 |
Организационная структура Палачей Аида 5 глава
|
|
|
|
Далила ахнула и отступила от меня.
— Ты богохульствуешь, Саломея.
— МЕНЯ ЭТО НЕ ВОЛНУЕТ! — закричала я, моя глаза осмотрелись вокруг, чтобы узнать, не привлекла ли я внимание. Далила смотрела на меня со слезами, стекающими из её глаз, её грудь порывисто вздымалась, как будто в страхе.
Складывая свои руки, словно в молитве, я умоляла:
— Пожалуйста, Далила, давай сбежим, пошли со мной. Жизнь должна быть совсем другой для нас. Для всех нас.
Она закачала своей головой из стороны в сторону.
— Нет, снаружи — зло. Повсюду зло. Оно ждёт, пока мы ослабнем — ты знаешь это из наших учений, из предупреждений. Ты будешь в опасности снаружи. Тебя будет сбивать с праведного пути. И Мэдди… Мэдди с тобой не пойдёт точно. Ей даже не нравится выходить из нашей комнаты, не говоря уже о местах за забором!
Она полностью ошибалась про мир снаружи. Должна была. Нельзя было найти праведный путь, находясь здесь. Я воспользуюсь шансом там, за забором.
— Я должна уйти. Не говори никому, что видела меня, пожалуйста.
— Саломея, я не могу врать. Это грех. Меня накажут.
Конечно же, она была права.
— Тогда спрячься на время. Дай мне время выбраться отсюда, немного времени.
— Забор слишком высокий. Они не дадут тебе уйти. Тебе придётся пройти мили нетронутой земли, а потом куда ты пойдёшь? Мы никогда не были снаружи. Мы не знаем, что там. Последователи найдут тебя. Они всегда находят тех, кто пытается сбежать отсюда, — её дыхание начало сбиваться. — Ты знаешь, как они наказывают беглецов, Мэй. Я… Я не могу и тебя потерять…
— Это всё может оказаться правдой, но я всё равно попытаюсь. Иди обратно в свою комнату и оставайся там. Если они найдут тебя, не ври им, расскажи всё, что я сделала. Защити сначала себя. Защити Мэдди, — я подошла ближе к своей близкой подруге и обняла её в знак поддержки, затем с грустью прошептала: — Я буду молиться за вас каждый день, Лила… Скажи Мэдди… Когда-нибудь я увижу вас двоих снова…
|
|
|
Я отошла от неё. Далила повернулась в сторону алтаря, страх и печаль исказили её лицо. Я напрягла свои босые ноги и побежала в сторону забора.
Я должна была оставить это место.
И я сказала себе:
«Беги… беги… просто продолжай бежать…»
Глава 6
Саломея
С резким вздохом, я распахнула свои глаза и сосредоточила взгляд на тёмном деревянном небе надо мной. Моё зрение размыто по краям.
Это был сон. Это был всего лишь сон…
Моё быстротечное ощущение покоя мигом пропало, как только я заметила, что совсем не узнаю окружающее меня пространство.
Комната была тёмной и запахом отличалась от любой другой, какую я встречала раньше. Хм? Возможно, по описанию что-то типа кожи и масла?
Посмотрев направо, едва открыв глаза, я заметила мужчину, стоящего у большого стола. У него были длинные коричневые волосы, и он доставал то ли инструменты, то ли таблетки из чёрной сумки. Он стоял ко мне спиной, а на спине его жилета был рисунок. В течение нескольких секунд я изо всех сил старалась сфокусировать зрение, но затем мой живот свело, будто от удара — это Сатана!
Я сдержала порывы своего дыхание, стараясь оставаться спокойной, пыталась восстановить свои расплывшиеся воспоминания. Поблагодарила вселенную за меленькую поблажку, когда поняла, что он не заметил, как я проснулась. Но затем, он повернулся ко мне лицом, и я увидела на его лице короткую коричневую бороду.
Последователь…?
