Сигнал дан!

Когда созрели условия для массового вооруженного восстания против захватчиков, Ленинградский штаб партизанского движения отправил на имя командования бригады приказ, в котором говорилось:

«Сейчас главное в партизанской борьбе заключается в том, чтобы не дать увезти наш народ в рабство; старики, женщины и дети бегут в леса. Объединяйте их, спасайте от смерти, сохраните их добро, прячьте в лесах. Скот из населенных пунктов угоняйте и укрывайте.

Разошлите во все районы действия вашей бригады группы коммунистов, комсомольцев, агитаторов поднимать народное восстание, указывайте населению места сбора, организуйте народ в отряды, вооружайте их, направляйте бить врага. Не допускайте, чтобы двухлетний тяжелый труд доблестных партизан пошел насмарку Народ поднимается, дайте ему правильный путь. Дело чести спасти наших братьев и сестер, а спасти их можно только в борьбе».

Карицкий и Сергунин собрали командиров и комиссаров полков. Командир зачитал приказ и сказал: [136]

— Период собирания сил и освоения района закончен. Сейчас мы прочно связаны с местным населением, знаем его симпатии к партизанам, любовь к Родине и ненависть к врагу. Удары Красной Армии на Украине и Центральном фронте вынудили немцев оттягивать с Ленинградского фронта войска и технику. Они грабят и угоняют в рабство наш народ. Крестьяне поставлены перед вопросом остаться на родине или погибнуть в рабстве. Местные жители начинают десятками приходить к нам с оружием и без оружия. Наступило время, за которое мы боролись в течение двух лет. Приказываю каждому полку немедля выделить агитгруппы по 15 человек, включить в них испытанных людей, самых сильных духом и способных организовать народ. Обязать эти группы пойти по деревням, рассказать народу правду о положении на фронтах, сказать народу, что пришло время действовать, добывать спрятанное оружие. Призывать народ готовить лесные лагери, прятать имущество, оказывать широкую материальную помощь бригаде. Одновременно с агитационными группами направлять боевые отряды громить немецкие гарнизоны и органы управления врага.

На другой день было создано 20 агитгрупп. Каждая из них получила свой район деятельности с определенным количеством населенных пунктов. Группы были хорошо вооружены, проинструктированы, снабжены листовками. Все они двинулись в путь по разработанным маршрутам.

Походная типография бригады выпустила печатные листовки, обращенные к населению. В них говорилось:

«К ОРУЖИЮ, ТОВАРИЩИ! БЕЙТЕ ФАШИСТСКИХ ГАДОВ И ИХ ПОСОБНИКОВ!

Немецко-фашистские разбойники грабят население оккупированных районов. Они отбирают от крестьян скот, хлеб, корма. Они силой угоняют тысячи русских людей на каторгу. Немцы вынуждены откатываться на запад под ударами Красной Армии. Отступая, они стремятся как можно больше напакостить русскому народу.

Граждане оккупированных немцами районов! Ваше спасение — в вооруженной борьбе с немецкими захватчиками. Только с оружием в руках вы сможете отбить у немецких грабителей ваше добро. Только с оружием в руках вы сможете спасти свою жизнь, [137] жизнь своих жен и детей, жизнь стариков. Только с оружием в руках вы сможете отомстить немцам и их пособникам за все горе и страдания, которые они причинили вам. К оружию, товарищи! Вступайте в партизанские отряды. Крепче бейте фашистских гадов и их пособников».

Везде, где появлялась группа агитаторов, быстро собирались местные жители. Волна собраний прокатилась повсеместно. Переходя из деревни в деревню, агитаторы звали народ к оружию. Группы партизан росли, как снежный ком, вооружались, превращались в боевые партизанские соединения. По пути в бригаду новые партизанские отряды разбирали и сжигали мосты, устраивали засады, разрушали связь врага.

Агитационные группы сыграли очень важную роль в организации народного вооруженного восстания. Подобно горящим факелам, они воспламеняли народ ненавистью к немцам и направляли это бушующее пламя народной мести на уничтожение врага. Повсеместно запылали казармы, волостные управления, комендатуры, склады с боеприпасами, снаряжением и горючим, мосты и переправы. Ленинградская земля пламенем народного гнева очищалась от немецких захватчиков.

На помощь Красной Армии поднялся весь советский народ — от мала до велика. Все, кто мог носить оружие, — мужчины, юноши и девушки — шли в боевые партизанские отряды, старики, женщины и дети уходили в леса, создавали группы самозащиты и сберегали свои лагери.

В это время немцы вручали трудоспособной части населения повестки о явке на сборные пункты для отправки в Германию. Но получившие повестки собирались группами и шли не на немецкие сборные пункты, а в леса, к партизанам.

26 сентября весь личный состав бригады по приказанию командования сосредоточился между озерами Врево и Святейское в деревнях Красные Горки, Хвошно, Святье, Невежицы и Конезерье Лужского района. Узнав о сосредоточении партизан, немцы ушли из близлежащих населенных пунктов. На другой день, собрав значительные силы, они предприняли атаку, но были отбиты первым партизанским полком. [138]

С окончанием боя командование приняло решение поднять на марш все полки бригады и открыто через населенные пункты двинуться по дорогам Уторгошского района на юго-запад, к деревне Киевец. По пути бригада должна была разгромить гарнизоны немцев, разогнать волостные управления, провести массово-разъяснительную работу с населением. Этот поход являлся политической демонстрацией. Он должен был лишний раз убедить население в силе партизан, опираясь на которую оно должно подыматься на борьбу с врагом. До сих пор партизаны появлялись в населенных пунктах отдельными группами, отрядами и самое большее — полками; проведя боевую операцию или работу с населением, они вновь уходили в леса. Сейчас задача состояла в том, чтобы показать бригаду как большую силу и этим самым помочь агитгруппам поднять население на борьбу.

Рано утром 28 сентября бригада двинулась по намеченному маршруту. Четыре полка колоннами поотрядно, с конной разведкой впереди, с дозорами на флангах, стройными рядами двинулись на северо-восток. Колонна растянулась почти на километр. Путь лежал через деревни Россохи, Большие и Малые Шатновицы, Заречье, Великое село. Немцев в этих населенных пунктах не было, но останавливаться в деревнях партизаны не рискнули, так как повсюду свирепствовала эпидемия сыпного тифа. Бригада расположилась на опушке леса у деревни Россохи. С крестьянами, собравшимися сюда, провели собрание, больным оказали медицинскую помощь. Народ был рад, увидев сильное партизанское войско. Крестьяне, способные носить оружие, пришли в отряды.

29 сентября в деревню Невежицы явилась группа военнопленных из Гатчины с просьбой принять их в партизаны. Пленные сообщили, что положение в лагерях стало невыносимым.

Днем немцы подтянули артиллерию к деревне Конезерье и начали обстрел партизанских лагерей. Обстрел был непродолжительным и не причинил никакого вреда. Здесь же были приняты самолеты из советского тыла. Бригада, пополнившись боеприпасами, повернула на [140] юго-запад и пошла в направлении деревень Оклюжье, Ляды, Большие и Малые Березины Уторгошского района.

С юга из Киевец, Видони, Ручьи вернулась разведка. Она доложила, что население ждет помощи партизан и готово оказать всяческое содействие в борьбе. В разведку пошел Кирдянкин с одним бойцом, а вернулся в бригаду с отрядом из местной молодежи в 80 человек. Это были юноши и девушки, уклонившиеся от эвакуации. Все были вооружены ружьями, винтовками, немецкими автоматами, топорами, — оружием, собранным у крестьян. По пути в бригаду новый отряд успел принять боевое крещение. В деревне Вшели партизаны сожгли склад с зерном, предназначенным для отправки в Германию, и задержали немецкий обоз в 70 подвод с награбленным имуществом; немцев перебили, а имущество раздали крестьянам.

6 октября бригада вступила в Большие и Малые Березицы и Буйно — деревни, растянувшиеся на три километра с запада на восток по левому берегу речки Черная. На всем этом протяжении расположились партизаны 5-й бригады. В деревнях Буйно и Березицы, которые находятся у большого асфальтированного шоссе, всегда стояли крупные немецкие гарнизоны. Крестьяне знали о том, что на севере, в лесах у деревень Ляды и Оклюжье, имеется много партизан, но о таком количестве их никто не мог и думать. Все были изумлены организованностью партизан, их дисциплиной и хорошим вооружением. Немцы рисовали партизан оборванными бандитами и грабителями. В лице партизан 5-й бригады народ увидел организованных, культурных советских людей.

Среди партизан уторгошские колхозницы узнали своего секретаря райкома партии Рябкова. Встреча партизан превратилась в большой праздник для населения. По деревням были проведены митинги. В руках собравшихся мелькали партизанские газеты и листовки. Из выступлений докладчиков народ узнал о победах Красной Армии. Женщины выносили партизанам хлеб, молоко, угощали чем могли.

Командование бригады предложило крестьянам [142] немедленно приступить к устройству лесных лагерей, зарывать в землю свое имущество, создавать группы самозащиты, разбирать мосты за рекой. Здесь же из числа крестьян был назначен уполномоченный, который должен был выполнять только распоряжения командования бригады. При уполномоченном организовался отряд самообороны.

Партизаны долго не задерживались. Всю эту работу они провели на ходу, но их появление повернуло всю жизнь деревни по-иному. Теперь каждый знал, что делать, как относиться к немецким распоряжениям об эвакуации. Жизнь приобрела иной смысл. События развивались с головокружительной быстротой.

К утру 9 октября бригада вышла к деревням 1-я, 2-я и 3-я Каменка. Партизаны заняли их и все прилегающие к ним селения. Здесь бригада провела ту же работу, что и в Березицах. Народ принял партизан хорошо, но чувствовалась в людях какая-то тревога. Объяснялась она тем, что в четырех километрах на большаке Болоцко — Уторгош, в бывшем животноводческом совхозе Толчино, находилось немецкое помещичье имение, а в нем — большой гарнизон гитлеровцев. Гарнизон охранял немцев и занимался угоном советских людей в Германию. В совхозе был сборный пункт для эвакуируемых.