 |
Удалить всю цепочку сообщений?
|
|
|
|
Удалить всю цепочку сообщений?
Сообщение будет удалено.
Удалить.
***
Нежность в глазах отца я видела очень редко. Все же больше не нежность, а тревогу и беспокойство. Помню, мне было года четыре, мы отдыхали в Литве, и я попыталась съесть поганки. Кто-то из соседей чистил грибы, а поганки выбросил. Но я же была умная девочка, и я поняла, что это грибы, а раз грибы - значит, их едят, и начала есть. Отец увидел - лицо его вдруг стало бледным, это я помню до сих пор. Он схватил меня на руки, затряс и стал выяснять, сколько грибов я съела или не съела. Испугалась я ужасно - не понимала, что с ним вдруг случилось. Зарыдала, заревела, сказала, что не ела ни одного гриба. Не успела. Он постепенно опомнился, перестал меня трясти, и пошел выпил водки. Вокруг бегали мама и бабушка, кричали - как же закуска, подожди до ужина, но он налил себе стопку и выпил. Про грибы им ничего не сказал.
А когда он спился, то я испытывала невыносимую боль. Невыразимую боль. И предала его. Я на суде, когда мама и папа делили площадь, ради понятности и удобства назвала своего отца «Иннокентий Федорович», и глупый гадкий адвокат, выступавший на маминой стороне, тут же отметил при всех, что вот, мол, насколько плох отец, если родная дочь называет его по имени-отчеству. И еще была гадкая сцена, когда мой пьяный отец угрожал маме тем, что ее убьет. Мы вызвали милицию, и мой папа загремел на пятнадцать суток. А потом был товарищеский суд. Мы пришли в какой-то «Красный уголок», где собралась толпа любопытствующих старух, мой отец, обритый наголо после пятнадцати суток, мой папа, которому было под пятьдесят, и который работал ГИПом, главным инженером проекта. Это был позор. Защищали его моя тетка, его родная сестра, его племянница, теткина дочь и ее муж. Теперь я понимаю, что они были правы. Я не знаю почему, но я чувствовала унижение, которое испытывал мой отец, когда какие-то глупые старухи срамили его и укоряли. И я, его дочь, была на стороне этих гадких старух.
|
|
|
Никогда мой папа не простил мне этого. И потом, когда я приезжала его навестить, и потом, когда я приезжала показать ему Любу, он принимал меня холодно. Он не простил.
***
Привет, мама!
Напиши мне, как там в Берлине и в Дрездене. Очень хочется и туда, и туда. Про Берлин мне говорили, что это чуть ли не самый прекрасный город на свете. Впрочем, мнения расходятся - кто-то от него в совершеннейшем ужасе. Мне очень интересно и очень туда хочется. Так что ты разведай - что там и как.
Сашуня передает тебе приветы. Она молодец. Мы с ней гуляем, и она рассказывает о своей жизни. Все эти истории я слышала миллион раз. Но ведь удивительно - истории слушаешь, но не слышишь. Я стараюсь запомнить хоть что-то, но забываю. Помню, что вот эту историю она мне рассказывала, но подробности ускользают из памяти. А Сашуня все помнит. То есть помнит она прошлое. А в настоящем забывает все. Пять раз с перерывом в пять минут спросила меня, какой сегодня день. Информация не удерживается. Но спроси ее - в каком платье она была в гостях у тети в 1957 году? и она ответит - в белом в горошек. Юбка расклешенная, чуть прикрывает колено. Рукава фонарик, небольшое декольте. Я, правда, не спрашивала. Но предполагаю. Детали, мелкие детали остаются у нее в голове. А потом: "Люба, дай мне это! Ну это! Ну ты знаешь, что!" Они так с дедом во Пскове разговаривали. А главное - понимали друг друга. То ли это любовь, то ли нежелание выражать и формулировать свои мысли, называть предметы. А зачем? Если тебя и так понимают?