Мои мысли находились в полном беспорядке, пока я пыталась разобраться, почему нахожусь в этом странном месте. Был день моего двадцать третьего дня рождения… день моей свадьбы с пророком Давидом… но… но… что-то случилось, и это заставило меня сбежать. Мое сердце перегоняло кровь и билось, как сумасшедшее, в груди, всё внутри меня было напряжённо. Почему было так? Что я увидела…? Ворота… тело… моя… Нет!
|
|
|
Белла!
Белла… в той клетке… умирала в той тюрьме… избитая, истекающая кровью… брошенная. Перед тем, как сделать свой последний вдох, она сказала мне бежать. Я не могла её спасти. Я побежала… но… но… больше ничего не помнила.
Я тихо вздохнула и попыталась подвигать своей рукой, но её что-то удерживало.
Мои пальцы начали нервно сжиматься, я не могла вспомнить, что со мной случилось, как оказалась в этой кровати, без сознания, но я точно знала, что должна уходить, сбежать отсюда.
Я начала считать. Один… два… три… четыре… пять… и потихоньку подбиралась пальцами к простыне, укрывающей моё тело. Похоже, я была одета в какой-то халат. Шесть… семь… восемь… девять. Я сделала глубокий вдох.
Наконец, досчитав до десяти, я медленно начала подниматься, моё тело казалось слишком тяжёлым. Опуская свои ноги с кровати, я придерживала халат на своей талии, чтобы защитить свою честь, и дрожащими ногами встала на пол, резкая боль судорогой прошлась по моей ноге.
Внезапно, незнакомец повернулся в мою сторону, мои телодвижения, похоже, его сильно удивили. Он бросил всё то, что находилось у него в руках, и начал идти в мою сторону, подняв ладони вверх, выражения его лица было слегка ошарашенным.
Мой взгляд заметался по комнате — большой деревянный шкаф с кучей полочек, одно единственное чёрное кожаное кресло, покрашенные в черный стены, ванная комната, кровать.
Чувствуя жжение в руке, я посмотрела вниз и заметила, что что-то торчит из внутренней стороны моей руки, какая-то проволока, прикреплённая к странной прозрачной сумке, прибитой к спинке кровати.
Наклонившись, я вытащила иглу из себя и громко вскрикнула, когда она порвала мою плоть и потоки крови потекли по моей руке.
— Нет! Бл*дь! Подожди. Успокойся. Всё… всё в порядке, — мужчина пытался успокоить меня своим глубоким голосом.
Я не помнила его в Коммуне, но он был Последователем, тут без сомнений. Это означало, что мне нужно бежать отсюда. Я поняла, что Гавриил выследил меня, в конце концов. Этот мужчина был моим тюремщиком. Меня хотели наказать.
|
|
|
Осмотрев комнату, я заметила слева от себя дверь. Выход. Мужчина сделал два шага вперёд, слова в этот раз были произнесены медленнее и чётче.
— Пожалуйста, я не сделаю тебе больно.
Я склонила голову набок. Он казался вежливым, даже добрым, но я знала, что здесь должен быть подвох, хитрость, порождённая злом. Он провёл рукой по волосам и закатал рукава своей чёрной рубашки, большие, выпуклые мышцы предплечья были чётко заметны.
Я попятилась назад, ударяясь о твёрдую стену. Его руки. На его руках были дьявольские рисунки. Я уставилась на него. Я не переставала смотреть на него, пока моё тело застыло как вкопанное от страха. Он опустил взгляд, чтобы увидеть, что именно меня напугало.
Его ярко-карие глаза расширились, когда он опять посмотрел на меня.
— Нет, чёрт! Это не то, что ты думаешь. Не бойся меня.
Все учения, которые были в моей жизни, забили в тревожные звоночки в моей голове. «Зло идёт за тобой. Зло тебя поймает. Зло уничтожит тебя изнутри, твою душу».
Я попыталась подойти к двери, мои ноги были словно ватные. Моя покалеченная нога, будто горела в огне. Каким-то образом я продолжила идти, принимая к факту то, что незнакомец находился с другой стороны кровати.
