще не верил в реальность атомной бомбы. Лаура Ферми в книге воспоминаний «Атомы в семье: Мая жизнь с Энрико Ферми» приводит в этой связи фразу мужа: «мы преследовали химеру». Всё держалось на энтузиазме одного Сциларда, который внимательно следил, что делается в Германии и, особенно, в Институте Кайзера Вильгельма. Информация, идущая из его родного института была тревожной. В связи с этим 7 марта 1940 года он пишет еще одно «письмо Эйнштейна» Рузвельту, в котором сообщает: «С начала войны в Германии усилился интерес к урану. Сейчас я узнал, что в Германии в обстановке большой секретности проводятся исследовательские работы, в частности в Физическом институте, одном из филиалов Института Кайзера Вильгельма. Этот институт передан в ведение правительства, и в настоящее время группа физиков под руководством К. Ф. фон Вайцзеккера работает там над проблемами урана в сотрудничестве с Химическим институтом. Бывший директор института отстранен от руководства, очевидно, до окончания войны»[8].
Изначально Комитет Буша имел более широкие полномочия, чем Комитет Бриггса, который только контролировал работу физиков Колумбийского университета. Эрнест Лоуренс, занимающийся проблемами радаров, убедил Буша заняться также ураном. Он сказал, что усилий небольшой группы Сциларда–Ферми в этом направлении явно недостаточно, между тем успехи немецких физиков-ядерщиков вполне ощутимы. Таким образом, Лоуренс стал консультировать Буша и его первого помощника, Джеймса Конанта, по вопросам урана и играть роль связующего звена между комитетами Буша и Бриггса.
В мае 1940 года он также привлек к урановой проблеме главу Чикагского университета, Артура Комптона. Летом того же года активизировалась Национальная Академия Наук, где было создано соответствующее подразделение. Буш был вхож в Овальный кабинет Белого Дома, его комитет щедро финансировался из бюджета страны, так что Комитет Бриггса автоматически попал под его влияние. Однако Буш запретил иностранным гражданам участвовать в секретных государственных структурах. Сцилард был исключен из Комитета Бриггса, но получил деньги для продолжения работ по «укрощению» цепной реакции и разделению урановых изотопов.
Существует широко распространенное мнение, что «письма Эйнштейна Рузвельту», написанные Сцилардом, никакого воздействия на президента США не возымели. Об этом, в частности, писал такой авторитетный автор как У. Лоуренс. Известно, что в начале 1940 года Комитет по урану рекомендовал не выделять денег на исследования, проводимые Сцилардом и Ферми. Однако авторы книги «А-бомба» с этим не согласны. Недоверие политиков к физикам было, была также бюрократическая волокита, но говорить, что Рузвельт не предпринимал никаких действий, нельзя. Перед войной правительства Германии, Великобритании и Советского Союза делали еще меньше, чем правительство Соединенных Штатов, которое всё-таки взяло курс на создание нового оружия. Рузвельт лишь усомнился в скором создании оружия и полезности проводимой физиками работы для текущего момента, но исследования он не закрывал и госкомиссию Бриггса, наблюдающую за ходом работ, не распускал.
Йорыш, Морохов и Иванов пишут: «С трудом убедив власти США, физики получили возможность в глубочайшей тайне вдали от войны работать над проблемой овладения энергией атомного ядра, над подготовкой ядерного реактора… Рузвельт направил генерала Э. Уотсона к директору Национального бюро стандартов Л. Бриггсу с указанием в кратчайший срок получить заключение о перспективе использования ядерных свойств урана.
Был создан Консультативный комитет по урану (Урановый комитет). В него вошли Л. Бриггс (председатель), два артиллерийских эксперта — капитан 3-го ранга Дж. Гувер и полковник К. Адамсон. Бриггс включил в комитет еще несколько человек, в том числе Ф. Молера, А. Сакса, Л. Сциларда, Э. Вагнера, Э. Теллера и Р. Робертса. Первое заседание комитета состоялось в октябре 1939 г. 1 ноября 1939 г. комитет представил президенту Рузвельту доклад, в котором говорилось о реальной возможности получения как атомной энергии, так и атомной бомбы.