Опять рвется к врачу. То у нее ухо болит - опять там пробка, и уш. рак. ее беспокоит, то сердце прихватывает, или это изжога, не разберешь. Я пойду в поликлинику! - говорит. - Какая поликлиника? - начинаю вопить я. - Вот Марта приедет, там и пойдешь в поликлинику. И вообще зачем тебе врач? - Мне надо! - отвечает гордо. И губы поджимает, делает курью жопку. Подозревает, что я смерти ее хочу, в поликлинику не пускаю. А начнешь объяснять про полис и то, что надо в определенную поликлинику ходить - не понимает. То есть вначале делает вид, что понимает, а потом спрашивает снова и снова. Я говорю: пойдешь в поликлинику у Марты. Здесь у меня другая поликлиника, твой полис к ней не относится. - Да, хорошо. Через пять минут снова: Мне надо в поликлинику!
|
|
|
Оооо. Кажется, я устала. Невозможно ее развлекать бесконечно. Она хорошо себя чувствует только на улице, но я не могу с ней столько гулять, сколько ей хочется. Ну и по утрам, как ты знаешь, у нее всегда болит голова. Поэтому на улицу она может выйти только к четырем вечера. Но что я тебе рассказываю.
Целую.
Люба.
***
Я всегда любила своего отца. Потом, когда я уже подросла и немного повзрослела, я думала - может, этот бесконечный поиск мужчины в моей жизни и неудовлетворенность существующим - это поиск отца? Здравствуй, дедушка Фрейд. Мама с папой ведь развелись очень рано, совсем недолго прожили вместе. Я так и не знаю, кто в этом виноват: Сашуня говорит, что это бабушка Зинаида, мать отца, которая терпеть не могла мою мать, мама считает, что виновата и она, и бабушка Зоя, которая мама Сашуни, я считаю, что виноваты все. А возможно, им не судьба была жить вместе. Когда папа приходил меня навещать, бабушка Зоя уходила в свою комнату. Не хотела его видеть и с ним разговаривать. А меня, если я что-то плохое делала (плохое по ее понятиям) называла поликарповское отродье. Причем я даже и не понимала в своем детстве, что это что-то плохое. Папа рассказывал истории, папа рисовал. Он обалденно рисовал. Я до сих пор помню дерево, которое он как-то нарисовал за пять минут. Ну, может, десять. Знаете такие картинки - если на нее внимательно смотришь, то проступает что-то другое? И вот это было дерево-человек. Понятно, что в те времена про энтов никто не слышал, дерево было такое... Не антопоморфное. Просто если долго смотреть, то из кроны проступает лицо, а корни превращаются в руки. А потом это снова дерево, и как будто там никого нет. Такое волшебство.
|
|
|
Я тоже считала себя волшебницей. Папа рассказывал, что были такие люди, которые лечили наложением рук. Возможно, где-то он услышал про целителей, а может, про филиппинских хилеров, но это запало мне в душу. Помню, мы с мамой приехали к нему в гости, а он лежал на кровати и постанывал. Говорил, что не может встать, так у него болит голова. И я подошла к нему, положила ему руку на лоб и ждала, пока ему станет легче, и голова у него пройдет. И он сказал, что ему лучше. Но другие взрослые почему-то засмеялись. Потом, спустя много лет, после того как я испытала это на себе - было в моей жизни и такое - я поняла, что это было просто похмелье. Обычное человеческое похмелье с головной болью, раскалывающейся головой и желанием умереть. Возможно, он и озвучил это желание, и я кинулась его спасать. Потому что как же без него? Как?
И как-то он подарил мне игрушку. Игрушечный медвежонок. Когда мама спросила, как же я его назову, я без тени сомнения ответила: "Лешка". Как еще могут звать игрушечного медвежонка, подаренного отцом? И потом я с ним не расставалась. Я с ним спала, я с ним гуляла, я с ним завтракала и обедала. Мне кажется, он и сейчас где-то существует. Вряд ли я могла его выбросить.