— Нет! Подожди! Да, твою ж мать!
Я не стала ждать, а продолжила идти к двери. Схватившись за ручку, я толкнула её, хоть и стояла совсем неуверенно на своих ногах, дверь распахнулась. Извилистый путь был погружен во тьму, но узкий коридор стал мне гидом, и я продолжила спускаться по ступенькам, придерживаясь за стену, которая послужила мне помощником.
Я слышала людей в конце коридора и, обернувшись через плечо, увидела, как мужчина вырвался из дверей спальни и кричал мне, прося остановиться. Вся его фигура заполнила собой коридор. Его лицо было напряжённо, и сейчас он начинал меня пугать. То, как он на меня смотрел, нервировало меня.
Я с ещё большим упорством попыталась бежать, но моя травмированная лодыжка протестовала с каждым, сделанным мной, шагом.
|
|
|
Большая стальная дверь отделяла меня от голосов людей, которые, возможно, могли мне помочь, а может, и нет. Я не знала, но это был мой единственный выбор. Я надавила на длинную ручку со всей силы, толкая ей, и упала на пол. Мои ноги всё-таки не смогли больше вынести, в глазах всё помутнело, а голова начала кружиться.
Я медленно подняла взгляд, комната, будто съезжала набок в моих глазах. Много пар глаз из центра комнаты сосредоточились прямо на мне, и люди начали собираться около меня. Много людей. Странных людей. Люди, которые меня пугали. Выглядело так, будто они сейчас выстраивались в круг. Мне хотелось плакать.
Я боролась со слезами. Возможно, то чему нас учили было правдой. Может, после всего, я просто попала в Ад.
Стены в этой большой комнате, в основном чёрного цвета, но были украшены картинами Сатаны в Аду — преисподняя, кровь, демоны, обозлённые звери и тёмные реки с потерянными душами. Я прикрыла рукой рот, когда осознала, что пророк Давид был прав — за пределами Ордена было зло. Я был под защитой, пока не сбежала.
Я начала осматриваться вокруг, моё головокружение выбивало барабанную дробь внутри меня. Женщины, одетые в скудную, короткую одежду преобладали в комнате. Грубые, неопрятные, обросшие волосами мужчины, одетые в кожу трогали их в очень интимных местах, а женщины только зазывали их на такие провокационные действия. Даже сейчас, когда они смотрели на меня, веселье поблёскивало в их глазах, и эти взгляды меня пугали. Мужчины и женщины одинаково ухмылялись в мою сторону, кто-то со своего рода жалостью, а кто-то с откровенной похотью.
Смертный грех.
Дверь за мной распахнулась, ударяясь о стену, и я замерла — слабый олень в окружении стаи львов. Меня начало трясти, когда я поняла, что мужчина из спальни начал ко мне подходить. Я подскочила на месте с громким стуком. Стул медленно зацарапал деревянный пол, толпа начала шуметь. Многие повернули головы в сторону источника.
— Малыш, что ты делаешь? — услышала я мягкий женский голос, задающий вопрос с другого конца комнаты. Толпа расступилась, но ответа на её вопрос не последовало.
Взволновано затаив дыхание, я ждала, кого же сейчас увижу. Затем высокий, мощного телосложения мужчина прошёл сквозь толпу людей, направляясь ко мне. Его тяжёлый взгляд был направлен на меня, и я была не в состоянии отвлечься от его больших, карих глаз, грубой, заросшей щетины на щеках и темных, беспорядочно уложенных волосах, пока он свысока осматривал моё хрупкое тело. Я не смела даже вдохнуть.
Он был чем-то похож на Сатану, но при этом оставался самым красивым мужчиной из всех, что я видела. Грубая красота и из всех, с кем я сталкивалась, он излучал самую мощную силу и мощь.
|
|
|
Отползая на несколько шагов назад, я ударилась о незнакомца из спальни. Опустившись на колени, он хотел меня поддержать и взял за руки. Но мужчина с карими глазами продолжал подходить и остановился в двух шагах от меня.