О выделении первых субсидий (6 тыс. долл.) от армии и флота для закупки делящихся материалов Бриггс доложил генералу Э. Уотсону 20 февраля 1940 г. Следующее заседание Уранового комитета состоялось 28 апреля 1940 г. К тому времени ученые уже знали, что деление урана, вызываемое нейтронами, происходит только в уране-235. Кроме того, стало известно, что в Германии для исследований по урану используются ученые Физического института Общества Кайзера Вильгельма. Поэтому был поставлен вопрос о более эффективной поддержке работ и лучшей их организации.
15 июня 1940 г. специальная консультативная группа, созданная Бриггсом в Национальном бюро стандартов, обсудила общее состояние проблемы. Было высказано пожелание, чтобы Урановый комитет изыскал фонды для проведения исследовательских работ по урано-углеродной системе.
Вскоре был организован Исследовательский комитет национальной обороны (НДРК). Рузвельт дал указание о преобразовании Уранового комитета в подкомитет Исследовательского комитета национальной обороны. Председателем НДРК был назначен В. Буш, имевший большой опыт в организации науки.
В подкомитет вошли Бриггс (председатель), Пеграм, Юри, Бимс, Тьюв, Гэн и Брейт. Ученые иностранного происхождения были выведены из его состава. До лета 1941 г. он продолжал работать примерно в том же составе. По его требованию НДРК заключал контракты с научно-исследовательскими институтами. В течение зимы и весны 1940-1941 гг. и до ноября 1941 г. было заключено 16 контрактов на сумму 300 тыс. долл.
Летом 1941 г. подкомитет несколько расширился: в его составе были созданы подкомитеты по разделению изотопов, по теоретическим вопросам, вопросам производства энергии и тяжелой воды. С этого времени он стал называться Урановой секцией, или секцией S-1 НДРК[9].
Весной 1941 г. Бриггс, понимая необходимость объективной оценки проблемы, обратился к Бушу с просьбой об учреждении Обзорного комитета. Буш в официальном письме к президенту Национальной академии наук Ф. Джюитту предложил создать такой комитет. Комитет был создан. В его состав вошли А. Комптон (председатель), В. Кулидж, Э. Лоуренс, Дж. Слейтер, Дж. Ван-Флек и Б. Герарди. Этот комитет должен был оценить военное значение проблемы урана и определить размеры затрат, необходимых для исследования этой проблемы.
В результате обсуждений Национальной Академии наук были представлены доклады, на основании которых Буш пришел к выводу, что исследования урана необходимо проводить энергичнее. Буш передал все вопросы, связанные с формированием работ с ураном, па рассмотрение и решение Рузвельту.
Президент согласился, что необходимо расширить исследования, по-другому организовать их, изыскать средства из специального источника и осуществить обмен подробной информацией с англичанами. Было решено поручить обсуждение вопросов общей "урановой" политики Высшей политической группе в составе президента и вице-президента США, военного министра, начальника генерального штаба, В. Буша и Дж. Конанта»[10].
7 Декабря 1941 года японская авиация нанесла сокрушительный удар по базе Пёрл-Харбор. Практически весь тихоокеанский флот США затонул. Тотчас же американцы поклялись отомстить японцам и начали думать, как можно было бы их наказать наиболее эффективным образом. Идея бомбежки городов Японии с воздуха возникла почти мгновенно. Вопрос состоял лишь в том, сколько обычных бомб надо высыпать на головы японцев, чтобы командование ВВС США успокоилось. В то время создание атомной бомбы было уже реальностью.
Весной 1942 года Артур Комптон впервые оценил величину критической массы урана-235; по его мнению, она лежала где-то в пределах от 2 до 100 килограммов, что было намного меньше ранее вычисленной. Стало понятно, что такой вес самолет может взять на борт. 9 Марта Буш информировал об этом Рузвельта и высказал предположение, что бомба может появиться уже в 1944 году, если действовать без промедления. Линия финансирования нового оружия, связанного с расщеплением урана, была открыта, хотя Манхэттенский проект (The Manhattan Projeсt) — название правительственного проекта по созданию атомной бомбы — вступил в силу позднее, в августе 1942 года. Реальное финансирование началось еще позже.
16 Декабря 1942 года Комитет Буша выделил Лоуренсу 400 тыс. долларов. Только для разделения изотопов урана, по оценке Комитета Буша, требовалось 50 – 100 млн. долларов. Началась работа по налаживанию производства. Ответственными за нее Буш назначил Лоуренса и Комптона. Если Лоуренс действовал в лабораториях и на производственных площадках, то Комптон координировал университетские исследования, в частности, работу Сциларда и Ферми из Колумбийского университета, Вигнера из Принстонского университета, Оппенгеймера из Берклеевского университета и т.д. Сциларда он назначил ответственным за поставку в университеты всех необходимых материалов и, конкретно урана и графита для строительства первого реактора.