***
А познакомились мы с Иннокентием на работе. Я тогда чертежницей работала. Захожу как-то в чужой отдел, а он из комнаты выходит. Руку мне подал: "Здравствуй, товарищ!". А рука у него была забинтована: подумала, что бандит, а это у него экзема была. Потом начали встречаться. В институте вечера устраивали, танцульки были. Так все и началось. А потом аборт. Он мне привел... работала она около Финляндского вокзала. И все мне сделала. А потом еще один аборт был. Пришла эта акушерка ко мне домой. А срок был уже четыре с половиной месяца. Мальчик. Прямо в унитаз и вывалился. Мама потом его взяла и бросила в Неву. У меня этих абортов за всю жизнь было... Девятнадцать, что ли. Или восемнадцать? Не помню. А с Инноккентием мы продолжали встречаться. Но жениться он не хотел. В командировки ездили. Он в командировку, я в командировку. И как-то раз собирается он в командировку, вышел продукты купить, и приносят письмо. Я его прочитала. А письмо от девицы, с которой он в командировке спутался. И она пишет: "Иннокентий, дорогой, любимый, бросай свою Сашку, приезжай ко мне, я тебе мальчика рожу!"
|
|
|
Ну, он вернулся, а я ему это письмо. Он спрашивает: "Как ты можешь читать мои письма?!" - "А это что такое?! - спрашиваю. - Ты с ней там шашни крутишь, в командировках своих, а я тут... Мальчика она ему родит!"
Потом я снова забеременела. И срок уже большой, пузо растет, всем видно. И начали его уже по работе гонять. А он же партийный. Заставили его, наверное, чтоб он на мне женился. И начальник отдела ему сказал: "Женись на Александре своей, а то уволю!". И мы подали заявление в загс. Беременность уже большая была. Ну и поженились. Не сразу, конечно, там подождать надо, пока заявление, пока свадьба. Ой, не хочу даже вспоминать. Такие дела.
***
Мы гуляли, и лежали на траве в парке, и разговаривали, разговаривали. Или разговаривали только, когда шли? потому что целоваться на ходу неудобно? По дороге зашли в какой-то магазин, купили маленькую бутылочку коньяку и шоколадку. Коньяк был отвратителен, шоколадка чуть лучше, но это не имело никакого значения. Целоваться на траве в парке. Потом в метро на эскалаторе. Я всегда ненавидела тех, кто целуется в метро на эскалаторе. Теперь могу их понять. Если им и правда не оторваться друг от друга, а не когда он с видом победителя зыркает по сторонам, не отрываясь от губ возлюбленной. Впрочем, я понятия не имею, как выглядел в этой ситуации Никита. Потому что...
Я даже не знаю, влюблена ли я. Хотя это глупый вопрос. Конечно, да. Потому что только влюбленность приносит это замирание сердца, и ожидание письма, или сообщения, или смски, или звонка, хотя понятно, что звонить не надо и не стоит. Дрожание ног и рук. Бабочки опять же в животе. Почему, кстати, именно бабочки? И как по-другому описать это чувство томления и ожидания? Слово "похоть" тут все же не подходит. Хотя просится, когда мое буйное воображение начинает разыгрывать эротические сцены. Причем я не исключаю, что представление об этих сценах приносит больше удовольствия, чем будет в действительности. Если будет.
Я вся поглощена своей любовью, влюбленностью, и больше ни о чем не могу думать и не хочу. С другой стороны, во мне сидит некий отстраненный наблюдатель, который подмечает детали, который фиксирует происходящее и подмечает, подмечает.
Никита называет свою тещу мамой. Это наблюдение. Это факт. Я знаю, что они живут с женой с пятнадцати лет. До этого он жил с дедом. Родители - дипломаты, то есть папа дипломат, а мама - жена дипломата. Родители спились. Как можно спиться на такой работе? Да наверное, можно. И он влюбился в свою будущую жену и они стали жить вместе. В таком юном и нежном возрасте. И ее мама не возражала. Папу, предполагаю, там никто не спрашивал. И он отвечает на звонок и говорит: Да, мама. Конечно, мама. Да, обязательно, мама. Я завтра приеду на дачу и все привезу, мама.
|
|
|
Это маленькое наблюдение. Это маленький факт. То наблюдающее существо, спокойное и отстраненное, которое живет во мне, говорит, что он никогда не уйдет от своей жены. Другое существо, страстное, нежное и трепетное, которое живет во мне, говорит, что он уйдет, мы поженимся и будем жить долго, счастливо и умрем в один день. А первое спрашивает - оно тебе надо?
Мы договорились о встрече в пятницу. Он обещал узнать у своего друга насчет квартиры.