Присев на корточки, он изучил каждую черточку моего лица и начал учащённо дышать. Его губы слегка приоткрылись, как будто он пытался что-то сказать, и затем кто-то позади него кашлянул. Отвлечённый, мужчина отвернулся от моего лица. Я положила руку на свою больную голову. Слишком много всего, и я никак не могла сосредоточиться. Моё сердце учащённо билось в груди, и чистейший страх, пленил моё тело. Я пыталась остановить свою дрожь, но это, похоже, только усилило её.
Мужчина щёлкнул пальцами, кто-то подошёл ближе, а я просто наблюдала. Мужчина с большими карими глазами начал махать руками в точных, но ещё незнакомых мне движениях. Затем кто-то приказал:
— Иди к нему.
Что? Что происходит?
Подняв голову, чтобы узнать, откуда идёт голос, я увидела мужчину с длинными белыми волосами до плеч, который стоял около нас.
— Успокойся. Ты в безопасности, — тихо сказал он мне. У него были очень добрые глаза, и сам он был внешне привлекателен. «Но таков и дьявол», — напомнила я себе.
Мужчина с тёмными волосами оказался ещё ближе, теперь только в нескольких дюймах от меня. Даже в моём слабом состоянии от его запаха в моём животе что-то скрутилось. Он одурманивал, был опасен, но опьянял.
Я настороженно подняла свой взгляд к его, и его руки начали двигаться с удвоенной силой.
— Тебе нечего бояться. Никто тебя не обидит. У тебя есть моё слово, — сказал блондин, продолжая смотреть на руки своего друга.
Похоже, он был переводчиком.
Я ничего не понимала, и от этого хотелось кричать. Я не понимала ничего из того, что случилось, не знала — где я, с кем и почему этот мужчина со мной не разговаривал. В мгновение ока, я неожиданно вспомнила мальчика за забором, которого я встретила, когда мне было восемь лет. Он тоже говорил с помощью рук. Может, некоторые люди снаружи так общаются? Я зажмурилась и потёрла лицо руками. Я бредила, в моем разуме создавались глупые, невозможные мысли.
— Стикс, мужик. Какого хера здесь происходит? Кто, бл*дь, эта сучка? Что с ней вообще?
Мой взгляд повернулся к мужчине с длинными, прямыми чёрными волосами, которые доходили ему до середины спины. Его черты лица так сильно отличались от моих, его вес был таким, таким… огромным. Он был таким же здоровым, насколько и высоким. Странные тёмные узоры покрывали всё его лицо… огромные татуировки, состоящие из закрученных линий и разных символов.
— Булл, (прим. перев. — его имя на русском переводиться как «Бык») не сейчас, бл*дь, — отрезал блондин, но Булл говорил это не ему, а мужчине с тёмными волосами. Значит имя мужчины с карими глазами, стоящего передо, мной было Стикс?
Стикс пододвинулся ещё ближе, и я ему позволила. Разве у меня был другой выбор? Я не могла ничего сделать, когда мужчины брали у меня то, чего им хочется. Я выучила это, когда была ещё совсем ребёнком и поняла, что человек сделает, что угодно лишь бы выжить.
Положив руку себе на грудь, он задвигал ей вокруг своего сердца, и блондин продолжил:
— Меня зовут Кай. Его — Стикс. Он нашёл тебя за мусорным баком пару дней назад, истекающую кровью. Ты умирала. Помнишь?
Пару дней назад! Я посмотрела на свои ноги, теперь обернутые бинтами, чувствуя скованность из-за повреждённой кожи и тошнотворную боль, стоило мне только шевельнуться.
Собака стражи. Ну, конечно, их собака меня укусила. Собака Гавриила покромсала мою левую ногу, когда я пыталась сбежать. Я была без сознания несколько дней?
— Это клуб байкеров. Палачи Аида, — сказал Кай, обводя комнату рукой.
