Книга вторая. Бегство моего отца Мухаммад Хусайна гурагана, <да сделает Аллах лучезарным его блеск>, от Шахибек хана в хорасан и несколько рассказов, которые имеют отношение к ходу той речи

КНИГА ВТОРАЯ

ГЛАВА 9.

БЕГСТВО МОЕГО ОТЦА МУХАММАД ХУСАЙНА ГУРАГАНА, < ДА СДЕЛАЕТ АЛЛАХ ЛУЧЕЗАРНЫМ ЕГО БЛЕСК>, ОТ ШАХИБЕК ХАНА В ХОРАСАН И НЕСКОЛЬКО РАССКАЗОВ, КОТОРЫЕ ИМЕЮТ ОТНОШЕНИЕ К ХОДУ ТОЙ РЕЧИ

(Выделение в главу сделано по Л2 106а, Л3 81б, R 191)

Ранее уже упоминалось и описывалось, что с прибытием победоносных войск Махмуд султана Кундуз был завоеван без сопротивления, и мы, которые целый год находились в плену у Хусрау шаха, получили освобождение, соединились с отцом и переселились в Шахрисабз, который Шахибек хан выделил отцу в качестве икта.

В начале [месяца] гоуса ¹ Шахибек хан отправился в Хорезм. Главари моголов, как султаны, так и эмиры, находившиеся со своими подчиненными среди узбеков, постоянно ощущали в сердцах опасение и страх. Махмуд султан, который во всех делах был защитником моголов, в это время скончался в Кундузе. Все моголы опечалились из-за этого события, в особенности мой отец < да сделает Аллах лучезарным его блеск>, потому что Махмуд султан проявлял к нему такую любовь и доброту, / 11б / что если на доске воображения какого-нибудь вельможи из столпов государства Шахибек хана вырисовывалось начертание притеснения моего отца, то Махмуд султан перечеркивал это пером своего покровительства и приверженности или же ножом наказания он соскабливал те начертания с доски [236] наполненной злобой груди того злоумышленника и считал для себя обязательным оказывать моему отцу поддержку во всех делах. Из-за его смерти великий страх и тревога охватили всех моголов вообще, а моего отца особенно.

Шахибек хан сказал по секрету эмиру Джан Вафа, одному из друзей и близких людей моего отца, что он никоим образом не вернется из Хорезма до тех пор, пока не осуществит завоевание, и ясно то, что осада протянется долго. “На сегодня среди узбеков находится около тридцати тысяч моголов. Пока существуют главари моголов, моголы не будут служить нам искренне. Если представится удобный случай, они поступят с нами так, как мы поступили с ними. Первый из них — Мухаммад Хусайн гураган, о котором я думаю вот уже несколько дней, потому что убить его все равно, что убить одного из ханов, и осуществление этого дела уничтожает те благодеяния, которые я сделал ханам. Итак, лучше, чтобы ты сообщил ему об этом разговоре. Передай ему, чтобы он срочно собрался и бежал, пока у него есть ноги. И пусть он не спорит со смертью, потому что после его ухода кровожадным мечом последует уничтожение других могольских эмиров”.

Эмир Джан Вафа тут же поспешно отправил человека [к моему отцу], который прибыл к полуденному намазу. А ко времени послеполуденного намаза мой отец взял из своих детей меня, к нам присоединились шестнадцать человек из слуг и приближенных, и мы бежали в Хорасан. Я вспоминаю эти события как сон и грезы.

В те дни Султан Са'ид хан также находился в Самарканде. Через три дня после нас он бежал в Моголистан, и это событие уже изложено выше. Из детей / 112а / моего отца, оставшихся в Шахрисабзе, старшей была Хабиба Султан Ханим. Шахибек хан держал ее около своей жены, которую взял в Ташкенте и которая была дочерью Султан Махмуд хана. Ее имя — Айша Султан ханим. Сейчас она известна как Могол ханим. Через некоторое время с разными церемониями [Шахибек хан] сочетал [Хабибу] браком с 'Убайдаллах (Приведено по Л₂ 106б; Л₃ 81б — в R 193 — Абдулла хан) ханом, сыном Махмуд султана (Приведено по Л₁ 86а; Л₂ 106б; Л₃ 81б (в Т — Махмуд хан)). Младше ее — Гаухар Шад бегим. За то, что эмир Джан Вафа [237] сообщил [моему Отцу], чтобы тот спасался бегством, [Шахибек хан] отдал ее в жены его сыну эмиру Йару, который выделялся среди равных у узбеков. Младше ее — я, который сопровождал отца. Другой — Мухаммад шах, которого один из родственников отца привез < вслед за нами(Добавлено по Л₂ 106б; Л₃ 82а) в Хорасан. Другой — самый младший из всех был 'Абдаллах мирза, который упоминался раньше и находился со своей матерью, Султан бегим — о жизни его еще будет сказано.