***
Ольга Степанова online
Люба: Привет-привет! Я же говорила, что Никита собирается найти квартиру, где... Ну, ты понимаешь. Кто-то из его друзей уезжает на выходные, и... Боже.
Ольга: О, как далеко все продвинулось!
Люба: Ну мы же взрослые люди)))) невозможно все время гулять в парках и целоваться в кафе. Что мы будем делать, когда наступит зима?
Ольга: Как далеко ты заглядываешь в будущее.
Люба: Я не заглядываю. Я боюсь. И я совершенно не понимаю, как далеко это зайдет. Или может зайти.
Ольга: Ну, тут я тоже ничего не могу сказать.
Что ты скажешь дома?
Люба: Дома скажу, что иду на семинар до позднего вечера. Или на курсы повышения квалификации. Или еще что-нибудь. В конце концов, я могу пойти с тобой в театр)))
Ольга: А, ну да. Можешь. Я надеюсь только, что Вовка не начнет мне звонить.
Люба: Я тоже. Поэтому курсы лучше. И выключенный телефон тоже можно тогда объяснить. Главное, чтобы он не забыл и не начал меня искать. Но обычно, когда я поздно возвращаюсь домой, он уже спит. И вот я всякий раз не знаю - радоваться или огорчаться. Я огорчаюсь, потому что он совершенно не беспокоится обо мне. Я, правда, не очень понимаю, как это сочетается с приступами ревности, но это факт. Другие мужья встречают жен у метро, или хотя бы около дома. А мой... Понятно, что если он проснется ночью, а меня не будет рядом, он забеспокоится и позвонит. Но из дома не выйдет. Только за пивом в час ночи может побежать. Но я же не пиво.
Ольга: Чем пиво лучше женщины? (с)
Люба: Ага. И чем огурец лучше мужчины. Мы же знаем, мы же все знаем. Но поджилки у меня трясутся.
Ольга: Не переживай. Все будет нормально.
Люба: Я надеюсь.
***
А ведь мне ничего не досталось от моего отца. Все досталось моим двоюродным сестрам. Любка, глупая, спросила: ты про комнату? Да нет, какая уж там комната. Комната в те далекие времена доставалась государству, а отец никогда не был так озабочен решением квартирного вопроса, как мама. Каким образом в нашей семье, не обеспокоенной материальными благами, вдруг проявлялись такие вещи? Ценность недвижимости неоспорима. Глупость в распоряжении недвижимым имуществом непростительна. Но я говорила не о комнате. Мой отец забрал книги. У папы была отличная библиотека: Шекспир, Гейне, Жуковский, Мопассан, Лесков, Малая Советская Энциклопедия, Гайдар. Потом Куприн. И второй том «Мужчины и женщины». Как Васисуалий, я тайком я его читала. "История искусств" Гнедича, возможно, не 1897 года, но достаточно старая. Меня не интересовала ее материальная ценность, просто это была моя любимая книга. Я многие годы ее читала и перечитывала. Последний раз «Историю искусств» я держала в руках в комнатке моего отца, где он жил после развода с моей мамой. Я притащилась туда с Любкой. Ей было пять лет. Я помню, что попросила папу показать Любе «Историю искусств». Конечно, Любка послушно полистала эту книгу. Больше я не видела этого издания никогда. А сегодня, разыскивая текст об архитектуре, я нашла предложение купить это чудесное «прижизненное издание» и т. д., и т. п. Год издания 1897, переплет тисненый, цветных иллюстраций столько-то, 136 тысяч рублей. Глаза у меня наполнились слезами.
***
Мой папа всегда мне рассказывал истории. То есть это были не истории, а пересказы. Он пересказывал мне "Крысолова" Грина и легенду о Гамельнском крысолове. Он рассказывал мне "Наследника из Калькутты" и "Пикник на обочине". Фантастику. Мифы Древней Греции, историю про спартанского мальчика и лисенка. Библейские истории. Я уже не помню всего, но все, что он мне рассказывал, я прочитала потом. Я обожала его слушать. Иногда мне кажется, что он что-то додумывал в этих историях, что-то переделывал - но временной разрыв между его рассказом и прочтением книги был так велик, что уличить его и сверить текст не было никакой возможности. Я слушала и слушала и была готова слушать вечно.