Я нахмурилось. Его лицо отражало мою собственную реакцию.
— Ты, похоже, не знаешь, что такое байк, так? Мотоцикл?
М-о-т-о-ц-и-к-л. Проиграла я слово в своей голове, но оно было мне незнакомым. Кто-то сзади громко засмеялся, насмехаясь надо мной. Стикс медленно повернул свою голову и посмотрел на смеющегося, смех тут же прекратился. В этот же момент, я начала его бояться. Выражение его лица излучало мощь, власть, его тёмные, резкие черты лица нагоняли страх и излучали непреклонность. Когда я начала крутиться, чувствуя себя некомфортно, наши взгляды снова встретились.
Его руки начали двигаться.
— Никто не будет над тобой смеяться, поняла, — перевёл Кай с соответствующим акцентом.
По какой-то причине, услышав обещания Стикса о защите, мне стало спокойней. Кай прочистил горло и продолжил:
— Байк — это то, на чём ты можешь ездить, путешествовать. Ты знаешь, что такое машина?
Я один раз кивнула. Стикс вздохнул, а его губы дрогнули.
— Это как машина, но только с двумя колёсами вместо четырех, — объяснил Кай.
В комнате воцарилась гробовая тишина, пока я пыталась представить такой вид машины. Я повернулась, рассматривая каждого человека. Они все были такими разными. У меня было чувство, будто я попала в другой мир, так сильно непохожий на тот, в котором жила. Это был тёмный мир, грешный мир. Похоже, я тоже теперь грешная. У меня больше не было защиты в виде забора, отделявшего меня от мира извне.
Красивая блондинка, улыбаясь, подошла ближе. Она мне махнула, а затем остановилась возле крупного мужчины без волос на голове и взяла его под руку. Он заставлял меня нервничать. У него было больше татуировок, чем у всех других, даже его шея и голова были покрыты яркими, сложными рисунками. Этот мужчина не внушал доверия, в отличие от женщины рядом с ним, она, казалось, была доброй. Она напомнила мне Далилу.
Я вздрогнула и чуть не закричала.
Лила … Мэдди.
— Послушай меня, — посмотрела я на Стикса снова, когда его руки вновь начали сложный танец. Голос Кая звучал в командном тоне. Осознание того, что я сделала, начало пробиваться сквозь барьеры моего сознания. От переживаний моё тело начало дрожать.
— Ты меня помнишь? — сказал Кай, имея в виду Стикса.
Помнила ли я Стикса? Какой странный вопрос, я начала искать воспоминания в своём затуманенном сознании.
Я посмотрела в эти большие карие глаза, и Стикс, похоже, начал нервничать. Его взгляд оторвался от меня, и он лихорадочно начал осматривать комнату. Люди начали шептаться, бросая на него неуверенный взгляды. Женщина с длинными коричневыми волосами подошла к Стиксу и положила свою руку на его плечо, а он, даже не обернувшись к ней, сбросил её руку. Её красивое лицо опустилось, и она тупо уставилась в пол.
Руки Стикса снова задвигалась, в этот раз быстрее, но всё равно сосредоточено.
— Помнишь? — сказал Кай.
Но я не могла оторвать своих глаз от женщины позади Стикса, как и она от меня. Я увидела по её поведению, что ей очень хотелось стать его женщиной. Именно такой была Сестра Ева по отношению к пророку Давиду: тоскующей… не испытывающей взаимность.
Она была влюблена в Стикса.
— Посмотри на меня! — резко и нетерпеливо высказался Кай, выражая эмоции Стикса, — Ты меня помнишь?
Стикс пальцами стучал по своей груди.
Я усерднее начала всматриваться в лицо Стикса. Он был даже мощнее, чем я подумала в самом начале, его шея и плечи — широкие и сильные, мышцы рук выпирали из чёрной футболки. Но эти глаза… зелёные с крапинками коричневого, в основном около оболочки… такие красивые. Глаза Стикса напомнили мне о лесе, обо всех цветах осени и опавших листьях. Я смотрела, как он начал нервничать под моим взглядом, его кадык подпрыгивал, пока он на меня смотрел.