Таким образом, выехав из Шахрисабза, мы проехали ночь и в конце [следующего] дня достигли берегов реки Амуйе. Была сильная стужа. С большими мучениями мы переправились через реку и, не заходя в Балх, направились в Хорасан.

Были последние дни жизни и правления Мирзы Султан Хусайна. Мирза Султан Хусайн — один из внуков ² Мирзы Джахангира, сына Амира Тимура, и до него после Амира Тимура никому из его предков не удавалось завладеть царством. А этот Мирза Султан Хусайн мечом и упорством после больших многолетних усилий овладел Хорасаном и сорок восемь лет царствовал независимо на Гератском престоле во всех четырех сторонах Хорасана. Он старался поддержать все сословия общества и достиг того, что в каждом сословии появилось по одной-две выдающихся личности, покоряющих мир, подобных которым не было ни до него, ни после.

Поскольку рассказ мой дошел до этого места, то [я должен сказать], что сколько бы я ни размышлял раньше о том, чтобы рассказать в целом о жизни созерцателей и людей откровения, которые жили в то благословенное время, однако из-за своей неспособности и отсутствия удобного случая / 112б / я не осуществил это. Удивительно то, что я никак не могу добиться разрешения моего сердца продолжать мое повествование без очищающего рассказа о них; во всяком случае я приступаю к этому в надежде на то, что благодаря счастью упоминания о них, если какие ошибки и будут допущены моим ничтожным пером на странице изложения, они будут доброжелательно приняты проницательными читателями. Благодаря благоденствию от упоминания этих великих людей, поистине избранных Аллахом, пусть добавится на темени [238] преданности этого смиренного пылинка [от их благодеяний], что в какой-то мере может послужить возмещением за потерянное время при написании истории людей светских и высокопоставленных. К этому — байт:

Если у меня нет сахара, а только его название,
О, тогда намного лучше, когда во рту яд!

Гератский старец (В тексте — Пири Херат), достигший ступеней совершенства, принятый богом Ходжа Абдаллах Ансари ⁴, < да будет над ним милость Аллаха>

Гератский старец — лучший представитель ансаров,
Пусть ниспошлет ему Аллах покой истинный —

иззолил сказать так: “Ты стремись стать одним из Его друзей, а если не сможешь, то стремись стать другом Его друзей, а если и этого не сможешь, то всегда, как услышишь слова [людей] этого сословия, даже если они не окажут действия на тебя, все равно кивай головой. А если и этого не сможешь, то приближайся к Нему, как противник, ибо многие в облике врага приближались к Нему, а когда подходили близко к Нему, то облачались в одежду друга, то есть любым способом, каким сможешь, будь вблизи Него. Например, как многие досточтимые сподвижники Пророка — до ислама они пришли к Вождю людей < да будет над ним мир> как враги, а благодаря искренности бесед его светлости Мухаммада вражда сменилась дружбой, неверие исламом и мрак светом. То же самое многие из непризнающих Его, чтобы выразить свое непризнание, пришли к великим людям, и их непризнание обернулось таким же образом. В книгах об этом сословии приведено много рассказов и преданий, подкрепляющих эту мысль. Итак, раз мы не смогли оказаться в числе тех людей, то войдем же в число восхваляющих и воспевающих их. Поистине это великое благо и не у всякого неспособного рука / 113а / дотянется до полы этого счастья. Размышление и думы над жизнеописаниями [представителей] этого сословия намного лучше других дел. Байт:

Я думаю о тебе и не вижу красоты других,
Мысль о тебе для меня лучше, чей свидание с другими [239]

Возможности этого ничтожного не позволяют написать что-либо отдельно о [представителях] этого сословия, поэтому, когда в этой краткой истории [повествование] приблизилось к рассказу об этих людях, несколько строк в общем будет написано о них в добрый час и с благословения божия, и это уму удовлетворение и сердцу утешение. Руба'и:

О душа моя, да не перестанут говорить мои уста о тебе,
Да не будет забыта память о тебе в моем сердце,
Везде, где говорят о твоем облике,
Пусть каждая частица моего существа превратится в слух

Упоминание о его светлости, господине гордости всех людей, свете мусульманской общины и религии, Маулана Абдаррахмане Джами, < да будет над ним милость Аллаха и отпущение грехов>. Из великих святых и высокостепенных духовных наставников, которые жили во время Султан Мирза Хусайна, первейшим, превосходнейшим и самым знающим среди них был господин гордость людей, шайх ал-ислам, свет мусульманской общины и религии Маулана 'Абдаррахман Джами < да озарит Аллах его гробницу >.

Великая слава его не в той степени, чтобы нуждаться в представлении или же быть доступной описанию подобного мне ничтожного человека. Так как он не нуждается в представлении, то здесь будут упомянуты только некоторые его деяния и изложена его родословная [в суфийской иерархии]. Он — мюрид Маулана Са'даддина Кашгари ⁵, а тот — мюрид Маулана Низамаддин Хамуша ⁶, а тот — мюрид Ходжа 'Алааддин 'Аттара ⁷, а тот — мюрид его светлости Полюса сферы [суфийского] руководства и киблы большинства шествующих по истинному пути Ходжа Бахааддина, известного как Ходжа Накшбанд < да будет над ним милость Аллаха и отпущение грехов>.