В каком возрасте он мне все это рассказывал? Я не помню. А из более глубокого и далекого я помню еще меньше. Вот этого медведя Лешку, и квартиру на Красной с длинным и страшным коридором, вечный запах табака в отцовской комнате. Помню, как года в три? четыре? мама отправила меня к папе с ночевкой, а я в одиннадцать вечера устроила истерику, что хочу домой, к маме. Потрясающее по силе чувство ребенка - "хочу домой к маме!". Вот прямо сейчас, немедленно, и никакой замены не существует. Нужна мама. Уговоры, слова о том, что время позднее и транспорт уже не ходит. Кажется, я настаивала на такси. Но такси почему-то никто вызывать не стал. Папа был в растерянности и категорически не знал, что со мной делать. Но любая истерика заканчивается рано или поздно.
Кстати, я говорила, что никогда не называла папу папой? Собственно, и медведь звался Лешка только потому, что папу я звала исключительно Лешка. Думаю, что это было модно - называть родителей по имени. Но мама почему-то осталась мамой, а папа стал Лешкой, и бабушка - вначале Сашенька, а потом Сашуня. И вечно всех это сбивало с толку и приходилось объяснять. Маминых подруг я тоже звала по именам. Никаких "тетя Маша" или "дядя Коля". Очень современно. Да что там говорить, даже меня папа не называл моим настоящим именем. Я всегда была Лялька, Ляка - странная производная от Любы. Потом я думала, что это производная от имени Ольга. Или Лариса. Или я не знаю. А может, тут был некий аристократизм, идущий от бабушки с той стороны. А Николая мы будем называть Коко. А Любу - Лялькой. Поэтому я всегда вздрагиваю, когда в Контакте папа пишет мне "Люба". Какая ж я для него Люба? И не Люба я вовсе...
Я совершенно не возражаю, когда Ленкины друзья зовут меня "тетя Люба". Ну а кто я им? Подружка? Еще немного и бабушкой стану. А все туда же...
***
Новое сообщение от Никита
Привет! Я должен тебя огорчить. Ну я надеюсь что огорчить. Мой друг с квартирой некуда не уезжает, у него отменилась командировка.
Как жаль! То есть мне не хватает слов, чтобы описать свои чувства.
И мне. Я уже соскучился.
Я тоже.
Но мы что-нибудь придумаем. Когда мы встречаемся в следущий раз? Бабушка все еще у тебя?
Когда скажешь. Бабушка у меня, да, но я разберусь.
Очень скучаю. В пятницу?
Давай в пятницу.
Я тебя хочу.
Я тоже.
Нечего, я найду какой-нибудь еще вариант. Но не гостиницу же тебе придлагать с почасовой оплатой.
Об этом я ничего не могу сказать, в таких местах я еще не была.
У меня есть еще один приятель с квартирой. Он ее сдает, но сичас вроде жильцы сьезжают. Я спрошу. Но в пятницу встречаемся в любом случие.
Хорошо. Целую.
Целую.
Удалить всю цепочку сообщений?
Сообщение будет удалено.
Удалить.
***
Ольга Степанова online
Люба: Это снова я, твой больной на голову друг. Представляешь, этот приятель Никиты с квартирой никуда не уехал, и у нас все обломилось. Ну что за жизнь, а? И хочешь мужу изменить, а ни черта не получается. Когда нам было по шестнадцать лет, у нас были дома родители, а сейчас дети, мужья-жены и бабушки.
Отвратительное настроение. Просто отвратительное. А потом начнутся месячные, и вообще будет не до секса.
Я просто в отчаянии.
Ольга: Эк тебя разбирает-то, а?
Люба: Лучше не говори. Последний раз такое было и правда чуть не в шестнадцать лет. И хорошо, что это есть снова. А то последнее время мне казалось, что я уже умерла.
Ольга: Завидую, что я могу сказать))))
Люба: Да ладно завидовать! Ты-то как?
Ольга: Ну как я? Вчера мне снова писал мой красавец-одногруппник. Спрашивает, когда я могу с ним встретиться. А когда я могу? Я ж все время работаю. Ну почти)))) написала ему, что могу через неделю в воскресенье. Он тут же замолчал. Обдумывает, видимо.