В середине лета 1942 года полковник Джеймс Маршалл (James Marshall) получил распоряжение приступить к строительству научно-технической и производственной базы для создания атомной бомбы. 17 Сентября генерал Лесли Гровс (Leslie Groves) возглавил Манхэттенский проект. Буквально на следующий день он распорядился о покупке в Ок-Ридже (Oak Ridge), Штат Теннеси, 90 квадратных миль (59 тыс. акров) земли под будущие производственные мощности и о завозе туда 1250 тонн конголезской урановой руды. Руда поступала также из Канады и Колорадо, единственного источника в США. За поставку руды отвечал Эгер Мерфри (Eger Murphree).
По первоначальным планам необходимо было обустроить 13 тыс. человек. Летом 1943 года в Ок-Ридже проживало уже свыше 4 тыс. человек. По соображениям безопасности жилые помещения находились в нескольких милях от заводов. Наиболее крупными были Электромагнитный завод (Y-12), Газодиффузионный завод (K-25) и Тепловой завод (S-50), вырабатывающий пар для завода K-25. В январе 1943 года была определена площадка (Хэнфорд, штат Вашингтон) под Плутониевый завод (X-10), где располагались большие реакторы для получения оружейного плутония.
Размах строительства можно проиллюстрировать на примере Электромагнитного завода Y-12. Это предприятие предназначалось для получения урана-235 по методики Лоуренса. В главном цехе этого завода был установлен большой циклотрон Лоуренса размером с двухэтажный дом. Для создания внутри него сильного магнитного поля использовались катушки не с медными проводами, а серебряными. На них ушло 15 тыс. тонн серебряных слитков из Казначейства Соединенных Штатов.
Еще не было до конца понятно, как будет протекать цепная реакция в условиях промышленного реактора, но Гровс уже провел все необходимые подготовительные работы; планировалось построить 23 завода различного назначения. Главная задача состояла в разработке технологии по разделению изотопов урана и переработки урана в оружейный плутоний. Гровс рассчитывал привлечь для ее решения гигантскую химическую корпорацию DuPont. Эта фирма имела свою лабораторию, укомплектованную квалифицированными кадрами. Однако большая часть научных исследований велась всё-таки в «Металлургической лаборатории» Комптона, а лаборатория DuPont разрабатывала производственные технологии.
Все действия генерала Гровса и его подчиненных согласовывались с правительственной комиссией в составе Конанта, Бриггса, Комптона, Лоуренса, Мефри и Урея. Комиссия лоббировала интересы, затрагиваемые Манхэттенским проектом, в правительстве, в котором никто не мог точно сказать, на что тратятся сумасшедшие деньги из бюджета США. Буш же осуществлял более сложную координацию между президентом, главами научных и военных ведомств. Напомним, что в высшую политическую группу (Top Poliсy Group), которая вместе с президентом вырабатывала стратегические решения в период Второй мировой войны, входили вице-президент Уотсон, министр Стимон и генерал Маршалл.
Авторы книги «А-бомба» дали следующую характеристику Гровсу: «Он хорошо разбирался в строительных работах, промышленных проблемах, производственных графиках, финансовых вопросах, знал мир промышленных дельцов. Его крутой нрав был известен 30-тысячной армии мобилизованных рабочих — строителей армейских казарм и здания военного ведомства — Пентагона. Это был типичный представитель когорты "надзирателей в погонах", которых американское правительство наделяло чрезвычайными полномочиями и назначало на посты руководителей различных учреждений Манхэттенского проекта. Он не имел опыта общения с учеными, названными им в речи, с которой он выступил в Лос-Аламосе через несколько месяцев после назначения, "дороговатыми чокнутыми котелками"»[11].