Упоминание о Маулана Са'даддине Кашгари, < да будет над ним милость Аллаха>. Он происходил из знатных людей Кашгара. В его роду были и ученые, и люди благочестивые, набожные и святые. Среди них — Шайх Хабиб, мюрид Шайх Саййид Кардгара, Шайх Саййид Муджтаба Муджаррад и Амир Саййид Ахмад, который является прапрадедом этому ничтожному. Своего сына Мир Саййида 'Али / 113б / он привез к Шайху Хабибу. [Сын его] был малолетний. Во время беседы [с [240] шайхом] он, как это свойственно детям, закапризничал и стал чего-то требовать. Сколько отец ни уговаривал его, он не унимался. Шайх спросил: “Что он говорит? ” Ему ответили: “Он говорит: “Я голоден”. Беседа происходила под тутовым деревом, которое существует и сейчас, и я удостоился совершить паломничество к тому дереву. Это дерево всем известно. Каждому, кто приходит поклониться могиле Шайха [Хабиба], рассказывают эту историю и показывают то дерево. Шайх углубился в раздумье, и [в это время] с дерева падает круглый горячий хлеб. Шайх берет его, дает Амир Саййиду 'Али и говорит, что это его доля и ни с кем он не будет ее делить. Несомненно, что все те блага, которые имелись в счастливой жизни Амир Саййида 'Али происходят от того благословения. Цель [этого рассказа] показать, какие великие люди были в роду у Маулана Са'даддина в Кашгаре.

В молодости его честь Маулана [Са'даддин] выехал из Кашгара. Его честь Мухаммад 'Аттар, который был одним из авторитетных ученых Улугбека и происходил из Кашгара, рассказывал: “В Самарканде мы всегда были вместе с Маулана потому, что мы происходили из одного города. Мы занимались изучением наук и вместе делали большинство наших повседневных дел. Однажды учащиеся сказали, что в таком-то квартале города появился шайх по имени Шайх Сирадж. Люди часто навещают его, и он угощает их, чем богат — хлебом и виноградной патокой исключительной чистоты и вкуса. Мы решили с Маулана отправиться к шайху отведать хлеба и патоки и пришли к нему. Байт:

Он поцеловал каждому голову, глаза и руки,
С уважением усадил нас и с достоинством сел сам.

Что было готового [из еды], принесли — это были те же хлеб и патока, которые хвалили, чрезвычайно вкусные. < Я был голоден (Добавлено по Л₂ 108а; Л₂ 83б) и с величайшим удовольствием стал кушать хлеб, а шайх и Маулана Са'даддин приступили к беседе. Из-за наслаждения от хлеба и патоки / 114а / я прослушал их разговор. После того, как я вернулся к действительности, то увидел, что Маулана плачет, а шайх, увлеченный разговором, куда бы ни клал свою руку на кошму, там поднимался дым и [241] появлялись следы горения. Когда я увидел это, меня охватили страх и ужас, я не мог усидеть и ушел. Больше Маулана Са'даддин не появлялся. Двери его худжры долгое время были на замке. После этого через несколько лет молва о нем распространилась в Хорасане.

Упоминание о Маулана Низамаддин Хамуше, < да освятит Аллах тайну его>. Этот нижайший слышал от одного надежного великого человека, что Маулана Низамаддин до того, как удостоился счастья стать приверженцем Ходжа 'Алааддина (Приведено по Л₁ 87а; Л₂ 108а; Л₃ 83б) [Аттара], был чрезвычайно благочестив и непорочен и постоянно сидел у двери мечети богословов в Чакардизе и обращался к духу Шайха 'Абу-л-Мансура Матуриди ⁸. [В воображении его] дух Шайха (Добавлено по Л₂ 108а; Л₃ 83б)появлялся за решеткой, как человек, на голову которого был накинут платок, и он начинал обучать его. Когда его честь Маулана достиг беседы с Ходжой [Алааддином], он сказал: “Если < не дай бог>, я оставался бы приверженцем того занятия, то мне трудно было бы сохранить истинную веру”. Впоследствии нам стало известно, что им было совершено много чудес и необыкновенных дел, и это записано в “Нафахат” ⁹. А некоторые другие рассказы о Маулана Низамаддине будут приведены в жизнеописании его светлости Ходжа 'Алааддина.