Люба: А чего удивляться? У него ж вроде семья?
Ольга: Ну да. И вот он себе думает, как бы ему и со мной встретиться, и не уколоться, и не ободраться. Или как там правильно?
Люба: Да понятно, о чем он думает. Боится, как бы крышу не снесло от встречи с тобой, ясное дело.
У меня вот тоже крышу сносит. Раньше я слышала рассказы о том, как сорокалетние тетки разводятся, бросают мужей, потому что нашли себе молодого любовника. Теперь я их понимаю. Мозг отключается начисто. Секс и желание секса затмевает собой все рациональные соображения. Просто удивительно.
Ольга: Ага. Где-то я читала об этом. Это инстинкт. Последний период размножения. То есть последний репродуктивный период у женщины. И природа делает все, чтобы тетка в этот период размножилась.
Люба: Тьфу на тебя! Я, может, влюблена как кошка, а она мне тут про репродуктивный период!
Ольга: Ну извини. Я к тому, чтобы ты глупостей не наделала. А то у тебя все же муж... дочь, бабушка, мама и свекровь.
Люба: Ну зачем ты так?! Зачем ты мне об этом напоминаешь? Я помню. Я обо всем помню. Сашуня и сейчас за спиной маячит. Хочет что-то попросить. Но впрямую она просить не может.
Вот: " Я бы выпила чаю...". Не "Люба, сделай мне чай" или оторвать жопу от стула и сделать самой. Нет. Она кагбэ намекаэ.
Пошла делать чай.
Крышу постараюсь удержать на месте.
Спасибо!
Ольга: Удачи!))))
***
(расшифровка аудиозаписи)
Любка, привет!
Вчера мы брали Рейхстаг.
Машенька и Виталий отправились в технический музей, а мы в Рейхстаг. Еле-еле доехали, почему-то до центра ехали как попало. Попали в какой-то супермаркет рядом со станцией метро, но цены нам не понравились. Вообще цены в Берлине мне никакие не нравились, подозреваю, моей пенсии там не хватило бы и на неделю. Потом сели в метро, приехали на какую-то маленькую площадь. От этой площади мы пошли как попало и вышли к садику, где совершенно четко я услышала русскую речь. Мама выгуливала своих девочек и разговаривала с ними прямо-таки по-русски. Не задумываясь, я попросила ее показать, где Александр плац, и она тоже, не задумываясь, махнула рукой в нужном направлении. Сели почему-то на другой автобус и приехали на площадь около зоопарка. Там стоял разрушенный готический собор, а около собора продавали чай, гамбургеры и всякую лабуду, которую мы съели, уложившись в три евро.
И все же мы доехали до Рейхстага. Там была очередь, не очень большая. Подъем на вновь отстроенный купол Рейхстага был бесплатным, и проход на него был открыт с 10 утра до 10 вечера. Мы пристроились в хвост очереди и прикидывали, сколько нам придется простоять. Но тут же к нам подошла молодая высокая женщина в красном пальто и заговорила с нами по-немецки. Увидев наши глупые лица, она перешла на английский. Иваныч что-то понял из того, что она говорила, и мы двинулись от очереди прочь вслед за этой красавицей. Оказывается, она увидела мою палку и предложила нам пройти без очереди. Она повела нас к правому крылу Рейхстага, где находился пандус, явно предназначенный для инвалидных колясок. Внутри нас досмотрели, и мы пошли по коридору в большую комнату. Комната была метров 25, в ней стояло много людей и к тому же там были зеркала, от чего казалось, что эта комната еще больше. И вдруг закрылись двери, и мы поехали. Это оказался лифт!!! Такого размера!!! Любка, ты себе не представляешь!
Мы приехали на крышу. Там нам выдали наушники с коробочкой, объяснили, что экскурсия включается автоматически, и что коробочку тискать не надо. И мы пошли.
