Введение. Общая проблематика.

Цель данного доклада состоит в попытке поразмышлять о возможной эволюции семейного права в части, определяющей режим имущественных отношений супругов и процедуру наследования, с точки зрения продолжающейся унификации норм, начатой общеевропейскими регламентами Брюссель I[2][2] и Брюссель II[3][3].

Сама идея не нова и я должен напомнить, что Европейская группа по международному частному праву с октября 1993 года по начало переговоров о заключении конвенции Брюссель II от 28 мая 1998 г., перенесенной впоследствии в регламент Брюссель II от 29 мая 2000 г., разрабатывала «предложение о заключении конвенции, касающейся международной подсудности и исполнения судебных решений в области семейного и наследственного права», так называемое предложение Хейдельберга[4][4]. Это предложение касалось не только вопросов расторжения брака, как конвенция и регламент Брюссель II, но также последствий брака, в том числе, режима имущественных отношений между супругами, установления родства и организации наследования. Такой широкий в материально-правовом смысле предмет вполне отвечал статье 220 (сейчас – 293) Римского договора, в соответствии с которой, государства члены ЕС обязуются вступать в переговоры в целях упрощения процедуры признания и исполнения судебных решений без всякого ограничения области. Поэтому, стоит только приветствовать усилия Европейской комиссии, которая в краткосрочной перспективе предполагает дополнить регламент Брюссель II регламентом Брюссель III, регулирующим имущественные отношения супругов и наследование. Свободное обращение судебных актов, которое предполагает гармонизацию правил судебной компетенции, также необходимо в данной области, как в любой другой.

Тем не менее, предложение Хейдельберга, также как Брюссель II, решает только вопросы международной подсудности, признания и исполнения судебных актов, оставляя нетронутой проблему коллизий норм, за исключением, пожалуй, наследования, к которому я вернусь позднее. Отсюда вопрос, который мы должны себе задать: не должен ли будущий регламент Брюссель III гармонизировать также коллизионные нормы в данных сферах, т.к. любая унификация материального права представляется здесь невозможной.

Может показаться, что гармонизация коллизионных правил находится вне сферы забот вашего научного сообщества, предмет которого – международный гражданский процесс. Но, как Брюссельская конвенция о юрисдикции, признании и исполнении иностранных судебных решений была в свое время дополнена Римской конвенцией о праве применимом к договорным обязательствам и будет в ближайшее время дополнена регламентом Рим II о праве применимом к внедоговорным обязательствам для избежания forum shopping, облегченного широкими возможностями по выбору компетентного суда, может было бы также полезным дополнить будущий регламент Брюссель III, решив в нем вопросы гармонизации коллизионных норм в сфере имущественных отношений супругов и наследования. Возможно, что чувствительное сближение гражданского законодательства государств членов ЕС сделало эту проблему менее острой. Тем не менее, в области гражданско-правового регулирования имущественных отношений супругов и наследования между государствами ЕС остаются существенные различия. Возьмем в качестве примера двух супругов, имеющих немецкое гражданство и постоянно проживающих во Франции. Муж единолично заключает договор залога с французским банком, который впоследствии пытается получить должное, обратив взыскание на дом, приобретенный супругами в течение брака. В глазах французского права, на данных супругов распространяется легальный режим общности имущества нажитого в браке и, следовательно, залог не может распространяться на общее имущество супругов, к которому, в том числе, относится дом, коль скоро супруг действовал единолично, без одобрения другого сособственника. В глазах немецкого частного права, режим имущественных отношений супругов должен определяться материальными нормами немецкого права и, если дом приобретался на имя мужа – он ему и будет принадлежать (режим раздельной собственности супругов) и на него, соответственно, банком может быть обращено взыскание. Поэтому, если регламент Брюссель III допустит возможность свободного выбора между французскими или немецкими судами (forum shopping), результат по существу дела будет зависеть от того какая из этих возможностей была использована, что нельзя признать удовлетворительным. Единственным средством избежать подобных ситуаций было бы исключение всякой возможности альтернативной подсудности, что, однако, могло бы повлечь другие проблемы, в частности, воспрепятствовать свободному доступу к правосудию.

Хотя сейчас имеется уверенность в необходимости одновременной гармонизации правил международной подсудности и коллизионных норм, надо еще подумать о ее форме: следует ли осуществлять ее в одном акте или раздельно? Именно в этом скрывается подлинная проблема. Международный акт, регулирующий вопросы международной подсудности и признания судебных актов, всегда имеет закрытый характер, имея ограниченное действие только между странами его участниками. Напротив, международное соглашение по вопросам применимого права практически во всех случаях имеет универсальное значение в том смысле, что используемые коллизионные привязки будут применимы даже в тех случаях, когда отсылка к ним сделана законом государства, не участвующем в данном договоре. Если мы полагаем, что закон места постоянного жительства (первого домициля) должен в принципе использоваться для определения имущественных отношений супругов, нет причин ограничивать действие данной привязки случаями, когда такое место жительства находится на территории государства члена ЕС или третьего государства. Все современные коллизионные конвенции, будь то Гаагские конвенции или Римская конвенция, основаны на этой модели. Итак, допустимо ли сосуществование в одном международном инструменте «закрытых» правил компетенции и «открытых» коллизионных норм?

Позади этого, скорее «косметического» вопроса, скрывается другой, более серьезный. Если мы примем единые коллизионные нормы в общеевропейском масштабе, станет ли, однажды, возможной разработка коллизионных правил на общемировом уровне с тем, чтобы урегулировать имущественные и наследственные отношения выходцев из наших стран помимо ЕС? Можно дать только частичный ответ. Гаагская конференция разработала в обеих сферах конвенции, разрешающие коллизии при выборе применимого права, которые, несмотря на их достоинства, не имели ожидаемого успеха и не привели к унификации в рамках Европейского союза. Таким образом, эта унификация может быть реализована на этом уровне, даже если она будет пересмотрена позднее при условии успеха такого рода гармонизации на широком международном уровне.