Упоминание о Ходжа 'Алааддин 'Аттаре, < да сделает Аллах его могилу благоуханной>. Он происходил из богатых людей Бухары и очень заботился о чистоте одежды(Добавлено по Л₂ 108а; Л₃ 83б). Этот ничтожный слышал от одного из его сыновей, что Ходжа 'Алааддин, когда явился к великому ходже Ходжа Бахааддину Накшбанду < да освятит Аллах его благочестивую душу>, в его душе имелись большие претензии и бесконечные требования. Когда он попросил принять его, Ходжа сказал: / 114б / “Если ты хочешь, чтобы мы тебя приняли, тебе следует идти на бойню, вывернуть наизнанку желудок коровы, и, положив его на голову, вернуться ко мне”. Ходжа 'Алааддин от того, что желания его были очень сильны, так и сделал, — желудок коровы он положил поверх чалмы и тюбетейки. Все, что было в животе коровы, со всех сторон капало и лилось, и он в таком виде прошел через базар. Люди следовали за ним, порицая и [242] насмехаясь. < В таком виде (Добавлено по Л₂ 108б; Л₃ 84а. ) он прибыл к Ходже. Его светлость Ходжа отнесся к нему с состраданием, сжалился над ним и принял его. В итоге дошло до того, что его светлость Ходжа в конце своей жизни многим ученикам приказывал идти на беседу с ним и говорил, что 'Алааддин намного облегчил нам груз. Этот рассказ взят из “Нафахат”. В “Силсилат ал-арифин” ¹⁰ и в “Сборнике” Мир 'Абдалаввала ¹¹ имеется [сообщение], что после Ходжа Накшбанда все его последователи признали главенство Ходжа 'Алааддина вплоть до Ходжа Мухаммада Парса ¹² < да будут над ним милость Аллаха и прощение>.

Некоторые сведения из жизни его светлости Ходжа Накшбанда и его шайхов будут написаны дальше, где будет упомянуто о нем < если захочет всевышний Аллах>.

Господин Маулана 'Абдаррахман Джами после Маулана Са'даддина вручил свою волю его светлости [Ходжа 'Убайдаллаху], что известно из многих его сочинений. И этот ничтожный слышал от его светлости Махдуми Нурана Ходжа Шихабаддина Махмуда < да сохранит его Аллах>, который известен, как Ходжа Хаванд Махмуд, и в этой краткой истории везде, [где говорится] о его светлости, он будет просто назван Махдуми Нуран, который рассказывал, что господин Маулана 'Абдаррахман Джами, когда пришел к его светлости [Ходжа 'Убайдаллаху] с намерением [вручить ему свою] волю, прочел газаль, первый стих которой следующий байт:

По-стариковски я положил голову на пути твоих собак
Белую бороду свою я сделал метлой твоего порога

В “Нафахат ал-унсе” в одном месте Джами писал: “Его светлость Ходжа 'Убайдаллах, < да освятит Аллах его благочестивую душу>, / 115а / рассказывал этому нижайшему о своем приезде из Хорасана в Хисар и сказал: “Когда я был удостоен встречи с господином Маулана Йа'кубом ¹³ в Халгату, который подвластен Хисару, при первой встрече с ним он показался мне крайне суровым, как будто он хотел прервать мое душевное [влечение к нему]. Однако я подумал и сказал себе: “Я прибыл издалека с неимоверными трудностями, чтобы встретиться с этим великим [человеком] и у этой суровости, возможно, есть причина. Этой [243] причиной может быть то, что в Чаганиане, как я слышал, некоторые фанатичные люди говорили много недостойных слов, а он слушал и терпел их”. Пока я пребывал в этих думах, господин Маулана предстал предо мной таким красивым и привлекательным, что я невольно захотел обнять его”. Когда речь дошла до этого, господин Ходжа ['Убайдаллах] в моем воображении предстал в облике Маулана Са'даддина, который был моим пиром, и прошло уже некоторое время, как он ушел из мира [земного]. Увидев его в таком облике, я был сильно поражен. Я уверен, что он намеренно изменил свой облик для доказательства своих слов: “Во второй раз он показался мне крайне привлекательным”. Его светлость Ишан ['Убайдаллах] также был благосклонен к господину Маулана [Джами]. Господин Маулана в дни юности проявлял большое старание в приобретении знаний и достиг того, что во время [правления] Шахруха во всем Мавераннахре и Хорасане было всего пять человек, которых величайшие из улемов называли “пять выдающихся”. Первым из них был господин Маулана 'Абдаррахман Джами; вторым — Маулана Давуд Хисари; третьим — Маулана Шайх Хусайн мухтасиб; четвертым — Маулана Шамсаддин Бахрабади и пятым — Маулана Бурханаддин ¹⁴.

В те дни господин Маулана [Джами] был страстно влюблен в мнимые образы, и это его никогда не покидало. Стихи, вошедшие в его “Первый диван” ¹⁵, большей частью, появились в то время. Действительно, / 115б / в его “Первом диване” с восхищением можно видеть эту [особенность].