Кай разочарованно вздохнул, разрушая момент, и, присев на корточки, начал шептать ему:
— Стикс, мужик, это не она. Она боится нас до смерти. Это всегда было сомнительным, сам знаешь. Это не та сучка за забором, которую ты видел и поцеловал кучу лет назад. Пора отпустить уже это дерьмо.
Забор? Поцелуй?
Нет… подождите! Это был… он? Невозможно…
Стикс вздохнул и опустил голову, его плечи разочарованно опали, он кивнул в знак согласия.
Я провела пальцем по своим губам. Тот странный мальчик… тот поцелуй…
Мальчик стоял у забора, прижимаясь к проволоке и отчаянно размахивая руками. Я не понимала, что он делает. Подойдя ближе к нему, я увидела, что он опять пытался это сделать. Вздохнув, он закрыл свои глаза, сделал глубокий вдох и спросил:
— Кт-кт-кто т-т-ты — он не мог нормально говорить. Словам нужно было постараться, чтобы вырваться из его рта,
Я склонила свою голову, молча за ним наблюдая. Кто ты? Спросил меня мальчик.
«А кто я?» — устало подумала я.
Я — Саломея, урождённая соблазнительница, Окаянная.
Я только что исполнила свой долг, выполнила своё предназначение. Мне показали, как помочь старейшинам оказаться ближе к Господу, меня избавили от моего первородного греха. Мне нужно было ненадолго оттуда убежать… Они меня обидели.
Я не сказала мальчику за забором ни слова. Мне запрещено разговаривать, так что я просто смотрела, блокируя события, произошедшие сегодня. Не знаю, как он нас нашёл и почему он здесь. Но прямо сейчас, меня это не волновало.
Этот мальчик был странно одет: вся одежда чёрная, странные железные браслеты на запястьях. Он казался опасным, с тёмно-коричневыми волосами и большими карими глазами. Глазами самых красивых оттенков осени.
— Ч-ч-что э-эт-это з-з-за м-м-м-место?.... Т-т-ты з-з-здесь… ж-жи-живёшь? — мягко спросил мальчик.
Мои глаза опустились и изучили его рот, но я молчала. Никто из Ордена не должен об этом знать, для нашей же защиты. Мне не разрешалось с ним говорить. Это было бы нарушением, грехом, он был мальчиком снаружи, одним из них.
— Пож...пожа… п-пожалуйста ска-кажи мне к-как те-тебя зов-вут?
— Меня зовут Грех. Мы все грешны…
Я громко вздохнула. Стикс был тем мальчиком? Нет…
Я прошлась глазами по его странной чёрной одежде и дошла до тех самых серебряных браслетов на его запястьях, до металлических браслетов с той же самой странно эмблемой. Я помнила тот день, будто это было вчера. Он волновался за меня, хотел знать моё имя… поцеловал меня. После этого я никогда его больше не видела. Я ходила к одному и тому же месту у забора в надежде увидеть его ещё один раз — особенно после таких дней, — но он никогда не возвращался. Меня никогда до того момента и после не целовали. Он был моим единственным секретом… он был моим огромнейшим грехом. Для меня он почти превратился в сон.
Я подняла свою дрожащую руку и осторожно положила её ему на щёку. Стикс втянул в себя воздух и встретился со мной взглядом. Я подползла чуть ближе, чтобы убедиться, что это действительно он, и его губы приоткрылись, облегченно выдохнув.
Готовая расплакаться, мои глаза расширились, и я чуть-чуть отклонилась назад. Моё сознание сшибло меня этим воспоминанием. Реакция на то, кем на самом деле он являлся, захватила меня. Она засело глубоко внутри, таких чувств я никогда раньше не знала.
Это он. Мой Ривер. Он опять меня нашёл…
Стикс схватил мои руки и просто смотрел, и смотрел на меня.
— Ты знаешь Стикса? — спросил Кай, стоя возле меня.