15 Октября 1942 года генерал Гровс предложил профессору Роберту Оппенгеймеру (Robert Oppenheimer) из университета в Беркли руководить научной частью Манхэттенского проекта. По характеру Оппенгеймер был полной противоположностью Гровса. Заместитель генерала, полковник Николс (Niсhols), охарактеризовал своего начальника как человека безжалостного, самоуверенного, эгоцентричного и саркастического. Оппенгеймер, напротив, был человек мягкий, чувствительный, часто настроенный на философский лад, долгое время увлекался восточной мистикой. Когда 16 июля 1945 года прошло первое испытание ядерного взрыва он процитировал строчку из «Бхагавад-гита»: «Я стал смертью, разрушителем миров». Он заботился о быте ученых, создавал творческую атмосферу, внимательно выслушивал собеседника, говоря ему, что выполняемая им индивидуальная работа исключительно важна для успеха целого проекта. И действительно, успех Манхэттенского проекта во многом обеспечивался слаженной работой Гровса и Оппенгеймера. Удивительно, но эти два различных человека прониклись взаимной симпатией, уважением и никогда не ссорились.
Помимо отбора квалифицированного научно-технического контингента, на плечи Оппенгеймера легла сложная и ответственная задача по отбору наиболее эффективных решений предлагаемых отдельными группами ученых. Например, существовало четыре метода дифференциации изотопов урана. Влиятельный участник Манхэттенского проекта, Эрнест Лоуренс, лоббировал разработанный им электромагнитный метод. Оппенгеймеру стоило больших усилий отстоять более эффективный газодиффузионный метод, предложенный англичанами. Другой пример. Джеймс Конант выступил за накопление и использование урана-235, хотя объективно наиболее пригодным взрывчатым веществом был плутоний, получаемый из урана-238. Немало нервов потрепали друг другу физики пока, наконец, плутониевой технологии не зажгли зеленый свет.
Лос-Аламосская лаборатория имела четыре секции: теоретическую, возглавляемую Гансом Бете (Hans Bethe), экспериментальную, возглавляемую Робертом Батером (Robert Bather), химико-металлургическую, возглавляемую Джозефом Кеннеди (Joseph Kennedy), и артиллерийскую, возглавляемую морским офицером Уильямом Парсонсом (William Parsons). Оппенгеймер осуществлял координацию между этими секциями, а также урегулировал текущие вопросы, связанные с жалованием сотрудников, продвижением их по службе и пр.
После войны Оппенгеймера назначили председателем Общего Консультативного Комитета (General Advisory Сommittee) в Комиссии по Атомной Энергии (Atomiс Energy Сommission). В период с 1947 по 1952 год он выступал против работ по созданию водородной бомбы. В 1953 году его обвинили в симпатиях коммунистам. Несмотря на это тяжелое обвинение, Оппенгеймер до конца своих дней оставался на посту директора Принстонского Института Специальных Исследований (Prinсeton's Institute for Advanсed Study), где работал Эйнштейн. Умер Оппенгеймер 18 февраля 1967 года.
Однако вернемся к реализации Манхэттенского проекта. После успешного испытания экспериментального реактора Ферми, запущенного 2 декабря 1942 года, было принято решение о строительстве еще одного реактора в Аргонне (Argonne) со сложной системой охлаждения, состоящей из четырех подсистем, работающих на четырех хладагентах: гелии, тяжелой воде, висмуте и обычной воде, соответственно. Тяжелая вода играла также роль замедлителя цепной реакции. Гринвальд (Greenewalt) разрабатывал воздушную систему охлаждения, которую планировалось ввести для будущих реакторов, построенных в Хэнфорде.
Помимо охлаждения для реакторов, строящихся в Хэнфорде, существовала еще одна большая проблема. Дело в том, что плутониевый реактор излучал намного больше радиации, чем урановый. Эффективный отвод тепла и радиационная безопасность — две задачи, которые решаются взаимоисключающими приемами. Учитывая масштабное строительство плутониевых реакторов в Хэнфорде и Ок-Ридже, Комптон уже в июне 1942 года назначил Роберта Стоуна (Robert Stone) ответственным за разработку и реализацию программы по радиационной безопасности, которая потребовала больших капиталовложений.
Работы в Ок-Ридже по строительству Плутониевого завода X-10 начались в феврале 1943 года по чертежам, выполненным группой Купера (Сooper). Цех под экспериментальный плутониевый реактор со сложными системами охлаждения и радиационной безопасности планировалось возвести в течение весны и лета. Фирма DuPont все работы завершила вовремя. Первый плутониевый реактор (А) был запущен 4 ноября 1943 года, а первые образцы плутония получены в конце месяца. Постепенно в течение зимы Комптон с коллегами работал над повешением производительности экспериментального реактора и весной 1944 года плутоний был накоплен хотя и в недостаточном, но вполне в ощутимом количестве.
|
|
|