Господин Маулана Са'даддин постоянно сидел в квартале Бадгис, расположенном рядом о мечетью Маликан. В этой мечети есть дверь, которую называют именем этого квартала — Бадгисак, и он сидел у этих дверей. Господин Маулана [Джами] часто проходил по этому кварталу. Господин Маулана [Са'даддин] как-то сказал некоторым своим последователям: “Есть сокол, который постоянно проходит здесь — в силок какого обладателя счастья попадет он? ” — и указал на Маулана 'Абдаррахмана [Джами]. В конце концов господин Маулана [Джами] оказался в числе его последователей. Он отказался от всего и так был поглощен этим занятием, что, как говорили, в течение шести месяцев забыл об общении [с другими людьми]. После этого с разрешения пира он отправился в [244] благословенное путешествие в Хиджаз и удостоился чести посетить два славных священных города [Мекку и Медину]. У него имеются чрезвычайно изящные касиды и [другие] стихи, [написанные] там, в том числе и касида, которую он написал, когда приближался к Медине. Первый стих ее следующий байт:

Эта земля — обитель моей возлюбленной,
И дорога, по которой ходил грациозный кипарис мой.

Два раза [Джами] приезжал в Мавераннахр, чтобы навестить его светлость Ишана ['Убайдаллаха].

Его светлость Махдуми Нуран [Шихабаддин Махмуд] < да сохранит его всевышний Аллах> рассказывал: “В Самарканде, когда еще был жив его светлость Ишан ['Убайдаллах], я заболел. Для лечения я уехал в Хорасан, пребывал в то время в доме господина Маулана Джами и брал у него уроки. Тогда у меня началась сильная корь. Маулана Кутб Адам, который в то время был учителем врачей, занялся моим лечением. Корь усилилась так, что однажды на рассвете я оказался при смерти. Об этом моем состоянии сообщили Маулана [Джами]. Господин Маулана был в бане. Он так взволновался, что не надев рубашку, набросил на голову полотенце, сверху на него положил чалму, на голое тело надел шубу и пришел. Он сел у меня в изголовье / 116а / и сказал: “Что случилось, о махдумзаде? ” Я попрощался с ним перед смертью и попросил у него прощения. Он сказал: “О махдумзаде, не беспокойтесь, ничего не случилось”, — и опустил голову. Долгое время он пребывал в этом положении. Тем временем я внимательно пригляделся к себе, ничего не нашел в себе для беспокойства, поднялся и сел. Господин Маулана поднял голову и, улыбаясь, сказал: “Я же сказал, махдумзаде, что ничего не случилось” — и сказал: “Слава Богу, Вы здоровы”. Он сильно взволновал меня. После этого он поднялся и ушел. А у меня наступило полное выздоровление, так что не осталось нужды в Маулана Кутб Адаме”.

Господин Маулана [Джами] был крайне немногословен, а если иногда он произносил фразу, то в ней были остроумие и шутка. Хазрат Махдуми Нуран рассказал также, что однажды, когда господин Маулана [Джами] прибыл к его светлости Ишану ['Убайдаллаху] в Самарканд, господин Ишан повез Маулана в Матурид ¹⁶ и сказал, что самаркандские сорта винограда [245] славятся. Он сказал Маулана Хаджи Касиму, который был его садовником: “Принесите для Маулана виноград [сорта] сахиби, хусайни и фахри”. Когда виноград принесли, очень хорошими оказались сорта сахиби и хусайни. [Ишан 'Убайдаллах] сказал: “Виноград фахри, который мы ели в Хорасане, был очень вкусный, поэтому я с большой охотой привез из Хоранака черенок [сорта] фахри, вырастил его здесь, но хорошим он не получился — получился таким, каким Вы видите”. Господин Маулана [Джами] повернулся в сторону Хаджи Касима и сказал: “Земля Самарканда — не гостеприимна”. Когда в первый раз [Джами] приехал в Самарканд как простой человек, какой-то самаркандец в бане сказал ему: “Эй, хорасанец, ты ходишь в баню в шубе”. Благословенное тело господина Маулана [Джами] было очень волосатое(Приведено по Л₂ 110а, Л₃ 85б). Маулана ответил: “Из-за холодности самаркандцев даже в бане нельзя сбросить шубу”. Остроты его повторяют по всему миру.

/ 116б / В этой краткой истории больше этого помещено не будет. Из-за предельной скрытности, что было обычаем ходжей < да освятит всевышний Аллах их души>, [Маулана Джами] не принял мюридов. В конце жизни он сказал: “Это особенность великих людей, и это было моим долгом, но из-за своей скрытности я не осуществил это, однако теперь ясно, что я поступил нехорошо. Цепь суфиев надо было держать непрерывной”.

