Основные положения культурологической концепции К. Леонтьева

Леонтьев Константин Николаевич (1831-1891)- писатель, мыслитель, с 1850 по 1854г учился на медицинском факультете Московского университета Во время Крымской войны, прервав обучение, принял в ней участие в качестве военного врача Уже в молодости Леонтьев приобрел известность как писатель, его повести и романы печатались в журналах В течение 10 лет (1863-1873) он находился на дипломатической службе в Турции Восточной теме посвящен ряд его литературных произведении Из жизни христиан в Турции, Камень Сизифа, Египетский голубь и др. В 1871 г Леонтьев переживает духовный кризис в момент тяжелой болезни он кается в прежней утонченно-грешной жизни и хочет постричься в монахи Леонтьев отказывается от дипломатической карьеры, много времени водит на Афоне, в Оптиной пустыне За несколько месяцев до смерти он принял тайный постриг. Основные историософские идеи К. Леонтьева были им изложены в двухтомнике Восток, Россия и славянство (1885 1S86).

Он писал о триедином универсальном процессе, имеющем место и в природе, и в обществе. Все этнические, государственные и культурные образования проходят в своем развитии три стадии первоначальной, младенческой простоты, цветущей сложности зрелого возраста и, наконец, вторичной простоты, характеризующейся всеобщим упрощением и уравнением и завершающейся неизбежной смертью исторического организма (космический закон разложения).

С XV111 века Европа, по Леонтьеву, как раз и вступает в эту последнюю стадию. Процесс этот также может захватить те народы и культуры, которые еще далеко не исчерпали запасы своих жизненных сил. К. Леонтьев с тревогой думал о будущем России, считая, что после Крымской войны и реформ 1861г. эгалитарная буржуазность начала утверждаться и в российском обществе. К. Леонтьев сам себя называл идейным консерватором. К тем ценностям, в которые он верил и считал, что они нуждаются в консервативной защите, следует отнести, прежде всего, строго церковное и монашеское византийско-православное христианство, прочную монархическую государственность и цветущую сложность культурной жизни в ее самобытных национальных формах.

Характернейшей чертой новоевропейской культуры, по Леонтьеву, является антрополатрия - новая вера в земного человека и в земное человечество, связанная с индивидуализмом, с тем обожанием прав и достоинств человека, которое воцарилось в Европе с конца XV111 века. В целом в своей критике рационалистического антропоцентризма западного образца он следовал славянофильской традиции.

К. Леонтьев был глубочайшим образом убежден в неисправимости земной жизни, где к тому же последовательно и неуклонно торжествует пошлость: Приемы эгалитарного прогресса - сложны; цель груба и проста по мысли. Цель всего - средний человек, буржуа, спокойный среди миллионов таких же средних буржуа. Но и во времена, несравненно более романтические непоправимый трагизм требует, по Леонтьеву, сурового и печального пессимизма, мужественного смирения. Именно такой тип мировоззрения, считал мыслитель, соответствует принципам христианской сотериологии

История в трактовке русского мыслителя - процесс органический во всех своих проявлениях и формах, в том числе и культурных, и этой органичностью смысл и содержание исчерпываются. Так же как у Данилевского, в историософии Леонтьева просто нет места для проблемы метафизического смысла истории. Вечное присутствует в истории, находя выражение в традиции Церкви и религиозном опыте личности, но это присутствие ничего не меняет: история, подобно равнодушной природе, развертывается естественно-органическим образом, подчиняясь лишь собственным, внутренним (имманентным) закономерностям. Исключительно высокая оценка Данилевским и Леонтьевым культурно-исторического творчества отнюдь не предполагала придания метафизического значения самому культурно-историческому бытию. Г. Флоровский писал о К. Леонтьеве как о разочарованном романтике.

B мировоззрении Леонтьева действительно присутствовали романтические черты. Само его неприятие буржуазности носило изначально глубоко эстетический характер. Из человека с широко и разносторонне развитым воображением - утверждал он, - только поэзия религии может вытравить поэзию изящной безнравственности. Уже сами эти слова позднего Леонтьева свидетельствует, что в душе он остался романтиком, хотя и пережившим глубокое разочарование в изящной безнравственности романтического эстетизма. Восприняв сердцем поэзию религии, он всегда чутко реагировал на любые проявления пошлости и фальши в обществе и культуре, удивительным образом соединил в своем мировоззрении суровый ригоризм приверженца строго монашеско-аскетического благочестия с почти натуралистическим преклонением перед растущей сложностью природных и исторических сил. Пессимизм Леонтьева в оценках перспектив истории был непосредственным образом связан с его романтической разочарованностью. (Данилевский никогда не был романтиком. соответственно нет драматизма и в его восприятии истории). Исторический оптимизм романтика Одоевского питался эстетически окрашенной верой в сущностное, метафизическое единство истории, в возможность и реальность гармонического синтеза, преодолевающего существующую в обществе и культуре односторонность. Славянофилы в своей метафизике истории исходили из универсального, абсолютного значения принципов христианства. С этим в первую очередь была связана их вера в возможность подлинного религиозно-нравственного прогресса. Для К.Леонтьева культурно-историческое бытие человечества непоправимо трагично, и никакая эстетика жизни, как бы он ее высоко ни пенил и ни переживал, не в состоянии метафизически исправить подобное положение вещей.

Культурологическая концепция Леонтьева изложена в наиболее известной работе “Византизм и славянство”. С его точки зрения ни один народ не является историческим эталоном. Но ни одна нация не может создать уникальную цивилизацию дважды. Леонтьев сформулировал закон “триединого процесса развития”, с помощью которого определял историческую ступень, на которой находится отдельная нация. Первая стадия соответствует некой аморфности национального образования, когда налицо существование в зачаточной форме религии, искусства, власти, социальной иерархии. Вторая стадия отличается наибольшей дифференцированностью сословий, властью сильной монархии и церкви, появлением науки и искусства. Эта стадия является вершиной и целью исторического развития, наивысшим из того, что может быть достигнуто каким-либо народом. Третья, последняя стадия сопровождается регрессом – смешением и равенством сословий, сходством воспитания, сменой монархии конституционной демократией, падением влияния религии.

Первоначально Леонтьев разделял концепцию Данилевского о создании восточно-славянского культурно-исторического типа с Россией во главе. Условием силы России считал укрепление “византийских” черт: самодержавия, православия, нравственного идеала разочарования во всем земном, изоляция от влияния европейской культуры. Позже разочаровался в идее создания Россией новой цивилизации славянских народов, поскольку увидел в славянстве проводника европейского влияния – конституционализма, равенства, демократии – всех тех черт, что присущи гибнущей Европе. Россия может продлить свое существование в качестве самобытного государства лишь в том случае, если займет позицию отдаления от Европы и сближения с Востоком, сохранения традиционных социально-политических институтов и общины, поддержания православия.