Структурные трансформации региональной элиты

В качестве отправной точки в анализе происхождения российской региональной элиты часто используются "пиковые" показатели в советской карьере. Сравни­тельный анализ региональных лидеров по их номенклатурному статусу в советское время дает возможность оценить уровень и характер достигнутых ими позиций, с которых они сразу или через некоторое время (например, в результате выборов) перешли на позиции высших должностных лиц субъектов федерации. Данный ана­лиз позволяет определить три основные номенклатурные группы, которые сыграли роль кадровых инкубаторов для российского губернаторского корпуса:

• собственно партийная номенклатура, т.е. партийные работники разного уровня;

• управленческая элита, занимавшая те или иные позиции в исполнитель­ной власти того времени, т.е. в исполкомах советов народных депутатов;

• советский по происхождению директорский корпус, который в некото­рых источниках принято именовать "красными директорами".

¶ Глава 8 Расстановка политических сил в регионах России

Эти три группы выделяются достаточно условно, поскольку номенклатура в СССР отличалась определенным единством, и конкретные персоны часто перехо­дили из одной ее группы в другую. Для большей ясности мы используем в качестве критерия наиболее высокую должность, полученную губернатором в советское время и определяющую его условную принадлежность к одной из трех указанных выше групп.

Характеризуя ситуацию начала XXI в., следует отметить, что в это время на­чалось общее снижение роли советской партийно-хозяйственной номенклатуры в региональном управлении. Позиции "старой" номенклатуры значительно прочнее в национальных республиках, но и там начинаются трансформационный процесс и смена поколений [Галлямов, 1998; Магомедов, 1995]. По-видимому, уже можно го­ворить об исчерпании ресурса ведущих фигур советской региональной элиты, свя­занном в том числе с фактором времени и причинами возрастного характера.

Выходцы из советской партийной элиты в начале 2006 г. занимали, по на­шим подсчетам, первые позиции примерно в 20 российских регионах. Около по­ловины из них — это бывшие первые лица региональных комитетов КПСС, т.е. первые, вторые и просто секретари. Другую половину составляют партийные ра­ботники районного и городского звена или менее значимые представители пар­тийных структур регионального уровня.

Из симптоматичных тенденций следует выделить существенное снижение роли бывших первых секретарей обкомов КПСС — региональных лидеров совет­ского периода. В конце 1991 г. они возглавляли восемь российских регионов, почти исключительно — республики, где новая российская власть не решилась на кадро­вую революцию и вмешательство в местные дела. К 1997 г. их число выросло до 12 — в связи с региональными выборами, в результате которых к власти в ряде ре­гионов вернулись бывшие партийные лидеры. К 2006 г. число регионов, в которых у власти находятся бывшие первые секретари, сократилось до трех — минимальное число за весь период после 1991 г. (затем к ним прибавился новый президент Даге­стана М. Алиев). В целом можно говорить о том, что первый эшелон советской пар­тийной элиты замещается вторым и третьим при сохранении достаточно большого числа бывших партийных деятелей среди первых лиц российских регионов. Столь же характерна и тенденция к приходу к власти "комсомольского" поколения, бывших статусных комсомольских работников регионального уровня.

Вторую группу, которую можно условно назвать "исполкомовской элитой", в начале 2006 г. представляли менее 20 региональных руководителей. Изначально это был главный тип постсоветского губернатора первой волны. Среди губернато­ров, назначенных Б. Ельциным в конце 1991 г., почти 40% являлись председателя­ми облисполкомов. Для полноты картины добавим, что в ряде республик первыми лицами стали бывшие председатели советов министров (или облисполкомов — в бывших автономных областях, повысивших свой статус до республик).

¶ 8.1 Региональные элиты

Вообще смена власти в российских регионах в переломном 1991 г. произош­ла в форме ее перехода от партийной номенклатуры к "советским управленцам" из региональных исполкомов и совминов, вышедших таким образом на первые пози­ции. Именно на такую трансформацию сделала ставку новая российская власть. Это позволило сохранить определенную кадровую преемственность и политиче­скую стабильность на региональном уровне и одновременно способствовало появ­лению "крепкого хозяйственника" как самого типичного постперестроечного ре­гионального руководителя, при этом лояльного своему новому патрону — центру, олицетворяемому Б. Ельциным.

В начале 2000-х гг. значение этой группы в корпусе высших должностных лиц субъектов федерации кардинальным образом понизилось. Прежде всего, бро­сается в глаза резкое уменьшение числа бывших первых лиц, т.е. председателей облисполкомов, ранее — наиболее крупной и характерной группы в губернатор­ском корпусе. В конце 1991 г. у руля в российских регионах находились около 30 бывших руководителей региональной исполнительной власти советского периода. К началу 2006 г. их осталось всего 8. Таким образом, самая мощная волна кадровой ротации 1991 г., создавшая главный тип постсоветского губернатора того периода, в начале XXI в. сошла на нет, оставив лишь немногочисленных своих представите­лей. Эти весьма серьезные и знаковые перемены можно просто связать с естест­венными причинами возрастного характера, но если рассматривать проблему глубже — с исчерпанием ресурса личного влияния у ведущих позднесоветских хо­зяйственников, что привело к их поражениям на выборах. Соответственно внутри "исполкомовской элиты" происходит своя трансформация: тон опять-таки задают выходцы из второго-третьего эшелона.

Третьей ведущей группой в губернаторском корпусе являются представители деловой элиты — руководители промышленных и аграрных предприятий и коммер­ческих структур, либо в редких случаях просто их статусные работники. На первом этапе, когда губернаторы назначались, ее роль была невелика, поскольку ставка де­лалась на лояльную новым властям часть партийно-советской номенклатуры. Б. Ель­цин в начале своего правления назначил губернаторами лишь нескольких аграриев и двух директоров промышленных предприятий. Автономное развитие политиче­ских процессов в республиках добавило тогда к этому списку М. Рахимова в Баш­кирии.

Деловая элита стала пробиваться на первые позиции в регионах с началом выборных процессов, и с этого времени ее роль неуклонно растет. В 1991 г. к этой группе можно было отнести 10 региональных руководителей, в 1997 г., по оконча­нии первого цикла региональных выборов — уже 14, а в начале 2006 г. — пример­но 30. Причем совершенно новым процессом стало появление внутри этой группы представителей постсоветской деловой элиты, представляющих региональный бизнес и крупные российские компании.

¶ Глава 8 Расстановка политических сил в регионах России

8.1.3