Внутреннюю сторону купола обвивал плавно идущий пандус, и как только мы на него ступили, в наушнике у меня заговорило. По-русски. Мужчина говорил о том, какие виды открываются за стеклами купола Рейхстага, где какие флаги, памятники, музеи, виды... Как только текст заканчивался, он говорил: - Теперь пройдемте дальше.- Мы потихоньку брели, пялясь в окна и слушая экскурсию. Экскурсовод в ухе рассказал, как используется дождь, свет и тепло окружающей атмосферы, попадая внутрь здания, и позволяя экономить на освещении, отоплении... Такова современная архитектура, - возопила я, и Иваныч согласился со мной. И еще нам рассказали о политическом устройстве Германии, и о том, что купол и дырка на куполе Рейхстага являются символом прозрачности политики Германии. Это уже был перебор!!!
- Выпьем за Победу! - сказала я и вытащила из кармана своей прекрасной красной куртки маленькую фляжку с водкой.
Иваныч согласился и отхлебнул. И я отхлебнула. А потом подумала и отхлебнула еще за своего папу, который воевал. И тогда нам стало хорошо. Лучше, чем было до этого. И мы пошли вниз. Внизу посмотрели фотовыставку, посвященную Рейхстагу и его истории. Там было все, даже Гитлер. А вот взятия Рейхстага не было.
Но мы-то его взяли. И от лица и имени всех, кто воевал, и всех, кто живет в России, выпили за нашу победу.
А потом спустились на лифте вниз, набрали у какого-то ларечка рекламных бумажек, сказали два слова с девушкой, которая эти бумажки раздавала и говорила по-русски. Мне показалось, что русский язык и изобилие русскоговорящих людей в Германии - часть покаяния, которое все длится и длится. А про себя я подумала, что я все не прощаю, и не прощаю. Иначе зачем бы я пила на вершине Рейхстага из фляги шведскую водку "Абсолют", купленную в Венеции Машенькой и Виталием?
Больше, Люба, ничего не расскажу, но меня вот это все так переполняло, что я не могла не поделиться. Может, получилось долго, но ты меня простишь.
Передавай привет бабушке.
Целую.
***
А разменять квартиру на Красноармейской мне помог Иван Петрович. Хороший мужчина. Я помню, как мы с ним вместе Марту из детского садика забирали. Встречались после работы и вместе шли за Мартой. Конфеты покупали, в мороженицу ходили. Он ко мне очень хорошо относился. И к Марте тоже. Хороший человек. Ухаживал за мной. В театр приглашал, на концерты мы с ним ходили.
Иннокентий этого не замечал. Всегда занят был, да по своим девкам шлялся. Он старше меня на двенадцать лет был. И я его вначале боялась. Такой... взрослый мужчина. Войну прошел. Он со мной вообще не считался. В грош не ставил. А Иван Петрович меня замуж звал. Был женат, и двое детей у него, но обещал развестись. Партийный, а у них там с этим строго. Говорил мне: Сашуня, я тебя так люблю, так люблю! Хочешь - разведусь? А жена у него больная была. Куда ему разводиться? Да и мама моя была против. Она к нему хорошо относилась. Он ей тоже цветы дарил. Хороший человек. Очень он мне нравился. И Марте тоже.
И вот когда надо было после развода квартиру разменивать, он мне и помог выбить ту трехкомнатную в Веселом Поселке. Без него мы какую-нибудь двушку получили бы в хрущевке. А так - нормальный дом, квартира отличная. Он в райкоме работал. Или в горкоме. Связи были, к тому времени уже вес большой имел. И помог мне по старой памяти.
Может, надо было тогда Иннокентия бросить? Не любила я Иван Петровича. Да и Иннокентия... Но думала - а как же Марта? Как же расти без отца? А может, зря я так думала. После этого мы с ним связь потеряли. Теперь я и не знаю, жив он, нет. Но что уж теперь. Хороший человек.
***
- Привет-привет! Ну что, вы уже совсем скоро возвращаетесь?
- Да, мы приезжаем послезавтра.
- Блин.
- Что такое?
- А во сколько вы приезжаете?
- В двенадцать, кажется.
- Блин, блин, блин. Послезавтра у меня на работе семинар, который я никак не могу пропустить. И отпроситься не могу. Придется вам самим как-нибудь. Такси вызовете...
- А Вова нас встретить не сможет?
- Так он тоже работает.