Пальцы Стикса сжали мои руки, словно умоляя меня заговорить.
Стикс закрыл свои глаза, освобождая меня от своего захвата, что-то показал руками, и Кай спросил:
— Откуда ты? Скажи мне, откуда ты… чтобы я смог убедиться, что это на самом деле ты.
Мне хотелось ему рассказать, но я была слишком взволнована и не знала, можно ли доверять этим людям. Тут было так много незнакомцев, которые окружили меня, и я чувствовала, будто нахожусь в ловушке.
Думая о другом способе, как доказать Стиксу, что я и есть та самая девочка за забором, я медленно взяла руки Стикса и подняла так, как мы держали их на заборе. Затем зацепилась своим указательным пальцем за его, именно так, как мы это сделали много лет назад. И увидела по его глазам, что он всё понял.
Осознав все, он закатил глаза и небрежно провёл рукой по своим волосам. Шок и неверие запечатлелись в выражение его лица.
Кай ошарашенно посмотрел на меня, а потом начал говорить:
— Я… Я не могу поверить в это. Это что, реально ты? Бл*дь! — он шокировано посмотрел на Стикса. А Стикс не мог оторваться от меня. — Бл*дь! Это ж чёртова святоша!
— Что за херня здесь происходит? Кто она? Какого черта вы ведёте себе как два мудака из-за какой-то киски? — спросил здоровый мужчина с огненно-рыжими волосами и шагнул вперёд, поглаживая свою длинную козлиную бородку.
Выражение лица Стикса застыло. Он поставил меня около себя, одной рукой крепко сжимая, и я вздрогнула от внезапной боли в своей ноге. Его пальцы быстро задвигалась.
— Под запретом. Сейчас до всех дошло? Она под моей защитой и это ни хера не ваше дело. Хоть один подойдёт к ней слишком близко, и я всех поубиваю. Это, бл*дь, моё железное обещание, — перевёл Кай.
Я вздрогнула от его жестокого, очень агрессивного тона. Мужчины в зале нахмурились и посмотрели на меня сощурив глаза, затем в шоке посмотрели на Стикса.
— Кто она, Стикс? Откуда ты её знаешь? — тот же женский голос, который я слышала перед тем, как Стикс подошёл ко мне. Шатенка встала возле Стикса, насторожённость в её глазах выражала настроение толпы. Стикс не позволил ей подойти ближе и резко, отрицательно покачал головой. Серьезный, жёсткий взгляд вернулся на его лицо.
— Стикс… — прошептал она разбито.
Сделав шаг вперед Стикс быстро задвигал руками. Женщина, очевидно, поняла, что он хотел донести до неё. Её глаза наполнились слезами, она отвернулась и пошла прочь.
Стикс взял меня за руку и пошёл через коридор, Кай крикнул, когда Стикс махнул кому-то свободной рукой:
— Красотка!
Обернувшись назад, я заметила мужчину и женщину, которые остались стоять, как будто приросли к месту. Они вопросительно пялились на нас, смотрели, как мы уходим. Шатенка тоже смотрела на нас из угла комнаты, она была опустошена. Слёзы текли по её щёкам.
Мы зашли в спальню, где я ранее проснулась. Стикс провёл меня к кровати и надавил на плечи, чтобы я села. Красивая блондинка зашла в комнату после нас. Стикс обратил своё внимание на неё, говоря что-то ей с помощью рук.
— Они в комнате Тэнка. Пойду заберу их. Оставлю их около твоей двери, — ответила блондинка. Повернулась и вышла из комнаты.
Мы остались одни.
Стикс поставил чёрный стул напротив кровати, затем сел на него и посмотрел на меня. Его большие карие глаза осмотрели каждый мой сантиметр, и я начала дрожать. Он не сказал ни слова, но эти глаза ни разу от меня не оторвались. Так странно, тишина в комнате казалась оглушительной.
Разыскивая, чем бы мне отвлечься от его неотрывного взгляда, я повернула свою голову, чтобы полюбоваться на большую картину у него на стене. Это было большое изображение двухколёсной машины. Я улыбнулась, понимая, что это. Это, наверное, мотоцикл.
Встав, я подошла к картине, провела пальцами по её рамке. Я повернулась к Стиксу и увидела, что он до сих пор неотрывно на меня смотрит, его тело сейчас слегка нагнулось, локти на коленях. С улыбкой, я показала на картину, и он подошёл ближе и встал возле меня. Кивком своей головы, он дал понять, что понял, что я имела в виду.
Подарив ему слабую улыбку, я пошла обратно и села на край кровати, внезапно чувствуя сильную усталость. Стикс не отрывал взгляда ни от одного моего движения. Пророк Давид учил нас, что желать что-то материальное является грехом, но мне понравилось, как Стикс смотрел на картину с мотоциклом. Похоже, это делало его счастливым.
Потирая покрасневшие глаза, от чувства опустошения и угнетённости, я поняла, что скоро придётся встретиться с последствиями прошедших событий. Не смогу же я вечно их сдерживать.
Стикс пошёл к стулу и опять сел передо мной, как будто чувствовал мою тревогу. Он вопросительно склонил свою голову, молчаливо спрашивая, что случилось.
Мне удавалось сбегать от реальности очень долго. Часть меня даже почти смогла притвориться, что это всё был лишь ночной кошмар, когда я сидела в этой тёмной комнате вместе со Стиксом. Тем не менее, воспоминания о Белле, неподвижно лежащей, искалеченной на полу той клетки давили на мою совесть, разрушали мои стены. Я покачала головой, пытаясь избавиться от воспоминаний о тех ужасных сценах.
Тяжкие наказания были распространены у моих людей, они были необходимостью для того, чтобы другие не посмели сойти с праведного пути. Но Белла была моей сестрой, она не могла любить Гавриила, и в этом она провинилась для них, просто и ясно. Лучше я буду жить вечно проклятая здесь — снаружи, чем выйду замуж за человека, который неустанно надругался бы над моей плотью и кровью.
Неожиданно, Стикс подошёл ко мне. Он нежно провёл пальцами по моим щёкам, вытирая слёзы. И только тогда я поняла, что плакала. В коммуне было запрещено проявлять эмоции, но я не могла остановить слёзы. Моя грудь вздрагивала, и я схватила его за запястья, нуждаясь в его поддержке. Тихие непроизвольные всхлипы вырывались из моей груди, и я позволила боли взять верх. Впервые в жизни я плакала по-настоящему.
Стикс лёг ко мне и накрыл своей рукой мои плечи, что заставило меня подскочить. Я посмотрела на грубое лицо Стикса: эти карие глаза, большие мягкие губы, грубые щёки с несколькими небольшими шрамами. Он покусывал колечко у себя в губе, и у него на щёках появились ямочки. С этими тёмными, мягкими впадинками он становился не таким… серьёзным, а более человечным.
Я ещё раз сосредоточила свой взгляд на этом крупном, молчаливом человеке, так сильно отличавшимся от мальчика, которого я когда-то встретила. Я сдалась. Я отдалась этому. Всё, чему меня учили, нарушалось сейчас, но я не могла отказать, не могла спасти его от прикосновений к себе. Его сильные руки обняли меня, согрели и позволили ощутить безопасность. Я плотно прижалась к его кожаной жилетке — он пах кожей, мылом, дымом и чем-то ещё, чем-то очень… приятным. Меня никогда раньше так не держали, никогда не успокаивали. Единственный тип связи, который я когда-либо получала, был в те дни. И даже тогда, подобные прикосновения были строго запрещены.
Стикс положил мою голову в изгиб своей шеи и позволил мне рыдать.
Я плакала очень долго, пока не истратила все силы и уснула, всё ещё не зная, попала ли я в логово зла. Но я чувствовала себя в абсолютной безопасности в сильных руках единственного мальчика, которого я когда-либо целовала…
|
|
|