Маулана 'Абдалгафур Лари ¹⁷, величайший из ученых своего времени, был учеником господина Маулана, [Джами]. Известно, что он был принят [в мюриды] господином Маулана. [Лари] написал “Шарх” ¹⁸ — комментарий к “Нафахат ал-унс”. “Дополнение” ¹⁹ к “Шарху” Лари завершил жизнеописанием господина Маулана [Джами], где он рассказывает о вручении своей воли ему и принятии ее господином Маулана. Вот пример из того, что он рассказывает: “Однажды я удостоился быть наедине с Мауланой и доложил ему, что устал от посещения людей, от их притязаний на обучение и разъяснения. Из-за того, что все мое время занимают учащиеся, я не могу взяться за то благородное дело, которое Вы мне поручили. Какой выход из этого положения? ” Господин Маулана сказал: “Из-за [246] себя нельзя людей мира удалять из мира всевышнего Бога. В любом положении надо заниматься своим делом. Вот сегодня утром я пошел в баню и сочинил двести байтов [из поэмы] “Йусуф и Зулайха” ²⁰. Придя домой, я выполнил положенный урок. После этого то, что я сложил стихами, я записал начерно; написал также одну часть из “Нафахат ал-унс”, однако ни на одно мгновение меня не покидало то, что все время было у меня в уме, а перо двигалось по привычке. Вы должны заниматься своим делом и вместе с тем нельзя отталкивать людей”.

Господин Маулана [Джами] в 898 (1492) году перешел из этого тленного мира в святую обитель < да будет над ним милость Аллаха>. Ученые нашли хронограмму [его смерти] в словах: “Аш'ар и дилфириб” ²¹ (“Пленяющие сердце стихи”). Из его сочинений наиболее известны следующие: “Шавахид ан-набувват” ²², “Нафахат ал-унс”, “Хафт ауранг” ²³, которое состоит из семи книг в стихах; / 117a / “Шарх-и кафийа” ²⁴, известная как “Шарх-и Мулла”, стихотворное изложение сорока хадисов ²⁵, “Лаваих” ²⁶, “Шарх-и Лама'ат” ²⁷, “Шарх-и Фусус” ²⁸, “Шарх-и мимийа-йи хамарийа-йи ибн Фариз” ²⁹, “Шарх-и рубайат” ³⁰, три дивана ³¹, “Трактаты по муамма” ³² и “Инша” (Добавлено по Л₂ 110б; Л₃ 86а) ³³ и много других, которые приводит в “Добавлении” к “Шарху” и “Нафахат” Маулана 'Абдалгафур [Лари] и которые распространены среди людей. После смерти Маулана еще несколько листов черновых записей было обнаружено под его подушкой, которые никто до этого не видел, среди них два отрывка. Говорят, что его светлость Махдум-и Нуран, < да сохранит его всевышний Аллах>, написал их для этого ничтожного, и они будут приведены при изложении последних событий жизни хана [Султан Са'ид хана].

Упоминание о Маулана 'Алааддине мактабдаре³⁴, < да будет над ним милость Аллаха>. Из того же числа [людей] — господин Маулана 'Алааддин мактабдар. Он также является мюридом Маулана Са'даддина Кашгари. Все жители Хорасана согласны в том, что он велик. Маулана 'Али Баварди, который знаменит сегодня в Бухаре, и люди мира единодушны в признании его величия, является мюридом Маулана 'Алааддина. Он написал житие цепи ходжей от Ходжа-и [247] Джахан Ходжи 'Абдалхалика Гиждувани ³⁵ до своего пира и поместил там описания чудес и удивительных, диковинных дел, совершенных Маулана 'Алааддином. Там написано, что он совершил путешествие в Хиджаз и беседовал с Шайхом 'Абдалкабиром Йамани ³⁶.

Упоминание о Маулана Шамсаддин Мухаммаде Зауджи. ³⁷ Из того же числа — Маулана Шамсаддин Мухаммад Зауджи. Он также мюрид Маулана Са'даддина Кашгари. От людей, принадлежащих к этой высокой цепи, известно, что однажды господин Маулана Са'даддин поехал к Шайху Бахааддин 'Умару. Он взял с собой Маулана Мухаммада Зауджи. После того, как завязалась беседа, Маулана Мухаммад Зауджи подумал, что поскольку наше обращение к Нему во время наших молений — это есть обращение к Несравненному [Богу], то каким же образом оно удается нам без [вопросов] “когда” и “как”? / 117б / Эта мысль давно занимала ум Маулана, [а сейчас], как только он подумал об этом, Шайх Бахааддин 'Умар сказал, что следует обращаться к Его Несравненности и Бесподобию, и когда от этого обращения появится успокоение, он сам дальше укажет, что следует делать. Маулана обрадовался и остался доволен. После того, как они вышли от него, господин Маулана Са'даддин сказал: “Шайх находится в состоянии увлечения, и он не знает этапов пути совершенствования. Эти слова Ваши мне давно были известны, однако я не отвечал Вам, потому что раздумья Ваши по этому вопросу содействовали увеличению Вашего обращения [к Богу]. А это причина дальнейшего развития, поэтому я не говорил Вам. Из-за того, что эта мысль пришла Вам на ум, Шайх тут же ответил Вам, [теперь] Вы не будете прикладывать стараний. Хотя вопрос стал ясен, однако Ваше совершенствование и старание понесли урон.