- Ну что делать. Придется на такси. Или Иваныч, скорее всего, меня вообще на метро потащит. Не любит он эти такси. А так бы ты тихо его вызвала, и все.
- Очень жаль, но никак у меня не получается вас встретить!
- Ничего. Ты Сашуню паси.
- О да. Я ее вам привезу в ближайшее время, не надейся. Приедете, очухаетесь, ну и где-нибудь в субботу я ее привезу. Она тоже уже ждет не дождется. У тебя, говорит, я как в тюрьме! А у меня и правда ей из дома не выйти - такая тяжелая входная дверь, да и навернуться там можно. Мы с ней, конечно, гуляем, но это не то. У тебя ж она сама привыкла в столовку ходить.
- Вот. Я уже с ужасом предчувствую все эти столовки и поликлиники. Ладно, не буду деньги тратить, целую. Ты письмо мое получила про Берлин?
- Конечно, получила. Вы с Иванычем молодцы. Целую.
- Целую. Пока.
***
Ольга Степанова online
Люба: Да что же это такое? Мама возвращается из своей поездки ровно в тот день, когда мы снова договорились о встрече с Никитой! И я категорически не успею и то, и другое. Мама хотела, чтобы я ее встретила. Но не получится у меня. То есть я тоже, конечно, хочу ее встретить, но... Почему все всегда происходит одновременно?
Ольга: Такая жизнь.
Люба: Блин. Придется опять врать и изворачиваться. Скажу, что с работы никак не могу уйти. Пусть такси берут.
Ольга: И то дело.
Люба: Ну правда - а чем я им помогу? Вовка работает, он на машине их забрать не сможет. А я что? Такси им вызову? Такси они и сами могут, ну ведь не маленькие.
Ольга: Да не переживай ты. Ничего страшного. Катись на встречу со своим Никитой. Не факт еще, что этот его очередной друг вам квартиру предоставит.
Люба: Не факт. Ты что, думаешь, что он не хочет? Или он просто врет? *в ужасе*
Ольга: Может, и не врет. Может, все действительно так, как он говорит. Откуда я знаю?
Люба: Вот и я не знаю. Хотя, с другой стороны, вряд ли. Он от меня трясется не меньше, чем я от него. Так что не думаю, что врет.
Ольга: Ну и все. Иди на свою свиданку и не парься.
***
- Ну что, вы доехали?
- Да, все в порядке, Иваныч такси вызвал, догадался.
- Вот и хорошо.
- Как твой семинар?
- Ка… А, этот семинар. Да все отлично, без толку, конечно, но надо туда было пойти, начальство требовало галочку.
- То есть ничего интересного?
- Абсолютно.
-Любка, ты знаешь, пока я ехала из Чехии, у меня появился еще один план.
- …
- Ну что ты молчишь? Я по молчанию слышу, как ты недовольна. И не вздыхай.
- Какой план?
- Я подумала, что мне еще кроме массажа и ногтей – я тебе писала ведь? – надо еще подстричься и духи.
- Ооо. Мама. Я не могу все сразу.
- Почему ты такая серьезная? Я и не прошу все сразу! Я просто делюсь с тобой своими планами и говорю, что бы мне хотелось!
- Конечно. А я все воспринимаю как руководство к действию и думаю – когда? Ну вот когда, мама, я все это могу сделать, если у меня все расписано, не одним, так другим?
- Я же не говорю – завтра.
- Угу.
- Выходит так, что я тебе навязываюсь.
- Нет, мама.
- Ты не понимаешь. Для меня каждый такой поход – праздник. Я хочу вырваться.
- Мама, ты только сегодня вернулась из Чехии. Тебе еще неоткуда вырываться. Послезавтра я тебе привезу Сашуню, потом я работаю, а вот через неделю посмотрим.
- Ладно. Ты все запомнила, чего я хочу?
- Да. Я записала. На бумажке.
- Не издевайся надо мной!
- Я пошутила. Извини. Целую.
- Целую.
***
Новое сообщение от Никита
Ну как ты? Тебе понравилось вчера?
Да)))) это было восхитительно.
Ты была такая... такая! Надо повторить.
Обязательно и всенепременно!
Я уже скучаю.
Я тоже.
|
|
|
