Недарвиновские теории эволюции

В биологии поныне не утихает дискуссия, начавшаяся в связи с выходом в свет книги «Происхождение видов» Дарвина. Ставится вопрос, является ли естественный отбор основным «творческим фактором» эволюции, или его роль в эволюции более скромная - он выбраковывает нежизнеспособные варианты, а действительно творческая роль отводится другим факторам эволюции. Каким именно факторам? По этому критерию классифицируются эволюционные учения, которые рассматриваются как «недарвиновские», «антидарвиновские», хотя их позитивное содержание часто вполне может войти в состав некой комплексной теории эволюции, учитывающей также и дарвиновские факторы. Приведём примеры альтернативных теорий эволюции:

1.Теории, основанные на общих (системных) или специфических биологических законах, управляющих изменениями форм живого независимо от естественного отбора. Примером может служить теория номогенеза (закономерной эволюции), предложенная в начале ХХ века Бергом. Роль случайности (в том числе случайных наследуемых изменений типа мутаций) в эволюционном процессе Берг не признавал, а естественный отбор считал консервативной силой, охраняющей уже сложившиеся формы жизни от появления случайных «монстров». Эволюция предопределена и совершается крупными скачками на основе неизвестных внутренних сил, а факторы внешней среды играют второстепенную роль. Разработано несколько вариантов «неономогенеза», в которых на место «неизвестных внутренних сил» ставились конкретные законы и факторы.

2.Теории эволюции на базе крупных скачков (о которых говорил и Берг), а не в результате накопления малых изменений, как полагал Дарвин. Так, сторонники современного «пунктуализма» (С. Гулд, С. Стейн) утверждают, что прерывистые изменения преобладают в истории жизни: эволюция сконцентрирована в очень быстрых актах видообразования. На примере происхождения человека утверждается, что никакого градуализма (постепенного накопления первоначально малых изменений) не было обнаружено ни в одном из таксонов гоминид (предков современного человека, представителей рода Homo).

3.Теории эволюции, где хаотические генетические изменения (мутации, рекомбинации, «дрейф генов») выступают самостоятельной движущей силой эволюции, а не только поставщиком исходного материала для творческой работы естественного отбора. Эти взгляды известны с начала ХХ века как «генетический антидарвинизм» (Г. де Фриз, Л. Кено), но они неоднократно получали новые импульсы к развитию в связи с теми или иными данными генетики. Например, в 60х-70х годах ХХ века «нейтральные мутации» («ни пользы, ни вреда») были рассмотрены как важнейший фактор эволюционных преобразований сторонниками теории «нейтральной эволюции» (М. Кимура и др.).

4.Теории эволюции, придающие первостепенное значение кооперации, взаимопомощи между биологическими индивидами и их сообществами (т.е. биосоциальными системами), а не индивидуальной конкуренции и борьбе за существование – предпосылкам дарвиновского естественного отбора. Подобные эволюционные воззрения, очевидно, представляют наибольший биополитический интерес. Они учитывают надиндивидуальные уровни эволюции – тот факт, что всякий индивид составляет часть популяции, экосистемы. Так, русский ученый Красилов называет свою теорию «экосистемной теорией эволюции». Он предполагает, что первичными могут быть изменения надорганизменных систем (в том числе экосистем), и тогда организмы должны вторично меняться, чтобы гармонично вписаться в обновлённые системы надорганизменных рангов.

5.Современный натурфилософ Эрих Янч полагает, что адекватное понимание биологической эволюции невозможно без учета взаимодействия (коэволюции) живых организмов и целых экологических систем, в состав которых они входят. Понятие «коэволюция» подчеркивает именно тот факт, что эволюция не сводится к одностороннему приспособлению организма к его среде обитания – среда обитания, экологическая ниша, также сама эволюционирует под влиянием живых организмов, занимающих эту нишу. В противовес ортодоксальным сторонникам дарвинизма, Янч полагает, что эволюция не сводится только к генетическим изменениям с их последующим отбором. Янч делает акцент на эпигенетической эволюции - изменениях живых организмов, вызванных избирательной активацией одних генов и подавлением функционирования других. Этот процесс прямо зависит от факторов среды, «так что при одних и тех же генетических структурах получаются совершенно различные свойства и поведенческие репертуары организмов; в то же время одинаковые жизненные формы и поведение могут базироваться на различных наследственных задатках». В качестве яркого примера Янч приводит явление неотении. Оно заключается в том, что при определенных условиях личиночные стадии развития животного приобретают способность размножаться. Поэтому взрослые стадии утрачивают свое значение и постепенно исчезают с лица Земли. Возникает по сути новый биологический вид, причем он сохраняет исходный генотип, в котором реализуются только блоки информации, относящиеся к личиночным стадиям.

Международное научное сообщество признаёт, что одним из важнейших учёных, развивавших кооперативное, а не чисто конкурентное направление в теории эволюции, был русский естествоиспытатель и анархист Кропоткин. В книге «Взаимопомощь как фактор эволюции…» Кропоткин (1902) подчёркивал, что живые существа оказывают друг другу «бессознательную поддержку» в суровой борьбе за существование – борьбе не столько между индивидами, сколько борьбе масс живых организмов против враждебного окружения. Кооперация весьма распространена в биологическом мире. Кропоткин приводил ряд примеров: бобры совместно запруживают реку, лошади держат круговую оборону против атакующих волков. Эволюция мыслилась Кропоткиным в первую очередь как процесс, направленный на совершенствование кооперативного взаимодействия между индивидами.

6.Теории эволюции, использующие концепции синэргетики (работы Пригожина, Хакена). Вариант рассмотренных в предшествующих пункте теорий кооперативной эволюции, ибо синэргетика с ее представлениями о диссипативных структурах исходит из факта кооперации тех или иных объектов между собой, что приводит к формированию целых систем, которые представляют собой нечто большее, чем слагающие их элементы. Янч, ратующий за коэволюцию организмов и надорганизменных систем, в то же время опирается в своей концепции эволюции на синэргетические представления о том, что биологический объект любого типа представляет собой диссипативную структуру, эволюционирует по соответствующим законам (проходит стадии бифуркаций и др.). Янч полагает, что простые диссипативные структуры из молекул и их комплексов предшествовали возникновению живых существ и явились предпосылкой для их появления на Земле и дальнейшей эволюции. Хазен подчеркивает роль хаоса как беспорядочной совокупности объектов (молекул, клеток, растительных листьев, людей в социуме), поставляющей материал для эволюции с формированием упорядоченных структур, которые, однако, не должны быть слишком упорядоченными и оставлять места глобальной тенденции к нарастанию хаоса. Слишком упорядоченные системы оказываются нежизнеспособными. Переходя от эволюции живого вообще к эволюции политических систем, Хазен видит в избыточной упорядоченности и централизованности одну из причин неизбежного краха тоталитарных политических систем типа сталинского режима. Добавим, что та же избыточная упорядоченность представляет также неизбежную проблему всякой локальной бюрократической структуры.