Упоминание о Ходжа 'Абдал'азизе Джами, < да будет над ним милость Аллаха>. Из того же числа был и Ходжа 'Абдал'азиз Джами. Когда он отправился в путешествие в Хиджаз, много уважаемых и ученых людей сопровождали его, и то его путешествие известно.

Упоминание о Шайх Пуране ³⁸, < да будет над ним милость Аллаха>. Из того же числа был и Шайх Пуран, он является сыном Маулана Джамаладдина Байазида Пурани ³⁹, житие которого имеется в “Нафахат ал-унс”. Там написано: “Маулана Джамаладдин сказал: “Раньше, если кто-либо направлялся из города в [248] нашу сторону, мне становилось известно [заранее], и все то, что было у него на уме, тоже становилось мне известно. Подготовив к встрече все, что нужно, я ждал его. Когда он приходил, не заставляя его ждать, я все подавал ему. Однажды какой-то тюрк принес несколько оладий и убеждал меня, что они дозволены [шариатом] и их надо съесть. Чем больше я извинялся, тем больше он настаивал. Чтобы успокоить его, я взял одну оладью, разломал ее на два куска, половину снова разделил на два куска и эту половину съел. С тех пор те способности у меня пропали. Теперь я не знаю, кто придет ко мне, и [только] после прихода его и выяснения, что следует приготовить ему, начинаются приготовления. По этой причине людей / 118а / приходится заставлять ждать”.

И обычай у него таков: каждого, который приходил к нему, он угощал тем, что было готово, а после этого спрашивал, что нужно приготовить и обязательно нужно было что-то заказать. Он чрезвычайно быстро все приготавливал, приносил больше того, [что было заказано], и подавал [кушанья] с разными тонкостями. Большей частью он сам расстилал перед всеми скатерть и ставил еду. Когда мой отец уехал в Хорасан, он неоднократно удостаивался служения Шайху, и меня в добрый час он также возил к нему, прося его молиться за меня. Когда Шахибек хан захватил Хорасан, Мир Могол ⁴⁰, который был сыном одного из эмиров уже упомянутого Султан Ахмад мирзы и из числа известных поэтов, сочинил стих по-тюркски:

Ты не завоевывай мир, так как в нем есть бесчисленнее множество печалей.
Ты овладевай страной души и увидишь, сколько в ней миров

Когда [этот стих] он представил Шахибек хану, тот очень хвалил его и сказал: “Фирдауси ⁴¹ сложил Султан Махмуду Гази Газневиду шестьдесят тысяч байтов в “Шах-наме”, и тот дал за это тридцать тысяч динаров, а ты сказал один байт, и я дам тебе шестьдесят тысяч шахрухи”. В те же дни Шахибек хан решил у такого великого шайха, как Шайх Пуран (Добавлено по Л₂ 111б; Л₃ 87а), конфисковать шестьдесят тысяч шахрухи, но для взимания их человек еще не был отправлен. Мир Могол опустился [249] на колени и сказал: “Если будет издан указ, которому повинуется мир, чтобы взимал [деньги] я, то те деньги Шайха, составляющие сумму подарка мне, я сочту за этот подарок и истрачу на свои нужды”. Хан сказал: “Я думал выдать тебе из казны наличными, но ты сам принял это решение и пусть будет так”. Мир Могол взял берат на конфискацию, историю с этой конфискацией и с выдачей берата он никому не рассказывал, однако через некоторое время всем стало известно, какое благородство и человеколюбие проявил этот Мир Могол.

Упоминание о Маулана Абу Са'иде Убехи⁴². Из этого числа был и господин Маулана Абу Са'ид / 118б / Убехи, который являлся мюридом его светлости Ишана ['Убайдаллаха], и в то время пользовался известностью среди людей Хорасана. Я неоднократно вместе с отцом удостаивался целования его порога, и он осчастливил этого ничтожного благоухающей молитвой.

Я слышал от его светлости Махдуми Нурана [Ходжа Шихабаддин Махмуда], как он расказывал: “Как-то я с группой людей был у подножия горы в Герате, я был бос и сел там. Господин Маулана Абу Са'ид поднялся на гору и прогуливался там. А некоторые из его спутников, у которых был неучтивый нрав, говорили, подсмеиваясь: “Маулана ходит как горный козел”. После того, как [Маулана] спустился, он улыбнулся тому человеку и сказал: “Мы гуляли на той горе подобно горному козлу, возможно, Вы это видели? ”

Упоминание о Маулана Му'ин Ва'изе. Из того числа и Маулана Му'ин Ва'из, он известен как Маулана-зада Фарахи. У него много мюридов и друзей. Все жители Хорасана признают его величие.

Упоминание о Маулана Ходжа Кухи. Из того числа и Маулана Ходжа Кухи. Однажды, я помню, в пятничной мечети Маликан после намаза он положил полотенце для омовения себе на плечо, конец его завязал впереди узлом и сидел, обратившись лицом к кибле и предаваясь созерцанию. Признаки восторга и удовлетворения ярко проявлялись в его облике. Мой отец спросил о нем у некоторых присутствующих в собрании. Они ответили “Это Маулана Ходжа Кухи”. Мой отец, < да сделает Аллах лучезарным его блеск>, ждал [до тех пор], пока Маулана не поднялся, собираясь уйти. Тогда мой отец приблизился к нему и, проявляя крайнее почтение, удостоился его внимания. [250]

Сей раб также с помощью отца удостоился целования его руки, [отец] попросил его прочесть фатиху [за меня], и [затем Маулана] ушел. После этого мой отец еще несколько раз навещал его.

Упоминание о Хафиз Махмуде Зийаратгахи. Из того числа и Хафиз Махмуд Зийаратгахи; он является халифой Шайха Зайнаддина Хавафи ⁴³, а Шайх Зайнаддин — мюрид Шайха Нураддина 'Абдаррахмана Мисри (Добавлено по Л₂ 112а; Л₃ 88а), а он через несколько посредников является мюридом Шайха Шихабаддина / 119a / Сухраварди ⁴⁴. Он был еще жив к началу завоеваний Шахибек хана, а сей раб удостоился чести [видеть его] во время посещения его моим отцом, и благословенный облик его помнится смутно.

Во время Мирзы Султан Хусайна было много святых и великих людей. Я не мог удостоиться встречи с ними и поэтому их деяния должным образом мне не известны, однако я слышал о них от заслуживающих доверия [людей], как-то: Маулана 'Абдаррахман Кардгара, Баба 'Али Шаха, Шайх Хаджи Мухаммада Кучани, Маулана Шамс Мухаммада Мургаби, Дарвиш Пуримада и других, < да освятит Аллах их души>.

Из их числа — ученые. Что касается ученых, которые жили во времена [Хусайна] Мирзы, то их много, и жизнеописания всех их в этой краткой истории не поместятся, но некоторые из них здесь будут упомянуты в добрый час.

Самый великий и ученейший из них — Шайх ал-ислам, внук Маулана Са'даддина Тафтазани ⁴⁵ Маулана Са'даддин жил < во время (Добавлено по Л₁ 90б; Л₂ 112а; Л₃ 88а) Амира Тимура и был главой ученых. После него другого, подобного ему [ученого], кроме Мир Саййид Шарифа Джурджани ⁴⁶, не появилось. Мир Саййид Шариф был еще молодым. < 3а десять дней до (Перевод приблизительный, текст неясен) кончины Маулана Са'даддина в собрании у эмира Тимура несколько раз проходили диспуты и иногда Мир [Саййид Шариф] одерживал верх. От этих переживаний Маулана [Са'даддин] заболел. Мир Саййид Шариф отправится навещать его. Подошла какая-то кошка, стала тереться об Мир Саййид [251] Шарифа и ласкаться. Мир [Саййид Шариф] прогнал ее от себя. Мауляна Са'даддин сказал Миру, что имеется хадис: “< Любовь к кошке — от веры> (Т. е. верующий человек любит кошку), почему Вы гоните ее? ” Господин Мир [Саййид Шариф] ответил: “Почему хадис Вы не читаете в связи с действующим лицом, то есть: < любовь кошки — от веры человека>. (Т. е. кошка любит верующего человека) Маулана крайне смутился от этого ответа, и это стало причиной усиления болезни, и от этой болезни он ушел из мира [земного].

Шайх ал-ислам с начала периода [правления] Мирзы Султан Хусайна до времени победы Шаха Исма'ила над Шахибек ханом / 119б / оставался шайх ал-исламом, и во время завоевания [Шаха Исмаила] он погиб. Рассказ об этом будет приведен в своем месте. И за это воемя он проявил такое благочестие, святость и религиозность, что никто не мог положить палец возражения на слова Шайха. Большинство ученых того времени — его ученики и они даже хвастаются, называя собя его учениками. Сей раб слышал от ученых, что благодаря известности Шайха, он был постоянно занят приемом посетителей разных сословий и решением их дел, поэтому часто у него не было определенных уроков. Например, Маулана 'Асамаддин (Приведено по Л₂ 112б, Л₃ 88б) Ибрахим, Мир Мухаммад-и Мир Йусуф, Маулана Шамсаддин Мухаммад Бахрабади, а также другие — до двадцати пяти широко известных ученых — изучали науки, писали книги и приходили к [Шайх ал-исламу] с вопросами. В собраниях у Шайха шли диспуты; иногда бывало, что ученые [по какому-то вопросу] разделялись на две группы и докладывали ему. Большей частью было так, что Шайх ал-ислам говорил: “Ни то, ни другое” и предлагал третье решение, и ни у кого не было [другого] выхода, кроме согласия. Хотя они и были мастерами в спорах, иногда бывало, что все по какому-нибудь вопросу приходили к о

⇐ Предыдущая3456789101112Следующая ⇒

Поделиться:

Воспользуйтесь поиском по сайту: